Читать книгу Феномен СССР: Жизнь Пацана - - Страница 7

Вернувшись от телефона, мама пересказала все, что рассказала ей Лидия. Отец с изумлением уставился на меня, мне не оставалось ничего другого, кроме как рассказать то, что до этого я рассказывал директрисе. Мама начала что-то высказывать мне про плохое поведение, но в разговор вмешался отец.

– Ой, да перестань. Мальчики всегда дерутся. Ты же не специально порвал ту тетрадку?

Я отрицательно покрутил головой, после чего отец указал на меня рукой.

– Видишь, он не специально. Завтра отдаст эту тетрадь и все наладится.

Ужин закончился, я помыл посуду, после чего ушел в свою комнату. Приготовив портфель на завтрашний день, подошел к окну и выглянул на улицу. Уже темнело, но в частных домах вовсю кипела жизнь. Я немного понаблюдал из окна, а потом вернулся к столу. Открыв свой альбом для рисования, я принялся рисовать деревушку, которую видел за окном. В комнату заглянул отец, а потом подойдя ближе, заглянул в альбом. Рисовал я неплохо, но особо не любил, рисовал редко и только от скуки. Тем не менее, отцу понравилось.

– Ух ты, Димыч, классно выходит. Нужно тебя в художественную школу отдать. Научишься классно рисовать, художником будешь. Знаменитым на весь Союз.

Мысль о художественной школе у меня восторга не вызвала, поэтому, я начал думать, как мне отказаться. Напрямую это было делать нельзя, поскольку отец вполне мог пойти на принцип и отправить меня туда против моей воли. Я уже было открыл рот, чтобы ответить, как в комнату вошла мама. Она услышала наш разговор и поспешила вмешаться.

– Или в музыкальный кружок. А что, пусть на гармошке играет. Классно же.

В моей голове промелькнула картинка, где я сидя на стуле, буду вынужден сдвигать и раздвигать гармонь. На этом фоне, кружок рисования стремительно начал набирать очки. Отец начал спорить, на некоторое время они забыли обо мне, решая что лучше, рисование или музыка. Потом они вспомнили обо мне, после чего мне был задан конкретный вопрос, чего хочу я. Оба варианта мне не нравились, но отчего-то был уверен, что вопрос о каком либо кружке для меня уже решен. Поэтому, я выпалил первое, что пришло мне в голову.

– А можно я буду ходить в бассейн? Хочу научиться плавать. А то вон, Чапаев плавать не научился и утоп. Что-то мне так не хочется, как он.

Отец неожиданно захохотал, а мама недоуменно захлопала глазами, не понимая, как между рисованием и музыкой оказался Чапаев. Отец тем временем посмеялся, а потом вдруг кивнул головой. Он повернулся к маме, которая явно потеряла всякую логику.

– А что, хорошая мысль. У нас же открылся в центре бассейн. Нам на работе предлагали туда абонементы. Завтра спрошу, остались ли еще. Пусть ходит, плаванье для организма полезно.

На этом вечер и закончился. Спать я лег рано, оттого и проснулся я тоже рано. Поднявшись, я воспользовался тем, что все еще спали, сходил быстро в туалет, а затем в умывальник. Теперь, можно было спокойно ждать, пока проснется мама и мне вновь придется возится с братом. Скучая, я подошел к окну и принялся наблюдать за жизнью в частном секторе. Там тоже уже проснулись, некоторые уже выгоняли коров на пастбище. Среди них был один мальчик, в котором, я узнал Рината.

Он плелся следом за двумя коровами, которые совершенно не спешили на пастбище. Ринат явно из-за этого злился и подгонял их подобранной с земли палочкой. Я замахал ему рукой, но Ринат не смотрел наверх, а потому меня не заметил. Оставшееся время до школы пролетело быстро и вот я уже попрощавшись с мамой, шагал в школу. Неожиданно, я услышал позади себя топот, развернулся и увидел, как следом за мной бежит Ринат. Бежал он явно издалека, отчего весь запыхался. Добежав, он остановился, после чего наклонился, уперся руками в коленки, пытаясь отдышаться.

– А я смотрю… ты… идешь… дай думаю… догоню…

Ринат говорил, захлебываясь воздухом, при этом улыбаясь. Я улыбнулся в ответ, после чего мы не спеша зашагали в школу. Я рассказал ему, что видел его утром, отчего Ринат тут же принялся расспрашивать меня о том, где находиться окно моей квартиры. Выяснилось, что Ринат никогда не бывал в многоквартирных домах. Получая ответы на его расспросы о том, как там у нас все устроено, он лишь удивлялся. Больше всего его удивление вызвали туалет и ванная.

– Батя говорит, что такие дома, как у вас, это «скворечники». И плюется каждый раз, вроде как у вас туалет дома, а значит у вас там вонь постоянно стоит. Все равно, что в сарае жить.

– Не воняет у нас. Все же водой смывается в трубу. Да и вообще, там дверь закрывается и вентиляция есть. О, как в школе же. Такой же туалет. Там же не воняет постоянно.

Ринат пожал плечами, но тут же задал новый вопрос.

– А моетесь вы где? Вот у нас баня. Хорошо. Печь затопишь, жарко, воды натаскаешь, мойся.

– У нас ванная. Горячая и холодная вода из крана идет. Как в школе, в умывальнике. А вообще, приходи ко мне в гости, после школы, сам посмотришь.

От моих слов Ринат сразу скис и промолчал. Мне же потребовалось пара секунд, прежде чем я понял, что сказал. Я остановился и повернулся к Ринату, слегка разозленный.

– Или ты скажешь, что не сможешь прийти, потому что кто-то там запретил. Можешь хотя бы сказать, кто тебе запрещает, не пойму. Вот серьезно, я не пойму.

– Старшие ребята. Я же говорил тебе, вашим нельзя к нам, а нашим к вам. Ты просто еще не сталкивался. Если поймают, то так отлупят, что мама не горюй. Но не это хуже всего, а то, что тебя поймают, отлупят, а потом старшие узнают и спрашивают, зачем ходил? Тебе же говорили, что нельзя ходить? Говорили. Чего старших не слушаешь? И от них еще получишь.

Я замер, не зная, что ответить. Единственное, что я чувствовал сейчас, так это злость. Злость на всех этих неведомых старших и так далее, которые напридумывали каких-то дурацких правил. Не в силах себя сдержать, я развернулся и зашагал в сторону дворов, где вчера меня поймали двое старших школьников. Оглянувшись, я увидел, что Ринат с удивлением смотрит на меня. Отвернувшись, я продолжил шагать. В какой-то момент, Ринат видимо осознал, куда я иду, после чего он бросился за мной.

– Стой! Стой, туда нельзя! Это же дворы Кузьминских! Да стой ты!

Ринат ухватил меня за плечо, но я скинул его руку и продолжил идти. Ринат вновь бросился ко мне, желая ухватить и остановить, но я уклонился от него. До дворов оставалось пара метров и Ринат остановился, с жалобным видом смотря мне вслед. Видимо все надеясь меня переубедить, он закричал, отчего все прохожие, которые шли рядом, с удивление оглянулись на него.

– Димка! Ну стой ты! Не ходи туда! Вернись! Ну нельзя, как ты не поймешь?

Я уже не слушал его и шагал по двору, оглядываясь по сторонам. Стало немного страшно, но во мне все еще кипела злость, отчего я шагал решительно вперед. Через некоторое время, я был уже в глубине дворов. Местонахождение школы я знал, поэтому старался держаться нужного мне направления. Проблема была в том, что дворы петляли, на пути возникали заборы и мне приходилось разворачиваться и возвращаться назад, чтобы искать новый путь.

Постепенно моя решимость падала, где-то внутри меня проснулось и всплыло наверх липкое чувство страха. Я остановился, а потом оглянулся по сторонам. Я был в незнакомом мне дворе, который практически не отличался от тех, что я проходил раньше. Столы во дворах, скамейки, кусты. В памяти всплыло воспоминание, что в таком же дворе меня вчера и поймали. Захотелось закричать и бежать обратно, догнать Рината и извиниться перед ним.

Я уже сделал шаг, но потом вновь остановился. Какое-то чувство подсказало мне, что если я сейчас убегу, то до конца жизни я останусь трусом, который боится каждого шороха. Я решительно сжал кулаки и пошел вперед, в том направлении, где должна была быть школа. Дорога через дворы сворачивала в сторону, в надежде, что я там найду выход, я повернул. И столкнулся лицом к лицу с мальчишкой, который вчера напал на меня.

Это был тот, который пинался, узнал его я только по короткой стрижке и нелепому чубу. Он стоял возле стены, держа сигарету у рта. С ним был еще один мальчишка, тоже старше меня, но он стоял чуть в стороне и заметил меня чуть позже. Мой же обидчик, завидев меня, с удивлением открыл рот, явно собираясь что-то сказать. Не дожидаясь этого, я размахнулся и со всей силы ударил его по лицу.

Кулак больно обожгло, в воздух полетели искры, после чего мальчишка взвизгнул и ухватился за лицо. Получилось так, что я попал точно по сигарете, которую он держал во рту. Сигарета сломалась, а уголек обжег сначала мой кулак, а потом припечатался к губе моего противника. Взвизгивая, он принялся стряхивать уголек, одновременно уклоняясь от моего второго удара. Второй удар у меня получился хуже первого, попал я куда-то выше уха, прям по твердой части головы.

В этот момент, опомнился второй мальчишка, который подскочил и весьма ловко ударил меня в ухо. От удара у меня все заплясало перед глазами, после чего у тут же рухнул на землю. В глазах все плыло, я попытался подняться, но сделать это самостоятельно мне не дали, сначала схватив за воротник меня рывком поставили на колени, а потом обхватив рукой за шею прижали к земле. Державший меня с удивлением спросил у мальчишки с обоженной губой.

– Заяц, я не понял, это че щас было? Малек, ты ебанулся, что ли?

Второй вопрос предназначался мне, но отвечать я не собирался, а принялся вырываться. Державший меня лишь сильнее сжал мою шею, отчего я «поплыл» и перестал трепыхаться. Тем временем, Заяц подскочил ко мне, а потом с размаху ударил меняя по лицу. Мир потерял четкость и если бы меня не держали, то я бы точно упал.

– Эй, Заяц, тормози! Ты куда так лупишь, он же пиздюк совсем.

– Да похер! Ты глянь, че эта сука сделала, я из-за него всю губу обжег.

– Все равно тормози, глянь, у него теперь синяк на все лицо будет.

Весь этот разговор я слышал лежа на земле, куда меня опустил державший меня мальчишка. Теперь он отталкивал от меня Зайца, который стремился подскочить ко мне, видимо желая ударить меня еще раз. Судя по всему, он был сильнее Зайца, поскольку тот каждый раз отступал, когда мой защитник подходил к нему. В какой-то момент, все эти прыжки Зайца ему надоели и он с некоторой злостью прикрикнул на Зайца, после чего тот мгновенно успокоился.

Я воспользовался тем, что меня оставили одного, поднялся на ноги. Глаз, куда пришелся удар, стремительно заплывал. Я пощупал его рукой и нащупал огромную опухоль, которая болела и пылала огнем. Мой защитник повернулся ко мне и тут же расхохотался. Я попытался отвернуться, чтобы фингал не было видно, но меня тут же развернули лицом к себе.

Вся моя решимость исчезла, но показывать этого я не хотел, а потому с гордостью вскинул голову, правда смотреть теперь, я мог одним лишь только глазом. Защитивший меня мальчик продолжал смеяться, оглядывая мое лицо, после чего повернулся к Зайцу, который уже успокоился и тоже с усмешкой смотрел на меня.

– Заяц, иголка есть? Дай, пока кровь не запеклась.

Тот поморщился, явно не желая помогать, но тем не менее, вытащил из кармана небольшой пенал, в котором была небольшая катушка ниток и иголка. Иголка перекочевала из рук в руки, после чего, защитивший меня мальчишка сказал строгим голосом.

– Стой смирно, Малек. Не дергайся вообще, чтобы я случайно в глаз не попал, понял? Иначе будешь неделю с заплывшим глазом ходить.

Я кивнул головой, хотя не понимал, что со мной собираются делать. Мальчишка обхватил ладонью мое лицо, сжав место вокруг глаза, которое заплыло кровью, после чего быстро ткнул иголкой. Я почувствовал, как по лицу побежала кровь.

– Давай, Малек, сжимай синяк, сгоняй кровь.

Меня отпустили, после чего я уже самостоятельно принялся сжимать опухоль, чувствуя, как с каждым разом, из проколотой ранки, вытекает кровь. Опухоль ощутимо спала, но небольшая припухлость все равно осталась. Ко мне подошел Заяц, я с опаской покосился, ожидая, что он вновь ударит меня, но тот лишь покачал головой.

– Все, тормози, Малек, все что можно было, уже согнал. Клещ, верни иголку, а то затеряешь.

Клещ протянул иголку Зайцу, а потом посмотрел на меня.

– Слышь, Малек, ты нахера на Зайца то прыгнул? На солнце перегрелся, что ли? Или у тебя бешенство? Бля, я аж охирел, когда это увидел. Заяц, ты вообще в курсе, кто это?

– В курсе. Мы его вчера во дворах словили. Так, дали пару затрещин, а потом нас Наташка спалила. Целый день потом мозги выносила, заставила внеурочно остаться на уборку класса.

Клещ повернулся ко мне и с удивлением уставился на меня.

– Малек, так ты чего, мстить пришел, что ли? Хера ты боевая килька.

Клещ засмеялся, засмеялся и Заяц, а вслед за ними, рассмеялся и я. Вся моя злость, страх, обида и прочее исчезли, оставив лишь искреннее веселье. Даже то, что меня обзывали, меня совсем не огорчало. Наоборот, пришло какое-то понимание, что делается это не со зла, а просто потому, что так принято, что я сейчас и впрямь «боевая килька».

– Просто я решил, с чего вдруг мне нельзя ходить через дворы? Так ближе идти к школе.

Клещ отсмеялся, а потом взглянул на меня с серьезным видом.

– Ты откуда, Малек? Где живешь? Ты не из наших, это точно.

– Я с Полтавской.

– И что, тебе на Полтавской, твои пацаны не пояснили, где можно ходить, а где нет?

– Нет, я недавно переехал, не в курсе всего этого. У нас где угодно можно было ходить.

– Да херня это, Малек. У вас так было, а у нас так. Вот только, ты сейчас у нас, сечешь?

Я кивнул головой, показывая, что и впрямь «секу». Все таки, полученный фингал, многое для меня прояснил, куда лучше, чем все объяснения Рината.

– Клещ, глянь, да он тут не один. Это пиздец какой-то, кильки совсем охерели. Эй, иди сюда!

Я обернулся в сторону, куда показывал Заяц. Там, в начале двора, за кустами пытался прятаться Ринат. Но случилось так, что его было хорошо видно, между ветками, за которыми он прятался. Услышав, что его зовут и поняв, что попался на глаза, Ринат попятился, пытаясь выскочить из двора. В этот момент, мы увидели, что в руках у Рината палка, которую он поспешно отбросил в сторону. Видя, что Ринат собирается бежать, Клещ громко крикнул.

– Иди сюда, Малек! Если свалишь, пиздец твоему другу! А тебя потом все равно найдем!

Ринат вышел из-за кустов и направился к нам. По нему было видно, что он дико боится этих мальчишек. При чем, это было настолько заметно, что мне невольно стало за него стыдно. Но затем, в мою голову пришла мысль, после которой, стыдно стало уже мне. Все таки, Ринат отправился за мной следом, решив не бросать меня одного в этих дворах. И судя по тому, что он сидел в кустах с палкой в руках, он явно собирался вступить в драку, если бы дело пошло совсем худо.

А то, что он сейчас дрожал от страха, это ерунда. Подумаешь, страшно ему, а кому не было бы страшно, если его противники заведомо сильнее и старше. То, что я до этого не побоялся напасть на такого противника, я посчитал ерундой, поскольку был зол и эта злость просто затуманила мою голову. А вот, чтобы поступить как Ринат, нужно быть действительно смелым. Тем временем, Клещ и Заяц с удивлением рассматривали Рината, порой переглядываясь между собой и многозначительно кивая головой. Ринат подошел к нам ближе и остановился впаре метров. Клещ хмыкнул, сделал пару шагов вперед и подтащил Рината ко мне, а затем принялся разглядывать нас двоих. На его лице была ехидная ухмылка, а в глазах блестели непонятные огоньки.

– Слышь, Заяц? Да тут, блядь, целое нашествие кильки. Веришь, нет, но мне, страшно даже. Вдруг они тут не одни, а где-то рядом еще пара десятков не сидит, с палками наготове. Затопчут к херам, места мокрого не оставят. Слышь, малек, а ты откуда?

– С Химок.

– Охереть. Слыхал, Заяц?

– Угу, слыхал, сам охереваю. И чет тоже очкую, это они сейчас, а че через пару лет учудят?

– Верняк. Но то потом, че щас с ними делать станем?

– Да хер его знает. Че сам думаешь?

– Да вот думаю, думаю, а хотя, хера тут думать, сделаем так, как обычно с мальками поступаем.