Читать книгу Зеркало души - - Страница 3

«Понтиак» важно заехал на парковку Департамента полиции Чикаго. Как только я переступил порог этого «чудесного» места, время замерло.

Побледневшие сотрудники всех мастей, застыли в той позе, что принимало их тело секунду назад, затаили дыхание; чьи-то руки выпустили ворох бумаг. Вцепились испугано-удивленными не моргающими глазами в меня. Воцарилась тишина, телефоны не решались пискнуть, пылинки – упасть.

Джереми, как ни в чем не бывало, улыбающееся яркое пятно на сером полотне, повел меня до кабинета начальника отдела расследований. Стоило пройти мимо лейтенантов, сержантов, детективов, офицеров и им подобных, за спиной тотчас начинали отмирать и шептаться о моей персоне. В какой-то мере мне льстило, что матерые копы, повидавшие столько ужасов на своем веку, столбенели от страха при виде какого-то детектива Собера.

Джереми любезно открыл для меня дверь в кабинет шефа и вошел следом.

– Ну и ну! – Дэвид Харли всплеснул руками. – Не ожидал, что Джереми приедет с тобой. Или ты с Джереми… – Он жестом указал на кресло напротив стола, за которым восседал.

Я остался стоять. Джереми подошел к окну и сделал вид, что его здесь нет. Сорокатрехлетний Дэвид по сравнению со мной выглядел на все шестьдесят. Морщины прочно обосновались на его лице, у корней каштановых волос проступила седина. Некогда зеленые глаза помутнели, приобрели желтоватый налет на склерах. Я думал его разнесет ближе к старости, но в его теле не было и намека на толстоту. А какое же амбре стояло в его кабинете. Учуяв паленый запах виски, пропитавший все стены, стало понятно, что ничего хорошего меня тут не ждет.

– Зачем послал за мной кортеж?

– Подумал тебе скучно будет одному! Хм! – Дэвид, прекрасно знавший мою страсть к одиночеству, усмехнулся своей искрометной шутке. – Я дал ему ориентировку на тебя: психопат с неподвижным лицом и безэмоциональным голосом, да и вообще… – Дэвид неоднозначно покрутил руками, – весь какой-то скованный, и наводящий страх своим присутствием. Ну, и по мелочи: рост – шесть футов два дюйма, вес – сто восемьдесят фунтов, возраст – сорок лет, но выглядит на двадцать пять. Кожа цвета светлого цемента. Черные короткие волосы уложены на левый пробор, огромные темно-карие глаза, чей взгляд невозможно долго выносить, черная шляпа, черное пальто, идеально выглаженная белая рубашка, черные штаны, черные кожаные дерби. Обязательно должен выйти последним из вагона и держаться за сотню ярдов от людей.

– Прекрасно. Он сразу узнал меня. – Одному дьяволу известно откуда Дэвид догадался о том, что на мне сегодня будет надето.

– Видишь!

– Меня чуть глазами не сожрали. Я больше здесь не появлюсь.

– А кто тебя тут хотел видеть? Это означало бы проигрыш всей полиции Чикаго, и все же я признаю поражение. Ты же символ чего-то жуткого и неотвратимого. Олицетворение смерти и жестокости мира, в котором мы живем. Тот, кого каждый коп боится увидеть в своем городе.

– Таким ты меня считаешь?

– Все считают. – Дэвид задрал голову. Зеленые глаза приготовились отчитывать меня. – О тебе бы сложилась иная слава, Кит, работай ты по-человечески, как все! Если бы хоть кто-то видел, как ты работаешь! Ты выбрал запереться в Новом Орлеане, жить бок о бок с племенами и выезжать по особо важным делам, как министр какой-то. Здесь, в Чикаго, настоящая жизнь! – Он ударил пальцем по столу.

– Да. Один за одним люди мрут.

– Сколько раз я тебе говорил, что очень буду рад видеть тебя среди моих подчиненных. Сколько раз предлагал тебе устроиться на твоих условиях, снисходил до тебя, унижался, лишь бы ваше высочество согласился! – Если бы людям выдавали награду за число экспрессий в секунду, Дэвид бы занял Гран-при. Невыносимо было смотреть на него. – Да с твоими данными, с твоими талантами, которые ты безбожно зарываешь, можно с легкостью дослужиться до комиссара! Да что там, Бюро расследований бы тоже не отказались от тебя. Разве ты не хочешь хорошо жить? По статусу, так сказать.

– Мне это не интересно, Дэвид. К делу.

– Вот как ты встречаешься со старым другом, – цокнул шеф. – С единственным другом, между прочим! Уж забыл, как мы в академии?..

– Избавь меня от этого, – я отмахнул его слова рукой.

– Вот ни капли не изменился с тех славных времен! Не постарел. И как тебе удается? – Он ровно семь секунд рассматривал меня, а потом встрепенулся. – Кстати, похожи?

Я переводил глаза с одного на другого, не понимая зачем Дэвид кивает на Джереми.

– Ты не представился? – Дэвид одарил его возмущенным взглядом. – Это мой сын, Джереми Харли. Надеюсь, Кит, ты не забыл, что у меня есть семья. Вот, полгода назад закончил академию, и я устроил его. Хочет пойти по нашим стопам.

Последние слова Дэвид произнес с нескрываемой отцовской гордостью. Джереми сжал губы, опустил голову еще ниже. Его тонкая длинная шея, казалось, сейчас хрустнет и сломается.

– Да-а, ты ж его не видел-то никогда. – Дэвид достал сигарету. – Весь в мать ушел. Ты помнишь Розмари? Жену мою.

Дэвид, на сколько мне помнится, женился в двадцать один, два года наслаждался семейной жизнью, и поступил в академию в двадцать три. А сразу после выпуска из академии обосновался в Чикаго. А я же пустился путешествовать, ища свое место. Оказавшись в Новом Орлеане, я уже не захотел уезжать. Помню, как Дэвид и Розмари заявились ко мне без предупреждения, иначе бы я ни за что не согласился. У нее только-только округлялся живот, и я не смог их выгнать. А через семь месяцев Дэвид с гордостью сообщил мне о рождении сына. Джереми. Точно. Я встретился с ним только сегодня. От Дэвида и правда достались лишь большие зеленые глаза и пол.

В то время, когда я еще устраивался в Новом Орлеане, Дэвид звал меня работать с ним, просто приехать и по-дружески посидеть, посмотреть на сына, и выдумывал прочие предлоги. Я не приезжал, потому что не хотел и прямым текстом ему об этом говорил. Я не считал Дэвида своим другом, ни тогда, ни сейчас. И совершенно не понимаю, почему он ко мне прицепился. Через какое-то время безрезультатных попыток пообщаться он перестал о себе напоминать. До последнего телефонного звонка.

– Скончалась два года назад. – Дэвид затянулся, разглядывая сына, будто тоже видел его первый раз. – Внезапная остановка сердца. Оставила мне свою копию на попечение.

Я продолжал стоять как истукан, не имея ни малейшего понятия, что мне ответить на его речи. Дэвид в задумчивости наблюдал за струйкой сизого дыма от тлевшей сигареты и сам переменил тему.

– Когда мы виделись с тобой последний раз? На войне?

– Получается.

Мы прошли и мировую войну с Дэвидом. Уж не знаю почему именно с ним связала меня жизнь.

На его лице проступила грусть.

– С тобой что-то происходит, Кит, – бормотал он, продолжая смотреть на дым. – Что-то очень страшное. Чем бы это не было, ты же понимаешь, что нужно поделиться этим с близким, выговориться? Оно съест тебя. Да, ты весь такой невозмутимый и независимый, но даже таким нужен кто-то рядом. Ты же совсем одинок. Как насчет встретиться на днях, посидеть, поговорить? Как в старые добрые, когда вокруг было так легко и хорошо? Я даже знаю подходящее место…

– Ближе к делу, Дэвид. – Я невольно задумался, а есть ли это дело вообще?

Он сжал губы, кивнул тому, что в который раз убедился, какая я скотина, и достал из стола тонкую папку. Накрыл ее ладонью.

– В Чикаго находят истерзанные женские тела.

– И как давно? – Я смотрел на прижатую папку, боясь предположить, что за нее еще предстоит побороться.

– Третий месяц пошел. Раз в месяц новое тело. Молодые девушки. Последнюю нашли прямо перед твоим приездом, два дня назад. – Он глубоко вздохнул, выудил из стола карту с отмеченными тремя точками. – Вот, посмотри. Но последняя… я не думаю, что она связана с предшественницами. Там характер совсем другой, посмотришь.

Первая точка отмечала Линкольн-Парк, нарисовавшись у кромки озера. Вторая – границу Стэнтон-Парка. Третья расположилась аж на Вест-Эвергрин авеню. «Ее нашли около мусорников», пояснил Дэвид.

– Труп еще в морге?

– Да. Кит, послушай. – Дэвид заволновался и заговорил с какой-то осторожностью, словно словами прощупывал границы дозволенного. – Поручаю это дело тебе полностью, обещаю не вмешиваться в твое расследование. От тебя требуется лишь держать меня в курсе, хорошо? Можешь смело рассчитывать на мою помощь: люди, оружие, архивы, все что угодно. С одним условием. С одним, умоляю! – Он сложил ладони. – У тебя будет помощник.

– Я работаю один. Каждый коп знает об этом.

– Никаких возражений. – Дэвид указал на Джереми, вмиг покрасневшего. – Уверен, вы сработаетесь.

– Повторяю. Я работаю один. Мне ничего не стоит сейчас же уйти.

– И ты этого не сделаешь, – усмехнулся он. – Ты приехал под воздействием какой-то силы. Если уж никакие уговоры не заставляли тебя появиться здесь, а всего лишь просьба помочь в расследовании, то на ум не приходит идеи лучше. Я тебя уверяю – это дело стоит твоего внимания, но не стоит твоей смерти. – Дэвид упивался своей речью, откинувшись на спинку стула, одной рукой прижав к груди папку, а второй махал по воздуху. – Признаюсь, я все время следил за тобой. Через Итана Лоуренса, твоего начальника. Не смотри на меня так! – Мой взгляд ни на йоту не поменялся с того момента, как я зашел в эту богадельню. – Что мне делать, что думать, когда мой дорогой друг не идет на контакт, не рассказывает, что творится в его жизни? Пусть ты не считаешь меня за своего друга, но ты – в моем сердце. Нас же столько связывает!

Я молча слушал, порядком уставший. Зачем людям столько разговаривать? Они не устают?

– Итан всегда горячо хвалил тебя за блестящую раскрываемость, рассказывал часами и в деталях твои подвиги, – продолжал трепаться Дэвид. – Но, он недавно поделился и некоторыми переживаниями о тебе. Говорит, ты все больше и больше откалываешься от общества, избегаешь общения, уходишь в себя, и ведешь себя странно – рассматриваешь пустоту, пугающим, диким взглядом, словно там стоит человек; или вовсе пялишься в стену пустым взглядом, не дыша. Никто не видел, за всю твою службу, чтобы на твоем лице проскользнула хоть какая-то эмоция, не говоря об улыбке, и я согласился с этим. У тебя же лицо как у статуи! Рядом с тобой неуютно, Кит. Ты и был замкнутым, себе на уме, разговорить тебя – та еще задачка, но становится совсем уж нелюдимым…

– Дэвид, я в порядке. Дай мне материалы.

– Я поставил тебе условие. – Он специально помахал папкой перед моим носом. – К сожалению, у меня совершенно нет в подчинении таких проницательных людей, как ты. Не знаю, что с тобой происходит, но я не хочу рисковать твоей головой, поэтому могу подпустить тебя к этой папке только в том случае, если с тобой всегда будет кто-то рядом. Джереми – лучший вариант. Молодой, выносливый, послушный, можешь помыкать им как вздумается. Правда неуклюжий; следи, чтобы случайно не застрелил мирного. Знает город как свои пять пальцев, в отличие от тебя.

– Лучший, потому что будет докладывать обо мне? Должны быть другие варианты.

– Достаточно! – Дэвид резко поднялся и яростно хлопнул по столу, заставив Джереми подпрыгнуть на месте. – В данный момент я – твое начальство. Я и так дал тебе слишком много полномочий, чем ты заслуживаешь, но терпеть твои препирания не намерен! Либо ты любезно уступаешь, либо валишь на все четыре стороны. Ты не единственный гениальный в мире. Мне просто хотелось, чтобы этим занялся именно ты, – с горечью произнес он.

Не знаю, решил ли Дэвид свалить своего сына на меня потому что он ему мешал или это спланированный коварный план по приучению меня к обществу. Я посмотрел на Джереми. Опущенная голова, понуренные плечи, руки сцеплены в замок за спиной. Он ощущал себя обузой. Для отца, для меня. Никому не нужный. Но могу ли я быть уверен в том, что он все сделает правильно? Могу ли я доверять ему что-то важное? Одно я знал точно – мне нужно это дело. Не знаю почему, но нужно.

Придется и мне признать поражение.

– Черт с ним.

– Так бы сразу! – Дэвид вмиг сменил ярость на удовлетворение. – Нет, надо же меня разозлить, и без того голова кругом идет. Вот, и ты при деле будешь. – Дэвид обратился к Джереми, указывая на меня. – Он, то есть, детектив Собер, человек не плохой, как кажется. Уверен, ты многому у него научишься. И эти знания обязательно пригодятся тебе в будущем. Может, даже научишь всех этих доходяг в моем отделении работать лучше, ха!

– Так ты хочешь взрастить себе мою копию.

– А что остается, когда ты не хочешь работать у меня? – Дэвид пожал плечами.

– Дать мне чертову папку. – Я протянул руку.

– Да-а, еще одна просьба. – Дэвид забарабанил пальцами по папке с материалами. – У меня тут есть один, не величайший детектив, конечно же, тебе и в подметки не годится, но умный малый. Филипп Дэлайн. Он что-то насобирал, какие-то версии выстроил. Настоятельно прошу тебя с ним сотрудничать. Хотя бы поговори с ним, обсуди дело. Я же могу на это рассчитывать? – угрожающе понизил голос Дэвид, протягивая мне материалы.

– Да. – Пришлось вырвать их у него.

– Сейчас поезжай, сними жилье, главное – отдохни. Потом изучишь материалы. В морг я позвоню, сообщу о тебе. На этот счет не беспокойся. После – сразу ко мне.

Я уже развернулся к двери, но меня остановили. Да я когда-нибудь выйду из этой комнатушки? Дэвид протянул мне белый конверт. Было несложно догадаться, что там лежало.

– У меня нет проблем с деньгами.

– Считай это авансом. – Он потряс конвертом.

– Я же сказал.

Проходя мимо подчиненных Дэвида, которые опять закаменели и вылупились на меня, от одного из столов отлепился высокий парень и направился ко мне. Я прошелся по Филиппу Дэлайну взглядом, и сразу понял, что он недостоин моего внимания. Пресек попытку перегородить мне дорогу и заговорить – ускорил шаг и покинул департамент.

У машины меня догнал Джереми.

– Почту за честь работать с вами, мистер Собер! – Он протянул мне руку. – Можете положиться на меня.

– Правило тишины продолжает действовать. – Я проигнорировал его жест. – Говоришь, когда я попрошу, делаешь то, что я скажу. Продемонстрируй мне знание города. Назови три отеля, в которых мне не будет стыдно остановится.

– «Красная река», э-эм… – Джереми принял такое серьезное выражение лица, будто я устроил настоящую проверку.

– Туда.

– А как же остальные…

– Ты назвал его первым, потому что он ближайший, – я уселся на место, – а теперь замолчи, – и хлопнул дверью.

Мне не терпелось снова остаться наедине с собой. Джереми вернулся за руль в задумчивости и недоумении.

И правда, дорога до отеля заняла минут двадцать, что прекрасно, беря в расчет габариты этого города. Шестиэтажное здание, что снаружи, что внутри было обделано с шиком, в красно-золотых тонах. Красные бархатные диваны и кресла, широкие длинные ковры с золотой бахромой, напольные цветки в золотых горшках, такие же блестящие золотые канделябры на стенах. Аж в глазах зарябило. В вестибюле было немноголюдно, все хорошо одетые дамы и джентльмены. За стойкой регистрации меня встретила молодая девушка. Открыла рот, чтобы протараторить типы номеров, которые мне нужны.

– Любой свободный.

Девушка любезно кивнула, направилась к ключам. Джереми все еще ошивался рядом, словно ждал, что я и ему номер сниму.

– Ты можешь быть свободен.

– Я остановлюсь здесь же. Я могу вам понадобиться в любую секунду, – серьезно проговорил Джереми, хотя не мог сдержать улыбки при взгляде на меня.

– Мало ли что приказал Дэвид. Ты мне не нужен.

– Меня предупреждали о ваших выходках, – отмахнулся Джереми. – Я не буду жить с вами, я просто буду рядом.

Я закрыл лицо руками. Не хотел никого видеть, не хотел стоять тут, посреди шикарного отеля в гребанном Чикаго. Не хотел дышать здешним воздухом, слышать всех здешних людей. За жалких пару часов мне здесь осточертело до невозможности.

– Ты согласился делать все, что я ска…

«Не противься, Кит».

Решила объявится спустя… сколько? Три года? Тебе ли не знать, почему я всех сторонюсь, и почему меня обходят стороной. Твоих рук дело?

«Не вали все на меня. Он правда поможет тебе. Еще не раз».

Регистратор подошла с ключом в руке. Спросила не нужна ли мне помощь. Еще как нужна. Надеюсь, это дело достойно того, чтобы вытерпеть такие мучения.

– Позвольте спросить, – девушка опустила глаза, – вы же останавливаетесь не чтобы распрощаться с жизнью? Сейчас столько случаев…

– Пока такой возможностью не располагаю, но очень бы хотел.

Я схватил ключ и направился по лестнице к номеру №443 на четвертом этаже, еще не зная, что Джереми выпал номер №444. Джереми воспользовался лифтом, и, когда я поднялся, уже стоял у двери своего номера и приветливо махал мне. Я закрыл глаза. Пожалуйста, пусть это будет очередной мертвец.

– Только не говори, что ты мой сосед, – вставляя ключ в замочную скважину, попросил я.

– Тогда мне стоит промолчать.

Джереми улыбался. Черт возьми, он улыбался.