Читать книгу Опричник Тайного Приказа - - Страница 9

Ростислав познакомился с Викторией на конной прогулке в лесу. Жена Белякова обожала верховую езду, содержала своих лошадей и даже личного конюха. Найти конюшню, где она проводила свободное время было несложно.

На полном скаку крутанувшись в седле Росс сорвал на полянке цветок и под аплодисменты окружающих преподнес ей. Кавалерист шестнадцатого века в седле держался великолепно, вызывая зависть не только у новичков, но и у профессионалов – берейторов. Узнав, что ее сын Кирилл занимается фехтованием, опричник нашел способ подружиться и с ним. Несколько советов по дуэльному фехтованию сделали парня лучшим мастером шпаги среди его друзей. Отношения завязались. Несложный магический приворот перевел отношения в нужное русло. Но до цели было далеко. Как проникнуть в дом Белякова и добраться до посоха было непонятно. Опричник свой разговор с Хворостиным о том, что в крайнем случае, ради дела можно воспользоваться колдовством вспоминал все чаще. Осложнялся этот путь тем, что Росс ясно видел Виктория – сама столбовая ведьма. Этими же методами она пользовалась постоянно, делая карьеру от простой юной содержанки, приехавшей в Москву из Закарпатья и вынужденной спать с состоятельными мужчинами за жилье и еду, до владелицы элитной недвижимости и немалых финансовых активов. Он прекрасно видел ее ауру и шлейф темных дел, словно волочившихся за ней. Перебираясь с колен на колени, Виктория привораживала и меняла мужиков по мере необходимости. Одних она просто бросала, получив от них все, что хотела. Двое мужей у нее умерли непонятно от чего, оставив ей все наследство и бизнес. Одним словом, в этом деле Виктория была тертый калач. И также, как вор, что лучше любого полицейского вычислит другого вора, эта ведьма могла почуять какую-то серьезную присушку или другое какое колдовство на себя. А промахнуться он не мог себе позволить. Потому что в этом случае логовище Белякова пришлось бы брать, фактически, штурмом, а уже потом, если повезет, искать там посох.

Но была у этой графини, как про себя почему-то начал называть ее Росс, одна слабость. Это был Кирилл. Сын у нее появился после второго брака. Однако, как поговаривали, на самом деле мальчик был от любовника: одного из ее земляков, жившего в Москве и работавшего в цыганском театре Ромен. Любовник умер от насильственной смерти и по заказу ее мужа. Вот именно этого актера Виктория, похоже, любила по-настоящему, а в сыне, родившемся от него, души не чаяла. А тот самый ревнивый муж… Во время отпуска на экзотических берегах Амазонки абсолютно здоровый никогда не болевший мужик полез с друзьями купаться в реку и словил инфаркт. В Москву вернулся уже в гробу…

Опричник решил вывести ее из равновесия и снизить бдительность, устроив проблемы с ее сыном. Чтобы понять, что именно нужно сделать, Росс дважды в неделю занимался с ним фехтованием. Параллельно, он озадачил и Хворостина найти что-нибудь на мальчишку. Игорь Воротынский копал родословную Виктории. Также опричник, вызвав удивление у Елены, потратил несколько бессонных ночей, чтобы пересмотреть все работы актера – любовника в кино и сериалах. Просто до этого Лена, которую он не посвятил в свои планы относительно проникновения в дом Белякова, такую тягу к телевидению за ним никогда не замечала. Ростислав в основном просиживал свободное время в интернете изучая сайты по истории, политике и естественным наукам. Другим его любимым времяпровождением было бродить по Москве с целью посмотреть, как сейчас выглядят места, которые он знал раньше. Но просмотр сериалов не самой высшей категории был для него точно не характерен. Ростислав же изучал и буквально копировал характерные особенности безвременно ушедшего любовника Виктории и в ее присутствии вел себя идентично, чем вызывал у женщины симпатию, замешанную на ностальгии.

Тем временем, Сергей Хворостин через своих людей в полиции и ФСБ пробил все, что есть на ее сына. Мальчишка замешан ни в чем не был и вел самую обычную жизнь старшеклассника. Учился надо сказать неплохо. Никаких приводов в полицию и тем более в ФСБ у него не было. Но был один момент. Приводы были у другого человека из-за него. Как выяснилось он был влюблен в свою сверстницу и, судя по всему, сверстница отвечала ему взаимностью. Однако, недавно у него появился соперник. На его избранницу положил глаз двадцатилетний боец ММА, который начал активно ухаживать, не давая проходу девушке. А когда Кирилл вызвал его на разговор, то тот без затей отметелил школьника и предупредил, что если еще раз подойдет к девушке, то искать его будут в подмосковных лесах по частям. Сын графини же не унимался и отступать не собирался. Ведь он хоть и был для Белякова приемным, но тем не менее считал себя дворянином.

Узнав эту историю, Ростислав понял причину столь ярого усердия Кирилла на его уроках по фехтованию и рукопашному бою. На мгновенье перед ним встал моральный выбор. Кирилл был ему симпатичен. Парень, в отличии от окружавших его людей, действительно был достоин уважения. Но сомнения продолжались недолго. Поразмыслив, опричник решил, что сын Виктории все равно не уступит, а так у него будет хоть какой-то шанс, и на очередной тренировке показал ему с точки зрения спорта подлую, но очень эффективную в реальном бою связку ударов, которой не раз пользовался сам. Теперь осталось дождаться.

* * *

Полковник Хворостин сидел в машине, припаркованной на Чистопрудном бульваре, и ждал Ростислава, который опаздывал уже на полчаса. Опричник специально назначил встречу здесь. Росс не хотел, чтобы их лишний раз видели вместе поэтому зная, что за ним следят выбрал район, где в узких переулках и проходных дворах легче оторваться от преследователей.

«Черт, да где же он?» – думал Сергей, всматриваясь в толпу.

Неожиданно задняя дверь машины открылась и на заднее сидение плюхнулся Ростислав.

– Поехали, – сказал он вместо приветствия и пригнулся, чтобы его не было видно в окна.

Хворостин не заставил долго ждать, завел двигатель и тронулся по бульварному кольцу.

– Еле оторвался, – вздохнул Росс, поднимаясь и осматриваясь в окна.

– Что, цепко на хвосте сидели?

– Да знаешь, я ведь мастер игры в прятки. И запутать могу и глаза отвести, но в этот раз, что-то, как никогда. По-моему, меня две группы вели, если не три, – ответил Росс, – думал придется завести куда потише, да вырубить этих сыскарей.

– Две группы? Откуда у них столько людей?

– Хрен их знает. Причем двое от кого я отрывался, вообще странные, не запутать, не глаза не отвести. Думал уже гасить их придется.

– И что ты сделал?

– Да как-то обошлось все, – ответил опричник, – они сцепились с курбининскими, причем до драки. Ну а я, пока они там разбирались меж собой, слинял.

– Интересно, прям так вот и драку устроили? – задумчиво произнес Сергей, – кто же это был…

– Самому стало интересно, – сказал Росс, – в следующий раз надо будет вырубить и попробовать язык им развязать на тему кто такие?

– Ты осторожней в смысле вырубать и гасить, – сказал Сергей, покачав головой, – здесь у нас, это не там у вас. Мочить направо налево не принято, девяностые прошлого века давно закончились. Попадешься, моих ресурсов может не хватить, чтобы тебя отмазать.

– Есть люди, которые меня наблюдают, более того, есть у меня уже подозрение, что они знают кто я. Захотели бы закрыли. Значит либо не могут, либо почему-то не хотят. К тому же силушка справиться с ними у меня есть, а вот со временем у меня плохо. Я здесь уже больше трех месяцев торчу, а результата нет.

– Понятно, – вздохнул Хворостин, сворачивая во двор и останавливая машину, – Приехали, здесь можно поговорить спокойно.

Росс вылез из машины, инстинктивно оглядевшись вокруг. Хворостин знаком предложил опричнику присесть на деревянную лавочку в глубине старого московского двора.

– Так, что ты хотел? Говорил трудновыполнимое дело какое-то, – спросил он.

– Помнишь я тебе говорил, что мне нужно попасть в тайное хранилище Белякова? – начал Росс, присаживаясь.

– Ну да, помню, конечно.

– Так вот, единственный быстрый способ, который я вижу, это через его бабу эту, Викторию, графиню чертову, – продолжил опричник.

– Она что графиня? По-моему, обыкновенная содержанка.

– Не знаю, как-то так в голову пришло, титул ей подходит. Дело не в этом, – нетерпеливо отмахнулся Росс, – просто я не могу к ней подступиться по-другому, она все поймет сразу. В общем, кроме как через сына, в котором она души не чает, другого пути не вижу.

– И что? Ты решил похитить его и тем шантажировать?

– Нее, наоборот, – улыбнулся Росс, – он, походу, влюбился в ту же девку, за которой приударяет также один лихой парень, который мало того, что старше, так еще и боец неплохой. Тот, про которого я просил тебя разузнать.

– Я разузнал через своих. Знаешь кто это? – сказал Хворостин и, сделав паузу, добавил, – это сын Курбинина. Того самого, чьих людей ты переломал в лесу под Коломной и чьи люди следят за тобой.

«Опа…», – подумал Росс, – «Ох, и не хрена же себе, как все переплелось-то».

– Подожди, Курбинины же живут и заправляют в Коломне? – сказал он.

– Просто они сами из Коломны, и бизнес у них в Коломне: владеют напрямую половиной города, а остальным – через подставных. А живут они в основном в Москве, – ответил Хворостин.

– О как, – Ростислав посмотрел в глаза Сергею, – как там у вас один правитель говорил: случайность есть непознанная закономерность? Я бы по-другому сказал: когда ты встаешь на путь к чему либо, случайности вдруг завязываются в закономерности.

– Да уж, нарочно не придумаешь, – вздохнул Хворостин.

– Тем лучше, – уверенно сказал Ростислав, – все равно с ними надо решать вопрос. В общем, мне нужно несколько человек-топтунов последить за парнем.

– За сыном Курбинина?

– Нет, за Кириллом, сыном Виктории. Рано или поздно между ними будет жесткий конфликт и Кириллу не поздоровится. Я вмешаюсь и через это смогу подобраться к графине.

– Это ты хорошо придумал, – усмехнулся Хворостин, – Ну, во-первых, чтобы найти бригаду наружки потребуется время…

– Деньги у нас есть, а времени нет, – перебил Росс.

– Ладно, этот вопрос я решу, – согласился полковник, – а обойтись без того, чтобы подставлять парня никак нельзя? А если они просто убьют его?

– Нельзя, – тяжело вздохнул опричник, – проблема в том, что к его матери просто так не подкатить, она не поведется. Если я воспользуюсь методами, за которые там, откуда я на костре сжигали, эта стерва просечет меня на раз, потому что сама ведьма и постоянно пользуется этим. Колдовство я должен спрятать под что-то, под какую-то сильную эмоцию.

– И ты решил спрятать под трагедию с ее сыном?

– Да, другого выхода у меня нет. Пробраться в клан Белякова и стать его приближенным займет несколько лет. А поручение царя я должен выполнить срочно.

– Понятно. А если ты не успеешь, и эти отморозки грохнут его?

– Вот поэтому мне и нужны гарны хлопцы, которые вмешаются, если что-то пойдет не так. Кирилл, ее сын, все равно не отступит, не тот персонаж. А с нашим участием у него есть хорошие шансы живым остаться.

Полковник с полминуты молча смотрел в сторону.

– Хорошо, я подыщу людей, которые не будут задавать лишних вопросов, – согласился он, – только давай постараемся сделать так, чтобы с Кириллом ничего не случилось.

– Разумеется, – ответил опричник.

Некоторое время они сидели, молча медитируя на воробьев, скачущих по кусту рябины.

– Все время был интересен один вопрос, – вдруг сказал Хворостин.

– Какой?

– Какое воинское звание у тебя было там, при Иване Грозном?

– Голова, – ответил Росс.

– Голова – это если перевести на современные…

– Ну примерно соответствует полковнику в нынешней российской армии, – разъяснил Ростислав.

– Однако, такой молодой, а уже полковник, – удивился Сергей.

– Это у вас здесь я молодой, – усмехнулся опричник, – а в мое время, в смысле в шестнадцатом веке, до моих лет еще дожить надо суметь.

– Это да, конечно, – улыбнулся в ответ Сергей, – Другие времена, другие нравы. Ладно, поеду с сыном проблемы решать. Тебя подбросить?

– Нет, спасибо, хотел пешком прогуляться, – отказался Росс, – а что за проблемы с сыном? Может помочь чем?

– Нет, вряд ли ты сможешь помочь. Парень слишком много времени проводит за компом вот и мерещится всякая хрень, да и характер лучше не становится…

– Ты уверен? – переспросил Росс, глядя в глаза, – И я, и ты, и остальные занимаемся такими вещами, из-за которых определенные силы пойдут на что угодно. Бить будут по самому больному. А чтобы выключить меня необязательно делать что-то непосредственно против меня. Можно сделать это через людей, которые меня окружают. Если поймешь, что что-то не так, обращайся сразу. Ты сам видел, многое из того, что у вас сейчас считается сказками для кое кого продолжает оставаться эффективным оружием.

Хворостин вдруг снова подумал, что опричник читает его мысли.

– Честно говоря не хотел отвлекать тебя, – смущенно сказал он, – просто парень растет, ему надо внимание уделять, а я кручусь верчусь на работе без продыху.

– Понятно, но, если что, говори сразу, – уверенно сказал Росс.

***

Кирилл вышел из дома и стоял в ожидании машины с личным водителем. Он собирался ехать конноспортивный клуб своей матери на тренировку по верховой езде и, как уже повелось, на урок по рукопашному бою с Ростиславом. К нему подошли четверо крепких парней. Двоих Кирилл уже встречал и раньше в компании с Андреем Курбининым. Других двоих видел в первый раз.

– Прогуляемся с нами, – сказал один из них, взяв Кирилла за локоть и тут же слетел с ног от удара в подбородок, которого явно не ожидал.

Следующим на асфальт рухнул сам Кирилл, получив удар электрошокером. Двое подняли его под руки и быстро затолкали в подъехавший микроавтобус. Третий придержал поднявшегося на ноги бойца, порывавшегося вкатить Кириллу в отместку. Через несколько секунд микроавтобус рванул с места и скрылся за поворотом.

Подъехавшего буквально на минуту позже водителя встретили только две старушки, опешившие от произошедшего только что на их глазах похищения.

– А его увезли, – сообщила одна.

– Кого увезли? – спокойно спросил, улыбнувшись, охранник-водитель.

– Кирилла, увезли. Сбили с ног, скрутили, запихали в автобус и увезли.

– В какой автобус? – быстро заговорил водитель, начиная соображать, что произошло.

– В белый такой, нет бежевый…

– Куда поехали? Номер не запомнили?

– Поехали туда, – махнув рукой старушка показала направление, – а номера не помню, да и не было его по-моему или закрыт был…

Окончательно сообразив, что произошло, водитель схватился за телефон и начал судорожно набирать номер.

***

У Хворостина в кармане завибрировал телефон.

– Сергей Дмитриевич, только что четверо упаковали этого парня, сейчас ведем их по Садовому кольцу, – сообщил голос в телефоне.

– Хорошо, ведите их, я попрошу сейчас еще одну бригаду к вам присоединиться. Главное, не потеряйте.

Хворостин быстро набрал номер своего вышедшего в отставку сослуживца, с которым договаривался о помощи в этом деле. После короткого разговора, тот отправил своих ребят на помощь группе, преследующей похитителей. После этого Сергей позвонил Ростиславу.

– Росс, это случилось. Они тупо похитили его, – сказал он, как только услышал голос опричника на другом конце, – мои ведут их.

– Похитили? Я думал просто на месте отметелят. Так это, вообще, очень удачно. Это очень хорошо, – ответил Ростислав, – мне нужно какое-то время все подготовить.

– Давай так, – сказал Хворостин, – судя по всему, это отморозки полные. Я понимаю, если бы не твое участие, у него шансов, вообще бы не было, но, как говорится, очко у меня не железное. Если они направятся сейчас за город, я дам команду своим отбить его. Пусть лучше у меня посидит в мешке, целее будет. Главное, чтоб он живой там еще был. Чтобы по дороге не грохнули.

– Хорошо, – коротко согласился Росс, – тебе видней, действуй по ситуации. Мне нужен хотя бы день прогреть графиню, как следует.

***

Ростислав наблюдал за Викторией через окно конюшни. Она нервно ходила взад-вперед возле машины, постоянно набирая номера и разговаривая с кем-то по телефону. Виктория уже знала о произошедшем.

«Быстро узнала, – подумал опричник. – Тем лучше, ждать не придется».

Дождавшись, когда графиня закончит разговор и соберется уезжать, он подошел к ней.

– Что-то случилось? – спросил опричник.

– У меня проблемы возникли, – нервно ответила графиня.

– А где Кирилл? – Росс сыграл в ничего не знающего.

Виктория вздохнула и немного помолчав ответила.

– Проблемы с Кириллом…

Она была совершенно растерянна и потеряна. Опричник понял, что попал в точку, когда искал ее слабое место. Графиня не знала, что делать и была сейчас совершенно беспомощна. Воспользоваться колдовской силой она не могла, потому что не знала даже имен похитителей. Да душевное состояние не позволяло ей применить способности. Из сбивчивого рассказа о том, что произошло, Росс понял, что единственным источником информации был водитель, который должен был отвезти Кирилла на тренировку.

Она успела позвонить мужу и своему знакомому генералу из полиции. Однако, все их действия требовали времени, а ощущение, которому Виктория всецело доверяла подсказывало, что времени нет. Когда Кирилл пришел с разбитым лицом, она навела справки и выяснила, что это был сын Курбинина. После разговора с мужем Виктория получила от него обещание решить проблему. Но обещание так и осталось обещанием. Да и если это действительно были курбининские, то у них своих административных ресурсов было достаточно, чтобы затормозить все ее действия. То, что сына похитили, а не убили сразу само по себе ей казалось везением, но это везение могло закончиться в любой момент.

– У него же телефон с собой? – спросил Росс, зная, что по сигналу телефона можно отследить его местоположение.

– Надеюсь, с собой, – тяжело вздохнула Виктория.

– У меня есть друзья, которые могут помочь, я свяжусь с ними, – Росс провел рукой ей по спине, коснувшись волос.

Виктория не верила в возможности Ростислава, но в ее сердце затеплилась надежда. Опричник отошел позвонить, скрывшись за углом конюшни. На самом деле, воспользовавшись смятением в душе графини и возникшей в сердце надежде на него, он шел делать присушку, держа в руке ее длинный черный волос. Сейчас был шанс, что подавленная эмоциями ведьма, не заметит, как Ростислав колдует на нее.

***

Микроавтобус с похищенным Кириллом выехал из Москвы по Волгоградскому шоссе и свернул на лесную дорогу за Люберцами. Через полкилометра его подрезал джип, черкнул кенгурятником по крылу и остановился. Похитители резко затормозили, и двое выскочили разбираться. Однако из джипа вышли четверо спортивных парней с короткими стрижками. Вместо разговоров они быстро нейтрализовали похитителей, сковали их наручниками и уложили на асфальт. Затем подбежали к микроавтобусу, вытащили остальных двоих и сделали то же самое. Кириллу на голову надели мешок, а связанных похитителей затолкали в багажник. За руль микроавтобуса сел один из парней, второй расположился рядом с Кириллом. Джип пристроился сзади. Вся операция заняла меньше тридцати секунд.

***

Курбинин в ярости ходил взад-вперед по кабинету. Час назад Аскер доложил ему, что произошло с его людьми. Сначала Олег просто не поверил. Из-за какого-то пацана пропали четверо пусть молодых неопытных, но все-таки одних из лучших бойцов его охраны.

Началось все с того, что старший в этой бригаде упорно не отвечал на звонки Аскера, их непосредственного начальника. Так как их основная задача была охрана сына Курбинина и с ним же они обычно и кутили на тусовках, после обеда он позвонил Андрею. Тот явно темнил и уходил от прямого ответа, мотивируя это тем, что надо встретиться поговорить. После этого Аскер понял, что его бойцы не просто напились и загуляли. С мрачным предчувствием он поехал к Андрею. И после рассказа сына Курбинина, его опасения подтвердились.

На вопрос, на кой черт они похитили парня, отпрыск мафиози ничего вразумительного ответить не смог, и лишь повторял, что не хотели мочить его прямо там на месте. А когда тот обмолвился кого именно похитили и из-за чего, Аскер понял, что разговор со старшим Курбининым будет непростой. Беляков имел серьезный административный ресурс во всех эшелонах власти. И хотя Кирилл был его не родной сын, это было равносильно объявлению войны. Еще хуже было то, что совершенно непонятно, где они. Опытный в таких делах Аскер, который не раз и не два сам проворачивал подобное, смекнул сразу: если бы похищение и последующие планы на Кирилла увенчались успехом, то его бойцы были бы уже здесь. Если бы Кирилла отбили, то он вернулся бы домой. Но его мать была в истерике и продолжала звонить по своим знакомым силовикам. Ее муж, Беляков, также поднимал все свои связи. Значит, они еще не нашли его. Тогда, где они все? Все произошло настолько быстро, что послать бригаду охраны Беляков явно не успел бы. Значит вмешался кто-то еще. И этот кто-то, получается, следил за ними.

Курбинин-старший, похоже, это тоже понимал. Разговор получился напряженный.

– Я сейчас, Андрюша, не спрашиваю с какого хрена ты подвел нас всех под войну с Беляковым. Я хочу понять, где мои люди и где этот беляковский ублюдок? Какие версии? – с трудом сдерживая гнев, произнес он.

– Судя по всему, был кто-то еще, кто следил то ли за нашими, то ли за этим пацанчиком, – попытался объяснить Аскер, – сейчас мои уже добывают записи со всех камер, каких возможно. Выясним.

– Что же так все вовремя-то? – раздраженно задал риторический вопрос Курбинин.

В его кармане зазвонил телефон. Взглянув на дисплей, он увидел, что звонит Ровяковский.

«Черт, этот тоже уже знает наверняка,» – подумал он.

– Я сейчас вернусь, а вы пока подумайте, что будете делать со всем с этим, – сказал он и вышел из комнаты, не желая оправдываться перед Ровяковским перед своим сыном и начальником службы безопасности.

***

Ровяковский так и не получив ответа от Курбинина на непростые вопросы, сидел в кабинете за своим рабочим столом размышляя о том, с какими идиотами ему приходится иметь дело.

Максим знал Викторию давно, еще со времен, когда та активно работала в эскорте. Ему нравилась стройная черноволосая без лишней худобы девка с закарпатскими корнями. Если других проституток он быстро забывал, то с Викторией поддерживал дружеские отношения и даже помогал в делах. Когда она позвонила ему и попросила помочь найти похищенного сына, он озадачил этим вопросом своего человека в ФСБ. Оттуда быстро ответили – скорее всего за этим стоят курбининские. Переговорив с Олегом, Ровяковский понял, что скорее всего так и есть. Зная Викторию и связи ее мужа, Белякова, он понимал, что войны с ними Курбинину не избежать. А на Курбинина у Максима были другие планы. Ни с того ни с сего возникшая проблема требовала времени и внимания. Это сильно раздражало. Из размышлений его вывела секретарь, которая сообщила о приходе сотрудника британского культурного центра. С англичанами у Ровяковского связи были давние и крепкие. Он участвовал в совместных культурных программах, сотрудничал и с британским бизнесом, и с МИ-6, представителем которой на самом деле являлся пришедший. А культурный центр был просто прикрытием разведывательной деятельности. Не то, чтобы Ровяковскому было сильно охота работать на британскую корону, но в ответ англичане не трогали его активы и недвижимость у себя, в Лондоне и даже помогали осуществлять некоторые проекты через своих людей. Этот человек никогда не приходил просто так, а только в случае крайней необходимости. Это было необходимая предосторожность, чтобы не вызвать подозрения у российской контрразведки. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы подавить раздражение от внезапно возникших проблем, он распорядился секретарю пригласить гостя к нему в кабинет.

– Приветствую, Ричард, – Ровяковский вышел навстречу вошедшему и жестом предлагая присесть в одно из кресел возле журнального столика.

– Добрый день, давно не виделись, вот решил заглянуть, – чисто, без акцента произнес англичанин, протягивая руку.

– Чай принесите нам, – обратился Максим к секретарше.

– Как ваши дела Максим, как бизнес? – вежливо поинтересовался гость.

– Да, вроде более-менее, все путем идет, – улыбнувшись, отделался дежурной фразой хозяин кабинета.

Ровяковский ждал объяснения неожиданному визиту. По плану они должны были встретиться на мероприятии, организованном посольством, куда он был приглашен, но, видимо, возникло что-то срочное.

– Я перейду сразу к делу, – начал англичанин, – мы с вами как-то обсуждали наше общее хобби – антиквариат.

– Да, конечно, я помню. Вас что-то заинтересовало у нас в Москве?

– Да вот, лондонский музей попросил разузнать тут об одном раритете, хочет приобрести для коллекции. Посодействуйте, а мы бы вам в благодарность организовали по налогам послабление. Там у нас.

– Так, я всегда рад помочь. Картина? Какой-то известный художник и вывоз запрещен?

– Не совсем. Есть информация, что в Москве находится посох, принадлежавший царю Ивану Грозному. Нам бы очень хотелось его в коллекцию. Этот царь был дружен с королевой Елизаветой и хорошо бы, чтобы в ее музейной экспозиции был такой раритет. Ну, а мы уж вас отблагодарим, как говорится у вас, по-царски.

«Черт, быстро пронюхали,» – подумал Ровяковский, – «Но как? У меня об этом знает очень узкий круг. Не думаю, что этот историк с ролевиком трепятся всем подряд, что ищут. Или кого-то вербанули среди моих, и он докладывает им все? Не было печали».

– Посох Ивана Грозного? Тот самый, которым он сына убил? С крестом на макушке? Вы полагаете, он существует? Мне говорили про него. Думаю, что если эта правда, то его уничтожили еще тогда, как орудие убийства. Может крест сохранился… – решил включить дурачка Ровяковский.

– Мы с вами прекрасно знаем, что легенда о том, как русский царь убил своего сына, задумана и распространена моими и вашими предками, поляками. К действительности она не имеет никакого отношения. Поэтому, учитывая то, что подобные артефакты обладают своей собственной волей, скорее всего посох существует и он где-то в России.

– Ну не знаю, – развел руками Ровяковский, – если что-то удастся прояснить, то непременно сразу сообщу.

– Английской короне очень нужен этот артефакт, – сказал гость, вставая, – не хотелось бы, чтобы он исчез в какой-то частной коллекции. Ради нашего сотрудничество поинтересуйтесь этим вопросом. Поможем друг другу.

– Уже уходите? А чай? Мы специально для вас – истинного ценителя напитка, привезли прямо с Тайваня алишань улун.

– В другой раз, к сожалению, очень много дел, – вежливо отказался англичанин.

– Ну, дела есть дела, – улыбнулся Максим.

Коротко попрощавшись, англичанин вышел.

«Однако», – раздраженно размышлял Ровяковский, – «Откуда он знает про посох? Сотрудничать он со мной будет. Если у меня будет этот артефакт, то на хрен ты мне вообще нужен со своим сотрудничеством».

***

Сергей Хворостин зашел в антикварный магазин, хозяйкой, которого была его новая знакомая Елена Воротынская. За прилавком с ювелиркой был новый продавец, лет шестидесяти, который что-то объяснял покупателю. В дальнем углу за столиком с каким-то старинным фолиантом в руках и чашкой кофе сидел Ростислав. Один угол в магазине был переоборудован под кафетерий, где можно было посидеть на удобном диване за чашечкой кофе или чая.

«Если бы не знал кто он, подумал бы что он какой-то научный работник или реставратор,» – подумал Сергей, – " Ну да, он же работает в Историческом музее. Что ж, ему удалось мимикрировать под окружающих, не отличишь. Мастер. Очков еще для имиджа не хватает».

Хворостин бывал здесь каждую неделю. Втроем, с Ростиславом и Игорем, они, фактически, контролировали все перемещения Елены, опасаясь нападения, подобного тому, которое было в лесу под Коломной. Иногда, когда у всех были какие-то дела, полковник присылал кого-нибудь из своих ребят. Также у Елены была тревожная кнопка на телефоне, позволяющая подать сигнал тревоги сразу всем троим и включить трекеры для слежения. Но сегодня они просто договорились встретиться здесь в магазине, чтобы не привлекать внимание тех, кто следил за опричником. Топтуны уже запомнили, что оба частенько бывают здесь хоть для того, чтобы проводить Елену, хоть просто выпить кофе и поболтать.

– Кто это? – тихо спросил Хворостин, присев рядом с опричником.

– Новый продавец, антиквар со стажем, – также шепотом ответил Росс, – раньше у него свой магазин был, потом он разорился, но в искусстве специалист. Воротынские с ним давно знакомы.

– Я уж напрягся: вдруг Курбинин и здесь подослал кого-то.

– Насколько я понял, – усмехнулся Ростислав, – этот мужик разорился при непосредственном участии Курбинина. Да так разорился, что жить ему теперь негде и он будет ночевать здесь. То есть в одном лице и продавец и ночной сторож.

– Пробивать его не надо, все с ним нормально?

– Да вроде нормально, только вот темный он.

– Какой? В смысле, темный? – не понял Сергей.

– В том самом смысле, – многозначительно произнес Росс, – но это ладно, разберемся.

– Такой вопрос, сколько мне еще этих курбининских братков держать? Весь трейлер зассали, – сменил тему Хворостин.

– Какой трейлер? – не понял Росс.

– Да обычный. Когда работали по ним, нашли участок шоссе, не просматриваемый не с каких камер и загнали их микроавтобус в трейлер грузовой и дальше везли уже в трейлере, чтобы по камерам не вычислили. Парнишка-то этот, Кирилл, сейчас на хате заперт, с ним хорошо все, кормят поют, а эти так и лежат в своем микроавтобусе связанные и с мордами скотчем замотанными, – объяснил полковник.

– А они что, живы? – искренне удивился опричник.

– Ну, естественно, – опешил от вопроса Хворостин, – слушай, мы не в шестнадцатом веке, я не опричник и не могу отдавать приказы мочить людей направо и налево.

– Да? Ну ладно, живы, так живы, – пожал плечами Ростислав, – по мне так лучше, конечно, прикопать их, но тебе видней. В любом случае, подержи всех у себя еще денек хотя бы. Нужно, чтобы графиня дозрела. Ну, а там я придумаю, как заберу Кирилла, чтоб правдоподобно все было и отвезу его к матери. А с этими, потом делай, что считаешь нужным.

– Хорошо, – кивнул Хворостин, – день еще подержу без проблем.

– Ну твои, конечно, молодцы, хорошо сработали, – восхитился опричник людьми, которых привлек Хворостин.

– Да, славные ребята. Трейлер подогнали мои бывшие сослуживцы, которые уже на пенсии. Мишка грамотно захват организовал. Он, если помнишь, нам еще в Кремле помогал, когда по подвалам лазали.

– Конечно помню, – сказал Ростислав, – хороший парень, светлый.

– Как ты различаешь, светлый – темный… – усмехнулся Хворостин, – но парень действительно хороший. Проблема у него сейчас.

– Что за беда?

– Да тут магия твоя не поможет…

– Уверен? – перебил опричник.

– Там дело в том… – вздохнув начал рассказ Хворостин, – в общем, есть у него подруга, даже больше скажу, невеста. Так вот она пропала на днях.

– Что значит пропала?

– Ушла на тренировку, йогой занималась, и с концами.

– Ну, а что по всем этим камерам, по которым сейчас все ищут, или отследить по телефону? – недоумевал Росс.

– Нету ничего, у нас собственное следственное управление в ФСО и через своих людей все на ноги поставили… нет ничего, – мрачно развел руками Сергей, – похоже работал профи, но зачем? Кому она нужна, непонятно.

– И как вы собираетесь дальше искать?

– Не знаю пока, а в твои времена, как искали?

– Ну, как у вас сейчас называется, свидетелей опрашивали, еще были колдуны, которые могли указать место, где находится человек или тело его, то, что от него осталось.

– А ты можешь увидеть, где находится человек? – прямо глядя в глаза спросил Хворостин.

– Я не могу, но кто-то наверняка может, надо просто найти такого специалиста, – ответил Ростислав.

– Где ж ты его найдешь? – развел руками Сергей.

– Надо подумать, – ответил опричник.

– Кстати, Елену ты сегодня провожаешь? – вдруг спросил Сергей.

Росс посмотрел на Хворостина. Он давно заметил, что Хворостин неровно дышит, когда видит Елену.

«Хорошая была бы пара,» – подумал он.

– Может, ты проводишь? – предложил Росс, – а то мне нужно получше подготовиться к встрече с графиней.

– Могу я проводить, – согласился полковник.

***

Аскер поднимался на второй этаж в кабинет Курбинина. Настроение было мрачным. Так его не утирали даже в лихие девяностые. Стукнув символически в дверь, он, не дожидаясь ответа, вошел.

– Не отвлекаю? – спросил он так же символически, – нашлись наши.

– Нашлись? – спросил Курбинин вставая с кресла, – где?

– Там же, где пропали, в лесополосе под Люберцами, связанные. В нашем микроавтобусе…

– Живые?

– Живые, – ответил Аскер, – три дня пролежали связанные, без еды и воды, но живые.

– Что говорят?

– Да ничего толком не говорят, – сказал Аскер, – подрезали их, наскочили, скрутили, морды скотчем замотали и все… Больше ничего рассказать не могут. Не знаю, кто это был, Альфа, Вымпел или другой какой спецназ, но видно, что работали профессионалы самого высокого класса. Тут другое интересно.

– Что другое? – резко повернулся к нему Курбинин.

– По поводу этого беляковского приемыша, – продолжил Аскер, – Знаешь, кто привез его домой?

– Ну, говори уже, – раздраженно сказал Курбинин.

– Тот самый, за которым мы следим, который под Коломной наших отметелил, когда Воротынскую хотели взять. Как его, Ростислав, кажется…

– Кто? А он там каким боком? Мы же следим за ним.

– Видишь ли, он обучает фехтованию этого Кирилла. Надо признать, что сам он, как оказалось, такой боец … в общем, нам бы такого… И мать Кирилла, видимо, привлекла его для охраны своего щенка, – неуверенно начал объяснять начальник службы безопасности, – а то, что мы за ним следили… Получается, что все это время он тоже следил за нами.

– Следил за нами? – Курбинин задумчиво подошел к окну, – То есть все-таки он не один?

– Этого я пока не понимаю, – сказал Аскер, – и есть еще кое-что непонятное мне.

– Что?

– Вот смотри: они среагировали и вырубили наших меньше, чем через час после того, как наши взяли Кирилла. Вот, что они делали три дня? Я не про наших, я про пацаненка этого. Почему он не привез его к матери сразу, а где-то мурыжил три дня? Опять же, почему наших не завалили?

– Тебе не кажется, что для того, кто тут занимается безопасностью у тебя слишком много вопросов? Может сделаешь что-нибудь, чтобы хоть что-то из этого понять? – раздраженно произнес Курбинин.

У Курбинина впервые за много лет появилось неприятное ощущение страха, как будто его заказали опытному неуловимому киллеру, который всегда без промаха выполняет заказ. В таких случаях он обычно действовал по принципу: нет человека – нет проблемы, но сейчас его сдерживал Ровяковский со своим запретом что-то предпринимать в отношении этого парня.

– Я делаю, что могу, – с железной ноткой в голосе ответил Аскер, – судя по всему, за ним стоит что-то очень серьезное, – нужно либо валить его, но тут непонятно кто за ним, и что они предпримут в ответку, либо нужно больше ресурсов, для работы по нему. Ровяковский не может помочь в этом деле?

– Ровяковский сказал не трогать его и не мешать ему.

– Зачем тогда мы следим за ним? – удивился Аскер.

Курбинин замолчал, размышляя стоит ли рассказывать причину. Они были знакомы давно, вместе прошли лихие девяностые, но Курбинин всегда помнил, что он боярского рода и считал себя выше даже тех, кто много лет служил ему верой и правдой. И поэтому рассказывать боярские тайны не спешил.

– Ты же сам докладывал, что, судя по прослушке, он ищет царский посох.

– И что? Теперь его завалить что ли нельзя? – возмущенно спросил Аскер, – Пусть ищет, нам-то что до этого?

– Видишь ли, существует такое поверье, легенда, можно сказать, – после недолгого молчания начал Курбинин, – что у Ивана Грозного был посох. Посох этот был непростой, якобы его ему передали монахи, перед взятием Казани, и после этого он не знал поражений. Монахам этот посох достался от ихнего же собрата, который христианство с его помощью установил там, где сейчас Ярославль. А тот его получил то ли от кого-то из апостолов… Чуть ли не с этим ли посохом еще Моисей по пустыне бродил… Не знаю точно. Посох этот может дать огромную силу, сделать царем даже, и Ровяковский очень хочет его заполучить. Сам он его найти не смог и теперь думает, что тот парень его найдет, а он его у него отберет.

Аскер молча смотрел на Курбинина. То, что он сейчас услышал, в его абсолютно рациональной голове не укладывалось. Но он знал, что и его шеф и Ровяковский активно пользовались услугами колдунов и даже сами участвовали в черных шабашах. На некоторых он сам несколько раз присутствовал и понимал, что для этих людей такой артефакт мог представлять серьезную ценность.

– Главное, чтобы хватило сил отобрать, – абсолютно серьезно сказал Аскер, – парень этот явно не промах.

Курбинин встал и начал молча ходить по комнате.

– Ничего, – сказал Аскер, – Андрей, конечно, задал проблем, но тут уж, как говорится, маленькие детки – это маленькие бедки, а как подрастут, так и бедки вырастут.

– Да уж, – проворчал Курбинин, продолжая шагами измерять кабинет.

***

Рабочий кабинет Белякова представлял собой просторный зал, стены которого были увешаны самыми различными видами оружия его коллекции. Тут можно было увидеть все, начиная от стрел с кремневыми наконечниками из археологических раскопок, до настоящего современного ручного пулемета, закрепленного под самым потолком. Однако, как быстро определил опричник, практически все средневековые мечи, алебарды и боевые топоры были новоделом. Да и пищаль шестнадцатого века, висевшая напротив пулемета, смастерил кто-то явно недавно.

Графиня, после любовной дуэли с Ростиславом, лежала возле камина на разостланной прямо по дубовому паркету шкуре льва и явно ждала от кавалериста вторую атаку. Шкура льва была настоящей, также, как и роскошное тело графини. Несмотря на приближающийся к сорока возраст, Виктория выглядела великолепно – никакой пластики, и никакого силикона. Округлые бедра, белая гладкая без намека на целлюлит кожа, высокая и по-прежнему упругая, как в юности, грудь.

«Хороша боярыня,» – оценил Росс возлежащую на шкуре хищника женщину и усмехнулся, – «Недаром, что ведьма».

– Чего смеешься? – спросила Виктория, пригубив из бокала.

Росс мог поклясться, что усмехнулся мысленно.

«Надо осторожней с ней», – подумал он, – «расслабляться нельзя, а то самого отсношают и выкинут, как загнанного мерина».

– Да, я про коньяк подумал, – ответил Росс поднимая со стола хрустальный бокал и рассматривая преломляющийся в нем огонь камина, – вот тот, кто его делал, мог себе представить, что его будут пить в далекой России из чешского стекла только что остановившись в любовной схватке, чтобы дух перевести.

– Кое кто тоже не думал, что коньяк из его коллекции будут пить, занимаясь сексом в его кабинете, с его женщиной, на его столе, – усмехнулась в ответ Виктория, – зачем ты меня завел в кабинет мужа, да так, что я сама не заметила. Наставить рога для тебя отдельное удовольствие? Он может догадаться, знаешь какой он чувствительный…

«Недорого она его ценит,» – подумал опричник и вспомнил который он у нее по счету, – «Видать, и этому недолго осталось».

– Здесь самое романтичное место, – растягивая слова произнес Ростислав, – ты так прекрасна на фоне живого огня, среди этих шкур диких хищников… Жаль, только оружие новодел… Настоящие мечи, сабли, отведавшие крови врага, излучают силу и страсть. Среди них уносит совсем в иные измерения, поэтому я и люблю фехтование. Оружие открывает чакры и усиливает страсть. Если, конечно, оно настоящее. Я думал у потомственного дворянина всё настоящее, ан нет, к сожалению, новодел. Жаль…

– Ну, есть и настоящее, – улыбнулась Виктория, пригубив коньяка.

– Да ну, за столько веков вряд ли оно сохранилось.

– Просто особо дорогие раритеты хранятся в отдельной комнате, – графиня поставила бокал, пристально посмотрела на любовника и проведя ладонью по бедру, добавила, – хочешь попробовать среди стали, познавшей вкус крови?

Ростислав вместо ответа встал и медленно подошел к возлежащей на шкуре льва женщине. Виктория глубоко вдохнула, любуясь прекрасным обнаженным телом, словно выточенным из мрамора древнегреческим мастером.

«Его даже шрамы украшают», – восхищенно подумала она, – «Интересно, откуда у него столько?»

Росс подошел к женщине и, нежно взяв за руку, мягким рывком поднял, заключив в объятия и слившись в поцелуе. У Виктории перехватило дыхание, а сознание провалилось в сладкий экстаз. Огонь двадцатилетнего коньяка слился с пламенем страсти. Любовник подхватил ее под спину и еще сильнее прижал к себе, не давая упасть.

– Ух, какой ты, – прошептала, чуть переведя дух Виктория.

– Какой? – прошептал в ответ Росс.

Графиня в ответ смогла только выдохнуть, улыбнувшись и уронила лицо на его мускулистую грудь.

– Пойдем, – потянула она за руку Ростислава, как только пришла в себя и борясь с головокружением смогла более-менее уверенно стоять на ногах.

– Куда ты?

– Пошли… Сюрприз…

Графиня подошла к тянувшемуся вдоль стены книжному шкафу и, продолжая держать Росса за руку, другой рукой потянула за одну из книг. В тот же момент часть шкафа пришла в движение, открыв проход в какое-то темное помещение. Виктория, оглянувшись на любовника, повлекла его за собой в темноту.

– Говоришь мечи, познавшие кровь, ведут в другие миры? – сказала графиня два раза хлопнув в ладоши, – сейчас проверим…

От хлопков в скрытой за книжным шкафом комнате загорелся свет. Вдоль стен по всему периметру комнаты были размещены артефакты, собранные Беляковым. Тут были и символы боярского рода, и оружие, причем настоящее, это опричник понял с первого взгляда, и какие-то древние книги. Было и такое, назначения чего Росс не знал, видимо эти предметы появились уже после шестнадцатого века. Причем, все это не просто висело на стенах, как в его рабочем кабинете. Все предметы лежали на специально созданных для каждого из них подставках и были закрыты стеклом. Но самое главное, у противоположной стены, в высокой застекленной стойке стоял посох.

«Сработало,» – подумал он.

Когда стало понятно, что посох находится не в гостиной и не в кабинете, а где-то в особом охраняемом месте, Росс специально заговорил о том, что любовная страсть среди боевого оружия и других древностей дает самые яркие краски ощущений и открывает тропинки в иные миры. Ну, не могла ведьма не захотеть вкусить этого. И не ошибся. Миссия посланника из прошлого была, практически, выполнена. Посох найден. Оставалось завладеть им и доставить в Кремль.

– Милый мой, – руки Виктории обвили шею Ростислава.

Росс посмотрел прямо в глаза, неожиданно резким движением поднял на руки и сделав несколько шагов положил обнаженное женское тело на стоявший в углу небольшой столик, обитый зеленым сукном. Графиня, продолжавшая обнимать его за шею, сама не поняла, как ее ноги вдруг обхватили мощный торс любовника, внезапно ставшем для нее древнегреческим богом, и в следующий момент ее тело пронзила сладострастная судорога, уносящая в дикую бездну страсти. Время, как будто остановилось…

Виктория открыла глаза и повела взглядом по светильникам, стилизованным под средневековые факелы. Она по-прежнему лежала голая на обитом сукном столе и чувствовала себя в полном изнеможении, смешанном с каким-то неземным блаженством.

«О, черт, что это было сейчас? Я вырубилась от оргазма?» – мелькнула в проявляющемся сознании мысль, – «Ни разу такого не испытывала. А он знает свое дело. Обычно я трахаю мужчин, а этот… мастер, ничего не скажешь. Или это про то, что он там мне плел насчет настоящего оружия, познавшего кровь? Стоп, а откуда он вообще знает это? А если это колдун еще посильнее меня?»

Виктория приподнялась на локте и огляделась. Ростислав стоял обнаженный у стойки с артефактами и держал в руках посох, разглядывая его. Опричник, словно почувствовав на себе взгляд, повернулся лицом к графине. Открывшаяся ей картина заставила невольно улыбнуться. Ее любовник стоял перед ней в полный рост в чем мать родила и опирался на царский посох. Она сразу даже не смогла решить для себя на кого он больше похож, на ветхозаветного Адама, еще не знавшего грехопадения, и неспешно прогуливающегося по райскому саду или уже на пророка Моисея, ведущего евреев через пустыню.

– Зачем ты взял его? – графиня встрепенулась и села на столе, уставившись на Ростислава, – к каждому предмету в этой комнате подведена отдельная система сигнализации и, если просто открыть стекло, за которым что-то стоит, сигнал тут же поступит на телефоны Стасу и начальнику охраны. А ты взял главный артефакт, хранящийся в доме.

– О, как все серьезно-то, – саркастически сказал Росс, осматривая посох.

В этой комнате действительно было, что охранять. За каждый предмет отсюда любой музей или коллекционеры заплатили бы столько, сколько запросили. Все, что здесь хранилось было подлинным и имело свою историю. Все! Кроме посоха. Ростислав понял это сразу, как только взял его в руки. Сначала подумал, что ошибся, крутил, вертел… и убедился, что это подделка. Удача словно выпорхнула из рук. То, что хранил, пряча от всех Беляков, было очень похоже на царский посох, который опричник видел много раз. Более того, эта копия настоящего артефакта была сделана очень давно, возможно даже в шестнадцатом веке, но это была подделка. Пустышка, которая не обладала никакой силой. Почему потомок бояр Беляковых не знал об этом было непонятно, но, тем не менее, это было так.

«Что тогда, все на что годились эти Беляковы, так это столы накрывать, когда царь пиры устраивал, да все красиво развешивать, что сейчас», – мрачно подумал Росс, возвращая подделку на ее место.

– Мало того, что трахались на столе, за которым сакральные мистерии проводят, так еще главный артефакт с его места взяли, – произнесла Виктория.

– Намоленное местечко, – сказал Ростислав, подойдя к столу, на котором сидела женщина.

– Не смешно. Кстати, я ни разу до такого состояния не доходила. Как тебе это удалось?

– Я же говорил, что заниматься любовью среди настоящего боевого оружия, это совсем другая история и тебе она понравится, – ответил Росс.

Не мог же он ей сказать, что все дело было в том, что опричник банально нашептал на коньяк заговор, разжигающий страсть, после чего стало достаточно одного глотка, чтобы превратить самую фригидную мегеру в целеустремленную озабоченную нимфоманку, теряющую рассудок и контроль над собой при одном только запахе мужского тела.

– Надо одеваться, – сказала Виктория, – минут через десять здесь будет служба безопасности. Зря ты полез за артефактом.

«А вот как раз не зря,» – подумал Ростислав, – «Охранники Белякова очень даже кстати. Как раз нужен повод побыстрее покинуть это место. Делать тут больше нечего».

Они вышли из тайной комнаты. Виктория закрыла вход, вставив книгу со стеллажа на место и, собирая разбросанную одежду, начала одеваться обдумывая, как объяснить срабатывание сигнализации. Ростислав был уже одет. Он сунул руку в карман и нащупал маленький бумажный сверток, перемотанный нитками. Это был приворотный талисман, парализующий волю ведьмы и разжигающий в ней страсть к хозяину этой колдовской штуковины. Помедлив немного, опричник поднес его к губам, прошептал пару слов и бросил в догорающий огонь камина. Талисман мгновенно вспыхнул и через минуту от него остался только рассыпающийся серый пепел. Росс оглянулся через плечо на Викторию. Действие колдовства прекратилось, и ведьма тут же поняла все.

– Как лучше выйти из дома? – спросил Ростислав, повернувшись лицом к графине.

– Через кухню. Там есть вход для прислуги, он открыт. Постарайся не столкнуться с охранниками, – ответила она, помедлив и соображая, что ей делать, и как теперь реагировать на своего любовника.

– Еще увидимся, – произнес на прощание Росс и вышел.

Графиня некоторое время молча не шевелясь смотрела на огонь камина, в котором уже растворился, обратившись в пыль, пепел от талисмана. Произошедшее логике не поддавалось.

«Что это было?» – подумала она, – " Все это было затеяно только для того, чтобы трахнуть меня, что ли?»