Читать книгу Принцесса Трои - - Страница 12

Подо мной бежали мутные воды Скамандра. Я подобралась, готовясь к столкновению с поверхностью реки, но почти у самой глади коричневой воды Эвр схватил меня за лодыжки. С глухим ударом мы рухнули на берег. Я приземлилась на левое бедро и плечо.

Вдалеке блеяли овцы.

Бог сел и проревел:

– Ты отпустила меня! Решила полетать самостоятельно?

Я не должна кричать на бога. И все же я закричала:

– Я не отпускала тебя! Это твой ветер унес меня прочь!

От его ярости трава припала к земле, но направлена она была не на меня.

– Я глупец! Думаю, что способен на все. Но я не думаю! Ее судьба и судьба ее города не должны зависеть от идиота вроде меня. И как мне сказать ей, что она должна найти себе в помощники кого-нибудь получше?

Я была поражена тем, что бог винил в случившемся себя.

И что мне теперь делать? Мне нужно как можно скорее добраться до горы Иды.

Нога болела, но идти я могла, а через несколько шагов даже хромать почти перестала. Может быть, львы будут слишком заняты сегодня, чтобы обращать на меня внимание.

– Куда ты идешь? – удивленно окликнул меня Эвр.

– Если меня не съест лев, я доберусь до горы засветло, – в моем голосе сквозило недовольство. Бог бросил меня – во многих смыслах. – Может быть, я еще успею.

Он шагал передо мной, развернувшись спиной вперед и не спуская с меня глаз.

– Но тебе лучше пойти со мной. Меня львы не посмеют беспокоить. – Он увидел мое замешательство. – Ты думала, что я оставлю тебя здесь? – Бог не стал дожидаться ответа. – Мы полетим медленнее, не очень высоко, бок о бок.

Он обхватил меня за талию, я сделала то же самое, почувствовав легкое головокружение. Мы с Мело и Аминтой иногда стояли так же близко друг к другу, когда танцевали, но от близости с ними у меня никогда не кружилась голова!

Его ветер мягко приподнял нас над землей и понес вперед. Высокая трава задевала мои лодыжки, так что я согнула ноги в коленях, словно сидя в кресле. Как чудесно!

Ветер набирал силу. Эвр крепко держал меня, и от этого по коже бежали мурашки. Я поняла, что улыбаюсь.

Мы миновали раскидистый орешник. Овцы и тощие коровы паслись на коричнево-зеленой траве. Какое-то время, не отставая от нас, вдоль берега летела цапля, но затем она приземлилась и осталась позади. Впереди же горизонт вздыбился несколькими возвышенностями. Одна была выше остальных – гора Ида. Как и у горы Зевса, Олимпа, ее вершину окутывали облака.

Скоро мы оказались вблизи ее подножия.

Возненавидит ли меня Парис? Ненавидел ли он всю нашу семью? Ненавидел ли он Трою?

Гору словно расчертили полосами: зеленые луга под серыми утесами, под белыми облаками.

Мы осторожно приземлились на каменный выступ. Далеко внизу неслась пенистая река. В противоположной стене виднелся фасад дворца, выточенного в теле горы, а через отделявшее нас от него ущелье был перекинут мост, обрамленный коралловыми колоннами.

– В этот раз вышло лучше. – Эвр размял руки. – Лучше ведь?

– Намного лучше. Это было просто чудесно. – Я улыбнулась богу. – Спасибо.

Он покраснел.

– Хорошо.

Три ворона пригибали к земле ветвь тонкой рябинки, цеплявшейся за стену расщелины.

– Ты их видишь? – тихо спросила я.

– Мрачные птицы.

В отличие от Аминты, бог их видел. Вероятно, смертные не способны видеть этих птиц, за исключением тех, к кому прикоснулся Аполлон.

Вместо того, чтобы перейти мост, я продолжила говорить:

– Разве фасад дворца не прекрасен? – Вход был увенчан белокаменным фризом, изображавшим женщин, ныряющих со скал. – Думаю, на нем изображены нимфы.

Богини могли уже прибыть.

– Грандиозно, – согласился Эвр.

Я кивнула и тяжело сглотнула.

– Если ты меня попросишь, – добавил Эвр, – я брошу твоего брата в реку. Я буду кружить его до тех пор, пока он не увидит дюжину богинь вместо трех.

С какой добротой он ко мне относился! Я рассмеялась.

– Не знаю, поможет ли Трое то, что он будет мокрым и шатающимся от головокружения.

Из дворца появился мужчина и, улыбаясь, поспешил к нам.

– Сестра!

Я постаралась улыбнуться в ответ, но вряд ли выглядела по-настоящему радостной.

Должно быть, жена предупредила его о моем появлении и сказала, кто я такая. Он не казался разгневанным. Напротив, он широко раскинул руки в приветствии.

– Здравствуй! Здравствуй! Здравствуй!

И хотя он явно красовался, его радость вполне могла быть искренней.

– О, сестра! – У мужчины был высокий лоб и точеные скулы отца и большие серые глаза матери. Оказавшись рядом со мной, он резко остановился, протянул руку и коснулся моих волос, затем плеча. – Сестра. Семья. Семья, в которой я родился. Как сладко звучат эти слова.

Он мечтал о семье, и, несмотря на предупреждение воронов, я подумала, что вместе мы могли бы спасти Трою. Я испила его меда.

Парис, кажется, птиц не замечал. Кивнув Эвру, он сказал:

– Добро пожаловать.

Эвр коротко кивнул в ответ.

– Большое спасибо за то, что привел ее сюда.

Я представила Эвра, назвав его восточным ветром.

– Тогда спасибо тебе за то, что принес ее сюда, – помолчав мгновение, Парис спросил: – Скажи, пожалуйста, у нас с сестрой похожи подбородки, если не по размеру, то по форме? У нас семейные подбородки?

Я подавила желание дотронуться до своего подбородка.

– Подбородок твоей сестры красивее твоего, – но Эвр допустил, что глаза у нас похожей формы, хоть и разного цвета.

– Ах. Ну хотя бы это, – Парис взял меня за руку и потащил за собой через мост. – Моя прекрасная сестра, которая так сильно обо мне заботится, что заручилась поддержкой бога, чтобы добраться до меня. Мне повезло быть твоим братом.

Это звучало многообещающе.

– Пойдем, ты должна познакомиться с Эноной и Корифом, семьей, которую я создал.

Я ступила на мост, который качнулся у меня под ногами.

– Э-эм… брат, три великие богини ведь еще не прибыли, не так ли?

– Нет. Энона говорит, что они явятся, но теперь я в этом сомневаюсь.

Из-за меня.

– Она взволнована и раздосадована – уж не знаю почему, – но весь день с нетерпением ждала твоего прибытия.

Нимфа могла видеть мое будущее, хотя я не могла видеть ее. Беспокоилась ли она из-за того, что и ее судьба не предвещала ничего хорошего? Верила ли она, что мы сможем это изменить?

Эвр последовал за нами ко входу во дворец.

– Кассандра… – Он поджал губы и нахмурился, лицо его стало несчастным. – Я не могу уйти под землю. Прости.

Я надеялась, что мы развернем корабль судьбы вместе, но не хотела, чтобы он грустил.

– Спасибо, что домчал меня как ветер.

Лицо его прояснилось.

– На обратном пути я тебя не уроню.

– Идем же, сестра!

Внутренности скрутило от страха, я невольно сжала пальцы. Встретиться с великими богинями лицом к лицу!

Внутри воздух отдавал металлом. Парис забрал факел из петли на стене и вывел меня в коридор, каменные стены которого искрились серебряными прожилками.

– Следуй за мной, сестра. Как же приятно звучит это слово. Сес-с-с-с-стра! – Последнее больше походило на шипение змеи.

Я невольно вздрогнула.

– Если бы ты жил с нами, очень скоро это слово потеряло бы свою ценность. У тебя шесть сестер и одиннадцать братьев, и еще один брат на подходе. – Зачем я это сказала? Я ведь не хотела, чтобы он возвращался домой.

– Нас восемнадцать? Почти девятнадцать! Целая армия!

Зловещее слово – армия.

Он добавил:

– Вот только девятнадцатый – скорее сестренка, хотя Энона и говорит, что ты можешь видеть будущее.

Я вздохнула. Раз я предсказала появление брата, он тут же решил, что малыш окажется девочкой.

Мы свернули налево и оказались в пещере. Полированные медные стены, поблескивающие в свете факелов, повторяли очертания горы. Воздух оставался свежим, значит поблизости был выход на поверхность.

– Кассандра! – Женщина, вероятно, Энона, поднялась с одной из четырех клиний. Мальчик лет пяти или шести полулежал там же, положив голову матери на колени. Когда женщина поднялась, мальчик перевернулся и уставился на меня.

Между диванами стоял низкий длинный обеденный стол.

– Сестра! – добавила она.

– Это Энона, – представил ее Парис без особой на то необходимости.

Сестра по браку. Нимфа поспешила – порхнула – ко мне навстречу. В ее темных волосах блестели медные пряди, металлического оттенка пеплос мягко зашуршал, когда она подошла ближе.

У нее были изящные черты лица, нежные и изысканные, как лира Аполлона.

– Ты пришла. – Смеясь, она протянула руку и поправила мои волосы. – Лучше брать с собой гребень, когда путешествуешь верхом на ветре, а то люди могут решить, что фурии помутили твой рассудок. Хотя твою красу не затмит даже это.

Три фурии – богини мести, которые иногда карали провинившихся, доводя их до безумия. Я поспешно попыталась поправить прическу. Должно быть я походила на Горгону – чудовище со змеями вместо волос.

Нимфа сменила тему.

– Парис не может поверить твоим пророчествам. Не вини его за это.

Я и не винила, иначе мне пришлось бы осудить всех людей.

– Парис, твоя сестра была канефорой и вынесла боль ради своего города.

Я удивленно моргнула.

– Ты являлась мне в видениях. Что я тебе говорила, любимый?

Он улыбнулся ей сверху вниз.

– Ты говорила, что гордишься быть частью семьи, к которой принадлежит она и мой брат Гектор.

Нимфа игриво шлепнула его по руке.

– Вот только тобой мне гордиться не приходится! Если у кого-то и хватит упорства, чтобы отвратить от нас ужасное будущее, так это у нее.

О боги! Еще один человек, верящий в мою решимость и отвагу.

– Я буду следовать твоим указаниям, сестра, – заявил Парис.

Я вздохнула так глубоко, что воздух переполнил все мое тело.

– Не выбирай одну из богинь! Две другие тебя возненавидят.

– Именно это я ему и сказала. Это же просто здравый смысл. – Нимфа вернулась на клинию и снова положила голову сына к себе на колени. – Кассандра, ты, должно быть, устала. Не хочешь передохнуть?

– Благодарю, но в этом нет нужды. – Как же официально это прозвучало.

Мальчик сел.

– Кто это?

Парис сел рядом с ним.

– Кориф, это твоя тетя Кассандра.

Энона расправила тунику сына и поцеловала его в макушку.

– Кассандра, если у нас сегодня все получится, пожалуйста, научи меня ткать. Мои работы будут просто ужасны.

Я села на соседний диван.

– Вся Троя будет восхищаться вашими творениями.

Если Парис не выберет одну из богинь, он, вероятно, сможет спокойно вернуться в Трою. Каким чудесным казалось это будущее, в котором город оставался невредимым, а нимфа становилась моей подругой.

Может Троя уже спасена, ведь Парис пообещал меня слушаться?

Нет.

– Брат, как…

– Как же прекрасно звучит это слово – «брат»! Сестра, ты можешь спросить меня о чем угодно.

Несмотря на то что он не понравился Эвру, мне Парис пришелся по душе.

– Как давно вы женаты?

– Это случилось, когда я был совсем юн. Шесть лет назад, тогда мне было шестнадцать. Корифу сейчас пять.

– Он женился на мне, потому что хотел внимания и любви богини, а никто выше меня даже не взглянул бы на него, – добавила нимфа, улыбаясь. – Но я не злюсь. Я люблю тебя, потому что люблю тебя. И больше мне ничего не нужно. – Она взяла мужа за руку, лежащую на плече их сына. – Я никогда не перестану любить тебя. Это себя я возненавижу, когда ты предпочтешь мне другую, – и внезапно добавила: – Богини прибудут через несколько минут.

Воздух словно обернулся песком у меня в горле. Я представила, как выбегаю назад, к Эвру, и ветер уносит меня прочь.

– Кассандра, – сказал Парис, – раз за разом я повторяю ей, что я – тот, кого самого бросили, – ни за что не брошу ее. Я люблю только мою дорогую жену и нашего сына.

Энона пренебрежительно махнула рукой.

– Ты любишь всех. Ты любишь свою сестру, а ведь вы познакомились всего несколько минут назад. – Она подмигнула мне. – Я много лет наблюдала за тобой. Когда я узнала, что выйду замуж за Париса, я… О! Сейчас!

Пещера содрогнулась. Стол подпрыгнул на месте.

Казалось, сотрясалась вся гора, и мое сердце трепетало вместе с ней. Подлетев, я плюхнулась обратно на свое место. Энона обхватила руками расплакавшегося Корифа.

Нельзя убегать. «Троя, – думала я. – Спаси Трою».

Наконец, земля успокоилась. Три ворона влетели в пещеру и уселись на столе, а за спинами Париса и Эноны появились три богини.