Читать книгу Феномен СССР: Жизнь Пацана - - Страница 4

По дороге мне попадались многочисленные прохожие, которые спешили к автобусным остановкам или просто куда-то вглубь дворов. Было много таких же школьников, как и я. Все они точно так же спешили, как и все вокруг. На меня никто не обращал внимания, а потому я спокойно шагал по асфальтированной дорожке. В один момент, я решил сократить дорогу через дворы. Еще когда мы шли в школу в первый раз, я заметил, что дорогу можно сократить, но мама, которая была в туфлях на каблуках, не захотела идти по дворам, в которых не было асфальта.

Сейчас я был один, а потому не задумываясь повернул во дворы. Эти дворы были между старыми, двухэтажными зданиями, сложенные из кирпича. Во дворах росли какие-то кустарники, стояли столы, лавочки. Я шагал мимо всего этого, с любопытством оглядываясь. В домах было как правило два подъезда, я как раз проходил мимо такого, как неожиданно из него вышло двое школьников, старше меня на пару лет. Они с изумлением уставились на меня, я же, просто прошел мимо, не особо обратив на них внимания.

– Эй! Пацан! Ты хера тут делаешь?

Я с удивлением обернулся и увидел, как двое этих ребят, чуть ли не бегут ко мне. Остановившись, я ткнул рукой в сторону школы.

– В школу иду.

– Да похер, куда ты идешь! Какого хуя, ты у нас во дворе делаешь?

Ребята добежали до меня, один, который был чуть поменьше, стал сбоку, а более высокий, толкнул меня в грудь. От неожиданности я отшатнулся, взмахнул руками, отчего мой портфель поднялся вверх. Стоявший сбоку мальчишка, тут же пнул его ногой, отчего тот вылетел у меня из рук и залетел в кусты. Тем временем, толкнувший меня мальчик, схватил меня за пиджак и резко потащил на себя. В этот же момент, я почувствовал, как второй вновь пнул меня, только в этот раз его удар пришелся в мое колено.

Я не удержался на ногах и упал на колени, при этом, я совершенно не мог встать, поскольку державший меня за пиджак мальчик, постоянно дергал меня. Я попытался схватить его за руки, но он ловко убрал одну из них. Теперь я мог держаться за его руку, чтобы окончательно не упасть на землю, но и он мог спокойно бить меня. При этом, я совершенно потерял из вида второго мальчишку, который по всей видимости зашел за мою спину.

– Ты хули тут лазиешь? С какого ты дома?

От волнения, я совершенно забыл номер дома, хотя мама первым делом заставила меня выучить наш точный адрес. Я попытался высвободиться, но взамен получил удар в ухо, а так же подлый удар ногой в спину. Весь мир поплыл у меня перед глазами, я почувствовал, как в глазах наворачиваются слезы. Совершенно не понимая, почему эти мальчики меня бьют и что им от меня нужно, я вновь попытался вырваться, но державший меня был намного сильнее. Раздался новый крик от державшего меня, слов я не разобрал, а следом я получил еще один удар в ухо.

В этот момент, я услышал свист, а потом громкий женский голос. Я не мог видеть эту женщину, но почему-то понял, что она молодая. Избивавшие меня тоже ее услышали, после чего тут же отпустили меня.

– А ну-ка брысь! Вы чего деретесь? Агафонов! Башкатов! Что вы тут устроили? Отпустите ребенка! Немедленно! А еще пионеры! Я сегодня же сообщу о вашем поведении вашей руководительнице!

Я поднялся на ноги и оглянулся по сторонам. Напавшие на меня мальчишки стояли чуть в стороне, а к нам шагала молодая женщина. На ней были черные туфли, широкие штаны и белая широкая кофта. Она мне тогда показалась высокой, волосы у нее были длинные и сведенные резинкой в одну косу. И хотя вид у нее был серьезным, по глазам можно было догадаться, что вся эта злость для нее лишь временная.

Женщина подошла ближе, встала между мной и моими обидчиками и принялась их отчитывать. На мальчишек она явно имела какое-то влияние, поскольку те как-то поникли, лишь изредка пытались оправдаться тем, что просто пошутили и не хотели меня обидеть. Я же молча отряхнул с себя пыль, с печалью заметив, что стрелки на брюках потеряли свою форму, а что хуже всего, на одной из коленок появилась небольшая потертость. Очевидно я коленом уперся в какой-то острый камешек, который и повредил прочную, казалось бы, ткань.

Отряхнувшись, я полез в кусты за своим портфелем. Улетел он недалеко, поэтому искать его пришлось недолго. Тем временем, женщина продолжала отчитывать ребят, которые уже явно не знали, как им побыстрее смыться. Наконец один из них не выдержал и дождавшись, когда женщина замолчит, попытался вставить свою реплику.

– Наталья Ивановна, да мы просто пошутили. Слышь, пацан, скажи, что мы шутили?

Наталья и ребята повернулись ко мне, я же закончив отряхиваться, поправлял одежду. Взглянув на них и поняв, что от меня ждут ответа, я кивнул головой, а затем вслух сказал, что мы просто шутили. Жаловаться мне не хотелось, да и смысла я не видел, не будет же она их бить, в самом деле, чтобы отомстить за меня. А в этих разговорах, я не видел толку. Наталья развернулась к ребятам, подняла палец вверх и строго сказала.

– Пионер – товарищ и друг октябрят! Да и вообще всех малышей! Вы не должны их обижать, а наоборот, защищать и своим примером показывать, как нужно себя вести! Ладно, идите в школу, скоро уроки. Я позже еще с вами поговорю.

Ребята с радостным видом устремились прочь со двора, оставив нас наедине с Натальей. Она помогла поправить мне пиджак, а затем улыбнулась, ласково потрепала за щеку.

– Ну что, получил? Как тебя зовут?

– Дима. Дима Ярцев.

– Ты в какой школе учишься, Дима?

– В сорок седьмой. В первом классе. В первом «А» классе.

– Серьезно? А почему я тебя там не видела?

– Ну я сегодня первый день.

– Новенький? Хм, ну ладно. Пойдем, провожу тебя, я как раз туда иду.

Наталья подхватила мою руку и повела меня со двора обратно на асфальтированную дорожку. Ее туфли так же, как и моей мамы тонули в песке, который покрывал двор, а потому она стремилась быстрее попасть на твердую поверхность, чтобы не спотыкаться через каждый шаг. Я же не сопротивлялся, все таки схватка выбила меня из душевного равновесия и сейчас мне было все равно, что я выгляжу как маленький ребенок, которого нужно водить за ручку.

Ухо, куда пришлись удары, болело. Я украдкой пощупал его, ухо немного распухло. Наталья заметила это, но ничего не сказала, лишь неодобрительно покачала головой. Насколько я понял, это неодобрение относилось не ко мне, а к моим обидчикам. Чтобы не молчать, Наталья принялась задавать мне вопросы. Сперва она спросила, кто мои родители. Я ответил, после чего принялся рассказывать ей о том, где мы жили раньше и о том, как переехали. Сам того не понимая, я выложил ей все про себя, даже про увлечение в разведении рыбок в аквариуме.

– А ты знаешь, у нас в нашем районе, в доме культуры, стоят шикарные аквариумы. Приходи туда, после школы. У меня там кружок, я для девочек веду, но и для мальчиков там много занятий найдется. Так вот, найдешь меня, я поговорю с директором и быть может, если ты себя зарекомендуешь, то он разрешит тебе заведовать одним из аквариумов. Ой, там такие забавные есть, золотистые! Им пальчиком по стеклу стучишь, а они кружиться начинают. Ну вот и пришли. Сейчас отведу тебя к твоей классной руководительнице.

Я поднял голову и с удивлением обнаружил, что мы стоим перед большим трехэтажным зданием, с широким крыльцом и большими, двустворчатыми дверями. Со всех сторон в школу спешили ученики, разных возрастов. Некоторые из них, казались мне настолько взрослыми, что я сомневался, что они и школьники вовсе. Наталья завела меня внутрь школы, а затем подвела к одному из кабинетов на первом этаже. Табличка на двери оповещала о том, что это учительская комната. Наталья заглянула внутрь, а затем позвала находившуюся внутри мою классную руководительницу.

– Лидия Степановна, тут вроде ваш ученик потерялся.

Лидия тут же возникла на пороге и с суровым выражением лица уставилась на меня. Сквозь линзы ее очков казалось, будто ее глаза слегка косоватые. Осмотрев меня, она тут же уткнулась взглядом в мои брюки, стрелка на которых была безжалостно уничтожена. Так же, на них еще была пыль, которую мне не удалось счистить. Закончив осмотр, Лидия тут же сорвалась в нотации, голос при этом, становился все громче и громче.

– Ярцев! Неужели так сложно было погладить свои брюки? Ты первый день в школе, а уже заявился как чучело. Как ты сейчас предлагаешь мне представить тебя классу? Смотрите, к нам приехало чучело и теперь будет с нами учиться? Что скажешь?

Я покосился на свои брюки, сказать по этому поводу мне было нечего. Мне стало неловко, что я и впрямь выгляжу, будто я неряха. Поэтому, я сделал предложение, которое показалось мне вполне логичным.

– Ну давайте я пойду домой, а классу вы представите меня завтра, ну то есть на второй день?

Наверное, я сказал что-то наглое, хотя так и не понял, что было в моей фразе такого вызывающего. Но Лидии этого хватило, она громко втянула воздух, как я узнал позднее, так она делала всегда, когда готовилась сорваться на крик. Но ее прервала Наталья, которая вклинилась в наш диалог.

– Ой, Лидия Степеновна, мальчик совершенно не виноват. На него напало двое хулиганов. Он, бедняга, был вынужден защищаться. Ему повезло, что я проходила мимо и помогла ему. А так, он был чистым и нарядным, уверяю вас.

Лидия с явным раздражением выпустила воздух и с недовольством покосилась на Наталью, которая явно помешала воспитательному процессу, как его понимала Лидия. Но тем не менее, она промолчала. Сама же Наталья, подмигнула мне, а затем с улыбкой направилась в учительскую. Мы остались одни с Лидией, она еще раз осмотрела меня, поморщилась, а затем повела в один из кабинетов, который находился на втором этаже. На двери висела табличка с надписью «1-а класс».

Лидия толкнула двери и вошла внутрь. Занятия еще не начались, в кабинете было шумно, дети бегали вокруг парт, что-то кричали, кто-то сидел за партами и о чем-то разговаривали, хотя, как мне показалось, сделать это в таком шуме, было нереальной задачей. Впрочем, при появлении Лидии, уровень шума моментально понизился, а после того, как она начала раздавать указания ученикам сесть и успокоиться, в классе воцарилась тишина.

– Дети! Сегодня к нам в класс, пришел новый ученик. Его зовут Дима. Дима Ярцев. Он приехал к нам из другого города, мало кого тут знает. Помогите ему освоиться на новом месте…

Я стоял рядом с Лидией, она продолжала болтать. Часть учеников, откровенно игнорировали ее, занятые своими делами. Но большая часть смотрела на меня, тщательно осматривая с ног до головы. Мне стало неуютно, хотелось уже быстрее закончить это представление. Но Лидия не смолкала, она уже давно забыла про меня, продолжая что-то рассказывать на совсем отвлеченную тему. Я попытался вслушаться, но речь шла о какой-то ответственности перед страной, партией и народом. Я не понял, какое отношение это имеет к моему приходу в класс, а потому бросил вслушиваться. Практически все остальные дети, к этому моменту, тоже потеряли интерес ко мне, Лидии и всему, что она там вещала. Ну кроме нескольких девочек, которые сидели на передних партах. Так продолжалось, пока в класс не вошла еще одна женщина, уже пожилая, полная, с короткой стрижкой.

Она прошла к учительской парте и заняла свое место. Лидия к этому моменту закончила свою речь, а затем подвела меня к парте, за которой сидел один мальчик. Парта располагалась в конце класса. Лидия указала мне на стул за партой, а затем сообщила, что сидеть я буду тут. Раздался звонок и Лидия поспешно покинула класс.

Пришедшая учительница попросила нас достать прописи и ручки. Нам предстояло изучать буквы алфавита, точнее, прописывать их в прописи. Читать я умел уже давно, научился еще тогда, когда родился мой брат. Маме стало некогда читать мне сказки, а потому она быстро научила меня алфавиту, а затем как правильно складывать из него слова. Читать мне книги нравилось, а потому я очень быстро освоил чтение.

Хуже было с чистописанием. Отец, у которого нашлась свободная минута, чтобы заняться моей подготовкой к школе, усадил меня над прописью. Буквы у меня выходили кривые, он раз за разом заставлял переписывать одну и ту же букву. От его настойчивости и обязательности этого занятия, у меня выходило все хуже. Отец от этого злился и вновь заставлял переписывать. В конце концов, я не выдержал и порвал пропись. За это я получил пару ударов ремнем и должен был весь вечер простоял в углу.

Наверное, это должно было научить меня чему-то, но я так и не понял чему. Стоять было не скучно, меня вовсю веселил мой брат, который не понимая, почему его брат прилип к углу и пытался вытащить меня за руку оттуда. В конце концов, отец простил меня, но с тех пор, больше участия в мое подготовке к школе не принимал. А у меня же, выработалась отвращение к любой письменной работе. Почерк так же остался ужасным, за что я всегда получал от учителей и всех, кто был вынужден читать мной написанные вручную тексты.

У сидевшего рядом мальчика, тоже были проблемы с почерком. А потому когда учительница, которая обходила класс и просматривала результаты, сделала нам замечания, мы лишь с переглянулись и понимающе улыбнулись друг другу. Урок показался мне невероятно долгим по времени. При этом, он был невероятно скучным. Все эти буквы я уже знал, мог их написать, даже составить из них слово. Но учительница раз за разом, заставляла нас писать одни и те же буквы.

Скучая, я оглядывал ребят, которые были со мной в классе. Пересчитав своих одноклассников, я узнал что в классе нас тридцать шесть учеников, из которых пятнадцать были девочки. Все сидели, старательно склонившись над прописями. Даже мои сосед, старательно выводил буквы, в итоге, лишь я один бездельничал. Поняв, что выделяюсь на общем фоне, я поспешил склониться над прописью. Тем более, я уже успел поймать на себе пару неодобрительных взглядов учительницы.

Наконец-то раздался звонок, дети радостно зашевелились, побросав ручки, но учительница строго прервала наши поползновения покинуть свои места. Она продолжала обход ученикив, проверяя прописи. Подойдя к моей парте, она заглянула в наши работы и неодобрительно поцокала языком. Тем не менее, она ничего не сказала и прошла дальше.

– Свезло, обычно дольше проверяет. А тебя как зовут? – сидевший рядом мальчик повернулся ко мне и с улыбкой смотрел на меня.

– Дима. А тебя?

– Ринат. А ты где живешь?

– На улице Полтавской. Недавно переехали.

Улыбка мальчика слегка померкла, а потом исчезла вовсе. Я не понял, в чем причина, но значения в тот момент этому не придал. Я оглянулся на учительницу, она наконец-то закончила обход и собиралась уходить. Повернувшись к Ринату, я спросил уже его, хотя и понимал, что слабо знаю город, чтобы понять, где живет он. Но мне хотелось познакомится с ним, а для этого, нужно было хоть как-то завязать разговор.

– А где живешь ты?

Ринат пожал плечами, после чего ответил.

– Я живу на Химках.

– А это где?

Ринат с удивлением уставился на меня, после чего с недоверием спросил.

– Ты живешь на Полтавской и не знаешь, где находятся Химки? Мы же рядом совсем.

Он хотел сказать еще что-то, но его взгляд сместился и стал испуганным. Я это уловил, после чего покосился по сторонам. Учительница уже ушла и все дети радостно занялись своими делами. Кто-то перекладывал тетрадки, кто-то болтал, кто-то просто без цели болтался по классу. Но то, что испугало Рината, находилось у меня за спиной.

Я повернулся и увидел, что возле нашей парты стоят пятеро мальчиков. Причем стоят около моего стула и смотрят на меня. Впереди всех стоял самый высокий из них, при этом, он был и самым толстым. Его полнота сразу бросалась в глаза, она была какой-то нездоровой. У него были длинноватые волосы, которые скручивались в кудряшки, отчего казалось, что у него на голове натуральная шапка из овечей шерсти. При этом, волосы у него были какого-то неприятного сероватого цвета, отчего казались грязными. Мальчик смотрел на меня, с какой-то мерзкой ухмылкой. Он несильно пнул по моему стулу, отчего тот слегка дернулся, после чего открыл рот, показывая редкие и мелкие зубы, спросил.

– Ты откуда, пацан?