Читать книгу Феномен всемедиа. Генезис, проблемы, участники - - Страница 10

Мифологема первочеловека представляет собой универсальный архетипический сюжет, отражающий космогонический аспект культуры древних традиционных обществ и не потерявший своей актуальности до настоящего времени. Изоморфизм человеческого тела и космоса привел к появлению антропоморфизированной модели мира, положенный в основу ритуала жертвоприношения. Статья посвящена анализу телесной схемы медиа, восходящей к мифологическому образу первочеловека и представляет собой попытку осмысления медиа как расширенного тела человека и одновременного его сужения, вплоть до полного растворения в эфире медиареальности. Данная оппозиция находит отражение в концепции органопроекции немецкого ученого Э. Каппа, положенной в основу теории одного из пионеров медиаисследований М. Маклюэна, а также известного отечественного антрополога В. Подороги, исследовавшего статус телесности в современной медиа-культуре. Автор пришел к выводу, что современные медиа окутаны своеобразным шлейфом техно-пантеизма, сотканным из древних мифологических представлений о первочеловеке как основании Космоса, что находит отражение в образе медиа как Техно-Пуруши, который разворачивает превращенную форму телесности человека в общем хронотопе Вселенной.

Mythology of the first person is a universal archetypal story, reflecting the cosmogonic aspect of the culture of ancient traditional societies and has not lost its relevance to the present day. The isomorphism of the human body and the cosmos led to the emergence of an anthropomorphized model of the world, which was the basis of the ritual of sacrifice. The article is devoted to the analysis of the bodily scheme of media, which goes back to the mythological image of the first person and represents an attempt to understand media as an extended human body and its simultaneous narrowing down to the complete dissolution of the media reality in the air. Th is opposition is reflected in the concept of the organ projected by the German scientist E. Kapp, which is the basis of the theory of one of the pioneers of media studies M. McLuhan, as well as the famous Russian anthropologist V. Podoroga, who studied the status of corporality in modern media culture. The author came to the conclusion that modern media is shrouded in a peculiar train of techno-pantheism woven from ancient mythological ideas about the first human being as the basis of the Cosmos, which is reflected in the image of the media as Tehno-Purusha, which unfolds the transformed form of the human corporeality in the general chronotope of the universe.

Ключевые слова: медиа, первочеловек, тело, телесность, жертвоприношение, органопроекция, коммуникация, софийность

Keywords: media, first person, body, corporeality, sacrifice, organ projection, communication, sophicity

Опубликовано: Знак: Проблемное поле медиаобразования (массовые коммуникации, журналистика). – 2018. – № 3 (29). – С. 168-174.

Телесная схема в философской антропологии представляет собой достаточно жесткую анатомическую карту, включающую в себя векторы всевозможных движений, иннервации, биологических и физиологических отправлений, ориентаций в пространстве и времени. На эту карту, по мнению В. Подороги, «… проецируются отдельные образы тела и там обретают свое «место», смещая, преобразуя или отбрасывая объективированные границы человеческого»135. Основной задачей нашего небольшого исследования является рассмотрение своего рода противоречия, которое возникает в результате противопоставления мнений двух уважаемых ученых, теоретиков медиа – канадского культуролога М. Маклюэна и российского антрополога В. Подороги относительно ощущения телесности в современной медийной культуре: 1) медиа является внешним расширением человеческого тела, посредством которого мы выносим себя вовне136; 2) существует первичная неразличимость нашего тела и внешнего мира137. Таким образом, в первом случае речь идет о расширении человеческого тела в пространстве посредством медиа, а во втором о его сужении вплоть до исчезновения. И Маклюэн, и Подорога убедительны в своих рассуждениях, что делает похожими на правду оба тезиса. Попытаемся развернуть каждый из этих тезисов с точки зрения антропологии медиа.

Для того, чтобы раскрыть тезис М. Маклюэна, нам необходимо обратиться к космогонической проблематике. Все вопросы, связанные с проблемой происхождения мира принято относить к пространству космогонии, которая представляет собой науку, изучающую происхождение и развитие космических объектов. В зависимости от выбора той или иной стратегии мирообъяснения, космогония может быть научной, находящейся на пересечении астрофизики, физики, химии и т.д., или ненаучной, которая находит отражение в мифологических, религиозных, эзотерических и прочих концепциях.

Вопрос о происхождении мира был поставлен на заре человеческой истории, но уже тогда космологические представления человека и космогонические мифы охватывали синхронический и диахронический аспекты. Космогонические представления концентрировались вокруг актуального состояния Вселенной, которое выражалось в поисках структуры мира, состава его частей, их связи и функций (синхронический аспект). Космогонические мифы описывали (а значит, объясняли) возникновение Вселенной в диахроническом аспекте138.

В.Н. Топоров, один из самых известных отечественных специалистов в области мифологии подчеркивает, что с точки зрения человека мифопоэтической эпохи «… существенно лишь то, что сакрализовано, а сакрализовано то, что составляет часть космоса, причастно к нему, выводимо из него»139. Следовательно, правила организации, относящиеся к структуре негомогенных пространства и времени, известны только в сакрализованном мире. Возможно, потребовалось несколько тысячелетий, чтобы было найдено одно из возможных объяснений: подмеченный древним человеком изоморфизм собственного тела и космоса привел к появлению антропоморфизированной модели мира, ставшей основой ритуала жертвоприношения. Так возникает священная история, космогонический миф о происхождении мира из тела первочеловека, представляющего собой колоссальное тело, структурирующее космос. Вызванное к бытию в ходе акта творения, должно быть обязательно воспроизведено в ритуале.

Мифологема первочеловека присутствует во многих мифо-религиозных системах древности. Из наиболее известных следует назвать индийского Пурушу, китайского Пань-Гу, скандинавского Имира, еврейских Адама-Кадмона и Адама-Ришона, иранского Гайомарта. Как правило, возникновение мира из тела первочеловека мыслилось древними по принципу аналогии: из головы происходит небесный свод, из глаз – небесные светила, из крови – воды (реки и моря), из дыхания – ветер, из костей и зубов – горы и т.п.

В целом, можно выделить несколько сценариев заполнения мира первочеловеком:

1) Он совпадает с миром или заполняет его очень плотно (представляет собой некую кучу) – пассивный первочеловек;

2) Он является наполнителем вселенной множественностью элементов в результате распада несоставного целого, разъятый на части, каждая из которых со временем приобретает увеличенную силу и прибавление мощи – динамичный первочеловек;

3) Он есть идея абсолютной полноты – вечного бытия – плеромы (или мира эонов), из которой происходит и к которой возвращается всё способное к восприятию истины (в гностицизме) – от совершенного первоэона (Первоотца) – к несовершенному (Софии, порождающей мятежный эон, исторгнутый из плеромы)140.

Одним из мифологических образов, являющихся примером множественного заполнения Вселенной, является Пуруша, жертвоприношение которого с целью инициации космогонического процесса описано в Ригведе в знаменитом Гимне Пуруше: «…его рот стал брахманом, его руки сделались раджанья, его бедра – вайшья, из ног родился шудра. Луна из (его) духа рождена, из глаз солнце родилось, из уст – Индра и Агни, из дыхания родился ветер. Из пупа возникло воздушное пространство, из головы родилось небо, из ног – земля, стороны света из уха. Так они устроили миры»141. Интересен и тот факт, что Пуруша одновременно выступает не только в роли жертвы, которая разворачивается в феноменальный мир, но и того, кому эту жертву приносят. Таким образом, мифологема первочеловека представляет собой не что иное, как идею развертывания тела в пространстве и прекрасно иллюстрирует тезис М. Маклюэна.

Следует подчеркнуть, что представление о первочеловеке находит отражение не только в мифологических текстах, религиозно-философских концепциях, но даже в современных научных теориях. Почему мы углубились в истоки древнего космогонического мифа, задумав поговорить о медиа? Потому, что именно в феномене медиа старая мифологема сегодня обретает второе рождение. Собственно говоря, традиция представления мира в качестве первотела никогда и не прерывалась, но на определенном этапе развития она начинает приобретать новые черты. Особенно показательна в этом плане концепция органопроекции немецкого ученого Э. Каппа142, впервые представленная им в 1877 в работе «Философия техники». Возникнув однажды, понятие органопроекции прочно вошло в научный оборот, и было использовано такими учеными как П. Краус, К. дю-Прель, М. Филиппов, П. Флоренский и др.

С точки зрения Э. Каппа – орудие есть медиум (промежуточное звено) между субъективной деятельностью органов и внешним объективным изменением143. Орудие труда представляет собой искусственный орган, возникающий благодаря физиологическому строению человека. Следовательно, многообразие и различие орудий существуют уже в момент их зарождения144. Уже самые первые орудия человека являются продолжением его руки, и, развиваясь до узкоспециализированных орудий, машин, научных аппаратов, расширяют человека в пространстве. Э. Капп подчеркивает, что исходящий от человека внешний мир механической работы может быть понят только как реальное продолжение организма, как перенесение вовне внутреннего мира представлений145. Однако речь не идет о сознательном копировании органов. Скорее, человек бессознательно воспроизводит самого себя. Но Э. Капп делает принципиально важный акцент: «… вырастающий и расчленяющийся изнутри организм есть создание полноты своих собственных сил. … Организм, как и весь мир, есть природа, вечно становящееся, механизм – готовое и сделанное; там – развитие и жизнь, здесь – конструкция и безжизненность»146. На наш взгляд, концепция органопроекции Э. Каппа изоморфна древнему мифу о первочеловеке. Техно-Пуруша, имея орудия в качестве замены органов, творит из себя мир технических артефактов.

Развивая тему органопроекции, А. Эспинас считает, что сложный технический механизм представляет собой проекцию уже не конечностей, а сочленений147. Однако, по мнению ученого, изначально производство техники имело ритуальный характер, а первые машины приносились в дар богам. Таким образом, ритуальный характер происхождения мира и его связь с техническими изобретениями не теряется, поскольку «… первоначально техника вырастает из религии и для религии»148.

Дальнейшее развитие концепция органоприоекции получает в трудах П. Флоренского, но с той разницей, что российского ученого и богослова интересовало онтологическое измерение техники, её ноуменальный план. Отец Павел считал, что граница нашего тела является следствием ограниченности нашей власти над самими собой. В основе тождества органов и орудий лежит тождество их функциональное и морфологическое тождество. Даже дом (который тоже есть медиа) имеет своим прообразом тело. Разные части домашнего оборудования можно приравнять к органам: водопровод соответствует кровеносной системе, электрические провода телефона – нервной системе, дымовая труба – горлу, печь – легким149. Как видим, контур древней мифологемы первочеловека прорисовывается и в представлениях о доме как микрокосме, наделяя его качествами телесности. В то же время, П. Флоренский солидарен с Э. Каппом, считая, что механизм, представляя собой хорошо обведенный контур организма, все же характеризуется внутренней пустотой, в то время как организм есть ультрагистология150.

М. Маклюэн был убежден, что с помощью медиа человек расширяется и выносит себя вовне, подвергаясь при этом колоссальной хирургической операции – ампутации151. Ссылаясь на Г. Селье и А. Йонаса, М. Маклюэн подтверждает наличность ампутации с помощью таких языковых выражений как «вылезти вон из кожи», «выскочило из головы», «вышел из себя», «выжить из ума» и др. Согласно убеждению пионера медиаисследований, начиная с механической эпохи, человек занимался расширением своего тела в пространстве, а с появлением электрической технологии это расширение, упразднив пространство и время, приобрело вселенский масштаб. На сегодняшний день человек приближается к финальной стадии расширения вовне – стадии технологической симуляции сознания.

По мнению М. Маклюэна, процесс расширения технологического медиа-тела происходит параллельно процессу сжатия мира, который сопровождается выбросом большого количества энергии и агрессивного насилия. Электрическое сжатие несет письменному Западу с устного Востока мифологическую культуру уха, отодвигая рациональную культуру глаза и загоняя его в формат иррациональных мыслительных конфигураций152. Но процесс сжатия мира интересен и еще в одном аспекте. Коммуникация – это сообщение, которое может быть понято и как стремление сделаться чем-то единым, т.е. соединить некогда разделенное тело первочеловека и вернуться в состояние софийности как первоединства.

Говоря о расширении человеческого тела за счет медиатехнологий параллельно сжатию мира, невозможно не рассмотреть (хотя бы кратко) и противоположную точку зрения, выраженную тезисом В. Подороги о необходимости свертывания тела в эпоху медиатехнологий. Под свертыванием тела мы понимаем попытку человека остаться в норме. Что с точки зрения В. Подороги «уйти от нормы» в понимании телесности? Это значит покинуть собственное тело, трансформировать себя, избавиться от собственного образа153. Философ убежден, что тело в качестве «моего тела» вводит единую и уникальную центрацию. Это означает, что все маркеры территории тела указывают на постоянство системы органов, которые формируют тело как особый вид ближайшего к нам пространства, обживаемое человеком в течение всей жизни. Система органов представляется философу первичной, а функции этих органов вторичными, поскольку именно телесный орган, сливаясь с собственной функцией, определяет её, а не наоборот. По мнению В. Подороги, Ризома как открытое множество, где каждый элемент взаимодействует друг с другом напрямую, непрерывно множась в себе, представляет собой паразитарное образование в экосистеме. В контексте нашего исследования характеристика Ризомы В. Подорогой может быть применена и к характеристике медиа, имеющих ризоматическую сущность. Это может означать, что расползшийся за счет технологических разрастаний человек, теряет собственный облик и паразитирует на чужом.

Данную точку зрения разделяют такие ученый как О. Булгакова, Е. Очеретяный и др. В частности, О. Булгакова констатирует тот факт, что замена собственного тела медиальным – неотъемлемый феномен века визуальности. Но возникает проблемная ситуация: по мере того, как окружающие человека медиа обретают все большую телесность, человек, ощущая тело как боль и тяжесть, постепенно освобождается от него154. О. Булгакова подчеркивает напряженность ситуации, в которой мы слышим рекламные голоса с экранов и не видим тел, и наоборот, видя тела, не слышим голосов. Тем самым, мы вступаем в немой диалог с отсутствующим визави, который представляет собой некий виртуальный фантом на экране и является доказательством того, что тело постепенно заменятся изображением. О. Булгакова заостряет внимание на фактическом вытеснении тела как неэстетичного – современный человек остается наедине с совершенными продуктами, но без тел155. Похожую точку зрения можно встретить и в работах К. Очеретяного, считающего, что мироощущение современного человека уподобляется мироощущению бестелесного духа, а значит уже практически готово к замещению биологического тела не имеющими оригинала визуальными моделями, произведенными техническими аппаратами156. Это медиальное тело становится реальнее физического.

Создатель концепции органопроекции Э. Капп в конце XIX века считал, что действия интеллекта, встречающиеся в работе машин, принадлежат уму конструктора и не могут быть приписаны орудию157. Но сегодняшний искусственный интеллект, заменяя исчезающий мозг исчезающего тела, претендует на статус не объекта, а субъекта и потенциально способен превзойти человека. Особенно показательна в этом плане идея провозглашения инженером Кремниевой долины Э. Левандовски нового бога, имя которому – Искусственный интеллект158. Данный поворот событий рисует в сознании современного человека страшные картины. И в этом плане Техно-Пуруша покажется нам ужаснее даже, чем его такой же тысячеглазый и тысячерукий прототип. На нуминозный характер электричества указывали и П. Флоренский159, и выдающийся русский философ А.Ф. Лосев160.

Таким образом, современные медиа окутаны своеобразным шлейфом техно-пантеизма, который соткан из древних мифологических представлений о первочеловеке как основании Космоса и современной концепции органопроекции. Медиа есть органопроекция человека в бытии, т.е. разворачивание способностей человека в общем хронотопе Вселенной. Медиа – это техническое средство, которое обнажает то, что в идеале должно оставаться в интимной глубине человека. Медиа – это воплощенная нескромность; их всеведение и всеприсутствие порождает приступ онтологической тошноты. Человек должен быть сокровенен, но медиа разворачивают то, что должно остаться в тайне и сворачивают то, что должно быть явлено. Медиа-Пуруша – это выверт бытия, порождающий нуминозный ужас при мысли о том, из чего состоит Вселенная – органов, волос, слез и т.д. В этом есть некий гротескный пафос, нечто чудовищное. По принципу гротеска идет и разворачивание медиа, стремящихся к состоянию всеобщего промискуитета. В связи с этим хочется вспомнить крылатое выражение С. Лема о том, что если ад существует, то он компьютеризирован. В качестве Техно-Пуруши, медиа – это обрюзгшее в своей неуемности тело, как результат греха и испорченности человеческой природы. Человек, не понимающий поста и аскезы, творит медиа как распучивание и ожирение общественного организма. И в этом плане София уже не прекрасный образ, в поисках которого неогностик Владимир Соловьев объехал полмира, а отвратительная тучная особа, к состоянию которой может прийти все человечество в конце времен.

В качестве синтеза двух противоположных точек зрения М. Маклюэна и В. Подороги, заявленных в начале нашего исследования, может выступить тезис П.А. Флоренского о принципиальной подвижности границ тела, которое может то расширяться, то сжиматься, подобно пульсирующей Вселенной. Однако все эти трансформации нуждаются в антропологическом осмыслении.