Читать книгу Напиши Мне Любовь - - Страница 2

И вот он, Котлас, холодный и пока чужой. Нет в этом провинциальном городке громкого и беспорядочного движения, все достаточно однообразно. Улицы плотно застроены деревянными домами, встречаются как дореволюционные крепкие особняки, так и вековые развалюхи, но в основном через весь город тянутся целые кварталы двухэтажных бараков.

В центре находится железнодорожный вокзал с паровозным депо и ремонтными мастерскими, перрон которого регулярно оглашается по динамику громкими объявлениями. Напротив него, в пяти минутах ходьбы, расположился речной вокзал, от которого отправляются теплоходы. Здесь же у деревянных свайных причалов ожидают отхода груженые баржи, ютятся рыбачьи лодки.

Сойдя с поезда вместе с другими приезжими, подруги направились по адресу будущего места работы. Опасливо озираясь, они шли по разбитой дороге, вымощенной деревянными мостками, похожими, как показалось Кларе, на старую стиральную доску.

В отделе кадров приняли их хорошо – ждали. Котлас, который начал активно строиться и разрастаться новыми кварталами с кирпичными домами, нуждался в рабочих руках. Девушек сразу определили в бригаду маляров–штукатуров, но сказали, что жить они будут в разных общежитиях. Заметив на лице Клары неподдельный ужас, проявили к ним доброе участие и дали адрес женщины, которая сдает жилье.

Квартира по указанному адресу превзошла все ожидания. Подруги, привыкшие к скромному быту общежитий, никак не предполагали получить в полное распоряжение комнату с кухней. Хозяйка, Ольга Архиповна, уже перевезла свои вещи к сестре и буквально на днях планировала уехать к дочери в Архангельск.

– Внуки у меня родились, представляете, двойня, Павел и Петруша. Оксана, дочка моя, помощи только рада будет, да и я, признаться, хотя бы год отдохнуть хочу от работы. Было у меня 28 шалопаев, а станет всего два карапуза. Я ведь, вот примерно с вашего возраста, как пришла в начальную школу, так больше тридцати лет и проработала. Как раз в мае свой «4А» выпустила, а новый класс пока не возьму. В общем, располагайтесь, обживайтесь, а плату сестра забирать будет. Давайте-ка чайку с вами попьем, и я пойду, еще в школу забежать нужно.

Вера вызвалась помогать, а Клара, пользуясь случаем, решила осмотреться. Комната была чистой и светлой, двумя своими окнами выходила на улицу, напротив – единственный фонарь и такой же крепкий двухэтажный дом послевоенной постройки. Отапливалось помещение небольшой железной печью, на которой при необходимости можно и чайник вскипятить, хотя на примыкавшей кухоньке, отделенной тонкой перегородкой, была настоящая роскошь – электрическая плитка.

Зеленый абажур с бахромчатой каймой мягко освещал скромную меблировку: две панцирные кровати, стол в простенке меж окон и четыре стула, в углу примостился двустворчатый шифоньер, с другой стороны – буфет с посудой, сбоку от двери на стене овальное зеркало, на полу – разноцветные плетеные дорожки. Клара уже представляла, как заживут они здесь с подругой: «Мечты сбываются!», – произнесла она, беззвучно пошевелив губами, но тут ее отвлекли вернувшиеся с кухни Вера и Ольга Архиповна. Сели пить чай. Хозяйка квартиры щедро делилась с девушками историями о жизни Котласа, описывала суровые красоты и обычаи здешних мест.

– А вот еще что расскажу. Рядом с Котласом, всего в тридцати километрах, настоящая жемчужина нашего севера – село Туровец, храм которого в народе почитают святым местом. Весь год идут туда люди к чудотворной иконе Богородицы, кто помощи просит, кто заступничества, а кто здоровья. Славится Туровец и своими целебными источниками.

– А разве церковь не закрыта? – с удивлением спросила Клара.

– Нет, конечно! Есть такие храмы, которые ни одна людская сила, ни одна мирская власть закрыть не может.

– Ольга Архиповна, а помогает икона-то?

– Толкуют, что если просишь с открытым сердцем, то помогает.

– Верочка, если я вдруг заболею, обещай, что мы с тобой в Туровец съездим, попросим помощи у Богородицы.

– Клара, обещаю! – торжественно поклялась комсомолка Вера. – Ты, главное, такие раны не получи, которые никак не лечатся.

– Это какие?

– Сердечные, Кларочка, сердечные…

И все три женщины рассмеялись.

Вскоре Ольга Архиповна распрощалась, наказав девчатам держать дом в чистоте.

Наконец оставшись одни, подруги от избытка чувств бросились друг к другу и крепко обнялись в полной решимости вместе войти в самостоятельную жизнь.

Поздним вечером усталые, но счастливые они сидели на своих кроватях с мечтательным выражением на лицах.

– Знаешь, когда я была маленькая, бабушка часто брала меня в гости к своим родным или знакомым и научила перед сном произнести: «На новом месте приснись жених невесте».

– Снились женихи? – полюбопытствовала Клара.

– Я не помню, – взбивая подушку, честно призналась Вера и искренне предложила: – Давай загадаем!

– А если приснится северный медведь? – весело откликнулась Клара.

– Представь, что это не медведь вовсе, а принц заколдованный. Поцелуешь, он и оборотится.

– Ладно, во сне может и поцелую.

– Вот и договорились!

Подруги лукаво переглянулись, погасили свет и затихли в девичьих постелях, шепча заветные слова.

Ровно в шесть зазвонил будильник. Пора вставать!

Клара сладко потянулась и взглянула на соседнюю кровать. Вера уже заправляла постель.

– Доброе утро, Верочка!

– Доброе! Знаешь, спала как убитая. Ничегошеньки мне не приснилось. Похоже, без жениха останусь, – смешно закатив глаза, поделилась Вера.

– А я пытаюсь разгадать свой сон и не могу. Странно, я гуляла по огромному залу с картинами.

– И всё?

– Всё, – не совсем уверенно ответила Клара.

– Ладно, поживем – увидим! А пока – на работу!

На стройке, где предстояло трудиться подругам, кипела жизнь. На первый взгляд могло показаться, что здесь полный хаос: визжат пилы, стучат молотки, подъезжают груженые машины, рабочие замешивают раствор и снуют туда-сюда с носилками и ведрами, над головами пролетают громкие окрики мастеров. Но в действительности рабочий ритм строго упорядочен и подчинен досрочной сдаче объекта. При этом царящая здесь атмосфера вполне ободряет и вдохновляет: каждый занят делом и готов к трудовым свершениям, следуя призыву растянутого над бытовкой лозунга: «Даешь пятилетку в четыре года!». Так жила вся огромная страна.

Рабочие бригады состояли в основном из приезжих, но было много и местных жителей, вольнонаемных из окрестных деревень, поселенцев. Бригада, в которую определили девушек, называлась комсомольско–молодежная, работала ударно, с большим энтузиазмом перевыполняя план. Девчонки здесь подобрались умелые и работящие, дружные и веселые, гордились своими трудовыми успехами.

Бригадир Степан Кузьмич, сорокапятилетний мужчина, коренастый, бодрый сибиряк, сдержанно улыбаясь, поздравил девушек с первым рабочим днем, провел инструктаж по технике безопасности и к обеим приставил по наставнице.

– Пока подсобницами будете, а дальше, как водится, от каждой – по способностям, каждой – по труду.

Энергичная Вера, прямая и открытая, сразу влилась в коллектив, скромная и застенчивая Клара робко сближалась с новыми людьми.

– Дай себе срок – и ты научишься жить, доверяя людям, – подбадривала ее подруга, – увидишь, как это важно, когда тебя понимают.

– Я вовсе не боюсь и не жалуюсь, напротив, я как будто заново родилась. – Клара вдруг отчетливо осознала, что это конец детства, и это начало… одному богу известно, началом чего это будет.

Чувствуя себя во многом обязанной Вере, Клара не могла, да и не хотела противиться ее наставлениям, ведь они делались из самых лучших побуждений и вселяли не только надежду на лучшее, но и желание перемен. И она менялась, буквально расцветала на глазах: ушли печаль, обиды, неуверенность. Из робкой, нелюдимой девчонки с оленьими глазами, готовой расплакаться из-за сломавшейся застежки чемодана, она стала превращаться в прелестную молодую девушку, жизнерадостную и дружелюбную. Все чаще слышался ее радостный смех. Клара с удовольствием ходила на стройку, работала, изо всех сил стараясь не отставать от других. С первой зарплаты купила себе туфельки на каблуках и теперь звонко отбивала ими ритм своей новой жизни по свежеструганным мосткам городских улиц.