Читать книгу Повесть о Сером Лисе: семейные ценности - - Страница 6

Утро для Эсперансы началось неприлично рано, особенно по ее меркам, и совсем не так, как можно было бы надеяться после восхитительной ночи. Все дело в том, что дворецкий Бьерна, господин Беккет, хотя и был потрясен накануне вечером видом гостьи и разговором о помолвке, не мог вообразить, что гостья останется на ночь, тем более, обнаружится в спальне хозяина. А потому, следуя давно установленному порядку, рано утром он без стука вошел в комнату, чтобы открыть шторы и подать завтрак.

Испуганный вскрик и непристойное зрелище голой женщины обратили его в бегство. А когда несчастный дворецкий спешно захлопнул за собой дверь, выскочив в коридор, в спину ему ударил нервный смех. Все это едва не заставило господина Беккета выронить поднос, что было бы недопустимо и оскорбительно для человека его опыта. Дело довершил сам весьма смущенный господин Лефрид, вскоре появившийся из-за двери в спешно накинутом халате и давший распоряжение подготовить завтрак на двоих в семейной гостиной. Возмущенный в лучших профессиональных чувствах дворецкий поспешил на кухню, где, передав указания, присел выпить чаю и пожаловаться кухарке и экономке на падение нравов, которое неизбежно ждет их дом в случае, если “Эта Женщина” тут задержится.

Сам же Бьерн, хотя и был несколько выбит из колеи этим происшествием, был слишком счастлив видеть Эсперансу. Тем более, утром, растрепанная и заспанная, она казалась ему еще более очаровательной. В свою очередь, певица, пусть и смущенная вторжением дворецкого, и несколько раздосадованная невозможностью выспаться, пребывала в том чудесном расположении духа, которое может подарить женщине только ночь с любимым мужчиной.

– Вас не слишком шокирует, если я позаимствую что-то из вашего гардероба, а то боюсь, мое платье не слишком подходит для завтрака? – Заметив, что инквизитор на этот раз запер дверь, она без стеснения, обнаженная проследовала в сторону ванной.

– Да, конечно, мы что-нибудь придумаем, чувствуйте себя, как дома, – он, словно завороженный, провожал ее взглядом.

Когда же Эсперанса вернулась в комнату, уютно закутавшись в найденный в душевой халат, Бьерн ждал ее, держа в руках утреннее женское платье. Он неуверенно сжимал розовую ткань, с легкой тревогой поглядывая на женщину.

– Я подумал, что, возможно, это подойдет вам чуть больше. Оно осталось от Мадлен… – в его голосе слышалось сомнение.

Как всегда, интуиция Эсперансы верно подсказала ей причину его смущения – Бьерн явно чувствовал себя неуютно, предлагая невесте вещи первой жены. Смесь старых сожалений и чувства вины боролись в его душе с новым страхом обидеть или напугать женщину, стоящую перед ним. И сомнения его были не беспочвенны. Кинув взгляд на еще одну дверь, которая, судя по всему, вела в бывшую комнату госпожи Лефрид, Эсперанса действительно почувствовала укол ревности. Но быстро отмахнулась от него и со спокойной улыбкой направилась к Бьерну. Она осторожно отложила предложенное им платье на ближайшее кресло, взяла его за руки и поймала взгляд:

– Не стоит. Мне кажется, для нас обоих будет лучше, если я останусь так, – она поправила воротник халата.

– Как скажете, – Бьерн немедленно притянул Эсперансу к себе и зарылся лицом в ее волосы, – если честно, я бы предпочел оставить вас обнаженной и запереться вдвоем в этой комнате, но боюсь, внешний мир не позволит нам такой роскоши.

– Тогда не будем заставлять его ждать, – ответила она с легким сожалением, а потом позволила проводить ее в семейную гостиную.

Эта комната располагалась на втором этаже, рядом с хозяйскими спальнями и предназначалась для узкого семейного круга. Несмотря на замешательство среди прислуги, вызванное новостями, принесенными дворецким, завтрак уже был накрыт, а одна из горничных почтительно замерла в ожидании дальнейших указаний.

Все также облаченная в просторный мужской халат, Эсперанса отточенным элегантным движением присела за стол и принялась разливать кофе, но смутилась, заметив, что Бьерн не сводит с нее пристального взгляда.

– Что-то не так? – она попыталась скрыть свою реакцию, иронично изогнув бровь, но, как и всегда, не могла играть перед ним.

– Я просто рад, что мы завтракаем вместе, – инквизитор казался не менее смущенным, но все же решился продолжить, – с учетом обстоятельств, как бы вы отнеслись к идее сегодня же переехать сюда?

Было заметно, что вопрос поставил ее в тупик.

– Сливки, сахар? – Эсперанса вопросительно взглянула на Бьерна, явно взяв паузу, чтобы обдумать его слова.

– Нет, благодарю, – он принял из ее рук чашку черного кофе, но продолжал вопросительно смотреть на нее.

– И вы ожидаете, что я перееду к вам в каком качестве? – все же ответила певица вопросом на вопрос.

– Моей невесты, очевидно. Я хотел бы сегодня же дать объявление о помолвке, если вы не возражаете, – инквизитор чуть нахмурился, опасаясь новых возражений с ее стороны.

– Конечно, как вам будет угодно, – тут же кивнула Эсперанса, показывая, что не намерена больше спорить по этому поводу, – но относительно переезда, вы хотите видеть меня своей гостьей, или мне приступить к обязанностям хозяйки дома?

– Честно говоря, мне бы хотелось, чтобы вы сразу заняли в доме подобающее вам место. Если вас это, конечно, не затруднит. – Бьерн, не в силах удержаться, поймал ее руку и поцеловал тыльную сторону запястья.

Он уже успел убедиться, сколь чувствительна ее кожа в этом местечке, и был тут же вознагражден чуть слышным стоном, который она не смогла сдержать. Но Эсперанса, вспомнив про присутствие прислуги, уже отняла руку, хотя и одарила его многообещающей соблазнительной улыбкой.

– Это ни малейшим образом меня не затруднит, если таково ваше желание, – подтвердила певица, – но для сохранения мира в доме очень важно, чтобы вы представили меня персоналу надлежащим образом. Правда прежде, чем я смогу переехать, мне нужно выполнить еще одну свою обязанность: мне нужно срочно съездить в Линтер, забрать оттуда мою подопечную. К тому же, я надеюсь, ваше приглашение распространяется и на нее?

– Да, конечно, – кивнул Бьерн, – но я совсем забыл сказать вам, нет никакой необходимости ехать в Линтер, она в городе. Еще позавчера она была в приюте и сейчас взяла на себя временно заботу о его воспитанниках.

– О Создатель! Что она успела увидеть? Она не пострадала? – чашка жалобно звякнула о блюдце, выдавая волнение Эсперансы.

– Не тревожьтесь, с ней все хорошо. Пожар и предшествующие ему события ее не затронули. Девушка в безопасности и ничуть не пострадала, – поспешил успокоить ее инквизитор, – если желаете, я могу немедленно после завтрака отвезти вас к ней.

– Да, благодарю, только мне потребуется все же заехать в “Маргаритку” и переодеться во что-то более подходящее.

После завтрака, провожая хозяина и его гостью, выглядящую при свете дня даже более скандально, чем накануне, господин Беккет получил еще один болезненный удар. Ожидая, пока женщина спустится, господин Лефрид подошел к дворецкому и сообщил, что она сегодня же переедет в дом, причем вместе со своей подопечной, якобы молодой леди. В голове господина Беккета едва успели мелькнуть чудовищные мысли о том, какой сорт леди может представлять из себя юная протеже такой женщины. Но требование подготовить для старшей гостьи вторую хозяйскую спальню было уже выше сил преданного слуги. И только появление этой самой женщины на лестнице позволило ему скрыть свою неподобающую реакцию от хозяина.