Читать книгу Возможно, я чьё-то наказание - - Страница 1

Аэропорт. Шум, суета, голоса, сливающиеся в единый гул. Маленький мальчик, едва достигающий одиннадцати лет, бежал, пробиваясь сквозь толпу. Его кроссовки гулко стучали по холодному полу, а сердце бешено колотилось, словно пытаясь вырваться из груди. Он кричал её имя, но голос терялся в шуме огромного зала.

– Мария! Мария, остановись!

Его сестра была где-то впереди, её силуэт мелькал среди людей. Она шла быстро, почти бежала, таща за собой чемодан на колёсиках. Рико знал, что если она сядет в этот самолёт, то всё будет кончено. Он должен был предупредить её, сказать то, что не успел раньше. Но что именно? Что он хотел ей сказать? Что он видел тот сон, который преследовал его всю неделю? Сон, в котором самолёт, на который она садилась, исчезал в облаках и больше никогда не возвращался?

– Она не должна уезжать! – кричал его внутренний голос.

Но ноги уже начинали подкашиваться, а голос становился хриплым. Он видел, как Мария подошла к стеклянным дверям, ведущим к зоне вылета. Она остановилась на мгновение, будто почувствовав его взгляд. Рико замер. Мария обернулась, посмотрела на него с улыбкой и резко шагнула вперёд. Автоматические двери захлопнулись за ней.

– Мария! – его крик раздался в пустоте огромного зала.

Он бросился к дверям, но охранник остановил его:

– Тебе сюда нельзя!

Рико пытался вырваться, но его руки были слишком слабы. Он видел, как фигура сестры растворялась в толпе, становясь всё меньше и меньше, пока не исчезла совсем.

Слёзы текли по его щекам, но он не мог их остановить. Он стоял там, беспомощный, чувствуя, как что-то важное навсегда ускользает от него.

Рико внезапно открыл глаза, словно вырвавшись из омута воспоминаний. Перед ним уже не шумный аэропорт, а тихий берег реки, окутанный ночной тьмой. Вода текла медленно, почти лениво, отражая в своих тёмных водах мерцающие огни далёкого города. Он сидел на холодной земле, обхватив колени руками, и смотрел на горизонт, где небо сливалось с огнями мегаполиса.

«Возможно, я чьё-то наказание», – подумал он, чувствуя тяжесть этой мысли. «Быть может, я для кого-то расплата за их грехи. Тяжёлая ноша, непосильное бремя. Для кого-то – ночной кошмар. А для меня… Это просто жизнь».

Город вдали сиял, как живой организм, но его свет казался Рико чужим и холодным. Он не принадлежал тому миру, где всё было ярко, шумно и поверхностно. Его место было здесь, на берегу реки, где тишина и темнота позволяли ему оставаться наедине с собой. Река, как и он, текла медленно, но неумолимо, неся в себе тайны и воспоминания, которые он так тщательно скрывал.

Рука невольно потянулась к нагрудному карману, где он хранил то, что было дороже всего. Пальцы нащупали уголок старой фотографии, потрёпанной временем, но всё такой же ценной. Он медленно достал её, будто боясь, что изображение может рассыпаться от одного неосторожного движения. На фото была она – Мария, его сестра. Её улыбка, такая же лёгкая и беззаботная, как в те дни, когда они были ещё детьми, смотрела на него с пожелтевшей бумаги.

Ему было шестнадцать лет. Шестнадцать лет, которые показались ему вечностью, полной потерь и борьбы. Прошло уже пять лет с того дня, как он в последний раз видел Марию. Пять лет с тех пор, как он, тогда ещё одиннадцатилетний мальчик, бежал за ней по аэропорту, крича её имя и пытаясь остановить. Но она ушла, не обернувшись. С тех пор её лицо осталось лишь на фотографии, которую он всегда носил с собой, словно последнюю связь с тем, что когда-то было его семьёй.

Рико замер, чувствуя, как комок подступает к горлу. Он провёл пальцем по её лицу, словно пытаясь коснуться её снова, но фотография была холодной и безжизненной.

– Мария… – прошептал он, и его голос потерялся в тишине. – Где ты сейчас?

Он знал, что ответа не будет. Никогда не будет. Но это не мешало ему снова и снова возвращаться к этим воспоминаниям, как к старой ране, которая никогда не заживёт до конца.

Фотография дрожала в его руках, и он сжал её сильнее, словно боясь, что ветер унесёт её прочь. Ему хотелось кричать, злиться, плакать, но он лишь сидел, стиснув зубы, и смотрел на её улыбку. Она была такой же, как в детстве, – яркой, искренней, полной надежд. А он… Он был уже другим.

Рико вздохнул и аккуратно положил фотографию обратно в карман, ближе к сердцу. Это было всё, что у него осталось от неё. Всё, что связывало его с тем временем, когда мир казался проще, а жизнь – добрее.

Это место на берегу реки стало для него чем-то большим, чем просто точкой на карте. Здесь он проводил большую часть своего свободного времени. Это было его убежище, его место силы. Как ни парадоксально, сила заключалась не в победах или триумфах, а в том, что здесь он мог без страха и укора разбирать свои слабости. Здесь он анализировал свои ошибки, вспоминал свои поражения и находил в них уроки.

Но не только свои слабости он разбирал на этом берегу. Здесь он также изучал своих врагов, тех, кто когда-то причинил ему боль или стал на его пути. А врагов у него было немало – они появлялись в его жизни с самого детства, как тени, которые невозможно отогнать. Каждый из них оставил свой след, научил его чему-то, закалил или, наоборот, сломал.

Рико вздохнул, чувствуя, как холодный ветер с реки касается его лица. Он закрыл глаза, пытаясь уловить в этом лёгком дуновении что-то знакомое, что-то, что могло бы вернуть ему чувство утраченного покоя. Но покой не приходил. Вместо него приходили мысли – острые, как лезвие, и такие же беспощадные.

Он знал, что не может оставаться здесь вечно. Рано или поздно ему придётся вернуться в тот мир, где его ждали битвы, испытания и, возможно, новые потери. Но пока он сидел на берегу, глядя на отражение города в воде, он позволял себе быть просто собой – человеком, который ищет ответы на вопросы, которым, кажется, нет конца.

И в этой тишине, под мерцание далёких огней, он находил то, что искал: не силу, не мудрость, а понимание. Понимание того, что его слабости – это не проклятие, а часть его самого. И что именно они делают его тем, кто он есть.

Рико встал, отряхнул руки от песка и бросил последний взгляд на реку. Ночь была тихой, только шелест воды и далёкий гул города нарушали тишину. Он повернулся и медленно пошёл в сторону огней, зная, что рано или поздно вернётся сюда снова. Ведь это место было не просто его убежищем. Оно было его правдой.

И пока он шёл, его рука снова легла на грудь, где под тканью лежала фотография Марии. Она была его прошлым, его болью, его напоминанием. Но она же была и его силой. Потому что, пока он помнил о ней, он знал, ради чего продолжать идти вперёд.