Читать книгу Князь Владимир. Феникс. И тени Руси - - Страница 8

Оставшись один после ухода Добрыни, Владимир не мог найти себе покоя, расхаживая по светлице взад и вперед. Сердце в широкой груди его билось так сильно, словно пробежал он не одну версту. Много разных мыслей роилось в голове, бередя душу, но жарче всех обжигала одна, которую он так и не смог прогнать с тех самых пор…

Князь Властислав вошел в светлицу сына твердой поступью, неся на плече боевой меч самосек. Глянул на сына горящим взглядом из под сдвинутых бровей и улыбнулся.

– Что, Владимир, готов?

Владимир только закончил одеваться, облачившись в синюю рубаху и легкую кольчугу, сквозь которые вырисовывался сильный торс воина, побывашего не раз в боях. Отец с гордостью смотрел на него, радуясь, что именно он будет рядом с ним в этой битве.

– Готов, – ответил Вдадимир, глядя на отца с почтением.

– Оружие и броню погрузили в возы и лодьи.

– Твердомира оседлали?

– Идем, – рассмеялся отец, похлопав сына по плечу. – Он пуще тебя в бой рвется.

Спустился князь со старшим сыном во двор, где ждал их младший княжич Ярослав. Завидев брата с отцом, кинулся к ним со всех ног.

– Владимир, – ухватил его за рукав рубахи. – Почему меня не берете?

Владимиру было на тот момент семнадцать лет. Ярославу пятнадцать. Росту Ярослав был невысокого, но крепкий в отца и упрямый. Как-то князь сказал, что слишком уж голова у него горячая, а рука слабая. Мать Ярослава умерла от неясной хвори прошлым летом, оставив сына на попечение старшего брата, в котором тот души не чаял, подражая ему во всем и ловя каждое слово, стараясь походить на него.

Владимир ласково потрепал Ярославав по голове и крепко обнял.

– А на кого княжество останется? – Строго спросил он. – Погоди еще одну зиму. Как приду с войны, снова буду учить тебя на мечах сражаться.

Ярослав упрямо склонил голову и хотел было возразить что-то, но отец остановил его:

– Не упорствуй. Не в этот раз, – отрезал он, сурово глядя на сына. – Княжество на тебе.

Владимир любил брата всем сердцем, но понимал, что Ярослав не создан для войны. Не было в нем отваги и безрассудной храбрости. Еще в детстве, сражаясь на деревянных мечах с отцом,  Владимир стойко выносил удары. Бился из последних сил, пока не падал наземь в изнеможении. И даже тогда, не выпуская меч из маленьких рук, защищался как мог. Отец смеялся, приговаривая: – Хороший воин будет!

Ярослав был совсем другой. Получив удар, всегда терялся и начинал отступать, размахивая мечом в разные стороны до тех пор, пока отец не сбивал его с ног.

– Вставай, – говорил князь. – Сражайся, сын.

Ярослав повиновался, но быстро терял силы и в конце концов тренировка заканчивалась.

Простившись с братом, Владимир вскочил на коня и вместе с отцом впереди войска  отправился в поход.

Славная была та битва. Выступили полки князя против Османского хана и его солдат, пришедших завоевывать земли русские, ведомые Кащеем Бессмертным. Бились ровно семь дней не на жизнь, а на смерть. Меч-кладенец в руках князя разил противника без устали, отрубая по две головы одним ударом. Казалось, закончились силы у врага, поредело вражеское полчище, но не тут-то было. Кащей поднимал мертвых заклинанием и те снова шли в бой, наделенные удвоенной силой. И тогда, отправил князь сокола своего за подмогой к Фениксу.

Когда седьмой день подходил к концу, выбившиеся из сил солдаты князя начали падать на землю от усталости и полученных в бою ранений. Остались только самые стойкие, во главе с князем Властиславом, Владимиром и Добрыней. Был там и Варг в обличие волчьем. Нещадно рвал когтями и клыками противника. Был и гусляр Златослав. Пели его гусли, лишая сил нечисть, пока струны не порвались.

Кащей же, обернувшийся огромным черным вороном, носился над полем брани и насылал вихрь с громом и градом, предвкушая победу. В тот самый момент сумеречное небо озарилось огненным светом. И увидели все птицу Феникс. Расправленные крылья ее были как языки пламени, красное с золотым оперение ослепляло, а глаза сверкали как кристаллы. Запела птица, и ее победная песня вселила страх в сердца нечистые и придала мужества и сил чистым душой воинам, предвещая их победу. Взмахнула она крыльями, и полегли мертвяки-марионетки, уползая под землю, прячась от огня безжалостного. Взмахнула еще раз крыльями, и полетели огненные перья-стрелы в Кащея. Взвыл Кащей от боли и растворился во тьме, рассыпавшись по земле черным пеплом.

Спустилась Феникс на землю и, ударившись о нее грудью, обернулась красивой девушкой с горящим взглядом черных как ночь глаз. Владимир как увидел ее во плоти, так в сердце его и загорелся огонь. Ни о чем больше не мог думать, кроме как о ней.

– Почему не позвал раньше, князь? – Укоризненно спросила Феникс.

– Думал, сами одолеем, – признался Властислав. – А теперь столько убитых, что и не счесть.

Феникс огляделась. Тела погибших воинов, изувеченные, залитые кровью, лежали одно на другом. Мечи с запекшимися на них внутренностями и кишками валялись подле тел. Вышедшая из-за туч луна осветила поле битвы и мертвенно белые лица, навсегда застывшие в ночной тишине. Они победили, выстояли, но не было радости и ликования. Слишком многие не вернутся домой.