Читать книгу Ведомая судьбой - - Страница 4

Корнелия

Среда, вечер

Мы с сестрой лежали в постелях, пребывая в раздумьях о событиях минувших дней, и молчали.

Спасибо маме, благодаря ее крикам на отца, мне не пришлось самой сообщать Лизи эту новость. У меня не хватило бы на это сил.

Я повернулась на бок и посмотрела на сестру. Ее кровать стояла у противоположной стены. Как и я, она с жадностью хрустела яблоком. Что бы ни происходило, наш вечерний ритуал оставался неизменным.

Раньше все считали, что мы очень похожи, словно зеркальные отражения. Нас часто путали, несмотря на разницу в возрасте. Однако вопреки мнению окружающих мы сильно отличались друг от друга. Вот и сейчас волосы Лизи были заплетены в тугую косу, как, впрочем, и каждый вечер, в то время как мои рассыпались по подушке. И так во всем. Там, где у сестренки порядок, у меня хаос.

– Тебе страшно? – спросила Лизи, откладывая яблоко и глядя на меня. Глаза ее блестели от сдерживаемых слез.

– Нет, все будет хорошо. – ответила я. – А ты боишься?

– Нет, – Запротестовала младшая сестра, не желая выглядеть трусихой. Но голос ее предательски дрожал. – Просто волнуюсь. Нас ведь тогда разлучат.

– Меня это тоже пугает. – сказала я, ласково улыбаясь. – Но когда-нибудь это все равно произойдет, мы ведь растём. Если вдуматься, однажды мы влюбимся, выйдем замуж, и тогда уже перестанем делить одну комнату на двоих. Не страшно если это случится немного раньше.

– Но я этого не хочу. Это несправедливо. – Негодовала Элизабет. – А еще я не понимаю, почему родители до сих пор нам ничего не говорят?

– Не знаю, думаю, они хотят нас оградить.

– Мне все это не нравится. Нел, я не хочу становиться чьей-то невестой. И вообще, через два месяца в школе состоится бал, куда я хотела пойти вместе с Томми. А теперь?..

– Просто доверься мне, как всегда. – сказала я.

Всю свою жизнь, сколько себя помню, я всегда хотела защитить сестру. От хулиганов на улице, соседского злобного кота, когда ей было шесть, или просто дурных новостей. Вот и сейчас, с упрямой мыслью “обещаю, ты закончишь год как нормальная школьница, чего бы мне это ни стоило” я встала и выключила свет.

 ***

– Доброе утро! – слишком бодро произнесла я, ведь проснулась час назад и все это время ждала, когда часовая стрелка доползет до семи. – Лизи, предлагаю сегодня поехать в центральный парк. Ты за? – Вскочив с постели я подбежала к окну и одним движением распахнула шторы.

Солнечный свет залил всю комнату.

– Да, – ответила сестра, щурясь от яркого света и сонно протирая глаза. – но ведь сегодня…

Я оборвала её на полуслове:

– Сама знаю, что сегодня! – Гремучая смесь из отчаяния, злобы и обиды на судьбу, которую я старательно прятала, бурлила и выплескивалась наружу.

Поймав на себе озадаченный и немного испуганный взгляд Лизи, я быстро взяла себя в руки.

– Давай узнаем у мамы, когда нужно вернуться, и быстро соберемся.

«Может быть, другого шанса нам не представится», – назойливо крутилось в голове.

Приняв душ, я надела футболку и джинсы. А сестра по обыкновению, облачилась в платье. Вскоре мы были готовы к прогулке. К моему удивлению, в квартире стояла абсолютная тишина, и от этого возникало ощущение чего-то неправильного. Только когда мы выходили за порог, из родительской спальни появилась мать. Она выглядела отрешенной.

– Чтобы к пяти вернулись. – Произнесла она не своим голосом. И бросив на меня уже привычный осуждающий взгляд, вновь исчезла за дверью.

Мы с мамой всегда расходились во мнениях относительно одежды. Она не одобряла мою любовь к джинсам, а я не понимала ее страсть к рюшам и юбкам, которую старательно прививали и Лизи. Так уж сложилось в нашем обществе. Большинство женщин Манриона никогда не носили брюк, оставив эту привилегию мужчинам, и мама, выросшая в консервативной семье, была с ними солидарна. К моему желанию работать после университета она тоже относилась скептически, считая идеальной женской судьбой замужество и ведение домашнего хозяйства…

Я тряхнула головой, выбрасывая все лишние мысли, и переключила внимание на сестру.

В этот день мы решили вдоволь насладиться прогулкой. Потому направились в знакомый с детства парк, к высоким кустам лаванды – туда, где мы с родителями устраивали пикники.

В столь ранний час людей было совсем мало. Тишину нарушало лишь кряканье уток, плававших в пруду, и редкие всплески воды. А солнце ласкало нас теплыми лучами.

Казалось, все было как обычно.

Спустя пару часов мы отправились в библиотеку, которая находилась в одном из самых старых зданий нашего города. Это строение, воздвигнутое более семи сотен лет назад, при основании Манриона, некогда выполняло функцию мэрии, но за прошедшие годы его стены стали свидетелями множества перемен. Неизменным остался лишь храм, что стоял по соседству стойко сохранял свою святую миссию.

Как это ни странно библиотека не пользовалась популярностью у горожан. Тем не менее, после школы мы часто искали укрытие в ее затененных залах, желая убежать от суеты и погрузиться в захватывающие приключения на страницах любимых книг, что, впрочем, повторилось и на сей раз.

День пролетел незаметно. Возвращаться домой не хотелось, поэтому мы решили сделать крюк и пройти через старый город. Он всегда казался мне исключительно уютным и ни на что не похожим: узкие каменные дорожки, домики с красными крышами. Каждый особняк имел здесь свои характерные черты. Не то что улицы северо-западного района, где мы жили прежде: те дома выглядели красиво, с белыми заборчиками и идеальными клумбами, но не имели души. Что уж говорить о южном квартале, в котором мы жили сейчас! Жизнь в серых, душных, многоквартирных коробках, расположенных вблизи фабрик, раньше я не могла и представить.

После очередного поворота мы услышали мелодию, доносившуюся с площади. Не раздумывая, мы свернули туда и уже через несколько минут оказались на месте.

Там играла неизвестная группа, и их музыка не могла оставить слушателей равнодушными. Эмоции, которые я подавляла последние дни, вырывались наружу. Мне хотелось плакать, кричать и… танцевать. Выбор я остановила на последнем, так же поступила и Лизи. Это был наш миг свободы. Мы танцевали и танцевали, танцевали как никогда прежде, и в глазах наших стояли слезы.

Порог дома мы переступили ровно за пять минут до скандала. Мать бросила на нас суровый взгляд.

– Мойте руки, и быстро за стол.

Мы направились в ванную.

– А не рановато для ужина? – Спросила Лизи.

Я лишь молча пожала плечами.

За столом воцарилась гробовая тишина. Наконец мама собралась с духом и сказала:

– Вы не в курсе, – Голос ее дрожал. – Но у нашей семьи сейчас трудные времена и…

– Мы в курсе, – Перебила я – слышали ваш разговор с отцом.

Лизи кивнула, а отец скривился.

– Девочки, мы откажемся от этого безумного предложения, не бойтесь. – Попытался он нас успокоить.

– А это не вам решать, а нам, – Я посмотрела на сестру, рассчитывая на ее поддержку. Эти слова дались мне нелегко. – Мы решили его принять.

– Вы не понимаете, что это все значит! – воскликнула мать.

– Понимаем. – Я ещё никогда не говорила таким тоном с родителями, но знала, что должна быть непреклонной.

– Вы просто глупые девчонки! – Мать сорвалась на крик. – И сами не ведаете, какое безумство хотите совершить.

Увы, но все я понимала, даже то, что своими словами разбиваю родителям сердце. Однако другого выхода я не видела. До прошлой пятницы я утешала себя мыслью, что все это временно. Да, мы переехали. Сестра сменила школу, а на нашем столе больше не было мяса. Родители перестали посещать званые вечера, а мать впервые вышла на работу. Но пока они молчали, у меня оставалась надежда, что все не так уж плохо. Но когда я наткнулась на кухне на письмо с требованием суда погасить долг в семь миллионов восемьсот тысяч хром, мне показалось, будто земля уходит из-под ног. Это немыслимая сумма.

Я прикрыла глаза и глубоко вдохнула, прежде чем дать ответ родителям.

– Я читала о долговых тюрьмах. Люди, лишенные свободы, вынуждены трудиться на износ ради погашения долга и редко доживают до старости. Работные дома немногим лучше: я могу горбатиться там до конца дней своих, но вряд ли смогу когда-либо выплатить долг. Лизи отправят в приют на два года, а после ее ждет та же судьба. Вы сами должны понимать – это не вариант. Поэтому сейчас продажа одной из нас – это единственный способ сберечь семью, хотя бы ее большую часть.

До конца ужина никто не проронил ни слова.

В восемь вечера раздался стук в дверь. На пороге стоял человек в черном костюме.

– Добрый вечер, – сказал он, сняв котелок и чуть склонив голову в знак приветствия, но затем добавил властным тоном: – что вы решили?

Отец ответил не сразу, ему потребовалось время, чтобы справиться с волнением.

– Мы согласны, мистер Гран, – казалось, он выдавливал слова через силу.

– Отлично, в таком случае у вас тридцать минут на сборы.

– Как, прямо сейчас?

Гнев, смешанный с паникой, в голосе матери нельзя было не заметить, да она его и не скрывала. Но мистер Гран не подал виду.

– Не вижу причин откладывать, берите только самое необходимое, остальное вам предоставят по прибытии.

Мы с сестрой отправились в комнату и быстро собрали вещи в спортивные сумки. Кроме одежды, я взяла с собой пару книг, семейное фото и плетёный браслет, который Лизи подарила мне семь лет назад на день рождения.

Через двадцать минут мы сели в машину.

– Долго ехать? – Спросила мама.

– К утру будем на месте. – После этих слов мистер Гран отвернулся, давая понять, что разговор продолжать не намерен.

***

– Просыпайтесь, подъезжаем.

«Странно – подумала я, протирая глаза и озираясь по сторонам. – Ехали всего ничего, а местность так сильно изменилась. Не могли же мы за ночь далеко уехать!»

Я чувствовала себя изможденной, сказывалось нервное напряжение. Деревья за окном автомобиля сменились идеально подстриженными розовыми кустами, а у меня не было сил ни восхититься их красотой, ни задавать вопросы.

Неожиданно машину тряхнуло – мы въехали на мост, под которым раскинулась кристально чистая водная гладь. Можно было бы при желании разглядеть дно, но я этого делать не стала. Фокус моего внимания переместился на сестру, ее лицо выглядело бледным.

Когда мы миновали мост, перед нашим взором предстал замок, который на фоне окружающей природы казался особенно мрачным. Стены его были выложены из крупных камней, оттенки которых начинались от пепельно-серого и маренго и доходили до графитно-черного. По одной из стен вился плющ. Окна замка, стреловидной формы и высотой около трех метров, украшались вимпергом и замысловатым кружевом из черненого металла. С каждой из сторон крепости возвышались башни, шпили которых терялись в облаках. А на парапете восседали статуи неизвестных созданий, среди которых узнать можно было лишь горгулий и драконов, остальные же походили на химер, представляющих собой смесь различных животных и птиц. От одного их вида у меня по коже пробежал холодок.

Машина остановилась у крыльца, и я нацепив на лицо благодушную улыбку открыла дверцу.

***

– Ох, нам всем нужен отдых. – Голос матери звучал тускло.

– Корнелия, Элизабет, хочу вам представить…

Я попыталась сфокусировать внимание, но безуспешно. Слова мистера Грана будто ускользали, а образы людей, которых нам представляли, расплывались в цветные пятна. Мне удалось уловить только то, что его сын находится в отъезде.

«Вот и отлично», – мысленно обрадовалась я.

Экскурсию по замку, хвала всем богам, не проводили. Нас сразу же разместили в комнатах, и, оказавшись в своей, я прямо в дорожной одежде рухнула на кровать и отключилась.

До обеда меня никто не трогал, а в полдень раздался стук в дверь.

– Кто там?

– Здравствуйте, меня зовут Карин, я от мистера Грана.

Я поспешила открыть дверь, отметив про себя, что визитерша сразу не вызвала у меня симпатии. Причина, пожалуй, крылась в голосе, уж больно он был слащавый, будто искусственный. Увидев гостью воочию, я лишь укрепилась в своем предположении. Девушка выглядела исключительно чопорно: рыжие волосы стянуты в тугой пучок, нарочито выпущенные локоны аккуратно обрамляли недовольное лицо, а осанка такая, словно она проглотила палку. Фасон ее длинного изумрудного платья разительно отличался от того, что носили в Манрионе.

– Здравствуйте, меня зовут Корнелия… – Поспешила представиться я, решив, что не стоит пренебрегать манерами.

– Да-да, я знаю. Меня прислал мистер Гран, чтобы вам было проще освоиться. Я живу в соседней комнате.

Карин осмотрела меня с головы до пят, не скрывая пренебрежения. «Где ее откопали?» – читалось у нее на лице.

Я стояла перед ней босая, в джинсах и футболке, с растрепанными после сна волосами, и понимала, что утонченностью здесь и не пахнет.

– Приведите себя в порядок, и побыстрее. – Карин протянула мне серый свёрток. – И сделайте что-нибудь с этим… – она поджала губы, и на краткий миг мне показалось, что волосы на моей голове вот-вот воспламенятся.

В свертке оказалось два платья с длинными рукавами и воротником-стойкой. Оба они были выполнены из плотной ткани, зеленой и коричневой, а по фигуре подгонялись с помощью корсета. Свой выбор я остановила на коричневом платье, а второе повесила в шкаф.

На то, чтобы переодеться, ушло около пятнадцати минут. Кто бы мог подумать, что подобное кощунство над женщинами в виде шнуровки и крючков, ещё где-то практикуют. Ведь сначала требовалось застегнуть его спереди, затем затянуть шнуровку сзади. После этого снять наряд, чтобы аккуратно перевязать ленты на спине, и вновь одеться. В довершение ко всему прикрыть крючки декоративной накладкой, которая крепилась пуговками-бусинками на всю грудь. Конечно, я могла справиться и раньше, если бы обратилась за помощью к Карин, но мне попросту не хотелось пускать ее в свою комнату. Еще пару минут я уделила прическе, решив не мучиться и собрать волосы в простую ракушку, признав, что гнаться за местным эталоном красоты сейчас бессмысленно.

– Куда мы идём? – Спросила я, когда вышла в коридор.

– Сначала я покажу вам замок, а после мы спустимся на обед.

– Здорово. – я растянула губы в фальшивой улыбке.

Странно, но кроме Карин со мной никто не разговаривал. Ни на обеде, ни когда мы гуляли по западному крылу замка. Горничные, встретившиеся нам на пути, по непонятной причине отводили глаза, ускоряли шаг или придумывали нелепые оправдания, чтобы побыстрее уйти. От этого мне становилось не по себе.

В два часа мы посетили столовую. Там я увидела родителей, которые уже уходили, и одетую в платье такого же фасона, как у меня, сестру. Она сидела в противоположном конце зала за столом в компании другой девушки, вероятно, второй версии Карин. Лизи диковато озиралась по сторонам. Я захотела подойти к ней, но Карин не разрешила, сказав, что лишь одна из нас останется здесь, поэтому мистер Гран настоял на нашей изоляции друг от друга. Мне это показалось глупым, но я решила оставить свои мысли при себе.

Вечер мы провели в большой гостиной, где я чувствовала себя если не изгоем, то точно белой вороной. Карин продолжала без умолку говорить о правилах и порядках, принятых в замке. Я ее слушала в одно ухо, сосредоточив свое внимание на книжных стеллажах, что стояли вдоль стен. Карин тем временем заострила внимание на малом желтом павильоне, в котором с завтрашнего дня будут проводиться мои уроки этикета и танцев. И самое главное, на чем рыжая надзирательница сделала акцент, это то, что в десять вечера в замке наступает время сна.

***

Я лежала в постели.

«Странные здесь все… А эта девушка, не иначе мой личный конвой! Может, конечно, я все это надумываю? И сна ни в одном глазу. Который час?»

На часах стрелки показывали семь минут после полуночи.

Я больше не могла оставаться в комнате.

Встав с кровати, я посмотрела в зеркало: на мне была длинная пижама с котятами. Конечно, в девятнадцать лет я могла бы выбрать что-то более эффектное, но мне нравилась эта пижама. И котят я любила.

Решив, что так выходить из комнаты не стоит, я огляделась и увидела в стопке привезенных из дома вещей, которую еще не успела разобрать, махровый халат. Быстро надев его, я вышла из комнаты.

В коридоре не было ни души, как, впрочем, и света, так что идти пришлось вдоль стены на ощупь. В гостиной царил такой же мрак. Я нашла диван и включила светильник, стоявший слева от него, взяла яблоко из вазы с фруктами и направилась к стеллажу с книгами.

– Названий почти не видно, – бормотала я себе под нос. – Так, "Философия бытия" – неинтересно… "Искусство ведения переговоров" – ну да, настольное пособие Грана. "Основы этикета" – точно нет! "История и мифы государства"… А вот это можно почитать.

Я взяла книгу и устроилась с ней на диване, забравшись на него с ногами.

Прошло где-то с полчаса, хотя может и больше, увлекаясь чем-то, я нередко теряла счет времени.

– Кто здесь? – Раздался мужской голос.

Я хотела спрятаться, но было уже поздно.

– Ты кто такая? Я тебя здесь прежде не видел.

– Корнелия, приехала сюда вчера утром. А ты кто?

– Тебе не нужно это знать…

Мне показалось, что он улыбнулся. И я решила попытаться разжиться информацией, раз уж подвернулся случай.

– Нечестно, мое имя ты знаешь.

– А тебе нельзя здесь находиться.

– Как и тебе. – С укором ответила я.

– Точно подметила, – незнакомец расположился на диване, напротив. При этом лицо его по-прежнему оставалось в тени. – но всё-таки зачем ты здесь?

– Хотела отвлечься, а ты? – Мне стало интересно, кто скрывается во мраке.

– Тоже. Кстати, твоим хрустом можно перебудить ползамка. – Его явно забавляла эта встреча.

Я посмотрела на яблоко, потом перевела взгляд на фигуру незнакомца. Да он издевается! Хотелось разозлиться, но уголки губ невольно поползли вверх.

– Знаешь уже поздно. – Встав я направилась к стеллажу, чтобы поставить книгу на место.

– Возьми с собой. – В его голосе мелькнули теплые нотки. – Это не самое популярное издание, его не хватятся, а я никому не скажу.

Впервые за день на душе стало легче.

– Спасибо.

– Завтра придёшь?

– Не знаю.

– Приходи, – В голосе парня прорезались властные нотки. – иначе расскажу, что видел тебя здесь.

– Ладно. – Чуть раздраженно проговорила я. – приду.

– Тогда в это же время. Кстати, отличная пижама. – Произнес он мне вслед. – Всегда любил котят!

Я порадовалась темноте, которая скрыла мое смущение и покрасневшее лицо.

***

Утром я еле встала.

И вновь мы с Карин не разлучались ни на минуту… День длился мучительно долго. Отличался от вчерашнего он разве что уроками этикета и танцев. И как оказалось, оба были по-своему уникальны.

– Спину держите прямо. Плечи назад, опустите их вниз. Голову чуть ниже, глаза не поднимайте.

– Зачем? – Не удержалась я от вопроса.

– Молчите, пока с вами не заговорят. – Прикрикнул на меня учитель, хилый седовласый старик.

Судя по тому, как Карин лепетала перед ним, складывалось ощущение, что он весьма авторитетная фигура. Но я не прониклась к тому, кто пытался сделать из меня либо куклу, либо дрессированную собачку.

– Вы дерзкая и несдержанная девчонка, вам бы поучиться хорошим манерам. – прошамкал старик одними губами. – Хотя бы у собственной сестры.

Неужели? Этот комментарий я решила оставить без ответа.

В душе всколыхнулась тревога за Лизи. Да, она та самая паинька, о которой мечтает каждый родитель. Но, в отличие от меня, сестренка спрашивала обо всем, что ее интересовало. И молчание – это точно не про нее.

После занятий я решилась задать интересующий меня вопрос своей надзирательнице. Ведь несмотря на отсутствие возможности побыть одной вне своей комнаты, информацией меня никто не баловал.

– Карин, скажите, когда меня представят сыну мистера Грана? И как мне следует с ним себя вести?

Ответом мне послужило брезгливое выражение на лице служанки. Я уже успела подумать, что на этом наш разговор можно считать завершенным, но спустя минуту девушка заговорила:

– Леопольда вы увидите в свое время. Не придумывайте себе лишнего. Выбираете не вы, а вас. Как вам себя вести… – Она смерила меня оценивающим взглядом снизу-вверх. – Можете не напрягаться. Ваши тщания обречены на поражение.

Услышав столь “лестный” отзыв, я немного опешила. Впрочем, не стоило расстраиваться, ведь даже из такого диалога можно было извлечь пользу. Во-первых, этой девице я явно пришлась не по душе. И с ней стоит быть осторожней. Во-вторых, она невысокого обо мне мнения. А гордецы, как известно, платят за свою надменность.

Наконец я вернулась в свою комнату, чувствуя безмерную усталость. Тело и душа просили отдыха, но покой казался недостижимым: мне предстояло пойти на встречу с безликим манипулятором. Нельзя было сказать, что увидеться с ним мне не хотелось. Да и ничего предосудительного в этом вроде нет. Единственное, что меня смущало, – ночь.

Спустя три часа я стояла перед зеркалом в джинсах и сером длинном свитере со сложным воротником.

«Оставить ворот прямым или отвернуть на плечо?.. Впрочем, ради кого мне стараться?»

***

– Привет. Рад, что ты пришла.

– А у меня был выбор? – Вместо приветствия спросила я, желая дать понять шантажисту, что нахожусь здесь не по своей воле.

Он опять сел так, чтобы я не могла разглядеть его лица.

– Прости, – Повинился парень. И сейчас в его голосе не слышалось вчерашней властности. – не хотел тебя обидеть, лишь еще раз увидеться.

– Зачем?

– Просто так. Ты ведь не против? – С легкой иронией отозвался незнакомец.

Я пожала плечами.

– Лучше присаживайся и расскажи, какие у тебя впечатления о замке? Наверняка их немало.

«И ради этого он меня позвал?»

– Ты серьезно?

– Конечно.

Парень не являлся тем, кому хотелось открыть душу, но у меня накопилось достаточно эмоций.

– Здешними местами невозможно не восхищаться, и подобного рода замки я видела только на страницах книг… Но все время я слышу о том, на что не имею права. Никуда нельзя уйти и даже с сестрой запрещается говорить! Разве это справедливо? – К глазам подступили слезы, но каким-то чудом я их сдержала.

– Мне жаль, – С грустью произнес незнакомец, и это прозвучало искренне. – Расскажи, чем ты жила раньше?

– Ну уж нет, ты и без этого в состоянии меня шантажировать.

– Прости, и в мыслях не было обидеть тебя.

Почему-то мне захотелось ему поверить.

– Что ты хочешь знать?

– О твоей прежней жизни: что нравилось, чем увлекалась. Мне все интересно.

– Хорошо. Однако, есть условие. Говорим по очереди, один вопрос, один ответ.

– Договорились. Так чем ты занимаешься, интересуешься?

– Учусь в университете, в свободное время читаю книги, а прежде увлекалась танцами, точнее художественной гимнастикой.

– А почему перестала?

– Просто все изменилось. – Я рвано выдохнула. – Моя очередь, как мы с семьёй так быстро сюда добрались? Мы всего лишь ночь ехали, а это место не похоже, на те, что я прежде видела.

Я ощутила на себе пристальный, испытывающий взгляд незнакомца.

– Ты веришь в магию?

– Нет.

«Я ведь не ребенок, чтобы верить в сказки!»

– А она есть. Люди ей не владеют, но преобразовывать ее в энергию, чтобы иметь возможность открывать порталы между мирами, вполне реально. Вот ты прибыла из Видэлла. А это – Сиелдер. Миров в принципе множество. И путешествовать между ними возможно, хоть и затруднительно. Да и, – Он развел руки и пожал плечами. – не всем это доступно.

– Конечно. – Произнесла я скептически, не поверив ни единому слову, и покрутила в руках книгу. – Читаю я, очевидно, как и говорю, на иномирном языке, так?

– Именно, это магия.

– Ну да… – хмыкнула я, решив сменить тему. – А сам чем интересуешься?

– Всем понемногу, но особенно политикой, а еще путешествую по окрестным землям.

– Серьезные у тебя увлечения. – Я поймала себя на мысли, что несмотря на все, беседа с ним мне в радость.

Мы говорили и говорили. В какой-то момент незнакомец подался вперёд и положил свою руку поверх моей. Из темноты показалась половина его лица.

Он был молод и привлекателен, с аккуратно уложенными темно-русыми волосами. Теплый взгляд его глаз мягко, ненавязчиво изучал меня.

К горлу подступила горечь, и я резко встала.

– Мне нужно идти. – Произнесла я, стараясь не смотреть на него. – Нам больше не следует видеться.

Парень тоже поднялся с кресла.

– Остановись. – Отчеканил он. Это был приказ.

– Нет. – Ответила я сухо.

«А что тут скажешь? В этих встречах нет ничего предосудительного? Ха!»

– Скажи хотя бы почему? – Он сбавил тон.

– Ты ведь знаешь кто я, а значит тебе известно с какой целью меня привезли сюда.

– И что? Беспокоишься о браке с сыном герцога?

– Герцога? – я от удивления даже рот раскрыла. – Да поэтому.

– Но ведь есть ещё твоя сестра.

– Так и есть, но это я убедила ее приехать сюда, мне и платить.

Он хотел, что-то возразить, но не дожидаясь этого, я вышла из зала. По моим щекам текли слезы.