Читать книгу Правила против Законов - - Страница 21

Проблема изучения сложных объектов или систем, например, социальных систем, заключается в отсутствии единой универсальной методологии, объединяющей методы исследования в различных специальных науках, на основании которых можно описать сложные системы математическим языком. В. Н. Садовский отмечает, что «сформулированные до настоящего времени подходы к построению общей теории систем (Л. фон Берталанфи, М. Месаровича, Дж. Клира, А. И. Уемова, Ю. А. Урманцева и ряда других исследователей) сталкиваются с принципиальной трудностью определения статуса этой теории и характера ее утверждений» [61, С. 12]. «Совершенно очевидно, что разработка проблем общей теории систем и системного подхода неразрывно связана с философским анализом системных методов исследования, выявлением их философского смысла и значения» [84, С. 11].

Для понимания общих положений теории сложных систем предлагаю ознакомиться с мнением профессора Ю. А. Куперина из Санкт-Петербургского государственного университета. Он наиболее точно обобщил проблематику теории и сформулировал выводы, которые нам будут полезны. Куперин считает, что «большинство естественных наук (физика – в первую очередь) и некоторые из гуманитарных (экономика, социология, психология) разработали концепции и методы для каждого из иерархических уровней, но не обладают универсальными подходами для описания происходящего между этими уровнями иерархии. Нестыковка иерархических уровней различных наук – одно из главных препятствий для развития истинной междисциплинарной (синтеза различных наук) и достижения цели построения целостной картины мира» [42]. Таким объединяющим фактором между науками, по мнению профессора Куперина, может стать теория сложных систем, которую он называет «одной из удачных попыток построения такого синтеза на основе универсальных подходов и новой методологии». Учитывая, что само название термина «сложные системы» имеет разные интерпретации, такие как «общая теория систем», «теория сложности», «теория сложных систем», то можно сделать вывод, что в целом данное направление науки находится в начальной стадии развития, что как нельзя лучше отражено в фразе П. Бака о том, что «теория сложности не может объяснить все обо всем, но что-то обо всем может». Попробуем использовать это «что-то» как возможно полезное, что будет необходимо в дальнейшем использовать в нашем исследовании.

Профессор Куперин Ю. А. охарактеризовал теорию сложности по характерным чертам тех систем и типов динамики, которые являются предметом ее изучения. «Эти черты (повторяющиеся у различных авторов в различных сочетаниях) таковы:

Нестабильность: сложные системы стремятся иметь много возможных мод поведения, между которыми они блуждают в результате малых изменений параметров, управляющих динамикой.

Неприводимость: сложные системы выступают как целое и не могут быть изучены разбиением их на части, которые рассматриваются изолированно. То есть поведение системы определяется взаимодействием частей, но редукция системы к ее частям разрушает большинство аспектов, привносящих в систему индивидуальность.

Адаптивность: сложные системы часто состоят из множества агентов, которые принимают решения и действуют, исходя из частичной информации о системе в целом и ее окружении. Более того, эти агенты в состоянии изменять правила своего поведения на основе такой частичной информации. Если коротко, то сложные системы обладают способностью извлекать скрытые закономерности из неполной информации, обучаться на этих закономерностях и изменять свое поведение на основе новой поступающей информации.

Эмерджентность (от существующего к возникающему у И. Пригожина): сложные системы продуцируют неожиданное поведение; фактически они продуцируют паттерны[25] и свойства, которые невозможно предсказать на основе знания свойств их частей, рассматриваемых изолированно» [42].

Эти характерные черты сложности, базирующиеся на линейной дуальной логике, системно отражают стремление сложных систем к хаосу, чем к стабильному поведению, что входит в противоречие с нашими ранее установленными и обоснованными выводами [§ 3.1–3.2], что человек представляет фрактальную структуру, имеет с природой и мирозданием общие признаки подобия, значит, человеческое общество способно и может развиваться в гармонии с природой по законам природных фракталов.

Следует отметить, что окружающий нас мир – природа, космос, – несмотря на огромную сложность своей структуры, многообразие материальных и нематериальных структур относительно периода времени существования человеческой цивилизации, существует как самоорганизованная и саморазвивающаяся сложная система. Илья Пригожин отмечает, что шаблоны поведения сложных систем невозможно предсказать, основываясь на знаниях свойств их частей, что справедливо и, относится, прежде всего, к выбору методик и способов исследования, а не выводов и заключений, ставших основой развития теории хаоса в сложных диссипативных системах, к которым, прежде всего, относятся социальные системы [57, 74].

Из некоторых выводов общей теории систем человеческий мозг, Вселенная и социум являются сложными системами, которые невозможно описать математически в силу отсутствия необходимой и достаточной информации. Люди как компоненты систем обладают множеством свойств и состояний, определить которые в настоящее время наука не в состоянии.

Характеристики сложных систем – эмерджентность, непроводимость и неопределенность – не учитывают признаки фрактальной природы человека и мироздания, следовательно, цели построения «новой научной картины мира» или выработка «нового диалога человека с Природой» (Илья Пригожин) без учета знаний законов природных фрактальных систем и разработки методов изучения социальных систем достичь будет невозможно.

Для дальнейшего исследования необходимо дать некоторые определения и понятия, принятые в теории сложных систем, которые, возможно, будут применяться[26] к социальным системам.

«Система – комплекс элементов, находящихся во взаимодействии и представляющий собой целостность.

Подсистема – часть системы с некоторыми связями и отношениями. Любая система состоит из подсистем, подсистема любой системы может быть рассмотрена как система.

Надсистема – более крупная система, частью которой рассматривается система. В простых системах надсистемой можно считать, компоненты, управляющие системой.

Системный подход – это совокупность методов и средств, позволяющих исследовать объект в целом, рассматривая его как систему со сложными взаимосвязями» [94].

На первых этапах системного анализа важно уметь отделить (или ограничить, как предлагают называть первый этап исследователи систем, чтобы точнее его определить) систему от среды или надсистемы, с которой взаимодействует система. Иногда даже определения системы, применяющиеся на начальных этапах исследования, базируются на отделении (изоляции) системы от среды.

Другим способом выделения системы из среды является ее описание через входы и выходы (связи), посредством которых система общается со средой. В кибернетике и теории систем такое представление системы называют черным ящиком. На этой модели базировалось начальное определение системы У. Р. Эшби. Сложное взаимодействие системы с ее окружением отражено в определении В. Н. Садовского и Э. Г. Юдина: «…2) она образует особое единство со средой; 3) как правило, любая исследуемая система представляет собой элемент системы более высокого порядка; 4) элементы любой исследуемой системы, в свою очередь, обычно выступают как системы более низкого порядка», входящее в любое определение системы и обеспечивающее возникновение и сохранение ее целостных свойств.

Это понятие одновременно характеризует как строение (статику и равновесия), так и функционирование (динамику и балансы) системы. Так, Л. фон Берталанфи определял систему как «комплекс взаимодействующих компонентов» или как «совокупность элементов, находящихся в определенных отношениях друг с другом и со средой».

Ранее отмечали, что без учета понимания фрактальности структуры человека и природы рассматривать социальные системы бесперспективно, поэтому в следующем параграфе «Ноосферные системы» для формирования метода исследования постараемся дать свое обоснованное понимание фрактальной структуры человека и человеческого общества в рамках неаристотелевой воображаемой логики Васильева. Данные подходы позволят выйти за рамки распространенных научных методов, с нашей позиции ограниченных пределами фактов, а потому неэффективных для изучения философской категории сущности, к которым с нашей позиции относится человек и в целом человеческое общество.