Читать книгу Испытание: Чистая Душа - - Страница 4

Зар

Он очнулся в себе. Точнее не так. Наедине с собой.

Как в те моменты, когда лежишь в кровати перед сном, закрыв глаза, и обдумываешь прошедший день. Вновь переживаешь злость от надменного взгляда, которым наградил наглец Эсгон, чтоб его крылья обломались! Мысленно усмехаешься над выражением лица Зорга, узревшего хаос, устроенный тобой на его участке. С удовольствием вспоминаешь стоны шлюхи, которую сегодня поимел, сбежав с урока Мика-Эля. Мысленно готовишь коварные планы по свержению Хейл-Эля с должности Старшего. И предаешься сладостным мечтам о том, чтобы однажды самому занять его место и, в паре со светлым Старшим, повелевать Небесным царством.

Не успел Зар пройти внутри себя все эти стадии, как обнаружил, что он в своем мире не один. Где-то на краю сознания нерешительно топталась чистая душа, начинающая потихоньку паниковать от неизвестности.

Зар мысленно потянулся было к ней, чтобы успокоить, но вдруг замер на полпути. Если он коснется ее сознания, то… она окажется здесь, в его душе, в его внутреннем мире. И увидит все, что делается в его чувствах, мыслях, желаниях. Зар отпрянул от чистой души, как от открытого огня. Не-ет!

Никогда, никому и ни при каких обстоятельствах Зар не готов был открывать свой внутренний мир. То единственное пространство, где он, демон-полукровка, мог быть самим собой, не юлить, не притворяться, чувствовать себя в безопасности. И впустить сюда чужака? Позволить кому-то увидеть самую его сущность? Топтать самое сокровенное грязными сапогами?

Пусть вновьсозданным демонам и нечего скрывать от своих поручителей-ангелов, но не ему, прожившему на этом свете уже девятнадцать лет и только сейчас достигшему достаточно зрелого для прохождения Испытания возраста.

Испытание… Зар призадумался. Ведь Испытание уже началось и это, надо полагать, его первая ступень! Ему придется впустить поручителя в свое сознание, если он хочет перейти на следующий этап. Вот ведь! Огнем полыхнула злость на проклятых Старших. Кто из них придумал такое? А может они ночами вместе, хихикая над молодыми ангелами и демонами, писали этот чертов сценарий?

Зар мысленно сосчитал до десяти и вновь обратил свое внимание на потерянно застывшую на пороге его мира чистую душу. Пожалуй, оставить ее в живых, было действительно хорошее решение. И насколько оно хорошо, Зар отчетливо осознал в этот момент. Случись так, что поручителем у него стал бы Хело, не перейти бы ему на следующую ступень. Потому, что кого-кого, а Хело он не пустил бы в свою душу совершенно точно.

Однако… Рядом с ним стоял не ангел, не демон, не кто-то из тех, кто всегда пытается задеть, уязвить, унизить. Рядом стояла чистая душа. И, возможно, она не причинит вреда… Она искренне хотела помочь ему, и даже не потому, что он спас ее. А просто потому, что он в этом нуждался. И это желание мерцало в глубине ее сущности, словно яркий светлячок, подсвечивая ее изнутри и разгоняя сгустившийся вокруг мрак.

Ее душа была прозрачна, и сам он читал ее, как открытую книгу. Но одна мысль о том, чтобы позволить ей делать то же самое с ним, вызывала в нем почти неконтролируемый ужас. Зар мучительно колебался, спрятавшись от чистой души в темном углу своего сознания и наблюдая за ней издалека.

Чистая душа сама сделала шаг навстречу к нему, безошибочно определив верное направление в кромешной тьме.

– Эй, парень. Ты здесь? – неуверенно прозвучал в тишине ее голос. И Зар понял, почему она не могла войти. Она не знала его имени. Точнее, она слышала, но, видимо, с перепугу забыла. И теперь блуждала в густой чернильной тьме его души, не в состоянии что-либо увидеть. Чтобы она разглядела его внутренний мир, он должен сам пригласить ее. Назвать свое имя. Но стоило ли?

Черт возьми! Зар одернул сам себя. Это не ее Испытание. Он сам похитил ее, чтобы она смогла помочь. И… первая ступень должна была быть самой легкой. Если он сейчас не откроется ей, то на кого он сможет рассчитывать на следующих ступенях?

– Зар… меня зовут Зар, – хрипло отозвался он из своего темного угла и снова застыл изваянием, ожидая ее реакции. И сразу вокруг вспыхнул яркий свет, обнажив перед чистой душой все, что Зар так тщательно скрывал ото всех окружающих, а иногда и от самого себя. Чистая душа замерла неподвижно, внимая открывшемуся ей пространству. А Зар напряженно прислушивался к ней. Что она почувствует? Отвращение? Отторжение? Презрение?

Первая эмоция, которая достигла его сознания – удивление. Она удивлена? Зар словно ступал по хрупкому льду, рискуя на каждом шагу погрузиться в ледяную бездну. Удивление… Это не плохо, не хорошо. Возможно, ее внутренний мир сильно отличается. Удивление плавно перетекало в любопытство. Любопытство…

Зар пробовал эмоцию на вкус, катал ее на языке, словно сладкую конфету, в которой сквозь сладость вдруг прорезывалась мучительная кислота. Любопытство – это как в зоопарке? Когда люди с любопытством разглядывают диковинных зверюшек? Или как в кунсткамере? Как любопытно посмотреть на уродов, которые отличаются от нас, нормальных? Какое счастье, что мы не такие! Внутри его все похолодело.

Нет! Нет! Это плохая идея! Не стоило впускать ее! Хрупкий лед под ногами пошел трещинами, ледяная бездна разверзлась перед ним, а сам он стремительно покрывался ледяной коркой.

Следующая эмоция обожгла своей интенсивностью. Страх! Он испугался сам и напугал ее. Она так явственно ощутила его страх и отразила его, словно увеличенное зеркало. Он правда не хотел ее пугать! Просто не подумал о том, что его переживания внушат ей такой ужас. Сам-то он всю жизнь провел с этими чувствами, и как-то даже свыкся с ними. Однако, чистая душа, похоже, никогда не испытывала ничего подобного. Счастливая…

– Не бойся, – шепнул он, отмирая и приближаясь к чистой душе. От нее повеяло робкой надеждой, и она тоже потянулась к нему, как мотылек к полыхающему в темноте огню.

– Это всего лишь испытание. Оно не причинит тебе вреда, – снова обратился к чистой душе, ощущая, что его слова успокаивают не только ее, но и его самого. Словно зеркало работало и в обратную сторону.

– Что происходит… Зар? – в его сознание ворвалась ее тревожная мысль.. И уже громче, опять испуганно: – Зар, где ты? Я тебя не вижу!

Оттого, что он не смог довериться ей полностью и до конца побороть свою тревогу, ее страх заходил на второй круг. Он нервно усмехнулся сам себе. Знал бы он, что Испытание заставит вывернуть его наизнанку свое нутро, ни стремился бы так на него попасть.

«Надо прекратить это», – размышлял он про себя, не решаясь приблизиться к ней вплотную. – «Иначе, мы не пройдем первое испытание». Мысли метались в панике, но он не знал как это сделать. Как раскрыться перед ней до конца и дать без страха ключи от всех дверей?

– Зар… – беспомощно всхлипнула чистая душа, и он, повинуясь внезапному порыву, налетел на нее и вжал в себя, позволяя сияющим искрам ее света проникнуть в темноту его души, слиться воедино, перемешаться причудливым узором калейдоскопа.

Следующая ее эмоция накрыла демона с головой и закружила водоворотом. Доверие! Чистая душа подарила ему то, в чем он так сильно сейчас нуждался. Такое полное, безоговорочное, безграничное доверие. Она, словно беззащитный котенок, устроилась в его ладонях, поглядывая на него бусинками прозрачных серых глаз.

Чистая душа приняла его мир такими, какой он есть, и доверилась ему. Холод отчуждения и страха рвался на клочки. И в душе демона вспыхнула горячая волна благодарности и нежности к чистой душе. Доверие – он жадно вбирал его в свой мир, дарил его чистой душе обратно и страстно раскрывался ей навстречу.

На секунду он уловил, что чистая душа вновь испугалась открывшемуся ее чувствам пространству. Но он вернул ей чувство доверия, которым она ранее поделилась. И она сразу успокоилась, словно закольцевав эту успокаивающую волну вокруг их общего сознания. Зар почувствовал, что теперь его отношение к чистой душе изменилось. Что бы там дальше не было, то ощущение безграничного доверия теперь останется с ним. Видимо, это и было целью первого испытания.

Он открыл глаза, он обнаружил себя сидящим на полу посреди пустого Зала Испытаний. В окна бил яркий солнечный свет, впрочем, как всегда на Небесах. Чистая душа спала, свернувшись клубочком в его руках, доверчиво положив голову на его плечо. Кроме них в Зале никого не было.

Света

Она проснулась от нежного прикосновения к щеке, но не успела она понять спросонья что это было, как ее бесцеремонно сбросили с теплого места, где она спала на холодный твердый пол.

– Хватит дрыхнуть. Мы прошли первый этап Испытания, – узнала она голос своего спутника, усаживаясь на полу и протирая слипающиеся глаза. Она обнаружила себя посреди большого зала с высоким потолком. В панорамные окна, за которыми проплывали облака на фоне синего неба, бил яркий солнечный свет. На темном деревянном полу золотой краской был нарисован круг с лучами, очень похожий на тот, в который она встала вместе со своим похитителем, чтобы пройти Испытание.

– Первый этап? – переспросила она, найдя глазами своего спутника. Он деловито обходил зал по периметру, дергал ручки окон и дверей, которых оказалось неожиданно много, по три на каждую стену, включая ту, которая с окнами. Но ни одна дверь ему не поддавалась.

– Да, мы прошли его, – отозвался он, не оглядываясь.

Света принялась вспоминать то, что он назвал первым этапом. Но в голове был только увиденный перед самым пробуждением сон.

– Начинаем Испытание – донесся со всех сторон пробирающий до костей голос Хейл-Эля. И стало вдруг темно и тихо. Где-то совсем рядом она ощущала присутствие своего спутника, но никак не могла вспомнить, как его зовут. Странное имя, названное во время клятвы, мгновенно вылетело из ее головы.

– Эй, парень… – робко позвала она, шагая наугад и ощупывая темноту вокруг себя руками. – Ты здесь?

Он не отвечал, и ей становилось страшно. Ни света, ни звука, ни запаха, ни дуновения ветерка. Даже прикоснуться в этой пустоте было не к чему. Если бы только он был рядом и снова схватил ее за запястье, как в том зале, где она дала согласие на Испытание…

Яркий белый свет вспыхнул внезапно и окружил ее со всех сторон. Он казался ощутимо колючим. От него хотелось отвернуться, спрятаться, закрыться руками. Однако она внезапно почувствовала, что не может пошевелиться, не может повернуть головой или подвигать руками.– Зар… меня зовут Зар, – донесся из темноты его хриплый голос.

Тела своего она тоже не видела и не чувствовала. Постепенно, вглядываясь в бесконечную белизну, она с удивлением увидела рядом странные фигуры: двенадцать пятиконечных звезд. Часть из них была ярко-белая с черными узорами внутри, у каждой разными. А часть – наоборот – агатово-черные с белыми ажурными прожилками. Они все время двигались, взаимодействовали между собой, перетекали друг в друга.

Казалось, что время идет и не идет одновременно. Словно это белое место существует вне времени и пространства. С любопытством озираясь, она почувствовала, что свет становится все более острым, и вскоре эта колкость стала ощущаться, как холод. Ей стало страшно. Холод все усиливался, а она не могла даже пошевелиться.

– Не бойся, – услышала она вдруг в своих мыслях. Эта мысль не была голосом, у нее не было тембра и интонации. Но она почувствовала, что говорит с ней ее спутник.

– Это всего лишь Испытание. Оно не причинит тебе вреда, – вновь мелькнула в сознании чужая мысль.

– Что происходит… Зар? – Света тревожно вглядывалась в ту сторону, откуда ей в самом начале послышался его голос, но сдвинуться с места не могла. И разглядеть его в слепящем белом свете не могла. – Зар, где ты? Я тебя не вижу!

По нервному смешку, мелькнувшему в ее сознании, она поняла, что он где-то рядом и слышит все ее мысли.

– Зар… – прошептала она обреченно. Но тут в сознании ее прокатилась теплая успокаивающая волна. Как будто он без слов просто крепко обнял ее. И на душе сразу стало спокойнее. Она не одна в этом странном месте.

Света сосредоточилась на происходящем вокруг. Он сказал, что все порядке, и велел успокоиться. Наверное, он знает, о чем говорит. И Света решила довериться ему и просто наблюдать.

А вокруг уже опять что-то происходило. Холод стал невыносимым, но белая пелена местами разрывалась красными лентами, которые все расширялись и появлялись в новых местах. Вот уже белизна стала походить на старую истертую простынь, трещащую по швам. И, если белизна была совершенно холодной и безмолвной, то красные ленты, прорываясь сквозь дыры белого покрывала, источали невыносимый жар и ровное гудение. Теперь было ясно, что это языки пламени, подступающие все ближе и ближе. Новая волна ужаса охватила все ее существо. Пламя уже ревело вокруг, пожирая остатки белого покрывала. Она хотела бы закрыть глаза, чтобы всего этого не видеть, но не могла.

Его «объятия» стали крепче, увереннее. Она почувствовала его теплое дыхание, щекочущее затылок, и страх растаял без следа.

– Просто испытание, – твердо сказала она себе, ощущая себя Жанной Д'Арк. Боли впрочем не было. Просто жарко. Можно и потерпеть.

А потом что-то коснулось ее щеки, пробуждая ее.

– А сколько всего этапов? – Света приподнялась над полом, растеряно оглядывая саму себя. Она все еще была чумазая, в разорванной одежде. Одна туфля слетела еще в переулке. Вторую туфлю она, похоже, потеряла где-то в коридорах Небесного Замка, и теперь сидела босая, смущенно поджимая пальцы ног в дырявых капроновых колготках.

– Этого никто не знает, чистая душа, – парень обернулся к ней и, скрестив руки на груди, окинул ее скептическим взглядом.

– Почему ты так называешь меня? – она съежилась под его взглядом, торопливо поправляя разорванную блузку одной рукой, а другой натягивая узкую юбку на свои ободранные коленки.

– Ты всегда такая? – Зар проигнорировал вопрос, обходя ее по кругу.

– Какая? – еще больше смутилась она, и обняла себя руками, настороженно гладя на него из-под упавшей на лицо пряди волос. От его пристального взгляда щекам стало горячо.

– Какая? – озадаченно переспросил он, останавливаясь напротив нее и разглядывая ее сверху вниз.

– Пугливая, – зловеще прошептал он, текучим движением опускаясь на корточки и нависая над ней со странным выражением лица. За его спиной с шелестом распахнулись крылья, закрывая собой свет, льющийся из окон.

– Я… не боюсь тебя, – запнувшись проговорила Света, опуская глаза. И это была правда. Несмотря на все его попытки казаться грозным, она почему-то не боялась его. Может потому, что он пытался казаться, но не был страшным на самом деле? Лишь то, как он стремительно сократил разделяющее их расстояние, немного тревожило ее, заставляя сердце учащенно биться в груди. Запах грозового воздуха вновь окутал ее.

– Лжешь, – самодовольно усмехнулся Зар, пряча крылья за спину, но не спеша отстраняться. Он приподнял ее голову за подбородок, как и тогда в переулке, и с интересом изучал что-то в ее глазах.

– От тебя пахнет грозой, – проговорила она, поднимая глаза от пола и встречаясь взглядом с тьмой в его глазах. Его пальцы на ее коже были гладкими и прохладными.

– Разве гроза чем-то пахнет? – проговорил он удивленно и, выпустив ее подбородок, поднялся на ноги.

Света пожала плечами, отчего порванная блузка снова съехала с плеча. Зар наклонился, протянул руку и поправил непослушную ткань, мимолетно скользнув тыльной стороной ладони по ее шее.

От его прикосновения Света дернулась, как от удара, и даже разбежавшиеся под кожей мурашки парализовало вмиг напрягшимися мышцами. Мама предупреждала ее, что именно так все и начинается.

Зар, убрав руку и отступив на пару шагов, снисходительно улыбнулся. И Света отметила, что он наслаждается своей властью и вседозволенностью.

– Я не люблю, когда меня трогают без предупреждения, – произнесла она твердо, и гордо, насколько это вообще было возможно в ее положении, вздернула голову.

– Я привык получать все, что захочу, – он улыбнулся еще шире, а глаза его опасно сощурились.

– Вот только без моей помощи тебе не пройти Испытание, не так ли? – Света еще не до конца понимала, что происходит. Но одно она чувствовала очень отчетливо – сейчас он нуждается в ней едва ли не больше всего на свете. Именно в ней. Он называет ее «чистая душа» и вкладывает в это словосочетание гораздо бо́льший смысл, чем мог бы вложить в это слово обычный человек.

Он с досадой скрипнул зубами и отвернулся. И Света поняла, что попала своими словами в цель.

– Кто ты такой? Зар… – тихо спросила она и выжидательно посмотрела в его спину, укрытую, как плащом, черными плотными перьями.

– Я демон! Воплощение тьмы и зла! – прорычал он, вновь расправляя крылья и закрываясь ими от нее так, что теперь она видела только их: огромные, грациозно изогнутые натянутой тетивой, блестящие ухоженной лоснящейся чернотой.

– Демон? А крылья… Они настоящие? – Света привстала на коленях и потянулась к ближайшему перу. Так хотелось потрогать и ощутить под своими пальцами их плотность, вещественность. Зар поспешно отдернул крыло, и Света улыбнулась сама себе. Кое-кто тоже не любит, когда его трогают без разрешения!

– Эй! – Зар, отступив от нее и запрокинув голову к потолку, закружился по комнате, раскинув руки и крылья. – Э-э-эй! Выпустите уже! Сколько можно тут торчать?

– А первое испытание… Что это было? – решилась спросить Света, стянув разорванную блузку на шее в кулачок. – Что означало это все? И почему я тебя чувствовала, но не видела?

Зар сел в угол, завернулся в крылья и угрюмо посмотрел на нее исподлобья. Иногда ей казалось, что он видит ее насквозь. А она даже не поняла, куда попала на первой ступени. Интересно, а что почувствовал он, когда она сгорала в обжигающем пламени?

– А что ты видела? – поинтересовался он светским тоном, как будто спросил о погоде за окном. Казалось, что произошедшее во сне было для него гораздо важнее, чем для нее. И поэтому он такой раздражительный и непредсказуемый. Словно нервничает и не знает, как следует теперь себя вести. Ведь объективно причин переживать у него больше нет. На начало Испытания он успел, она стала его поручителем добровольно, хотя, могла и отказаться. Первый этап уже позади… Ей хотелось спросить «что с тобой? Почему ты весь, как натянутая струна?», но вместо этого она начала рассказывать в надежде, что он выдаст свои чувства мимикой или случайным комментарием.

– Свет яркий, колючий. Звезды белые с черным рисунком и черные с белым. Холод, а потом сразу огонь… – она осеклась и растерянно посмотрела на него. – Как будто все чувства оголились. И ты рядом. Не видно, но совершенно точно рядом, совсем близко.

К ее удивлению, Зар выдохнул с облегчением и прекратил сверлить ее напряженным взглядом. Она не сказала того, чего он боялся услышать?

– Я будто засыпаю и вижу то, что произошло. Но я чувствую тебя сквозь сон, и мне уже не страшно. Я не боюсь тебя. Я не боюсь рядом с тобой, – вновь предприняла она попытку объяснить свои переживания. И чувства после пережитого вдруг захлестнули ее. Да, самое важное было не в том, что она увидела. А в чувствах, наполнявших тот мир, в котором она очутилась. В тех сильных и неукротимых эмоциях, которым она внимала и невольно заражалась ими. Это было так странно, ощущать не свои переживания, и делиться своими в ответ. Без слов. А ведь в том странном мире рядом был лишь он и те чувства могли быть…

– Все Испытание – один длинный сон, так мне сказали, – проговорил он задумчиво. – Я не могу предсказать, что приготовили для нас с тобой Старшие. Среди небожителей говорят, что для каждого Испытание свое. Также я слышал, что после его окончания, воспоминания подергиваются дымкой забвения. Так что все это не имеет особого смысла. После того, как все закончится, ты и не вспомнишь об этом. Вернешься домой и будешь жить своей обычной жизнью.

От этих слов по полу будто потянуло сквозняком, и Света поежилась от внезапно охватившего ее озноба. Но единственным источником тепла в холодной и пустой комнате был ее спутник, тоже зябко кутающийся в свои крылья. Некстати вплыло воспоминание о его теплой груди и сильных руках, сжимавших ее всю дорогу сюда. Света встала и подошла к нему, не доходя буквально полшага.

– М-можно мне сесть рядом? – неуверенно произнесла она, комкая на груди порванную блузку.

– Нет! – фыркнул Зар, плотнее обнимая себя крыльями. – Тебе что, места посидеть мало?

Света со вздохом опустилась на пол в двух шагах от него, не предпринимая больше попытки сблизиться, но и не удаляясь от него. И прикрыла глаза. Нужно было еще так много всего спросить, но события, меняющиеся безумным калейдоскопом порядком измотали. А здесь, в этом зале, было так спокойно и тихо. И страшный демон, воплощение тьмы и зла, свернувшись клубком под своими крыльями, совсем по-человечески сопел неподалеку.