Читать книгу Одержимость мажора. Прокурорская дочка - - Страница 14

Римма

Вот сколько раз уже думала о том, чтобы в подобных ситуациях не замирать, а бежать. Но нет. Все равно встаю, как вкопанная, посреди дороги и пялюсь на то, как машина Исакова правой стороной впечатывается в огромный железный столб. Есть у нас тут такие декоративные под старину, черт бы их побрал.

Глазею с открытым ртом, не в силах пошевелиться или выдавить из себя хотя бы звук.

Наконец отмираю и несусь к машине этого придурка, чтобы хоть узнать, жив ли.

Страшно до жути просто! А вдруг и правда умрет? Что я тогда буду делать с чувством вины? Потому что я виновата. Выскочила на проезжую часть, увидев свою бабушку на другой стороне. Нет, чтоб как все белые люди, спуститься в подземку или хотя бы дойти до пешеходного перехода. Я рванула через дорогу.

Но тут же почти никогда не ездят машины! Только машины доставщиков и всяких спасателей. Иногда проскальзывают частные, но это скорее исключение, чем правило.

– Придурок, – бормочу дрожащим голосом, подходя к машине на негнущихся ногах. – Вот черт.

– Угробила парня, да? – слышу слева голос своей бабушки, которой даже на смерть наплевать. Ирония и философское отношение к жизни у нее встроено в заводские настройки.

– Нет, – отвечаю писклявым голосом.

Она переводит свой острый взгляд на водительскую дверцу, которая в этот момент распахивается.

– Пиздец, – произносит труп Исакова… то есть, тьфу, сам Исаков!

Оказывается, я уже так живо представила себе его труп, что реально была уверена в том, что его и обнаружу в машине.

– Молодой человек, – снова голос моей бабушки, и я перевожу взгляд на нее. Она с укором смотрит на какого-то парня, снимающего на телефон то, как Захар пытается выбраться из машины. – Вместо того, чтобы упиваться чужим горем, могли бы помочь своему собрату покинуть искореженное транспортное средство.

– Че? – бычится он.

– Через плечо! – рявкает Исаков. – Пошел на хер!

Когда Захар наконец оказывается на улице, выпутавшись из тесных объятий подушки безопасности, пацан оценивает перспективы получить по роже и ретируется.

Исаков переводит на меня взгляд и тяжело вздыхает.

– Ну почему ты у меня такая проблемная, Няшка? – спрашивает он меня, а я тупо пожимаю плечами, до сих пор не до конца осознавая,что передо мной не труп.

Пронесло, слава богу! Иначе как бы я потом оправдывалась перед Исаковым и его дружбанами? Перед ним, наверное, не пришлось бы. Ох, я бы попала под следствие, а там папа. Он бы мне шею свернул за такое. Наверное…

– Ты зависла, Кудрявая, – напоминает о себе Захар, а сам достает из кармана джинсов смятую пачку сигарет и прикуривает слегка дрожащими руками. Потом пытается что-то нашарить на сиденье, но подушка безопасности мешает.

– Это кто? – спрашивает бабуля, оказываясь рядом со мной. Оценивающе смотрит на Захара, который не теряет надежды отыскать нужную ему вещь.

– Это… м-м-м… Захар, – поизношу, как будто она должна и так понимать, кто он такой.

Идеально выщипанные и уложенные брови моей бабушки на долю секунды показываются над большими солнцезащитными очками, а потом возвращаются на место.

– Это, конечно, все объясняет, – тихо говорит она. – Молодой человек, вам нужна помощь?

Захар выпрямляется и выпускает струю дыма.

– Спасибо, бабуль, мы справимся.

Этот засранец подмигивает моей бабушке, а потом подходит ко мне. Она не сдвигается с места, только внимательно наблюдает за Исаковым, как за подопытным кроликом. Я бы предупредила его бежать от моей бабушки как можно дальше, но если он попал в ее фокус, то теперь я хочу посмотреть, что будет дальше.

– Кудрявая, дай телефон. Я не могу найти свой.

В другой ситуации я бы с радостью послала наглеца. Но чувство вины не позволяет.

Достаю телефон, разблокирую и протягиваю Исакову. Он хмыкает, глядя на мою заставку с котятами, а потом набирает какой-то номер и отходит в сторону, чтобы поговорить.

– Сейчас договорит, забирай телефон и уходим куда собирались, – говорит бабушка, провожая Захара взглядом.

– Но как же мы оставим его тут одного? – ахаю, глядя на обтянутую черной футболкой спину Исакова. – Он же из-за меня попал в аварию.

– Римма, – строго говорит бабушка, заставляя перевести взгляд на ее лицо. – Мужчина должен сам уметь справляться со своими проблемами. А если этот мальчик будет обвинять тебя в том, что случилось, гони поганой метлой. Нам такие не нужны. Тем более, в женихах.

– В каких еще женихах? – спрашиваю и чувствую, как волоски на теле встали дыбом. Не люблю, когда бабушка начинает корчить из себя ворожку. Проблема только в том, что часто предсказываемое ею сбывается. – Ба, давай без этого.

Она только загадочно улыбается своими густо накрашенными красной помадой губами, а потом поворачивает голову, когда к нам подходит Захар.

– Ты в порядке? – спрашивает он как-то слишком мягко.

– Да, – выдыхаю, и он вкладывает телефон мне в руку.

– Не задел? – Я молча качаю головой, а он вздыхает. – Хорошо.

– Мы пойдем, – произношу тихо.

– Мы? – Переводит взгляд на мою бабулю, и я вижу, как быстро в его голове складывается дважды два. – О, сорян. То есть, пардон, мадам. – Бабуля смеется. – А вы даже похожи с Риммой. Только выглядите моложе ее.

– Придурок, – прыскаю со смеху.

– Когда льстите, юноша, не перегибайте, – поучительным тоном произносит ба. – Иначе вам не поверят. Римма, мы собирались в магазин и ресторан. – Она берет меня под руку и разворачивает в сторону комплекса “Гранд”, куда мы направлялись до происшествия. – Всего доброго, молодой человек.

– До встречи, – с улыбкой произносит он, и мы с бабушкой уходим.

Перед самым поворотом на улицу, где находится “Гранд”, бросаю взгляд через плечо, а этот наглец посылает мне воздушный поцелуй. Фыркаю и отворачиваюсь, но чувствую, как по телу разливается странное приятное тепло.

Мы с бабулей обходим несколько магазинов в поисках нужного брючного костюма, который она наденет на свадьбу своей подруги. Ага, я тоже знатно офигела, когда узнала, что люди и в шестьдесят женятся. Но бабушка у меня личность экстравагантная, и все подруги у нее такие же. Не удивлюсь, если они и сексом в этом возрасте занимаются.

Наконец моя модница выбирает себе красивый костюм мятного цвета, а к нему покупает еще и шляпку на пару тонов темнее. После мы размещаемся в ресторане и заказываем себе обед.

– Ну так что за юноша, Римма? – спрашивает бабуля, потягивая из бокала свой Апероль. – Какая гадость, – кривится. – Юноша будьте добры, принесите мне чистое просекко вместо этой бормотухи, – просит она официанта и отдает ему почти полный бокал с напитком. – Как ты пьешь это, детка?

– Нормально, – легонько пожимаю плечами и делаю пару глотков своего коктейля.

– Ты промолчала про юношу, который поцеловался со столбом. Кто такой?

– Да так, – отвечаю пространно.

Моей бабуле главное не давать повода уцепиться за эту тему, иначе она разовьет ее до небывалых масштабов.

– “Да так” не выглядит вот так и не тащит огромный букет к тебе в ресторан. Так делают только “таки да”.

Она кивает мне за спину, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Захара. Теряю дар речи и едва не выпускаю из пальцев бокал с Аперолем. Офигеть можно!