Читать книгу Follow me - - Страница 3

Дома, включив везде свет, и забравшись с ногами на кровать, Йозеф успокаивал себя тем, что всё произошедшее с ним просто «огонь» и несомненно подойдёт для топовой публикации. Тем не менее он не мог заставить себя перестать вслушиваться в окружающие его звуки.

Всё вокруг него вдруг ожило, деревья стучались в окна, ветер ломился в калитку, соседская кошка затаилась в высокой траве. Всё действовало на нервы, заставляло съёживаться, и необычайно радовал тот факт, что в мае темнело поздно.

Когда же зазвонил телефон, Йозеф чуть не слетел с кровати. Потом плюнул, обругал себя и ответил на звонок.

– Дорогой, мы подъезжаем, откроешь ворота? – раздался мамин голос, как всегда, торопливый. На этот раз она, сама того не зная, спешила на помощь напуганному, хоть и стыдившемуся своего состояния сыну.

Йозеф вышел на крыльцо, откуда просматривался двор Лилиного дома, и, как обычно, невольно скользнул по нему взглядом, и в который раз за день похолодел и замер. Среди аккуратно подстриженных кустов и декоративных деревьев разгуливал высокий блондин в синей ветровке. Волосы и кожа его, казалось, светились в полумраке опускающихся сумерек.

Йозеф был знаком и с отцом Лили, чьи волосы были темно-русые, и с матерью, волосы которой были длинные, как и у Лили, да и роста они обе были маленького. Кому же мог принадлежать этот высокий белоголовый силуэт, и что ему было нужно в том доме? Он мелькнул лишь на долю секунды, а после, то ли пропал, как та старуха, то ли просто скрылся за деревьями. Странное видение окончательно растаяло, когда из-за поворота показался ослепительный свет фар родительской машины, и Йозеф поспешил открыть ворота.

Родителям он, конечно, не стал ничего рассказывать, это было совершенно не нужно. Вряд ли они пришли бы в восторг от того, что их сын видел наркомана у реки и зачем-то к нему полез. И, уж, конечно же, их не поразила бы история с бабкой-приведением, возможно, с заразной сыпью на руках, которая растворилась в воздухе. С родительским видением мира это всё выглядело нелепо и смешно.

Выйдя из ванны после горячего душа в мягкое банное полотенце, Йозеф не в первый раз сделал попытку рассмеяться над всем случившимся с ним сегодня. Но тут, как нельзя, кстати, из-за спины послышалось:

– Йозеф, что это у тебя на плече? – мама, сидевшая в кресле у телевизора, привстала, изогнувшись вопросительным знаком.

Парень метнул взгляд на левое, ближнее к матери, плечо – там ничего не было.

– Да дальше, сзади, – начала переходить на визг женщина, как бывало, когда она сильно волновалась. – Ты что не чувствуешь?

Йозеф перегнул шею через левое плечо, потом через правое, но ничего не нашёл.

– Да где, мам? – занервничал он.

– Ты что, издеваешься? – уже визжала мать. – Подойди сюда!

– Это ты издеваешься, – буркнул Йозеф, но послушно подошёл.

– Вот! – мать обвела рукой абсолютно гладкую распаренную кожу. – Четыре гематомы! Думаешь, я слепая? Это что, пальцы чьи-то?

Йозеф вздрогнул, память услужливо подкинула ему ледяное прикосновение окровавленной ладони, он поспешно увернулся от материных рук:

– Нет там ничего! – вскрикнул он.

Отец, оторвавшись от телевизора, перевёл глаза на сына:

– Не кричи на мать!

– Не кричи на меня! – подхватила мать. – Подрался? Что-то случилось в школе? А ну иди сюда!

Йозеф вывернулся и, убежав в свою комнату, хлопнул дверью. Он не знал, в какую игру вдруг решила поиграть мама, но больше всего его взволновало, что она почему-то заговорила об этом самом плече. Перед ним вновь предстал блондин с онемевшим лицом и красными глазами, заставив его встрепенуться. Йозеф потёр глаза, невольно погладил себя по плечу.

Зеркальная дверца шкафа отразила его силуэт, и Йозеф натянуто улыбнулся своему отражению. Быстро проведя рукой по влажным волосам, он подошёл к шкафу и приоткрыл правую дверцу, чтобы взять одежду, боковым зрением заметив, что к плечу что-то пристало. И каково же было его изумление, когда, повернув голову, он обнаружил в отражении своего плеча четыре темные полоски. Будто кто-то, обмакнув пальцы в краску, коснулся его. Однако, взглянув на своё настоящее плечо, Йозеф вновь ничего не обнаружил.

Плечо было чистым. Но зеркало, странным образом искажая действительность, вырисовывало, по-видимому, те самые гематомы, которые взволновали маму. Она видела их, но не в зеркале, а на нём!

Йозеф сморгнул, к лицу прилил жар, как будто на него опять полилась горячая вода из душа. Он долго метал взгляд от плеча к зеркалу, потом осторожно провёл рукой по плечу, на котором ничего не было, надавил, но не почувствовал ни малейшей боли.

На ходу он запрыгнул в шорты, стянул со стула футболку и выбежал из комнаты. Прошмыгнул мимо направляющейся к двери мамы в ванну. Там, выставив плечо, он снова глянул в зеркало. Отражение послушно продемонстрировало ему своё плечо с гематомами, которых у настоящего Йозефа не было.

Дверь тихонько отворилась, в ванну заглянула мама.

– Ну почему ты скрываешь от меня, разве я тебе враг? – она дотронулась до его плеча – не до отражения!

Йозеф поджал губы. Успев подумать о том, как напишет это в своей публикации, он принялся искать подходящую для мамы историю.

Если подрался, то «когда, с кем и почему, и не сходить ли ей к учителю, потому что если бы его ребенка избивали, он бы поступил точно также…».

Если ударился, то «обо что, ведь вид у этих гематом очень специфический. Нельзя же не заметить…».

Можно ещё было рассказать правду, но правда была не похожа на саму себя. К тому же, паранормальную часть мама, наверняка, пропустила бы мимо ушей, а что ещё хуже решила бы, что он «что-то не договаривает». А после, вообще, потащила бы его ко всем возможным врачам – травматологу, дерматологу и психологу. Притом, что он сам своих гематом не видит – возможно, ещё и к офтальмологу.

При мысли об офтальмологе в памяти почему-то всплыла дурацкая фотография из Интернета, где у парня на спине была вытатуирована таблица Сивцева. И тут сам собой возник ответ для мамы:

– Извини, мам. Это мы с пацанами в честь окончания учебного года решили сделать себе временные тату.

– Что-о-о? – мамино лицо вытянулось, она ожидала чего угодно, но не этого. – Тату?! Да… Да… Да ты же презирал эти штуки! Ты что?!

– Ну временная же. Вроде как шутка.

– А почему гематомы? Это такой юмор? Ничего умнее в голову не пришло?

– Это… Это следы когтей тигра, мама!

– Ох! И что? Ты охотник что ли?

Йозеф потупил взгляд, изображая глубокое раскаяние.

– Додумался! – тем временем продолжала мать. – Ты что подзаборный? Родителей у тебя нет? – эта фраза матери являлась неотъемлемой частью выражения высшей степени недовольства поступками сына. Хотя Йозеф после неё терял какую-либо причинно-следственную связь и просто говорил:

– Ну мам…

– Так всё, Йозеф, пообещай, что когда это смоется ты не станешь делать себе постоянную. И вообще никакую не станешь… Я сойду с ума…когти тигра! – театрально вскинув руки, она вышла из ванны.

– Обещаю! Сам жалею! – на всякий случай вслед ей крикнул сын.

Отец при этом, демонстрировал полное безразличие к ситуации, продолжая смотреть телевизор.

– Твой сын сделал татуировку! – обратилась она к нему.

– Временную, – на всякий случай отозвался сын из ванной. Потому как недовольство отца отнюдь нельзя было закончить видом глубоко раскаяния и фразой «Ну пап…». Но отец промолчал, а мать крикнула:

– Я надеюсь!

А знала бы она, как на это надеялся сам Йозеф!

Отец о чём-то тихо заговорил, слышалось лишь бормотание, и, как всегда, смог полностью успокоить мать.

Больше в этот вечер о «татуировке» не упоминалось. Да и не надо было, Йозеф и так больше не мог думать ни о чём другом. Запёршись в комнате, он принялся искать в Интернете всё, что только мог о «невидимых синяках», «гематомах, видимых только в зеркале», «отражении ином, чем сам человек»…

И так до тех пор, пока руки от усталости сами не отпустили смартфон, и он не провалился в жуткий сон из реклам косметических средств для лечения и закрашивания синяков. Были ещё в нём немало разбитых зеркал, хмельных людей, не узнающих себя в зеркале и детей с животными, узнающих себя в зеркале во время «зеркального теста»…

Ничего полезного ни во сне, ни в Интернете найдено не было – посвящённые мистики сайты загадочно молчали.