Читать книгу Северная сага. Белый Кречет - - Страница 2

Меня зовут Юрий. Родителей я своих не знаю, они бросили меня в коляске у ворот детского дома, не оставив никаких документов, кроме клочка бумаги, на котором было написано только мое имя. Там я, Юрий Иванович Найдёнов, и вырос. Когда настало время выбирать, что делать дальше, я пошел учиться в профтехучилище, чтобы получить специальность слесаря, как и большинство наших детдомовцев.

И вот тут, как я считаю, мне повезло. Основы безопасности жизнедеятельности нам преподавал отставной военный, пожилой, но еще очень бодрый дядька, Николай Петрович Смирнов. Чем-то я ему приглянулся. Своей семьи у него, как и у меня, не было, и он решил воспитать из меня приличного человека.

Он научил меня всему, что знал и умел сам, а это, поверьте, немало. Не знаю, в каких войсках он служил – дядя Коля никогда не рассказывал об этом, как я его не упрашивал – но знания его были очень обширные, интересные и специфические. Повзрослев, начитавшись умных книжек и пообщавшись со многими людьми, я, конечно, понял, что служба дяди Коли, скорее всего, проходила в специальных диверсионных или разведывательных подразделениях. Только там можно было научиться всему тому, что он умел.

Параллельно с общеразвивающими спортивными занятиями по легкой атлетике, целенаправленными тренировками по рукопашному бою и самбо, мы ходили с ним в походы в лес и горы, сплавлялись по рекам на плотах и байдарках, выезжали даже в туркменские пустыни и покрытые льдом арктические области. Он обучал меня навыкам выживания в дикой природе без каких-либо приспособлений, даже без огня и ножа, показывал, как добывать пищу и воду буквально из ничего, как он говорил – «варить кашу из комара». К восемнадцати годам я, с его помощью, стал мастером скрытного передвижения по пересеченной местности, овладел различными способами маскировки. Когда я достиг совершеннолетия, обучение перешло в другую стадию – дядя Коля передал мне свои знания по части причинения вреда чужим человеческим организмам, научил меня защищаться и наносить урон различными способами, в том числе голыми руками и любыми подручными средствами. Мы стали регулярно посещать стрельбище, где я оттачивал навыки обращения со стрелковым оружием, а также уделял много времени ножевому бою и метанию любых острых предметов в цель.

Кроме всех перечисленных практических занятий, я постоянно совершенствовал и свои теоретические знания по истории, литературе, философии, математике, физике, химии, географии, геологии, астрономии, навигации и механике. По собственному желанию изучал английский и французский языки, пока не заговорил на них свободно.

А еще я на спор латынь освоил. Была у меня подруга одна, медицинский работник, вот с ней и поспорил. Не поверила она мне, что я смогу с ней через год по-латыни разговаривать. Условие мне поставила, что будет со мной встречаться, если я с ней свидание проведу, разговаривая только на латыни. Очень она мне нравилась, вот я и постарался, удивил ее. Правда, встречался я с ней недолго потом, скучная она оказалась.

В общем, к двадцати годам я получил обширные, очень специфические в некоторых областях, знания и умения. А потом дядя Коля неожиданно умер от инфаркта. Как выяснилось после похорон, все свое небольшое состояние – однокомнатную квартиру, старенький джип и небольшую сумму денег на счете банке – он оставил мне. Я хоть и был молод, в загул не пустился, а продолжил свое обучение и саморазвитие. Через некоторое время, закончив необходимые для получения диплома курсы охранников, я устроился на работу телохранителем к одному влиятельному бизнесмену. Работа была неинтересной и однообразной, никаких новых для себя знаний я не приобрел, однако появились кое-какие полезные связи. В течение следующих двенадцати лет я прошел через многие горячие точки планеты в качестве солдата удачи, наемника, прослужив даже один пятилетний контракт во французском иностранном легионе и сменив несколько частных военных компаний.

В итоге, заработав немного денег, я вернулся на Родину, где открыл небольшую контору, связанную с обеспечением безопасности, вполне успешную, благодаря своим наработанным связям.

А еще одним из моих новых увлечений стала историческая реконструкция. Через исторический форум я познакомился с ребятами, которые занимались этим удивительным направлением уже много лет, и они пригласили меня на фестиваль народных промыслов, как назывались их реконструкторские слеты.

Парни рекомендовали мне профильный магазин, в котором я смог купить себе все необходимые для участия в фестивале вещи, такие как одежду, обувь, кожаный пояс, подсумки, различные принадлежности и минимальный набор бытовой утвари, а также несколько замечательных самодельных ножей – крепкий длинный скрамасакс в прочных кожаных ножнах, нож на пояс, два засапожника и пять небольших, но отлично сбалансированных метательных ножиков. Все предметы соответствовали эпохе девятого века.

В этом же магазине я приобрел шикарные кольчужные перчатки, собранные из мелких стальных колец, гибкие и подвижные, плотно облегающие руку. Снаружи перчатки были обтянуты тонкой, но очень прочной кожей, а изнутри подшиты мягким материалом, по типу сукна. Цена на них была запредельная, но очень уж они мне понравились и были сшиты прямо как на меня, сидели на руках идеально.

На фестивале, который проходил на территории заброшенной деревеньки в Новгородской области, меня встретили и разместили в своей большой палатке мои новые друзья. Они же показали, где приобрести местную валюту – серебряные монеты-дирхемы, которые были разного размера и веса. Я купил себе этих монет граммов на триста, чтобы ни в чем себе не отказывать.

В боевых состязаниях я участия не принимал, решив сначала присмотреться ко всей этой тусовке, а все больше развлекался, шатаясь по деревне и болтая и флиртуя с девчонками, которых здесь было, к моему удивлению, довольно много.

Вечером народ отправился поглазеть на пиротехническое шоу, которое собирался представить один из моих знакомых – Серега, по прозвищу Горазд. Он изображал здесь главного волхва и заведовал капищем, на котором должно было состояться представление.

Перед началом представления волхвов, организаторы решили наградить отличившихся в состязаниях бойцов. В центр капища вышли несколько парней в крутых доспехах и при оружии. Из них я знал только Олега, которого на форуме и здесь, на фестивале, звали Лесной Кот, или Хельги Скогатт.

Мне, кстати, чтобы вписаться в местную легенду, тоже пришлось придумывать себе псевдоним, и я выбрал имя – Ратибор, что означает бесстрашный воин, защитник.

Развалившись на траве у стены, напротив стоящих посередине капища деревянных страшилищ-идолов, я перешучивался с двумя близняшками в средневековых костюмах и прикольных чепчиках, из-под которых выбивались русые кудряшки. Наконец, награждения закончились и Горазд вышел в центр капища и зажег свои пиротехнические ракеты.

Последнее, что я запомнил – это жуткий грохот и летящий прямо мне в лицо огромный кусок деревянного идола, оскалившего клыки. И темнота.

***

Очнулся я от невыносимой духоты и тяжести, как будто кто-то укутал меня пуховым одеялом, взвалил сверху каменную плиту и прыгает на ней. Вся кожа горела, словно ошпаренная кипятком.

Я приоткрыл глаза и с удивлением осознал, что лежу в густом ельнике, а на дворе стоит яркий солнечный день – лучи солнца пробивались сквозь мощные еловые лапы, свисавшие надо мной. Чувства тяжести и жара постепенно отступили, и я занял сидячее положение, прислонившись к стволу дерева. Машинально проверив состояние своего организма, я убедился, что руки-ноги целы, повреждений никаких не имеется. Рядом в обозримом пространстве никого не наблюдалось. На земле, усыпанной прошлогодними еловыми иголками, не лежало никаких предметов.

Тогда я выполз из-под огромной ели и, продираясь сквозь заросли, пополз к видневшемуся просвету между деревьями. Вылез на довольно большую поляну метров пятидесяти диаметром, по краям которой росло множество елок поменьше, и решил здесь передохнуть и осознать произошедшее со мной. Посередине поляны я заметил углубление, заполненное прозрачной водой. А так как мне очень хотелось пить, я рискнул зачерпнуть ладонями воды и попробовать ее на вкус. Вода оказалась ледяной и удивительно вкусной – наверное маленький подземный родник выходил здесь на поверхность, наполняя эту ямку.

Вдоволь напившись и умыв лицо, я развалился рядом с водой на траве и стал проверять, что имеется в моих подсумках, прицепленных к поясу, и на мне.

Пропали часы, ключи от машины и квартиры, а также бумажник с деньгами и кредитками. Мобильника и зажигалки тоже не было. Зато на месте были все серебряные монеты, которые я приобрел для расчетов на фестивальном рынке, лежавшие в кожаном кисете, подвешенном к поясу. В другом кисете нашлись кресало, кремень и трут. Мои крутые кольчужные перчатки тоже были в наличии – заткнуты за пояс. Серебряная цепь висела на шее, на руках сверкали серебряные же браслеты. Все ножи, включая засапожники, нож на поясе, метательные ножики в кожаном чехле и длинный скрамасакс, тоже были при мне.

В отдельной сумке с лямкой через плечо обнаружились нитки с иголками, серебряные ложка со стаканчиком и кованой медной миской, кожаная фляга со сладким красным вином, огарок восковой свечи, пара льняных носовых платков. В этой же сумке раньше находились таблетки в блистерах, йод, бинты, пластыри, но теперь их там не было, пропали.

Странно меня как-то обнесли… Ладно часы и бумажник с ключами исчезли, но кому аптечка понадобилась? И почему все серебро на месте? У меня его, если считать вместе с цепью и браслетами, граммов на семьсот наберется.

И как я в глухом лесу оказался? Кто меня сюда перенес?

Помню капище, девчонок-близняшек в чепчиках… А потом взрыв. Больше ничего не помню.

Посидев на поляне еще немного, я хлебнул чуточку вина из фляги и принял решение идти искать выход из лесной чащи.

Обойдя поляну по кругу, никаких следов человека или проложенных тропинок не нашел. Нигде не было даже примятой травы, кроме того места, откуда я на поляну вылез. Поудивлявшись такому странному обстоятельству, я выбрал направление пути так, чтобы солнце светило в спину, и побрел по лесу, пытаясь отыскать хоть какую-то тропку или другие человеческие признаки.

Часа через три, когда я уже окончательно решил, что заблудился, мне повезло – я вышел на едва заметную тропинку, петляющую среди деревьев.

Через некоторое время тропинка вывела меня к широкому лесному ручью, через который был перекинут толстый ствол дерева, заменяющий мостик. Я отметил, что дерево было срублено топором, а не спилено.

– Хм, занимательный факт! – вслух сказал я. – Вот кому-то не лень было рубить такое толстое бревно!

Чувство опасности появилось внезапно. Я остановился и прислушался. У меня и раньше были такие озарения, и никогда они меня не подводили. Так же и сейчас я почувствовал, что впереди меня ждет засада. Прикрыв глаза, я постарался определить, где и сколько противников меня поджидает. Двое… Нет, трое человек прячутся в кустарнике на том берегу ручья и рассматривают меня из своего укрытия. Ладно, я готов. Проверим, что им нужно.

С координацией движений у меня было все в порядке, поэтому по бревну я перебежал быстро. Спрыгнув на берег я тут же остановился, как вкопанный – ко мне навстречу, поигрывая топориками и тесаками, из кустов вышли трое лохматых и бородатых бомжей в каких-то лохмотьях. Выглядели они, конечно, устрашающе – стоящий посередине был светловолосым косматым здоровяком метра два ростом, слева от него расположился крепыш пониже, но не менее заросший, да еще и одноглазый, а бомж справа зачем-то нацепил на голову грязную меховую шапку и выглядел, как облезлый медведь.

– Это еще что за гоп-стоп? Ряженые какие-то! – подумал я, напрягаясь. Рука потянулась к скрамасаксу, висящему на поясе.