Читать книгу Эстев. Наследие молний - - Страница 3

По утрам я всегда шел той же дорогой. Узкая тропинка между серыми панельными домами вела к длинному асфальтированному пути, который петлял мимо старой заброшенной стройки. Каждый раз, проходя мимо нее, я чувствовал, как что-то внутри меня сжимается. Пустые окна напоминали глазницы, а торчащая арматура была похожа на ребра огромного чудовища.

В тот день все казалось еще более мрачным. Небо затянуло темными облаками, и воздух был тяжелым, словно перед грозой. Люди, проходящие мимо, выглядели отстраненным. Каждый шаг давался с трудом, как будто даже земля под ногами была против меня.

Я пытался сосредоточиться на простых вещах. Считать шаги, слушать ритм своего дыхания. Но мысли все равно возвращались к той ночи.

– Что со мной не так? – прошептал я, глядя на свои ладони.

Они выглядели обычными, но я знал, что это не так. Я помнил, как из них вырывались молнии, как в воздухе пахло озоном. Это не было сном.

В школе все было, как обычно. Одноклассники смеялись, кто-то обсуждал видео из интернета, кто-то переговаривался, бросая шутки через весь класс. Я сидел за своим столом, как всегда, стараясь не привлекать внимания.

– Эстев, ты опять на своей волне? – раздался голос Саванны, одной из моих одноклассниц.

Я вздрогнул, подняв глаза. Ее взгляд был добродушным, но я почувствовал себя разоблаченным.

– Все нормально, – быстро ответил я, отворачиваясь.

Она пожала плечами и вернулась к разговору с подругой. Но ее слова застряли в моей голове. «На своей волне. Что это значит? Может, они уже заметили, что я изменился?».

Во время уроков я все больше уходил в себя. Учитель говорил что-то про физику, писал формулы на доске, но для меня это были просто звуки. Я смотрел на свои руки, пытаясь понять, как такое возможно.

– Эстев, к доске! – голос учителя вывел меня из ступора.

Я медленно поднялся, чувствуя, как все взгляды устремились на меня. Ладони вспотели, и сердце забилось чаще.

– Решай пример, – сказал учитель, указывая на доску.

Мел в моей руке дрожал. Я пытался сосредоточиться на цифрах, но перед глазами вспыхивали молнии. Вдох. Выдох. Но дыхание сбилось, и я почувствовал, как внутри нарастает напряжение.

– Ты сегодня какой-то рассеянный, – произнес учитель, нахмурившись. – Садись, двойка.

Я вернулся на свое место, ощущая взгляды одноклассников. Кто-то усмехнулся, кто-то прошептал что-то соседу. Мне казалось, что каждый в этом классе знал мой секрет.

На перемене я вышел в коридор, чтобы немного прийти в себя. Люди ходили туда-сюда, смеялись, кричали, толкались. Но для меня этот шум был как гул сотен голосов, которые невозможно заглушить.

Я подошел к окну, стараясь спрятаться от всего этого хаоса. Серое небо сливалось с серыми зданиями, и в этом бесконечном сером море я искал ответ.

– Что ты там стоишь, как призрак? – услышал я знакомый голос за спиной.

Я обернулся. Коул. Его насмешливый тон сразу вызвал у меня раздражение, но я сдержался.

– Ничего, – ответил я.

– Ничего? – он шагнул ближе. – Ты в последнее время странный. Или это всегда так было, а мы просто не замечали?

Его слова обжигали. Я почувствовал, как внутри снова поднимается то странное напряжение. Но я сжал кулаки, стараясь не выдать себя.

– Оставь меня в покое, Коул, – спокойно сказал я.

– Оставить? А ты не думал, что это ты нас всех достал? – продолжил он, усмехаясь.

Я отвернулся, снова глядя в окно. Но внутри все кипело. Эти слова, этот тон – все напоминало о том, как мы были друзьями. Как все изменилось.

Когда-то я и Коул были друзьями. Настоящими. Я до сих пор помню, как мы играли во дворе, катались на велосипедах и строили планы на будущее. Мы обещали друг другу всегда быть на одной стороне. Но это было давно. Теперь он стоял передо мной, и от того мальчишки, с которым я делил секреты, не осталось и следа.

– Эй, Эстев, – громко выкрикнул он для толпы. – Ты опять притащил свою мамину кофту? Или это новый тренд?

Шум вокруг замер. Все взгляды устремились на нас. Кто-то тихо хихикнул, кто-то шепнул что-то соседу. Я чувствовал их взгляды, словно тысячи игл, впившихся в кожу.

– Оставь меня в покое, Коул, – произнес я, стараясь звучать твердо.

– В покое? А может, тебе лучше уйти из школы? Ты ведь все равно тут лишний, – он усмехнулся, шагнув ко мне ближе. – Или тебе напомнить, каким ты был раньше?

Эти слова ударили по мне сильнее, чем я ожидал. Напомнить? Да, я помню. Я помню, как мы вместе смеялись, строили укрытия из старых коробок, мечтали о путешествиях. И теперь он стоит передо мной, как чужой человек.

– Что с тобой случилось, Коул? – спросил я, глядя ему прямо в глаза.

Он хмыкнул, склонив голову в сторону.

– Я вырос, понял, как устроен мир. А ты остался тем же нытиком.

Эти слова подожгли что-то внутри меня. Я сделал шаг назад, пытаясь успокоиться. Но он не отступал.

– Ты думаешь, что лучше нас? – продолжил он, приближаясь. – Сидишь такой весь серьезный, жалкий. Давай, скажи что-нибудь.

– Заткнись, – тихо сказал я, сжимая кулаки.

– Что? Ты что-то сказал? – Он подскочил ко мне и схватил за воротник. – Скажи это еще раз, нытик.

И в этот момент что-то оборвалось. Весь накопленный гнев, обиды, боль – все это вырвалось наружу. Я ударил его. Сначала один раз, в лицо. Его голова дернулась назад, и он выпустил мой воротник.

– Ты… – начал он, но я уже не слушал.

Я обрушил на него всю ярость, которую копил. Каждый удар был ответом на его насмешки, на его издевки, на предательство. Он упал на пол, и я набросился на него, не замечая ни криков вокруг, ни того, как кто-то пытался меня остановить.

– Думал, что сильнее? – выкрикнул я, чувствуя, как гул нарастает внутри меня.

И тогда я почувствовал это. Тепло в ладонях, будто они начали гореть. В глазах вспыхнули искры, перед моим взглядом заплясали электрические разряды. На мгновение все вокруг стало размытым, словно реальность треснула.

– Что с ним? – прошептала одна из девочек, стоявших в стороне.

– Его глаза… они… светятся? – добавил кто-то с дрожью в голосе.

Я не слушал. Все мои мысли были сосредоточены на Коуле. Я продолжал наносить удары, но теперь электрические разряды, пробивающиеся из моих рук, разрывали ткань его рубашки и оставляли ожоги. Его крики эхом разносились по коридору.

– Эстев, остановись! – крикнул кто-то из учителей, но я уже не мог.

Вспышка молнии вырвалась из моих глаз, ослепляя всех вокруг. Люди вскрикнули, закрывая лица руками. В коридоре повисла напряженная тишина, нарушаемая только треском электричества.

Коул лежал на полу, его рубашка была разорвана, а лицо окровавлено. Он с трудом дышал, его глаза метались в панике, а тело подрагивало от остаточных разрядов.

– Убери руки! – выкрикнул я, но чей-то сильный захват прервал меня. Учитель физкультуры схватил меня за плечи, его лицо было полным ужаса.

– Что с тобой творится, Эстев?! – закричал он.

Я остановился. Медленно опустил руки и посмотрел на них. Кожа слегка покраснела, а из кончиков пальцев все еще пробивались слабые молнии. Люди в коридоре смотрели на меня, как на чудовище.

Я резко вырвался из хватки учителя и побежал. Бежал так быстро, как только мог. За спиной я слышал, как кто-то кричит мое имя, но это уже не имело значения. Я выбежал из здания, а в голове звучал только один вопрос: «Что со мной происходит?».

Прошел месяц с того дня, когда я в последний раз переступил порог школы. Месяц, наполненный тишиной, сомнениями и тяжелым грузом на душе. Я заперся в своей комнате, как будто стены могли защитить меня от того, что творилось внутри.

Мир за окном продолжал жить своей жизнью. Люди ходили по улице, солнце вставало и заходило, но для меня это все было словно фон – бесцветный, пустой. Я не мог найти себе места. Каждый день начинался одинаково: я просыпался, долго смотрел в потолок, а потом вставал и садился у окна.

«Кто я?». Этот вопрос преследовал меня, словно тень. Я не мог избавиться от него, как бы ни старался. Молнии, которые вырывались из моих рук, та ярость, что кипела внутри, – все это делало меня другим. Не таким, как раньше.

– Может, я чудовище? – прошептал я, глядя на свои ладони.

Эти руки… С виду обычные, но я знал, на что они способны. Я вспоминал тот день, как я ударил Коула. Его крики, ужас в глазах, как он упал на пол, не понимая, что происходит. Я не хотел этого. Или хотел?

– А что, если это было правильно? – сказал я себе, словно пытаясь найти оправдание.

Коул заслуживал наказания за все, что он делал. Но то, как я поступил, было слишком. Слишком.

Я закрыл лицо руками, стараясь заглушить эти мысли. Но воспоминания всплывали вновь и вновь. Голоса, крики, вспышки молний. Я чувствовал, как внутри меня все закипает, и это пугало.

Иногда я выходил из дома, чтобы хоть немного отвлечься. Но я всегда выбирал безлюдные места, чтобы не встречать никого знакомого. Чаще всего я шел к старой заброшенной стройке. Там было тихо.

Скрип ржавых металлических балок, эхо шагов на бетонных плитах, холодный ветер, гуляющий между пустых окон. Здесь я чувствовал себя свободным. Я мог позволить себе быть тем, кем был.

Однажды я ударил кулаком по бетонной стене, и из руки вырвалась молния. Она оставила черный след на серой поверхности. Я долго смотрел на этот след, словно он мог дать мне ответ.

– Может, я должен принять это? – прошептал я, глядя на свою руку.

«Но что это значит – принять? Быть тем, кто использует эту силу? Или прятаться от нее?».

Я начал говорить сам с собой. Внутренний диалог стал моим единственным утешением.

– Ты знаешь, что ты монстр.

– Нет, я не монстр. Это все произошло случайно.

– Случайно? А что насчет того, как ты почувствовал силу? Ты ведь наслаждался этим.

– Я… я просто потерял контроль.

– Или ты всегда был таким? Просто не знал этого?

Эти разговоры изматывали меня. Иногда я сидел в углу комнаты, обхватив голову руками, пытаясь заглушить голос.

– Может, ты должен быть героем? – спросил я сам себя однажды.

– Герои не избивают своих врагов так, как ты.

– Но герои тоже совершают ошибки.

– А что, если ты не герой, а злодей?

Я вспомнил слова отца: «Терпение всегда вознаграждается». Но как здесь может помочь терпение? Я больше не знал, что значит быть собой.

Мама пыталась со мной говорить, но я закрывался. Она выглядела уставшей, глаза часто покрасневшие. Наверное, она плакала по ночам, но никогда не показывала этого при мне.

– Эстев, я переживаю за тебя, – сказала она однажды за ужином.

Я поднял взгляд, но не знал, что ответить.

– Ты почти не ешь, не выходишь из дома… Ты хочешь поговорить?

Я покачал головой.

– Если что-то беспокоит тебя… Ты всегда можешь мне рассказать, – добавила она, стараясь улыбнуться.

– Спасибо, мама, – тихо ответил я, но больше ничего не сказал.

Она не настаивала. Я видел, что ей больно, но я просто не мог. Как я мог рассказать ей о том, что я – монстр?

Однажды я стоял перед зеркалом, глядя на свое отражение. Лицо было усталым, под глазами темные круги. Я поднял руку, сжал кулак, и почувствовал, как внутри начинает накапливаться энергия. Молнии пробежали по коже, тихо потрескивая.

– Это ты, – сказал я себе. – Это твое.

Я не знал, как с этим жить. Я боялся себя, но в то же время чувствовал, как эта сила зовет меня.

– Ты должен решить, кем ты будешь, – произнес я вслух. – Монстром или героем.

Но ответа у меня не было.

На следующий день дождь моросил с самого утра. Серые тучи густо накрыли небо, как тяжелое одеяло, не пропуская ни единого луча солнца. Город казался чужим и холодным, словно отражая мое собственное состояние. Мокрые ветви деревьев склонялись под весом капель, а лужи на асфальте мерцали под приглушенным светом фонарей.

Я брел по парку, прячась под капюшоном своего старого серого худи. Под ногами шуршали мокрые листья, которые казались такими же беспомощными, как я. Шорох дождя был успокаивающим, почти медитативным. Это был единственный звук, который я хотел слышать.

Мои мысли блуждали где-то между вчерашними терзаниями и завтрашним страхом. «Что со мной происходит? Почему это случилось именно со мной? Могу ли я быть чем-то большим, чем страх и злость?».

Я остановился у одной из скамеек, стоящих под большим раскидистым деревом. Ветви хоть немного укрывали ее от дождя. Я сел, уставившись на капли, медленно падающие с листьев.

– Ты всегда так грустно смотришь на мир? – раздался голос позади.

Я вздрогнул, резко обернувшись. Передо мной стояла девушка. Она выглядела странно на фоне этого мрачного дня – яркая, несмотря на серый плащ и зонтик, который она держала. Ее длинные светлые волосы струились по плечам, а большие карие глаза смотрели прямо на меня.

– Эм… ты ко мне? – выдавил я, чувствуя, как сердце начинает стучать быстрее.

– Да, а кто еще сидит здесь один под дождем? – Она улыбнулась, и в ее улыбке было что-то теплое, почти солнечное.

Я пожал плечами, не зная, что сказать.

– Можно сесть? – спросила она, указав на скамейку.

– А… конечно, да, – пробормотал я, пододвигаясь.

Она сложила свой зонтик и аккуратно села рядом, стараясь не замочить одежду. Мы сидели в молчании, и я чувствовал себя ужасно неловко.

– Ты всегда гуляешь в такую погоду? – нарушила она тишину.

– Нет, просто… не люблю сидеть дома, – ответил я, нервно сжимая край худи.

– Странно. Обычно люди прячутся от дождя.

– Ну, я… мне нравится дождь. Он скрывает все.

Она кивнула, как будто поняла, о чем я говорю.

– А я люблю дождь за то, что он смывает все плохое, – сказала она, поднимая взгляд к небу.

– Это… красиво звучит, – пробормотал я, ощущая, как на лице проступает легкий румянец.

Она посмотрела на меня, улыбнулась, и я вдруг почувствовал, что этот мрачный мир стал немного светлее.

– Кстати, я Кэсс, – сказала она, протягивая руку.

– Эстев, – ответил я, немного смущенно пожав ее руку.

– У тебя необычное имя. Откуда оно?

– Мама выбрала. Оно вроде как… из книг, – ответил я, чувствуя, как голос предательски дрожит.

– А ты сам читаешь?

– Раньше читал, – сказал я, опустив взгляд. – Сейчас уже нет.

– Почему?

Я замялся, не зная, что сказать. Как объяснить незнакомке, что я больше не могу читать, потому что мысли постоянно возвращаются к тому, кем я стал?

– Просто… времени нет, – выдавил я.

Она снова улыбнулась, но на этот раз ее взгляд был чуть серьезнее.

– А я читаю все подряд. Особенно люблю фантастику. Иногда хочется сбежать в другой мир, знаешь?

Я кивнул, не зная, что ответить, и просто слушал. Ее голос был спокойным, мелодичным, как шелест дождя, и с каждым ее словом мне становилось легче. Она рассказывала о книгах, о своих прогулках, о том, как однажды потеряла зонтик и промокла до нитки. Впервые за долгое время мне хотелось слушать.

– А ты? Что ты любишь? – вдруг спросила она.

– Я… – я запнулся, потому что даже не знал, что ответить. – Не знаю.

– Ничего?

– Раньше я любил… рыбалку. Мы с отцом часто ездили к озеру.

Ее взгляд стал мягче.

– Звучит здорово. А почему перестал?

Я посмотрел в сторону, стараясь не встречаться с ее глазами.

– Просто… жизнь изменилась.

Она ничего не сказала, но я почувствовал, что она понимает больше, чем говорит.

Дождь начал усиливаться. Капли громко стучали по земле и листьям.

– Ты весь промокнешь, – сказала она, кивая на мое худи.

– Я привык, – ответил я, пытаясь улыбнуться.

– Тогда, может, погуляем еще? – предложила она, поднимаясь.

Я удивился ее предложению. Никто не хотел проводить со мной время, тем более в дождь.

– Ладно, – тихо сказал я, чувствуя странное тепло внутри.

Мы пошли по мокрой дорожке, и я вдруг понял, что впервые за долгие недели мне не хочется быть одному.

Дождь усиливался. Капли громко барабанили по деревьям и скамейкам, словно стараясь заглушить тишину, которая иногда проскальзывала между нашими словами. Мы с Кэсс шли по извилистой тропинке парка, стараясь избегать глубоких луж, хотя это уже не имело смысла – ноги давно промокли.

Она держала закрытый зонтик в руках, не скрываясь от дождя, и иногда поднимала голову вверх, чтобы почувствовать капли на лице. Ее волосы потемнели от влаги, но она, кажется, не обращала на это внимания.

Я шел рядом, немного в стороне, стараясь быть ближе к деревьям, словно они могли меня укрыть. Улицы парка были пустынны, только где-то вдали слышался смех детей, играющих у луж.

– А ты когда-нибудь задумывался о героях? – внезапно спросила она, остановившись и повернувшись ко мне.

– О героях? – я удивленно поднял брови.

– Ну да. О тех, кто спасает мир, – уточнила она, пристально глядя мне в глаза.

Я задумался. Раньше, когда я был ребенком, отец часто читал мне книги о храбрых рыцарях, которые сражались с драконами и защищали королевства. Тогда я мечтал быть как они. Но теперь все казалось сложнее.

– Я думаю… – начал я, глядя на мокрую землю под ногами. – Герои… они не такие, как в книгах.

– Почему?

– Потому что в жизни все не так просто, как в сказках. В реальности герои тоже ошибаются. Иногда они становятся монстрами, даже если этого не хотят.

Она долго молчала, всматриваясь в мое лицо.

– А если ты ошибся, это значит, что ты не можешь быть героем? – спросила она наконец.

– Не знаю, – ответил я честно. – А ты что думаешь?

Она улыбнулась, и ее улыбка была такой теплой, что даже дождь показался мне мягче.

– Я думаю, герои – это те, кто борется, даже если боится.

Ее слова отозвались во мне. Они звучали просто, но в них была сила.

– А если ты не знаешь, с чем борешься? – тихо спросил я.

– Тогда просто начни. Иногда ответы приходят только тогда, когда ты двигаешься, а не стоишь на месте, – сказала она, разворачиваясь и идя дальше по тропинке.

Я смотрел ей вслед, чувствуя, как внутри меня что-то шевелится. Ее слова напоминали отцовские. «Ты справишься, Эстев. Просто начни».

Образы прошлого пронеслись перед глазами: я, стоящий у могилы отца; я, держащий за руку заплаканную маму; я, теряющий контроль и едва не превращающийся в монстра. Я не мог понять, кто я. Герой, монстр, просто мальчишка, потерявший отца? Или я был чем-то еще?

Моя рука инстинктивно сжалась в кулак, и я почувствовал знакомое покалывание, как будто молнии текли у меня под кожей. Дождь лился все сильнее, но его капли испарялись, касаясь моей ладони, оставляя тонкий след пара.

Я смотрел на свою руку, чувствуя одновременно страх и силу.

– Эй, ты там идешь? – голос Кэсс вернул меня в реальность.

Я быстро спрятал руку в карман и догнал ее.

Мы продолжали идти, и я чувствовал, что хочу спросить у нее то, о чем боялся говорить с кем-либо.

– Ты когда-нибудь боялась себя? – спросил я неожиданно для самого себя.

Она замедлила шаг, посмотрела на меня, а потом улыбнулась, но в ее улыбке было что-то грустное.

– Иногда. Думаю, это нормально. Но знаешь, что помогает?

– Что?

– Напоминать себе, что мы не одни.

Ее слова снова отозвались во мне. Я долго думал, что одиночество – это мой крест. Что никто не может понять, что со мной происходит. Но сейчас я не чувствовал себя таким одиноким.

Мы дошли до небольшой деревянной беседки у пруда. Вода была покрыта кругами от капель дождя, а отражение серого неба казалось бесконечным.

– Ты прав, жизнь не похожа на сказки, – сказала Кэсс, опираясь на перила. – Но это не значит, что мы не можем написать свою историю.

Я посмотрел на нее, и в ее глазах увидел то, чего давно не видел в себе – надежду.

В ту ночь, лежа на кровати, я долго смотрел в потолок. Капли дождя стучали по стеклу, напоминая о нашей прогулке. Ее слова звучали в моей голове, как тихий шепот.

Может, я и не знаю, кем я должен быть. Может, я и сделал ошибки. Но если я могу сделать хоть что-то, чтобы этот мир стал лучше, я должен попробовать.

Дождь за окном превратился в грозу. Молнии озаряли комнату, но теперь они не казались мне пугающими. Они были частью меня.

«Я начну», – подумал я, засыпая.

Месяцы после того, как я решил взять себя в руки, стали настоящим испытанием. Я понимал, что больше не могу позволить себе оставаться слабым, неуверенным. Мое будущее зависит от меня самого. Если я не разберусь в своей силе, она сломает меня.

Утро начиналось с пробежки. Поначалу я ненавидел это. Холодный воздух резал горло, ноги ныл от непривычной нагрузки, а каждое усилие казалось бессмысленным. Но с каждым днем я чувствовал, как мое тело становится сильнее.

Я бежал через заброшенные парки, где деревья наклонялись друг к другу, словно шептались. Дождь, иногда мелкий и пронизывающий, иногда проливной, стал моим постоянным спутником. Лужи разбрызгивались под ногами, ветер обжигал кожу, но я не останавливался.

После пробежки я бросал себя на землю для упражнений: отжимания, пресс, подтягивания на старой ржавой перекладине. С каждым повтором я чувствовал, как мои мышцы горят, но вместе с болью приходило и ощущение контроля.

– Если хочешь быть сильным, терпи. Сила не приходит даром, – шептал я себе, сжимая кулаки, когда руки уже отказывались двигаться.

Физическая подготовка была только частью пути. Я понял, что мои способности требуют не только физического, но и ментального контроля.

Я проводил часы во дворе или в заброшенных строениях, где никто не мог меня увидеть. Сначала я просто учился вызывать молнии, чувствуя, как молнии текут через меня, обжигая пальцы и заставляя все тело дрожать.

– Сконцентрируйся, – говорил я себе, закрывая глаза и представляя, как молния собирается в руках, словно река течет в заданное русло.

Первые попытки были хаотичными. Энергия вырывалась из-под контроля, молнии били во все стороны, иногда обжигая меня самого. Но со временем я понял, что сила поддается моим эмоциям.

Когда я был спокоен, молнии становились мягче, управляемее. Я начал ставить себе задачи: попадать в цель, удерживать электричество в руках дольше. Иногда я создавал щиты, излучая молнии вокруг себя, чтобы отбить воображаемый удар.

Но самое сложное было не дать страху и ярости взять верх. Однажды, вспоминая прошлые обиды, я позволил себе разозлиться. Молнии стали неконтролируемыми, вырвавшись из рук и ударив в стену. Громкий треск и запах горелой штукатурки напомнили мне: «Сила может быть опасной».

– Ты не можешь позволить эмоциям управлять тобой, – сказал я себе, глядя на свои руки. – Если хочешь быть хозяином силы, стань хозяином своих чувств.

Кэсс не исчезла из моей жизни, хотя мы виделись все реже. Она оставалась для меня источником вдохновения. Вспоминая нашу прогулку по парку, ее слова о героях и монстрах, я чувствовал, что обязан ей своей решимостью.

«Ты можешь быть больше, чем эта буря», – всплывали в памяти ее слова.

Когда становилось тяжело, я думал о ее улыбке, о том, как она смотрела на меня, словно видела нечто большее, чем я сам. Это напоминало мне, зачем я все это делаю. Я не хочу быть разрушителем. Я хочу быть тем, кто созидает и помогает.

Каждый день приносил новые вызовы. Я пытался найти равновесие между тренировками и попытками понять самого себя. Иногда я чувствовал, как слабость накатывает, но она лишь подталкивала меня к новым усилиям.

Однажды, во время очередной тренировки, я стоял под дождем, смотря на свои уставшие руки, из которых выходили тонкие разряды молнии. Казалось, что дождь гасил их, но я понимал: это не важно. Главное – продолжать.

– Ты не можешь изменить прошлого, – шептал я себе. – Но ты можешь выбрать, каким будет твое будущее.

Каждый день, каждый час я становился ближе к пониманию своей силы. Я знал, что это лишь начало, и впереди еще долгий путь. Но теперь у меня была цель: стать сильнее, не только ради себя, но и ради тех, кто в меня верил.