Читать книгу Вечное ожидание папы, старый Чоно - - Страница 21

Протяжное завывание зимней вьюги, в темноте появился разодранный плюшевый мишка. Эта странная, до боли знакомая детская игрушка болталась от ветра, пурга засыпала его снегом. Где-то вдали эхом отдавался истошный голос: «Скажи мне три раза! Скажи! Скажи! Три раза! Три раза! Дай мне! Дай мне! Дай! Дай!»

Токтобек резко открыл глаза. Он медленно поднял голову и растерянным взглядом осмотрелся вокруг. Покрытая толстым слоем пыли, маленькая лампочка тускло освещала помещение. На стенах остатки от когда-то наклеенных листов со страниц журналов с фотографиями женщин. На полу что-то прошмыгнуло, то ли мышь, то ли крыса. На его лице засохшая кровь, под носом и вокруг рта, левый глаз, отёкший с огромным синяком. Он попробовал подняться, но от боли в теле застыл с ужасной гримасой на лице. Он медленно поднял руки и увидел, одно предплечье в синяках и опухшее, пальцы другой руки отёкшие, не шевелились. Токтобек от боли ещё раз зажмурил глаза и прикусил зубы. Он кое-как приподнялся и остался сидеть. Медленно подвигал ступнями ног, подтянул колени. Опустился на пол с деревянной лежанки, подошёл к запертой двери. Постучал и негромко, сиплым голосом пытался произнести:

– Э-эй, откройте!

Неизвестно, сколько времени прошло, он медленно двигался в узком помещении. Вдруг дверь распахнулась. На пороге встали молодой охранник и Павел, он безучастно проговорил:

– Дружище, пойдём.

Токтобек узнал его, в отрешённом взгляде промелькнул живой огонёк. Павел, заметил это, спросил:

– Ты вспомнил, как тебя зовут, откуда ты?

Токтобек стоял, слегка оттягивал улыбку, со взглядом глупой и злой собачки, уже порядком обросший щетиной, со сгустками крови под носом и на губах, промямлил:

– Кто-о? Вспомни-ил? … что-о, я-я?

– А-а, понятно, дружище, идём!

Павел похлопал его по плечу и приказал охраннику:

– Дай его тёплые вещи.

Тот накинул ему на плечи валявшуюся рядом куртку, и жестом показал на выход. Токтобек, отрешённый от сего мира, пошёл к двери. Он волочил одну ногу, а на другую становился и кряхтел.