Читать книгу Красная книга. Поэзия, проза - - Страница 11

Ладан, сырость рассвета, воскресная служба. Стоять, молиться, класть колени на камень, выстраиваться в очередь на исповедь, прятаться у батюшки под подолом, шептать свои согрешения с тетрадного листа, стоять, молиться, петь, прикладываться губами к плоти и крови, креститься перед входом в храм, бояться повернуться спиной к кресту, креститься, выходя из храма.

I

Мне 11, 23:32, я лежу с мамой в кровати, она тихо и без выражения читает Молитву Симеона Нового Богослова:

Я не понимаю, о чём слагает Симеон, но чувствую рвотный ком, тревожный сгусток, страх перед завтрашним днём – неизбежное. Я хочу спать и хочу есть – мы постились весь день и если бы меня вырвало, то вырвало бы желудочным соком.

Положила на колени молитвослов, чтобы было удобнее писать свои грехи на тетрадном листе, обрезанном по краям в длинную полоску. Мне дала его мама, там довольно много места, кажется, она всё про меня знает. Это большая глупость, думать, что родители что-то про тебя не знают, и эта мысль ужасает меня до сих пор, хотя мне тридцать.

Мама выключает свет, берет меня за руку, и мы ложимся спать. Тошнит.

Утром нельзя есть и пить, иначе батюшка не допустит к причастию. Раннее весеннее утро, ночью шёл дождь; в воздухе царит петрикор, купол блестит ярче обычного в пасмурном небе.

Служба начиналась в 8 утра. Иногда нас подвозил отец, сам он на службу ходил редко. Я задавалась вопросом: «Почему?» Сходилась на том, что кофе после пробуждения и первая сигарета – для него по-настоящему священный ритуал.