Читать книгу Эстев. Наследие молний - - Страница 2

Я помню запах корицы. Каждый раз, когда мама пекла пироги, дом наполнялся этим ароматом. Казалось, что он пропитывает стены, мебель, даже воздух, который мы вдыхали. Этот запах стал символом моего детства – теплого, как солнечные лучи, и такого же короткого. Когда-то мне казалось, что это будет длиться вечно, но все изменилось.

Наш дом стоял на краю небольшого городка в Нова-Сити, где лес начинался сразу за нашим двором. Утром я часто просыпался от звуков птиц, а вечером засыпал под шепот ветра, играющего в кронах деревьев. Жизнь текла спокойно, размеренно, словно река. Мама говорила, что здесь легко дышится. Я тогда не понимал, что она имеет в виду, но теперь вспоминаю ее слова как обрывки сна.

Я сидел за кухонным столом, наблюдая за тем, как мама ловко раскатывает тесто. Солнечный свет пробивался через шторы, падая на деревянный стол, на котором всегда лежал ее любимый кухонный набор. Мамин голос был мягким, но наполненным энергией:

– Знаешь, Эстев, иногда счастье – это просто кусочек пирога. Не забывай об этом.

– А если я съем два кусочка? Буду вдвойне счастлив? – спросил я, хихикая.

Она улыбнулась и притворно нахмурилась:

– Тогда это уже жадность, а не счастье.

Такие моменты казались мне незначительными тогда, но сейчас я понимаю, насколько они были важны. Отец, Гарет, всегда возвращался с работы с улыбкой. Он обнимал маму и сажал меня на плечи, поднимая так высоко, что я мог увидеть весь мир.

Каждые выходные мы выбирались за город. На старой дороге, ведущей к озеру, всегда пахло пылью и соснами. Отец учил меня находить север по мху на деревьях, рассказывал истории о том, как в его детстве каникулы проходили в походах. Я знал, что он хотел, чтобы я любил природу так же, как он.

Однажды, когда солнце садилось за горизонт, и вода в озере стала золотой, я поймал свою первую рыбу. Ее серебристое тело блестело на солнце. Я был горд и счастлив.

– Видишь? Терпение всегда вознаграждается, – сказал отец, похлопав меня по плечу.

Эти слова стали для меня чем-то большим, чем просто совет. Они были напутствием на всю жизнь.

Потом все изменилось. Это началось в обычный осенний день. Листья только начали менять цвет, наполняя наш двор яркими оттенками красного и желтого. Я вернулся из школы и сел за уроки. В комнате было тихо, только тиканье старых часов на стене нарушало покой. Мама готовила ужин, а отец должен был прийти через час. Но он не пришел.

Сначала мама не переживала. Она думала, что он задержался на работе. Но когда прошло еще несколько часов, ее лицо изменилось. Тревога поселилась в ее глазах, и это передалось мне. В ту ночь я впервые услышал, как мама молилась вслух.

На следующее утро раздался стук в дверь. Двое полицейских стояли на пороге. Их лица были серьезными, словно они принесли с собой кусочек зимы. Один из них произнес слова, которые я никогда не забуду:

– Ваш муж погиб.

Мир рухнул. Я помню, как мама закричала. Ее голос был пронзительным, почти нечеловеческим. Она упала на колени, обхватив руками голову. А я… я просто стоял. Внутри все замерло. Я смотрел на их лица, на их форму, на папку, которую они держали. И в голове звучало только одно: «Это не правда. Это ошибка.»

День похорон был холодным. Серое небо висело низко, как будто сама природа скорбела. Мелкий дождь моросил, превращая землю в грязь. Люди собрались у могилы, но я почти никого не замечал. Гроб отца опустили в землю, и это был момент, когда все стало реальным. Мама плакала, держась за мою руку. Ее слезы падали на мою рубашку, но я не мог ее утешить. Я просто стоял, смотрел на землю и чувствовал, как что-то внутри меня умирает.

Я пытался найти ответы. Почему? Почему именно он? Почему именно мы? Но ответы не приходили. Я видел, как люди подходят к маме, обнимают ее, говорят слова утешения. Но в их глазах была жалость. Я ненавидел эту жалость.

В ту ночь я не спал. Лежа на кровати, я смотрел на потолок, слушая, как мама плачет в соседней комнате. Я хотел что-то сделать, но был беспомощен. Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в кожу. Эта боль была единственным, что я мог контролировать.

Следующие годы были как длинная ночь. Мама устроилась на две работы. Мы продали машину, чтобы заплатить долги. Коллекторы стали приходить к нам домой. Я помню их голоса, их грубые слова. Один из них однажды толкнул маму, и она упала. Я стоял, сжимая кулаки, но ничего не мог сделать. Я был всего лишь ребенком.

В школе все тоже стало хуже. Я потерял друзей. Меня дразнили из-за старой одежды, из-за того, что я стал замкнутым. Коул, мой лучший друг, однажды сказал:

– Прости, Эстев, но я не могу больше с тобой общаться. Из-за тебя и меня начали дразнить.

Я не ответил. Просто развернулся и ушел. В тот день я понял, что теперь я один.

Однажды ночью, когда все казалось безнадежным, я поднялся на крышу нашего двухэтажного дома. Звезды были яркими, но холодными. Дождь шел, пропитывая одежду, делая ее тяжелой. Я смотрел вниз и думал: «А что если? Что если все закончить?»

Я встал на край крыши. Ветер трепал мои волосы, и я чувствовал, как сердце бьется так быстро, что мне казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Но в этот момент я услышал раскат грома. Небо вспыхнуло. Я поднял глаза и увидел, как молния прорезала тьму.

Я продолжил стоять, будто ждал чего-то. Дождь струился по моему лицу, смешиваясь со слезами, которые я больше не мог сдерживать. Казалось, что сама природа рыдает вместе со мной, разделяя мою боль.

– Что дальше? – прошептал я в пустоту. Мой голос утонул в шуме дождя, но я надеялся, что кто-то, где-то, услышит меня.

И тогда это случилось. Небо разорвалось еще одной молнией, но на этот раз она не просто осветила все вокруг. Я почувствовал, как электрический разряд проходит через мое тело, проникая в самую глубь моего существа. В голове вспыхнул яркий свет, а затем – пустота.

Когда я открыл глаза, то обнаружил себя лежащим на своей кровати. Все вокруг было в том же порядке, что и раньше. Но я чувствовал себя другим. Мое тело будто наполнилось чем то. Руки покалывало, как будто электричество все еще циркулировало по венам. Я посмотрел на ладони, и мне показалось, что между пальцами пробежала синяя искра.

– Что это было? – прошептал я, не в силах поверить, что все это реально.

Голова кружилась, как будто я провел всю ночь без сна. В окне брезжил рассвет, и город еще только начинал просыпаться. Я потянулся и услышал треск. Треск, словно электрический разряд пробежал по моей коже. Я замер, осматривая свои руки. Они выглядели как обычно, но я мог поклясться, что пару секунд назад из моих пальцев искрились молнии.

Весь день в школе казался странным. Мои одноклассники как будто избегали меня, хотя я привык, что ко мне и так мало кто подходит. Но сегодня их взгляды были другими – настороженными, чуть испуганными. На уроках я не мог сосредоточиться. Казалось, что вокруг меня будто что-то меняется. Словно воздух стал тяжелее.

На перемене, когда я проходил мимо группы ребят из параллельного класса, один из них резко схватил меня за плечо.

– Эй, ты че, батарейка? Почему тебя шарахают током? – ухмыльнулся он, показывая руку, на которой действительно был слабый красноватый след, как от разряда статического электричества.

Я отпрянул, не зная, что сказать. В горле пересохло, а сердце заколотилось, как бешеное. «Это не может быть правдой. Это просто совпадение», – твердил я себе, но сам понимал: что-то действительно не так.

Вечером я решил рассказать обо всем маме, но, открыв рот, застыл. Она сидела за кухонным столом, подперев голову рукой. Ее глаза были полны усталости и боли. Она взглянула на меня и слабой улыбкой попыталась скрыть свои эмоции.

– Все в порядке, мама? – спросил я, хотя ответ знал заранее.

– Конечно, Эстев, просто тяжелый день, – тихо ответила она, вернувшись к своим мыслям.

Я не смог заставить себя говорить. Если расскажу ей, что чувствую себя странно, она только больше начнет переживать. Я поднялся в свою комнату, лег на кровать и долго смотрел в потолок. Мысли метались от страха до любопытства. «Что со мной происходит? Это нормально? А вдруг я просто схожу с ума?»

В этот момент я вспомнил слова отца: «Иногда нам нужно принять неизвестное, даже если оно пугает. Главное – не терять себя». Но как я мог это принять, если даже не понимал, с чем имею дело?

Следующие дни стали настоящим испытанием. Одноклассники начали шептаться у меня за спиной. Казалось, что они знают обо мне что-то, чего я сам не понимаю. В классе стояла напряженная атмосфера. В один из дней, на физкультуре, когда я бежал по кругу, мои ноги вдруг стали двигаться быстрее, чем я ожидал. Казалось, что я лечу. Но внезапно я споткнулся и упал. Когда я поднялся, заметил, что мои руки слегка искрились. Никто этого не увидел, но я почувствовал, как мой страх усиливается.

На уроке химии я случайно уронил колбу. Когда она разбилась, я заметил, что маленькие электрические разряды пробежали по столу. Учитель смотрел на меня подозрительно, но ничего не сказал. Я хотел закричать: «Это не я! Я не знаю, что происходит!» Но, конечно, промолчал. Что я мог сказать, если сам ничего не понимал?

Однажды вечером, сидя у себя в комнате, я пытался написать домашнюю работу, но мысли не шли. Я смотрел на свои руки. Они выглядели как обычные, но я не мог избавиться от ощущения, что внутри меня что-то изменилось. Внезапно моя ладонь начала светиться синим. Тонкие электрические разряды пробежали по коже. Я вскочил, испуганно оглядываясь вокруг.

– Черт… что со мной? – прошептал я, сжимая кулаки, пытаясь остановить разряды. Постепенно они исчезли, но внутри осталась паника.

В ту ночь я почти не спал. Я пытался найти объяснение тому, что происходит. «Может, это какая-то болезнь? Или я подвергся радиации?» Но ни одно объяснение не казалось правдоподобным. Единственное, что я знал точно – это нельзя никому рассказывать.

Через несколько дней мама все-таки заметила, что со мной что-то не так.

– Эстев, ты выглядишь усталым. Все в порядке? – спросила она за ужином.

– Да, просто школа, – ответил я, стараясь избежать ее взгляда.

– Если что-то беспокоит, ты можешь мне рассказать, – ее голос был мягким, но в нем чувствовалась тревога.

– Все нормально, правда, – попытался заверить я, но внутри знал, что обманываю ее. Мне не хотелось, чтобы она волновалась еще больше.

Однажды ночью мне приснился сон. Я стоял посреди пустого поля, вокруг бушевала гроза. Огромные молнии разрезали небо, и каждая из них ударяла в землю рядом со мной. Я смотрел на свои руки, из которых вырывались такие же молнии. Они сливались с грозой, становясь ее частью. Казалось, что я и буря – одно целое.

Я проснулся в холодном поту, сердце колотилось, как бешеное. На стене я заметил обгоревшее пятно. «Этого не может быть», – подумал я, но знал, что это правда. Что-то происходило со мной, и я не мог это контролировать.

Несмотря на страх, я решил узнать, что происходит. Я начал читать все, что мог найти о молниях, электричестве, физических аномалиях. Я искал ответы, но их не было. Это только добавляло мне страха. Я понимал, что что-то изменилось в ту ночь, когда меня ударила молния. Но что именно? И почему?

Я не знал, что впереди меня ждут события, которые изменят все. Но тогда, сидя в тишине своей комнаты, я просто хотел одного – понять, кто я теперь и как жить с этим дальше.

После той ночи, когда молнии впервые вырвались наружу, я не мог думать ни о чем другом. «Что это было? Почему это случилось со мной?». Я старался вспомнить все детали: холодный дождь, вспышка света, странное тепло, которое охватило все мое тело. Но самое страшное – это не ответ, а его отсутствие.

Каждое утро начиналось одинаково. Я просыпался от ощущения тяжести, будто ночные кошмары оставляли свой след. Оглядывая себя в зеркало, я увидел знакомое лицо, но оно казалось чужим. Взгляд стал более тусклым, глаза будто светились неестественным блеском.

– Все нормально, – сказал я себе, стараясь звучать уверенно.

Школа стала еще большим испытанием. Раньше я просто пытался не привлекать внимания, но теперь это было невозможно. Внутри меня росло беспокойство, которое я не мог заглушить. Даже самые обычные вещи – разговоры, уроки, шум на перемене – казались невыносимыми.