Читать книгу Выжить после - - Страница 5

Тогда.

Я медленно приходила в себя, словно после глубокого сна, когда вдруг почувствовала, как кто-то трясет меня за плечо.

– Эй, дамочка, вы в порядке? – раздался настойчивый голос. Приоткрыв глаза, я увидела перед собой мужчину в форме охраны. Его лицо было мне незнакомо, как и его голос. Я никогда не обращала внимания на работников этой сферы, проходя мимо них, и сейчас не могла вспомнить ни одного имени, тем более черты лица.

Отмахнувшись от его слов, словно от назойливой мухи, я не желала тратить силы на то, чтобы понять, что ему от меня нужно. В этот момент меня действительно волновала лишь картинка перед глазами, точнее, её яркий красный цвет, который заполнил всё вокруг. Медленно подняв руку, я провела по глазам, затем по лбу и, наконец, добралась до затылка. В этот момент меня пронзила острая боль, и я не смогла сдержать шипение. Посмотрев на руку, я увидела, что она вся в крови.

– Эй, у вас, похоже, голова разбита, – продолжал охранник, его голос звучал хрипло, но настойчиво. – Возможны и другие травмы, но вызвать скорую помощь сейчас невозможно. На улице, как и в самом здании, творится настоящий хаос.

Я слушала его вполуха, медленно осматривая пространство вокруг. Похоже, мне повезло, что я находилась далеко от входа. Те, кто стоял у дверей всего мгновение назад, теперь лежали без признаков жизни, а их тела были нашпигованы осколками стекла и металлическими фрагментами. Пол помещения был залит кровью и чем-то еще, что я не могла идентифицировать в своем состоянии шока.

Крики и стоны заполняли воздух, создавая атмосферу паники и ужаса. Кто-то жался по углам, тихо стонал, держась за раны, в то время как другой, не в силах сдержать гнев, матерился на чем свет стоит, вышагивая туда-сюда, словно пытаясь найти выход из этого кошмара. Но мой взгляд невольно возвращался к изуродованным телам. Один, три, пять… И это только то, что я вижу со своего ракурса.

К счастью, после десятков просмотренных фильмов ужасов и прочих трэшевых шедевров мой желудок не реагировал на окружающую действительность. Я чувствовала себя словно в кошмаре, где всё, что я видела, казалось не более чем сценой из фильма. Однако я находилась на безопасном расстоянии и не могла с уверенностью сказать, как отреагирую, если окажусь ближе к этому ужасу. И выяснять это у меня не было абсолютно никакого желания. Пусть пострадавшими занимаются специалисты.

– Эй, вы меня слушаете? – снова прорвался в мое сознание голос охранника, его вопрос звучал немного настойчиво.

– Есть аптечка? – отозвалась я, не отвлекаясь от своих мыслей.

– Да вы просто сама любезность! Ни благодарности, ни заинтересованности в моем состоянии, – он, казалось, был недоволен моим безразличием.

Я подняла на него взгляд. Ну… приодеть, побрить, и даже ничего так, но сейчас это было неважно.

– Ты жив? Я жива? А вон там, – махнула я рукой в сторону тел, которые лежали неподалеку. – Их как минимум пятеро. Им хреново, не нам! Смерть – единственное, что не поддается лечению. Так что? Аптечка есть?

Мужчина, похоже, не ожидал такого ответа. Он молча покачал головой, сообщая, что аптечки нет. Ну, на нет и суда нет, как говорится. Я вздохнула, осознавая, что в этой ситуации надежда на скорую помощь была бесполезной, и придется позаботиться о себе самой.

– Ладно, – произнесла я, стараясь взять себя в руки. – Если помощи нет, значит, надо действовать.

Кое-как, держась за стену, я приподнялась, но в полный рост разогнуться не получилось. То ли сильный ушиб, то ли что-то похуже. Снова бросив взгляд на выход, поняла, что пока рыпаться куда-то смысла вообще нет. На улице так и полыхало, а причиной всему этому хаосу был рухнувший самолет. Это уже не просто авария в одном отдельном здании – тут творится что-то глобальное. И это до дрожи в коленках пугает.

Стараясь не кряхтеть от боли, я поплелась в сторону частного коридора, который вел к арендованным помещениям первого этажа. В фотостудии у меня есть своя аптечка. Да такая, что на многих скорых хрен найдешь – сама собирала. Когда разъезжаешь с командой по различным местам, бывают разные происшествия. В полевых условиях приходилось и зашивать, и переломы вправлять, и уколы обезболивающего в задницу ставить.

Я знала, что смогу справиться со своей болью и провести первую медицинскую помощь. Это было единственное, что сейчас имело значение. Завалившись в свои пенаты, я не заметила, как следом зашел охранник.

– А тут круто! – произнес охранник, осматривая пространство.

Я бросила на него недовольный взгляд, не понимая, как можно восхищаться обстановкой в такой ситуации. Но, похоже, он просто пытался отвлечься от происходящего вокруг.

– Не время для восторгов, – отрезала я, стараясь сосредоточиться на своих действиях.

Хотя он прав, в студии действительно царила атмосфера творчества: несколько локаций для модельных съемок, множество техники и аппаратуры. Половину оборудования я приобрела через знакомых из концертных залов, а остальное выискивала на специализированных сайтах. Чтобы стать лучшей в своем деле, нужно быть лучшей во всем, и качественная техника в этом играет ключевую роль.

Подошла к рабочему столу, надеясь, что хотя бы один из двух моноблоков заработает. Увы, не повезло – ни один не подключился к сети. Прокляла себя за то, что забыла о резервном питании, которое, к слову, ждет меня дома на зарядке уже второй день.

С расстроенными чувствами направилась в подсобку за заветным чемоданчиком. Открыла ящик и начала быстро перебирать содержимое, стараясь не думать о том, что происходит за пределами этой комнаты. Важно было сосредоточиться на том, что я могу сделать прямо сейчас.

Вытащив всё необходимое, подошла к зеркалу. Ну и красотка, конечно. Тушь потекла, пол лица в крови. Влажными салфетками протерла загрязнения, а травму головы просто залила перекисью, слегка наклонив корпус в сторону.

– Ты в порядке? – снова спросил охранник, его голос звучал с искренним беспокойством. Резко он перешел с «Вы» на «ты», но мне так даже проще всегда. Поэтому, не подала никакого виду, что заметила.

– Я справлюсь, – ответила, стараясь говорить уверенно, хотя внутри все сжималось от боли и страха. – Главное сейчас – обработать раны и привести себя в порядок.

– Ты уверена, что тебе не нужна помощь? – спросил он, наблюдая за моими действиями.

– Еще немного, и я начну подозревать тебя в сталкинге, – хмыкнула я, но все равно подала ему пузырек с обеззараживающей жидкостью. – Посмотри, зашивать надо?

Он подошел ближе, прищурив глаза, и внимательно осмотрел мою рану. Я чувствовала, как его взгляд скользит не только по ней, но и по моему лицу, но старалась не обращать на это внимания. Важно было понять, насколько серьезна травма. Он молча и аккуратно обследовал мою голову, раздвигая волосы. Даже удивительно, как ловко это делал. И пока он вычищал загрязнения, я наблюдала за его действиями через зеркало. Это отвлекало от неприятных ощущений.

– Да, надо бы зашить… Но я не спец в этом, – произнес он, сосредоточившись на работе.

– Склеить аккуратно сможешь? – поинтересовалась я, ведь сама не справлюсь.

– Чем? Супер-клеем? – перевел он взгляд на меня с легким удивлением.

– Очень смешно, – усмехнулась я и порылась в аптечке, подавая ему пузырек с медицинским клеем. – Вот, бери. Это не супер-клей, но тоже сработает.

Он взял пузырек и, глядя на меня, с легкой улыбкой произнес:

– Надеюсь, у меня получится. Если что, ты меня не убьешь?

– Только если ты сделаешь это неправильно, – передразила я его, стараясь разрядить обстановку.

Он начал аккуратно наносить клей на края раны, и я почувствовала легкое жжение. Но это было лучше, чем кровь и боль.

– Да у тебя тут прям пол аптеки, – проговорил он, заглянув через мое плечо.

– Постарайся лишние волосы не приклеить, – напомнила я, стараясь не дергаться.

Он усмехнулся и продолжил работу, стараясь быть максимально аккуратным.

– Угу, – ответил он, сосредоточенно работая. – Спина как?

– Еще не смотрела. Вернусь к этому вопросу, когда ты закончишь и выйдешь, – ответила я, стараясь не выдавать тревогу в голосе. Ситуация была странной и немного раздражала. Я легко налаживаю связи и знакомства, но сейчас что-то изменилось, и я не могла понять, что именно.

Еще пять минут, проведенных со мной, и он наконец покинул небольшое помещение, давая мне возможность раздеться и оценить проблему. На первый взгляд, гематома напоминала ушиб, в крайнем случае – трещину на ребрах. Не смертельно, и это радует. Я помазала гелем, где могла дотянуться, и вколола себе двойную дозу обезболивающего. Лишним не будет.

Надев обратно свою одежду, я вышла в студию. Атмосфера здесь была напряженной, но я старалась не поддаваться панике. Охранник же стоял у окна, что-то там высматривая.

– Как ты? – спросил он, заметив меня и поднимая брови с легким беспокойством.

– Жить буду, – ответила я с улыбкой, пытаясь скрыть свою усталость. – Может, уже скажешь свое имя? И на что смотришь?

Я поинтересовалась, открывая бутылку с водой, которую взяла с чайного стола. Ему не предлагала, он сам уже похозяйничал, и сделала пару глотков.

– Странно все. Не видно ни полиции, ни пожарных. Люди общаются друг с другом, а не звонят в службы спасения. Это говорит о том, что проблемы со светом и сетью повсеместные, а не только у нас, – заметил он, продолжая наблюдать за происходящим за окном.

– Если бы только с сетью и светом. Заглохло все. Вся техника. Машины тоже не работают. Прежде чем попасть в холл, я еле выбралась из застрявшего лифта, дошла в потемках до своего Пежо, и, поняв, что и он не заводится, направилась к главному выходу, в надежде узнать, что случилось, – ответила я, стараясь не акцентировать внимание на страхе, который нарастал внутри.

– Война или террор? – спросил он, поворачиваясь ко мне.

– Хрен его знает. В любом случае, от нас ничего не зависит. А зная людей, скоро начнет вылазить на свет вся гниль. Люди побегут грабить магазины, соседей, и убивать под шумок тех, на кого точили зуб, – произнесла я с сарказмом, понимая, что в такие моменты человеческая природа может проявить себя с самой худшей стороны.

Он кивнул, его лицо стало серьезным. Я заметила, как его глаза сузились, и он, казалось, начал осознавать всю серьезность ситуации.

– Надеюсь, что до этого не дойдет, – сказал он тихо, но я смогла расслышать в его голосе нотки тревоги.

– Надежда – это хорошо, но лучше быть готовыми к худшему, – ответила я, стараясь звучать уверенно.

– Откуда такие познания у женщины? Ты же вроде фотограф, а не военная, – спросил он, продолжая смотреть в окно.

– Много знакомых, – ответила я, стараясь скрыть свою тревогу. – Жизнь научила. Так что, с именем?

– Макс. На бейдже же написано, – ткнул он пальцем в бирку, прикрепленную к его одежде, – А тебя?

– Кира, – протянула я ему руку, которую он пожал.

– Это сокращенное?

– Полное и единственное. Паспорт показать? – поддразнила я его.

– Да нет, верю. Просто необычно, – сказал он, чуть улыбнувшись.

– Часто приходится слышать, – ответила я, стараясь разрядить атмосферу. – Ну? Товарищ охранник, какие на такой случай есть правила поведения?

– А никаких. Я вообще здесь третий день как в смене. После увольнения со службы решил к дому поближе. Надоели разъезды, – признался он, и в его голосе послышалась нотка усталости.

– Ясно. И все же? – спросила я, пытаясь понять, что делать дальше.

Макс задумался, а затем, повернувшись ко мне, сказал:

– В идеале, дождаться, пока ситуация прояснится. И если что-то начнет происходить, лучше держаться вместе. В одиночку не так легко справиться с проблемами, – его голос стал более уверенным.

– Хорошо, – согласилась я, чувствуя, что в его присутствии есть хоть какая-то защита. – Тогда будем ждать. А если все-таки придется уходить? Знаешь как?

– Вода из кранов не идет. Самостоятельно пожар не потушить. Если ближайшее время не приедут пожарные, нужно будет уходить другими путями. Задний выход заблокирован электроникой, и я подумываю о твоих окнах. Разбить будет не просто, но возможно. В другие помещения не пройдешь. Двери качественные, строители сделали на славу. А запасные ключи у администрации, с которой не связаться.

– Ты хоть представляешь, сколько тут денег в технике? Да ее вынесут в момент, – заметила я, осматривая окружение.

Макс кивнул, его лицо стало серьезным.

– Да, я понимаю. Но в такой ситуации важнее выжить, чем сохранить имущество. Если люди начнут паниковать, могут натворить дел. Нам нужно быть готовыми к любым поворотам.

Я скривилась, а охранник поняв мое состояние предложил другой вариант.

– Значит, сидим и ждем. У тебя аптечка большая, может, кому помощь сможем оказать. Других вариантов нет, – сказал он, и в его голосе звучала решимость, смешанная с беспокойством. Мы оба понимали, что время работает против нас.

Внезапно, как будто в ответ на наше ожидание, асфальт между нами и соседней высоткой вспучился и начал обваливаться, образуя расщелину. Люди начали паниковать, разбегаясь в разные стороны, их крики смешивались с гулом обрушивающегося камня. Машины, стоявшие на пути движения обвала, проваливались, цепляя за собой водителей и пассажиров, которые не успевали выбраться.

На наших глазах, в считанные секунды, погибло еще с десяток человек, а расщелина росла, угрожая поглотить всё на своем пути. Мы стояли и смотрели на этот ужас, не в силах пошевелиться. Это не война или террор. Нет. Это что-то пострашнее, так как не контролируется никем. Чувство безысходности охватило нас, и в голове крутились мысли о том, как быстро может измениться жизнь, как легко можно потерять всё.

– Мы должны уходить отсюда, – наконец произнес Макс, его голос звучал хрипло от страха. Я кивнула, осознавая, что оставаться здесь – значит подвергать себя еще большей опасности.