Читать книгу Школа боевой магии. Том 3 - - Страница 6

– К тому же они хорошо ориентируются в городе, – сказал Арик.

– Вот именно! – хором согласились девчонки.

Сердце ухнуло в кишки. Одно дело самому рисковать… Я готов был скрутить волонтёра, забрать у него телефон и электронный браслет, отправиться прямиком в девятый отдел и сжечь там всё к чёртовой матери, но допустить, чтобы девчонок одних послали в лапы Сан Санычу я не мог.

– Тогда я пойду с ними! – заявил я.

Но Боря осадил:

– Посмотрим, как будет лучше для дела. – Глянул на меня и добавил: – Ты слишком горячий, можешь дров наломать.

– Вот именно! – влез Николай. – Что, кроме Влада пойти некому? Прыщ на ровном месте!

Я аж захлебнулся от обиды. Вскочил, чтобы доказать, что они не правы, но Боря рявкнул:

– Сядь!

И я сел.

И как-то сразу оказался вытесненным из круга…

Парни и девчонки обступили Борю, они обсуждали, как можно использовать магические способности девчонок. Не только Марины и Ритки, но и Светланы, она, оказывается, тоже виртуозно владела коммуникативной магией – подвораживала на голос и пела, словно птица Сирин. Странно, что в лесу ни разу не продемонстрировала…

Я когда узнал, не удивился. Мы хоть тогда с Ариком и не послушали концерт, но заценить пение Светланы я успел. Оно точно было чарующим! В самом буквальном смысле! С другой стороны, какой ещё магией может обладать солистка легендарной маг-рок группы?

Но одно дело пленять зрителей в зале и совсем другое – петь для тех, кто сидит по домам. Для Светланы запеть на улице – всё равно что постучаться к Сан Санычу в допросную. Стоит ей только рот открыть, он тут же поймёт, кто это. Наверняка про «Лучезарную дельту» справки навёл, иначе не смог бы заставить их выступать в торговом центре, когда планировал свой теракт.

И тут мой взгляд упал на Ефимычей. Они сидели наособицу и как будто мысленно разговаривали, обсуждали ситуацию со своей, божественной, колокольни. Они вообще не включались в разговор, будто не придавали ему значения. Как взрослые не обращают внимания на забавы детей, следят только, чтобы не поубивались.

Меня это царапнуло. Сильно! Блин! Мы ведь и для них стараемся, а они…

Я перехватил насмешливый взгляд Мишки.

Мишка сразу же отвернулся, но я успел отметить холод, с которым он посматривал на всех, так и дохнуло Исподним миром…

Сразу вспомнилось противостояние около моста. Я посмотрел на Ефимычей другими глазами. Они выглядели очень одинокими и беззащитными. И я подумал: случалось ли подобное в их жизни? Наверняка что-то происходило, иначе противостояние с тёмными богами не было бы таким острым. Но тогда чем нынешняя ситуация отличается от других? От тех, что были и ещё наверняка будут? Ведь боги в отличие от людей живут долго… Для них, наверное, все нынешние страсти – проходной эпизод… Иначе они принимали бы больше участия в обсуждении планов. Это мы бабочки-однодневки, у нас каждый шанс – единственный. А у них?..

И тут я снова почувствовал взгляд Мишки. Оглянулся. Сидит потерянный и какой-то беспомощный. Вроде бы с нами, а как бы один, так же, как и Ефимычи…

Внезапно пришла мысль: а может, и для богов сохранение купола – это единственный шанс остаться в живых? Ведь если купол падёт, люди могут забыть старых богов. А бог, про которого забыли, умирает. И возможно, Ефимычи просто не знают, что делать… растерялись?

Но тогда тем более нельзя сидеть без дела!

Я решительно встал и заявил Боре:

– Я здешний! Я тоже знаю город! И тоже обладаю магией, пусть не коммуникативной, но! Я смогу открыть портал, если будет такая необходимость! Я пойду с Мариной и Ритой! Я буду их… – Я поймал слово «защищать» на кончике языка и затолкал его обратно, представил, как девчонки возмутятся, мол, не нуждаются в защите… Поэтому окончил фразу демократичнее: – Страховать…

Парни переглянулись, и Боря кивнул:

– Принято!

Да, это была победа! Небольшая, и не над Сан Санычем, но всё-таки!

Я был в предвкушении, уже начал представлять, как встречусь с главным особистом и надаю ему люлей, как бы шапкозакидательски это ни выглядело, но тут Боря поохладил мой пыл:

– Задача на этот выход пройти по улицам, встретить патруль, где два человека, не больше… Всех остальных пропускать и себя не раскрывать! Этих двоих допросить, выяснить всё, что они знают и про операцию против нас, и про грипп этот пчелиный. Допросить так, чтобы они потом не вспомнили! Потом аккуратно вернуться назад! Влад!.. Специально для тебя!..

Я встрепенулся и сосредоточился, мол, слушаю внимательно!

– Ты только страхуешь! Никаких других действий! Ты меня понял!

– Не маленький! – буркнул я.

Я даже немного обиделся – чего это он так со мной. Но, блин! Я и так уже подставил всех с порталом! Поэтому добавил серьёзно:

– Понял. Только страхую. И в крайнем случае увожу девушек через портал.

– Куда уводишь? – тут же спросил Боря.

– Э-э-э, – начал я и завис.

Я хотел сказать, что сюда, на квартиру, куда ж ещё! Однако вспомнил сияние портала в родительском доме и понял – сюда нельзя!

Боря сидел и терпеливо ждал моего ответа.

– Видимо, туда, где мы пришли в город по тропке-семивёрстке… – неуверенно предположил я. – Сюда-то нельзя, сияние выдаст…

Боря удовлетворённо кивнул, видимо, получил тот ответ, который ждал:

– Годится! – И добавил: – Старшая в группе Марина. Рита, на тебе допросы. Влад, ты отвечаешь за безопасность. А сейчас тем, кто пойдёт ночью в разведку, есть и спать! Выходите, как стемнеет.

Легко сказать, спать! Девчонки отправились в маленькую комнату, а мне определили место у Веры Павловны. И вроде никого рядом, и дверь закрыта, а вот сна ни в одном глазу! Извертелся весь.

Мысли всякие в голову лезли. То представлял, как мы захватываем и допрашиваем патрульных, то вспоминал первую встречу с Мариной и Риткой, то обрывки концерта «Лучезарной дельты», их выступление в торговом центре, теракт… Представлял, как сношу башку Сан Санычу, и следом – как голодный Чёрный нависает над ним…

Чёрный… Я скучал по нему. Я продолжал каждый раз жрать ему, хотя понимал: без толку. Но я не мог иначе. Не мог смириться с его гибелью. Внутри всё сопротивлялось – он же бог! А боги просто так не умирают! Да, я видел своими глазами, как Чёрный развоплотился. И Григорий Ефимович сказал, что поглощённые змеем не возвращаются… И тем не менее, я ему жрал!..

Когда я всё-таки уснул, не знаю. Проснулся с тягостным чувством. Что-то снилось, но толком вспомнить сон не мог, да и особо не пытался – нужно было поесть перед тем, как идти с девчонками на задание.

На улице стояла глухая ночь, кухонное окно опять было занавешено плотными шторами.

Марина с Риткой тоже волновались, но были по-деловому собраны. Я смотрел то на них, то на парней, выстроившихся в коридоре, пока мы пили чай, а в мыслях блуждал по ночному городу…

Наконец, Боря дал команду на выход.

Проводить нас троих собрались все, даже Мишка подошёл. Он смотрел исподлобья, и я читал в его глазах зависть. Я бы тоже завидовал…

Собственно, зависть была не только в Мишкиных глазах, и остальные парни конечно же хотели на улицу – нам всем хотелось действий. А тут даже потренироваться как следует нельзя. И места мало, и соседи снизу заинтересуются, что это у одинокой женщины за грохот?.. Да, хотелось какой-то активности, но все понимали: шуметь нельзя! Иначе свободы у нас будет ещё меньше.

Короче, мы втроём тише мыши спустились по лестнице и вышли из подъезда.

Ночью отсутствие людей на улицах не так бросалось в глаза, всё-таки и раньше в это время редко кто выходил погулять. Но если в обычную пору после полуночи уличное освещение выключали, оставляли только на центральных улицах, то теперь фонари светили даже во дворах. Слава богам, хотя бы в окнах свет почти не горел – люди спали.

Из-за фонарей тени от кустов и деревьев были особенно густыми. И мы, придерживаясь затемнённых мест, покинули двор.

Меня преследовало странное ощущение. Вот только я ходил по улицам нашего города и всё было отлично, а теперь будто по оккупированной территории идём… Я, конечно, раньше по оккупированной территории не ходил, но запустение на улицах и знание про карантин и эпидемию давили на мозг… Фантазия рисовала картинки конца света: все умерли, только мы трое остались во всём городе, а может и на планете.

Я отогнал эти мысли. Не все умерли! Мы шли мимо тёмных окон, но я чувствовал за каждым биение жизни и думал: в лепёшку расшибусь, а не дам этому биению затухнуть!

Внезапно Марина предупреждающе подняла руку. Мы тут же отшагнули в тень сиреневого куста и замерли. Я не видел опасности, но доверился Марине. В любом случае, лучше перебдеть, чем…

Послышались голоса – действительно шёл патруль. Их было двое. Надо же, повезло! Не успели выйти, и вот они, голубчики! Сейчас возьмём тёпленькими, допросим как следует и…

Но Марина покачала головой: этих – пропускаем.

Я не понял почему? Но не успел и пальцем шевельнуть, как Ритка сжала меня своей магией, туго спеленала. Еле сдержался, чтобы не застонать и не выдать нас!

Патрульные прошли мимо.

Выждав, пока они уйдут подальше, Марина объяснила:

– Нельзя около дома… Нужно в другом районе…

– Вам лучше знать, – с досадой вырвалось у меня. – Натренировались на грабежах…

Я ещё не успел договорить, а уже пожалел о своих словах. Но было поздно, слова прозвучали, их услышали… Мне в тени не было видно выражений лиц девчонок, но по возникшему напряжению я легко представил их чувства. И чуть не умер от стыда – мы идём на общее дело, а я тут старые обиды вспоминаю… Это же как подножка девчонкам… Задание сорвать можно!

Я готов был принять всё, что услышу сейчас, но слова Ритки прозвучали неожиданно:

– Извини. Побоялась, что ты спорить начнёшь.

– Я что, идиот?! – возмутился я.

– Говорю же, подумала, что ты…

– Мы должны доверять друг другу, – прервал я Ритку и запнулся. Сам только что своё «доверие» показал.

– Вот именно! – вмешалась Марина. – Доверять! И если я говорю: «пропускаем», значит, пропускаем без всяких сомнений!

– Да понял я!.. – и всё-таки огрызнулся: – А ты, Ритка, больше не дави магией!

– Извини, – повторила Ритка. – Я по привычке. Рефлекс!

– Давайте, пойдём уже, – прервала нас Марина, – А то до утра друг перед другом извиняться будете!

Так-то она была права, поэтому мы, прислушавшись, вышли из тени и…

Я хотел перебежать улицу, но Марина одёрнула меня – бегущий человек привлекает больше внимания, и мы направились через дорогу спокойным, деловым шагом, будто так и надо. И нырнули в соседний двор.

– Уйдём дворами подальше, там уже поищем патруль, – объясняла на ходу Марина. – В том районе нас по горячим следам будут искать, штаб-квартира останется вне подозрений!

Я давно всё понял, но слушал Марину внимательно и старался, чтобы дыхание не сбивалось.

В следующий раз, когда мы сунулись на широкую улицу, нам пришлось в спешном порядке удирать в первую попавшуюся подворотню. Из-за угла показались патрульные. Далековато, но на пустынной улице… Хорошо, что арка двора оказалась рядом.

Ритка прямиком рванула к двери, обклеенной объявлениями, бормоча что-то про сквозной парадняк…

Но едва мы подбежали к крыльцу, как были вынуждены в спешном порядке прятаться за припаркованными у подъезда машинами – на нужной двери красовался новенький домофон.

– Етить-колотить! – Ритка, бросилась на колени в грязь. – Не было же!

– Чёрт! Мы в ловушке! – Марина припала рядом и протянула Ритке руки. – Хоть бы не заметили…

– Эт вряд ли! – Я плюхнулся следом.

Девчонки взялись за руки и без промедления сотворили отводящее глаза заклинание.

И почти сразу под аркой подворотни эхом отдался голос:

– Ты точно видел?

– Не знаю… – неуверенно ответил второй. – Мне показалось…

– Если кажется, доставай оберег! – поддел первый.

– Нужно осмотреть! – отрезал третий. И приказал: – Блокируем выход! Другого здесь нет! Двор глухой! – а потом объявил громко, обращаясь, кажется, уже к нам: – Выходим по одному, предъявляем документы! – Подождал с минуту и повторил: – Быстро на свет! Документы для контроля…

Я оглядел двор. Над нами колодцем нависали четыре пятиэтажки, под балконами, словно в насмешку, барельефы домовых и берегинь. Двор заставлен автомобилями и нигде ни клумбы, ни деревца.

Ритка сжала мою руку, но я и сам понимал – шевелиться нельзя.

Патрульных было четверо. Магией незаметно не спеленаешь! Они, хорошо освещённые, оставались около арки, у каждого в руках автомат.

Естественно, мы не собирались покидать укрытие и уж тем более предъявлять документы. У нас их и не было…

– Вызываю подкрепление! – громко сказал тот, который призывал нас выходить, видимо, он был старшим в группе.

Сказал он это опять же скорее для нас, потому что с рацией не торопился…

– Может, сами осмотрим двор? – спросил его товарищ. – Вдруг тут никого нет, а парней и так сегодня по тревогам задёргали…

– А вдруг найдём? – парировал третий.

– Инструкция есть инструкция, – поддержал старший. И процитировал: – «В случае подозрения… самим никаких действий не предпринимать, сразу вызывать подкрепление. Противник очень опасен».

И я с ужасом увидел, как он не спеша склонился к закреплённой на плече рации, отжал гашетку и произнёс:

– Группа Фильченко. Подозреваемые предположительно во дворе по адресу: Зелёная, тринадцать дробь два. Выход блокировали, ждём подкрепления!

Ему ответило неразборчивое шипение, из которого стало понятно, что нам осталось жить десять минут.

Ритка ещё сильнее стиснула мою руку.

– Выберемся! – шепнул я девчонкам, потому что…

Потому что оградить их от беды – моя сфера ответственности.

Я, ощущая, как по рукам потёк огонь, иначе оглядел пространство двора, уставленного машинами, стены и окна… Пронеслась мысль: пора открывать портал или всё-таки удастся смыться по-тихому? В лесу я бы обратился за помощью к древеснице, а тут?.. Эх, был бы со мной Чёрный!

Не успела мысль оформиться, как раздалось хриплое:

– Мя-а!

На небольшом бетонном выступе, ограждающем разбитое окно подвала, сидел потрёпанный полосатый кот и смотрел на нас светящимися зелёными глазами.

– Мя-а! – повторил он, спрыгнул в углубление перед окном и, высунувшись оттуда, добавил: – Мя-ё!

Мы переглянулись с девчонками и на четвереньках, стараясь не высовываться из-за машин и двигаться максимально бесшумно, поползли к окошку.

Едва я заглянул в углубление подвального окна, как разочарование захлестнуло меня – оконный проём был забран решёткой, хотя стекла не наблюдалось – разбили.

Кот строго посмотрел на меня и повторил хрипло:

– Мя-а-ё!

Затем пролез между прутьями, задев задницей и…

…И мне показалось, что решётка шевельнулась.

– Была б собака… – говорил между тем патрульный своим товарищам.

У меня по спине пробежал холодок – если б улицы патрулировали с собаками, то нам уже настал бы трендец!

– Да, что-то с собаками случилось, – ответил четвёртый, тот, который до сих пор молчал. – Моя Тося вообще отказывается работать. И другие собаки как будто враз нюх потеряли…

Перед глазами встала картинка: Агафья Ефимовна прикасается к Дёме и начинает светиться…

– Спасибо! – прошептал я и согнулся от ощутимого тычка в бок.

– Тихо! – Ритка сделала страшные глаза.

Внезапно на том конце двора раздался дикий визг и тут же в центр освещённого круга выкатились два котяры. Чёрный и рыжий. Они выгнули спины, вздыбили шерсть и, задрав хвосты, замерли друг против друга, продолжая угрожающе вопить.

Я засмотрелся на котов и снова получил от Ритки тычок в бок, мол, не зевай!

Мысленно поблагодарив драчунов, отвлёкших внимание патрульных, склонился над углублением, взялся за решётку и легонько пошевелил её. Она беспрепятственно отошла. Придвинул решётку к стенке прямо там, в углублении, и повернулся к Марине:

– Ты первая!