Читать книгу Вечное ожидание папы, старый Чоно - - Страница 15

В сознании Токтобека всё чередовалось мельком, обрывками, беспорядочно. Вокруг нереальные места, освещённые зловещим тёмным светом, с причудливыми фигурами и рельефом, с отвратительными, пугающими растениями. На фоне всего этого он ещё ребёнок, метился из лука в самодельную мишень. Табун шарахался от волка. Горные козлы на скалах убегали от хищника. Быстролетящие облака, закат солнца. Малыш несся по отвесному склону горы со своим луком, готовым к стрельбе. Школьный кабинет времён СССР с пионерами. Его родители ещё совсем не старые, произносили ему благословение с поднятыми вверх ладонями. Слышались обрывки фраз отца, они прощались с ним у военкомата с красной звездой на стене. Провожающая толпа друзей горланила под аккордеон. Его фото с воинской присяги, звучат некоторые слова клятвы и верности Родине. Он в солдатской форме советского солдата, бежал в марш-броске из последних сил. У него автомат за спиной, он жадно пил из армейской фляжки. Он отстреливался из АК-74, во время боя в горах, горит техника, ранены солдаты, наступают моджахеды. Теперь он в дембельской форме и в руках чёрный кейс, модный в те времена. Его обнимали родители и младший брат, так похожий на него. Аккуратно стриженный, одетый в форму курсанта, он сидел в аудитории с другими студентами МВД. Молодому Токтобеку, полковник милиции вручает диплом. Вот его мать одевает белый платок на голову его невесте, а отец целует её в лоб, он нарядный жених, стоит рядом. Узнаваемые места Бишкека. Красивые горные пейзажи. Пляж с отдыхающими на озере Иссык-Куль. Его семья на катамаране, он с женой и с мальчиками трёх и пяти лет. Брызги воды. Ему теперь около 35 лет, он с мальчиками, им уже шесть и восемь лет, на восходе солнца они занимались на спортивной площадке. Где-то в горах бодались дикие козлы. Горный беркут парил под облаками. Почтенного возраста его мать и отец стояли рядом, она говорила ему: «Ой, сынок, первая жена от Бога, не бросай её». А отец строго говорил: «Сынок, нога, не знающая, куда ступить, однажды угодит на фекалии!». Он стоял у своего большого дома с вещами, обернулся и увидел: у ворот его жена красивая Айгерим, к ней прижимались два мальчика, его жена отвела взгляд, он ушёл, не оглянулся. Он брёл по полю, за спиной на небе промелькнуло лезвие недавнего ножа, прозвучал голос Катерины: «позвони мне!». Его дочь, прижимала к груди плюшевого мишку: «Я вас сильно люблю, папа» и где-то вдалеке заглушенный голос второй жены: «Скажи, талак!». Теперь Токтобек медленно ковылял в потрёпанной и старой одежде, с грязной бородой, весь обросший. Лучи солнца сквозь густые ветки светили, прямо в глаза, заставляя их щуриться. И этот же луч отошёл в сторону вместе с прожектором с места съёмочной площадки. Токтобек видел себя на сцене, в тёмно-синем, рваном и заштопанном смокинге, старый чёрный бантик на белой рубашке, спереди. А сзади оказалась прожжённая фуфайка. В руках микрофон, на него направили две камеры, и в ожидании замерла съёмочная группа. Гримёр довёл последние штрихи на его лице. В рацию кто-то гортанным голосом громко выругался о неправильном освещении. Приятный мужской бас, перебивает: «Репетиция закончилась. Минутная готовность. Будет команда «мотор»! В этот момент на него направили прожектор с сильным освещением и ослепили его. Он закрыл глаза и отвернулся, затем попытался осмотреться вокруг себя.