Читать книгу Князь Владимир. Феникс. И тени Руси - - Страница 3

Стоило Владимиру въехать в город, как к нему тут же направились гриди – дружинники, в чьи обязанности входило сопровождать князя в качестве телохранителей и свиты. Подъехав и остановившись на почтительном расстоянии, дружинники поклонились, крепко удерживая ретивых жеребцов за поводья. Одеты они были в красные кафтаны с расшитыми золотом петлицам и шелковые штаны, заправленные в высокие сапоги из кожи буйвола. Головы их покрывали шапки колпакообразной формы в цвет кафтанов с меховой оторочкой.

– Великий Князь, – начал выехавший вперед дружинник, самый старший среди остальных. – Ищем мы тебя с самого утра. Святополк Игоревич просил сразу его известить, как ты, князь, объявишься.

– А что так? Стряслось что, Драгомир?

Драгомир кивнул.

– Гусляр Златослав пропал.

Владимир недоверчиво смотрел на командира дружинников. Если он говорит, что гусляр пропал, значит у него есть для этого веские основания. Легкая тревога коснулась сердца князя холодной рукой, но он тут же и отогнал ее, посмеявшись над собой в душе. «Что я как баба пугливая?» – подумал он. Но все же, что-то не давало ему покоя. Чувствовал Владимир последнее время, происходит неладное на землях его. Будто темная сила начала проникать, как туман с болот в предрассветных сумерках.

– С чего взяли, что пропал гусляр?– Спокойно спросил он, не сводя глаз с командира дружинников.

Драгомир выдержал суровый взгляд князя. Даже бровью не повел.

– Великий князь, не просто так говорю. Есть тому причины.

– Ну? – Потребовал Владимир.

– В избе его нашли разбитые гусли.

– Избу охраняют?

– Да. Оставили четверых ратников.

– Гусляра ищут?

Драгомир кивнул. Светлые глаза его горели под темными сдвинутыми к переносицами бровями. Не произнеся больше не слова, Владимир пришпорил коня и отправился к дому Златослава. Дружинники двинулись за ним.

Златослав был потомственным гусляром. Свои гусли, наделенные магической силой, он получил от отца, а тот от деда. Вместе с гуслями переходил к новому владельцу и дар, заключенный в инструменте.

Играть на волшебных гуслях мог только человек с чистой душой и верным сердцем, поскольку мелодия, издаваемая ими, вызывала добрых духов, открывая двери в потусторонний мир. Во время сражений гусляр, играя на гуслях, призывал духов павших  некогда в боях отважных воинов. Восставшие души давали силу живым и разили нечисть, зачастившую наведываться на земли русские.

Гусли были душой самого гусляра, оберегая ее и являясь с гусляром одним целым, поэтому и душа играющего на них должна быть чистой, чтобы ненароком не призвать духи из подземного царства. Волшебные гусли повиновались только своему владельцу. Только он мог брать их в руки. Если же прикасалась рука чужака, тот падал замертво. Именно поэтому князь так встревожился, услышав, что гусли были разбиты. Ведь только сам гусляр и мог разломать их. Но если он это сделал, значит произошло что-то недоброе.

Дом Златослава находился в уединенном месте в лесу. Жил он там один, проводя время играя на гуслях, чья мелодия раскрывала в нем духовную и божественную сущность, погружая в мир духов, где он черпал силу и знания, общаясь с умершими родичами. Он был смелым воином и другом князя. Гусляр  чувствовал приближение зла, предупреждая Владимира заранее о готовящемся вторжении, что ни раз спасало от внезапного нападения врага на земли.

Остановившись перед его домом, Владимир соскочил с коня и быстрым шагом вошел внутрь. Дружинники не мешкая последовали за ним. При виде князя и охраны, ратники расступились, поклонившись, и остались снаружи, храня молчание. Еще на подъезде князя охватили неясные чувства. Словно неведомая сила препятствовала ему, не давая подойти  ближе. Даже Твердимир заколебался на мгновенье у тропы, ведущей к дому, замотал гривой, но голос хозяина успокоил его. Упрямо склонив голову, конь продолжил путь.

В избе было чисто. Полы натерты воском, убранный стол на массивных ножках покрыт белой скатертью, кровать застелена лоскутным покрывалом, которое Владимир помнил еще с детства. У него было точно такое же, сшитое бабушкой Златослава и подаренное ему в день рождения. Такие одеяла считались оберегами, защищающими от дурных снов и нечисти, шалившей по ночам. Глядя на одеяло, сердце князя сжалось. Бабушка гусляра стала ему второй матерью, к которой он мог прийти в любой момент. Она усаживала его к печи, проводила теплой рукой по непослушным волосам и наливала парное молоко. Потом они с Златославом сидели и слушали ее рассказы о былых временах. Невольный вздох вырвался из груди князя, но он тут же взял себя в руки. Ничто больше не выдавало его волнения, только сжатые кулаки и желваки, ходившие ходуном под высокими скулами.

Взгляд Владимира остановился на разбитых гуслях, брошенных на пол, в котором были пробоины от ударов топором. Сам топор лежал на скамейке у печи.  Не веря своим глазам, стоял князь посреди избы, сжимая кулаки еще сильнее, пока пальцы, впивавшиеся в ладони не побелели. Резко развернувшись вышел он на улицу, столкнувшись в дверях со Святополком Игоревичем.

– Великий князь… – начал было воевода, но Владимир прошел мимо него, слегка задев плечом.

Дружинники вышли следом, поклонившись Святополку и остановились чуть поодаль от своего князя.

– Князь! Владимир! – Святополк догнал его и ухватил за руку. – Погоди ты.

Владимир обернулся, глядя на него горящим взором: – Ищите гусляра. Переверните все вверх дном, но найдите его.

– Да, князь, – поклонился воевода.

– Где Добрыня Ярославович?

– Ждет тебя в княжеской резиденции.

Владимир удивленно поднял брови: – Еще что случилось?

Святополк выдержал пронзающий насквозь горящий взора князя: – Гонец от брата твоего прибыл с известием.

– Хорошо. Давно пора.

Вскочив на коня, Владимир еще раз кинул быстрый взгляд на избу, одиноко стоявшую в лесной чаще.

– Как только узнаете что-то… сразу мне сообщать!

– Слушаюсь.

Дружинники сели на лошадей и поскакали вслед за  князем. Оставшись один, Святополк тяжело вздохнул. Как и Владимир, он чувствовал, что спокойной жизни скоро придет конец. «Надо готовить войско», – подумал он, снимая с головы шапку и вытирая ею пот со лба.