Читать книгу Космогоны. Научно-фантастическая поэма - - Страница 10
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава IX. ВЕТРОГОН
Оглавление(о фантастическом реализме)
1.
Эх, «сметь – не сметь» —
– не та забота,
К прагматикам идти в полон,
Ну задал дьявол мне работу,
А где дружок мой Ветрогон?
Вот лютый враг пустой идеи,
Не зря все предки – иудеи.
Но в нашей сфере – он мастак,
Да вот одна его ремарка:
«Хватай пять гривен за пятак,
А за лептон – четыре кварка*». 65
Дугою дьявольскою бровь,
полуулыбка, глаз прищур,
Библейский кесарь Соломон
был пращур и знаток ла амур.
И Ветру был весёлый бой —
Успех блистательный в науках,
А для меня успех любой
Рождался часто в страшных муках.
Но обаянье простоты,
Насмешливости, суеты
И шквал острот, лихих и звонких,
Мне, кажется, знаком с пелёнки.
2.
Немало он сменил профессий,
Немало «про» и «контра» взвесил
За долгих два десятка лет,
Но как-то сник, сошёл на нет,
И то, сказать, жена, работа,
Детишек малых легион,
Да меркантильные заботы
До морока и до икоты,
Да жизнь с аванса до получки
и с рождества до похорон.
Эх, сгинул, сгинул Ветрогон,
А был хорош, остёр и юн,
В студенческие наши годы
он был мне птицей Гамаюн.
И если вам сказать по чести,
Когда он брался рассуждать
о нашей участи бесцветной,
О сутолоке беспросветной,
О филиации* идей, (66)
О судьбах мира и людей,
Умел так ловко увлекать,
И так свои он ставил сети,
Что оппоненты, словно дети,
Заворожённые огнём,
Довольно быстро замолкали,
Но вряд ли толком понимали,
Что Вера – плод мирской надежды
И богослова и невежды,
И жаждущего благостыни,
И вопиющего в пустыне
(кто в боголепствующем рвеньи,
узрел Спасителя явленье).
Ну а за Верой Томас Мор, *67
Эйнштейн и грек Анаксагор* 68
Поль Ди’рак*, даже Лев Толстой —69
Все становились на постой,
А с виду парень был простой.
Он исповедовал, мошенник,
анархию идей науки, (70
Завихрив знаний всех круженье,
то ли с похмелья, толь со скуки.
4.
Давно я от него услышал
вот это слово: «Варион»*,71
И не придал тогда значенья;
За чаем с водкой и печеньем
Все наплести мог Ветрогон.
Но смысл физический души?!?
(ох, парень, лучше не смеши).
Он сформулировал отлично!
И, главное, звучит прилично,
Как сохранения закон.
И усилитель – Варион:
«Он символ цифровых новаций,
Он излучатель репликаций72
Игры свободного ума,
Он эпигон страстей Господних
И всех идей безумных сводник.
Он генератор-плагиатор
Всего, что можешь ты любить,
Насмешка над людской природой
И над тупой твоею мордой
(Кем быть тебе и кем не быть,
запретов преступив канон)»,
Вот как понятье Варион
Мне объяснял злодей и циник,
Друг закадычный Ветрогон.
6.
Он мне открыл, что в Варионах
Частицы все и все поля
Преобразуют в Гравимоны* (73)
Из сущностей разноимённых,
по разному их называют,
Усиливая разгоняют
И как шпионов засылают
Во все сверхдальние края.
7.
Есть в Мексике один вулкан*, (74)
Не самый главный великан,
Но мало кто об этом знает:
Колечки дыма он пускает,
Таков же импульс Вариона,
«Кольцо» – ловушка Гравимона,
Тороидальные «колечки*»75
То ли псалмы, то ли словечки,
Попыхивает Варион,
Пустив «колечек» легион.
Ну чем, дружок, не «Трубка Мира»,
Или вселенская мортира,
Весь ближний Космос взят на мушку,
А Варион есть гравипушка
И гравипоезд-почтальон», —
(Вот с кем бы мне уйти в угон!
Вопрос: годится биополе* 76
Для гравимонской этой роли?
Стать матрицей* моей души77
в космогонической глуши?)
Кто знал, что столько лет метнётся
К копытам боевых коней,
И что фортуна улыбнётся
Безумной прихоти моей.
Приникнув к пасти Вариона
Я буду жаждать и страдать,
В частиц потоки распадаться
И бесконечной славы ждать.
9.
Куда же сгинул-подевался
Мой бедолага Ветрогон,
К каким «галактикам» подался,
Охотиться ушёл в угон?
Неужто опустились крылья,
и сник до времени старик,
Крапает хилые статейки,
не поднимает больше крик.
А может в егеря подался
Сибирских девственных лесов,
Или с тоски в бичи продался
В созвездие бродячих псов,
Без пустозвонства и истерик
Не дотянув до «их» Америк?
Когда и на какой дороге
И мне пообломают ноги.
За фантастические бредни
взамен вечерни и обедни?…
Но ухватив перо поэта,
Я вновь пишу про «то» и «это»…
