Читать книгу Нарисованные улыбки - - Страница 11

Ждал Паскаль не так долго, как обычно: створки автоматической двери разъехались и в кабинет вошел низенький мужчина с маленькими бегающими (но все же дружелюбными) глазками и, конечно же, улыбкой, которая выглядела так, будто он только что услышал ужасно несмешную шутку от хорошего товарища и, чтобы не смущать, поддержал его.

– З-з-з-здравствуйте, мистер Паскаль, – поприветствовал он своего сегодняшнего собеседника. – Я могу пройти?

– Здравствуйте! – радостно сказал Паскаль. – Конечно! Оставьте вещи у входа!

Мужчина поставил на стойку свой портфель. К нему подъехало кресло, на которое он стеснительно приземлился и прокатился прямиком к столу, за которым его ждал Паскаль.

– Представьтесь, пожалуйста! – как можно доброжелательней Вальтер решил начать выполнять свои обязанности, а именно беседовать с посетителем.

Стеснительный мужчина выглядел очень странно и необычно. Паскаль никак не мог понять, почему. Почему он выделяется? И тут его мозг зацепился за его оригинальную деталь – собственно, сама стеснительность. Как в мире, где ты можешь подойти к незнакомому человеку на улице и начать беседу на абсолютно любую тему, и эту беседу искренне поддержат, может еще остаться место стеснительности? Это чувство, характеризующее неловкость во взаимодействии с окружающими. Как оно еще не искоренилось из общества, где все люди относятся друг к другу, как давние друзья, которые встретились случайно на улице через множество лет разлуки? Из общества, где вообще нет возможности получить негативно высказывание в свой адрес от кого бы то ни было.

– Ариас Фоллоу, – ответил мужчина, сжав руки в кулаки на коленях. Он явно не чувствовал себя типичным представителем нынешней цивилизации, но выглядел абсолютно так же. Улыбка все это время не сходила с его лица, и вот она, как раз, выглядела абсолютно буднично.

– Хорошо, Ариас! – продолжил Паскаль. – О чем вы хотите поговорить сегодня? Вас что-то тревожит? У вас какие-то проблемы? Или вы просто хотите поделиться со мной каким-то радостным событием в жизни?

Паскаль всегда в начале беседы задавал эти вопросы. Они всегда казались нелепыми его коллегам. Действительно, «тревожит», «проблемы» – о чем он вообще? Эти слова, конечно, остались в различных языках, на которых люди беседовали друг с другом, но они практически потеряли свое значение. Многие клиенты Паскаля просто пропускали эти вопросы мимо ушей и начинали говорить, другие выбирали вариант «поделиться радостью», и очень немногие начинали рассказывать о своих «проблемах». И вот это всегда было действительно смешно: муж (жена) не ночевал дома, но утром пришел и их семья дальше жила спокойно, так как в этом мире никто не желал ничего плохого ближнему, и, скорее всего, отсутствие было связано с затянувшейся беседой с кем-то, кто встретился на улице (действительно, беседой, а не с чем-либо еще); кто-то из знакомых не отработал всех положенных часов в условный месяц, а ему все равно удалось получить все товары, которые ему были нужны («Забавная история, не правда ли?»); кто-то забыл посетить клинику и сделать обязательную ежемесячную инъекцию, а его состояние все равно никак не изменилось («Странно! Как считаете, Вальтер? Может эти постоянные инъекции нам и не нужны, чтобы чувствовать себя хорошо?»).

Ариас, как и многие другие, просто не придал значения вопросам Паскаля и просто продолжил диалог:

– Я хочу у вас спросить. Как вы смогли понять, чем хотите заниматься в жизни? Как дошли до профессии собеседника?

Ариас уставился на Паскаля в ожидании ответа.

– Я просто задал себе вопрос и сам на него честно ответил, – быстро подобрал слова Вальтер. – Это не так уж и сложно – быть честным с самим собой. Ведь мы живем в мире, где вообще нет лжи. Так к чему обманывать самого себя?

– Хм, вы правы, мистер Паскаль, – Ариас, который только начал говорить увереннее, вдруг снова опустил взгляд и уставился на свои руки. – А если мне интересно вообще все в этом мире и я много чем увлекаюсь, но конкретно посвятить свою жизнь чему-то одному не хочу, так как в таком случае множество интересных вещей с огромной долей вероятности пройдет мимо меня? Что в этом случае, мистер Паскаль?

– Интересно. – Паскаль одарил своего собеседника теплой улыбкой, отчего тот вроде бы почувствовал себя комфортнее. Паскаль вообще прекрасно имитировал различные виды улыбок: добрая, заботливая, игривая, снисходительная, естественная, искусственная и множество иных оттенков. У него было огромное количество лет для овладения этим навыком, чтобы не стать чужим в этом мире (хотя бы внешне).

– Ну тогда станьте тоже собеседником, – Паскаль развел руки в стороны, как бы намекая на простоту напрашивающегося ответа. – Это та профессия, в которой как раз необходимо знать очень многое из всех областей жизни. К вам приходят разные люди. Все они чем-то увлекаются, и, как правило, спектр людских интересов необычайно широк. Вам будет проще поддерживать интересный диалог с самыми разнообразными людьми и к тому же самому получать новые знания. Так и мимо вас не будут проходить интересные события и новости этой жизни. По-моему, все идеально! Нет, мистер Фоллоу? Вы считаете иначе?

– Да-а. Это, конечно, звучит очень интересно, и я бы соврал, если бы сказал, что сам об этом не думал, – ответил Ариас. Сейчас он выглядел абсолютно вовлеченным в диалог. От стеснительности и следа не осталось. Паскаль просто гений! Ариас полностью ему доверяет.

– Но есть проблема, – продолжил Ариас. – Мне очень сложно строить диалоги с людьми. Поэтому я, наверное, еще ничем и не начал заниматься. Ведь везде придется как-то с ними взаимодействовать. И поэтому я не смогу стать хорошим собеседником.

– Не вижу проблемы, мистер Фоллоу! – резко оборвал его Паскаль. Но тут же доброжелательно улыбнулся, чтобы Ариас снова не замкнулся в себе. – Мы с вами сейчас довольно мило беседуем. Если бы на моем месте был кто-то другой, то вы так же просто поговорили бы с ним о том, что ему интересно, и все. Не так уж это и сложно, если подумать. Тем более сегодня все добры к ближнему и вам не следует ожидать ничего плохого от диалога с кем-либо. Так ведь?

– Так, – согласился Ариас. Его лицо впервые с начала беседы озарилось искренней улыбкой. Паскаль также мог отличать различные виды улыбок, а не только их имитировать.

– Давайте мы с вами договоримся! – предложил Паскаль. – Вы попробуете побыть собеседником какое-то время, а потом придете ко мне еще раз и расскажете о своих ощущениях. Вот увидите, все у вас получится! У всех все и всегда получается, так почему же вы должны быть исключением?

– Хорошо! Договорились, – согласился Ариас. Сейчас он смотрел на Паскаля, как на лучшего друга. – Вы отличный собеседник, мистер Паскаль! Надеюсь, и я в скором времени найду свое место.

– Непременно найдете! По-другому и быть не может, – заверил еще раз Паскаль. – В конце концов просто проведете карточкой по панели в своем офисе и вам засчитают рабочие часы. В конце месяца наберете разных товаров. Какие-то плюсы от этого точно будут.

– Я пока числюсь во всех базах как учащийся. Я и так не обделен всем необходимым. – Ариас абсолютно свободно вел беседу. Не было сомнений, что он придет к Паскалю еще раз.

– Чудно, – сказал Паскаль. – Хочешь еще о чем-нибудь поговорить, Ариас?

– Да.

Ариас рассказал о девушке, с которой познакомился некоторое время назад, о том, насколько она замечательная, о других интересных людях, с которыми ему посчастливилось вести беседы. Но самое важное, делал он это абсолютно свободно и ни капли не стеснялся. Его глаза горели, как это часто и бывает во время занимательного диалога. Паскаль просто слушал. Большего от него теперь и не требовалось. Самое главное он уже сделал: Ариас чувствовал себя неотъемлемой частью огромного общества, в котором живет. А это именно то, зачем он сегодня вошел в кабинет собеседника, Вальтера Паскаля.

Они обменялись всего то несколькими фразами, но в этом и заключался необычный дар Паскаля – люди почему-то сразу ему верили. Все как будто чувствовали его настоящую искренность. Искренность, обусловленную не бесконечными инъекциями, как у всех в этом мире, а его душевной организацией.

И это было правдой.

Паскаль любил людей. Даже вопреки его особенности. А может «вопреки» и не совсем подходящее слово. Может быть и «благодаря» этой самой особенности он был способен действительно любить людей, потому что он так чувствует, а не потому что он не может чувствовать по-другому.

Паскаль поймал себя на мысли, что, возможно, он не один такой в мире. Может есть еще люди, на которых не действует сыворотка? Например, Ариас застенчив. Разве инъекции не должны полностью вытеснять подобные чувства? Или застенчивость не входит в список негативных чувств и эмоций?

Паскаль думал и думал. Ариас все рассказывал и рассказывал.

Наконец, истории Ариаса подошли к концу.

– До свидания, Вальтер, – попрощался он. – И еще раз спасибо.

– До свидания, Ариас. Надеюсь, еще увидимся.

– Непременно! – заверил Ариас и еще раз искренне улыбнулся.

Паскаль поддержал его. Не из вежливости, а потому что действительно был рад помочь.

Ариас уверенной походкой направился к открывшейся двери и вышел в мир, важной частью которого теперь себя ощущал.

Паскаль проводил его взглядом и опять задумался о чем-то. На сей раз о чем-то неопределенном. О чем люди просто думают, не пытаясь вынести для себя новое из этих размышлений – о всякой бытовой чепухе.

Прошло, наверное, порядка двух часов, прежде чем в кабинет к Паскалю вошел следующий клиент. Да не вошел, а буквально залетел. Это была девушка лет двадцати – двадцати трех.

Она быстро поприветствовала Вальтера и уже через секунду сидела перед ним за столом и, как казалось, просто излучала радость и счастье.

– Здравствуй, – начал Паскаль. – Как тебя зовут, прелестное создание?

– Привет еще раз, Вальтер, – девушка говорила немного быстро, однако её голос был приятен. – Я Адда Гримм. Мне двадцать пять лет, и я абсолютно счастлива! Приятно познакомиться, Вальтер Паскаль! Тебе, кстати, следует сменить вывеску на входе: какая-то она… мрачная.

К слову, вывеска мерцала всеми возможными цветами и оттенками. Ночью она могла осветить почти весь район. Как она должна выглядеть, чтобы Адда Гримм посчитала ее хотя бы сносной, страшно даже представить.

– Я подумаю об этом, – Паскаль слегка улыбнулся. – Чем хотите поделиться со мной сегодня, Адда?

Он даже не стал задавать вопросов о проблемах и тревогах. Паскаль сразу понял, что Адда Гримм даже не знает и приблизительного значения этих слов. Она выглядела как самый типичный представитель современного общества.

– У меня все прекрасно, Вальтер! – Адда буквально прокричала каждое слово. – Как раз этим я и хочу поделиться с тобой!

– Это просто прекрасно, – сказал Паскаль, не замечая, что говорит практически безэмоционально. – И вдвойне прекрасно, что вы делитесь этим с окружающими!

Эта фраза прозвучала уже убедительнее. Почему-то Паскаль не любил, когда к нему заходили такие люди. Одно время Вальтер думал, что они заставляют его чувствовать нечто вроде зависти. «Они ведь абсолютно счастливы, и у них нет ни малейшей возможности разочароваться в этой жизни!» – такие мысли могли бы возникнуть в голове Паскаля. Но, как ни странно, он не чувствовал ничего подобного. Ему просто было некомфортно с такими счастливцами. И, к огромному сожалению Паскаля, иных в этом мире ему вряд ли удастся найти.

Ему так хотелось бы, чтобы в кабинет вошел кто-то с огромными проблемами, чтобы он просто не мог выдавить из себя даже что-то издалека похожее на улыбку, чтобы все поведал Паскалю, а тот, в свою очередь, действительно, помог человеку, который в этом нуждается. Он очень хотел этого, но никогда бы не смог всерьез себе в этом признаться даже мысленно.

– Да! Так и есть! – продолжала Адда. – А у тебя что не так, Вальтер? Какой-то ты странный.

«Отлично! Теперь мы еще и поменяемся ролями», – подумал Паскаль.

– Всё просто великолепно, Адда! – проговорил он и одарил улыбкой, которая была призвана убедить в сказанном.

Но улыбка не справилась со своей миссией.

– Я бы хотела поверить, но что-то не выходит, – Адда нахмурилась. – Ладно, Вальтер! Давай рассказывай! Мне все равно еще подругу ждать, так что у нас с тобой будет уйма времени на исправление ситуации!

«Класс! Теперь она меня еще вылечить захотела. Ну что же, удачи! Изобрети новую сыворотку, Адда! Может тогда она на меня подействует и я больше никогда не буду испытывать печали, гнева и агрессии. Вот будет круто!»

– Знаешь, я просто устал, – лишь сказал Вальтер. – Был довольно интересный клиент до тебя, и я довольно долго с ним беседовал. А в глобальном плане у меня все прекрасно. В этом-то уж можешь не сомневаться. У нас ведь вообще не существует проблем! Забыла, где мы живем? Вспомни, когда в последний раз тебе кто-то на что-то жаловался? Правильно! Никогда! И если это не прекрасно, то что тогда?

Это уже прозвучало намного убедительней для Адды, и она отступила:

– Ладно! Верю тебе, Вальтер Паскаль. Эта пламенная речь заставила меня думать, что ты в полном порядке.

Она где-то на десять секунд замолчала.

– Если у нас ни у кого нет проблем, то зачем нам целая куча собеседников, который начинают свои беседы с вопросов о них? Они же что-то получают в ответ? И ведь не зря их так много?

– Да, не зря, – ответил Паскаль, не ожидавший таких вопросов. – Они необходимы. Ты же вот пришла, а значит мы уже не зря существуем!

Ответ не очень-то удовлетворил Адду.

– Да, но зачем так много? Любой ведь может подойти на улице к незнакомцу и сделать его своим собеседником?

– Конечно, может, – Паскаль хитро улыбнулся. – Но ты ведь так не поступила. Возникает встречный вопрос: почему ты здесь?

По виду Адды можно было понять, что ее все больше и больше увлекал этот спор.

– Мне показалось, что с тобой будет интереснее. Ты каждый день общаешься со многими людьми на самые разнообразные темы. Как видишь, я не ошиблась!

– Как видишь, ты только что сама ответила на свои вопросы, – торжествующе сказал Паскаль. – Да и к тому же, как по мне, это самая приятная работа: пришел, провел карточкой по счетчику, посидел в кабинете, поговорил с кем-нибудь, провел по счетчику еще раз – вот тебе и все рабочие часы засчитаны. Поэтому многие и решают быть просто собеседниками. Работа бездельников по большому счету.

Паскаль широко улыбнулся: ему понравилось такое объяснение.

– Да уж, – сказала Адда, которая, очевидно, была рада такой смене настроения Паскаля. – Неужели все так просто?

– К чему все усложнять? Нет, у меня бывают также беседы с очень интересными людьми, что тоже само по себе довольно занимательно, но основная масса собеседников выбрали эту профессию как раз по той причине, которую я озвучил ранее.

– Хорошо, – согласилась Адда. – Довольно интересная позиция.

– А чем ты занимаешься?

– Я работаю на производстве средств связи. Мне всегда было интересно копаться во внутренностях всякой техники, вот я и решила посвятить себя этому.

– Интересно, – сказал Паскаль.

На самом деле, Паскалю было абсолютно не интересно. Он всегда считал эту сферу деятельности скучной: все эти холодные безжизненные железяки и другие штуковины. Он, конечно, понимал, что это очень полезная работа (возможно, даже на практике в разы полезнее его сферы занятости), но сам бы этому никогда не посвятил жизнь.

– Ждут ли нас какие-нибудь технические усовершенствования средств связи в ближайшем будущем? – спросил Паскаль для поддержания диалога.

– Нет, – пожала плечами Адда, – ведущие изобретатели даже не планируют как-то улучшать то, что есть сейчас. Еще пару лет назад Ютака Аоки заявил на конференции, что мы достигли совершенства в этой сфере и в ближайшем будущем уж точно не стоит ожидать значимых обновлений.

– Ясно, – сказал Паскаль. – Интересно, осталось хоть что-то на этой планете, что еще не достигло пределов совершенства?

– Очень маловероятно, Вальтер, – протянула Адда и рассмеялась. – Ну так и пора бы уже. Человечество веками стремилось к этому моменту, когда уже вообще нечего улучшать, так как все идеально.

– Да, это так, – согласился Паскаль. – Если почитать старые книжки, то можно заметить, как они все ноют по поводу несовершенства мира. То не так, это не так. А как это изменить – говорили единицы. Сложно поверить, что когда-то все это считалось классикой и ценилось огромным количеством людей!

– Господи, Паскаль! – удивленно воскликнула Адда. – Ты что, читаешь такое старье?

– Как ни странно, мне даже нравится, – сказал Паскаль. – Несмотря на весь негатив, существующий в книгах, есть в них какая-то искра. То, что я могу назвать по-настоящему живым. Сейчас все мысли озвучиваются сразу с трибун, никто их не записывает. Все просто слушают и воспринимают все моментально, без шанса на осмысление, на обдумывание. Все просто изначально согласны, так как ничего спорного, противоречивого, а иногда и просто агрессивного или плохого никто не озвучит и даже не подумает.

Паскаль замолчал. Адда тоже не смогла ничего сказать. Все именно так, как и сказал Вальтер.

Браслет на руке Адды издал характерный звук: подруга была на месте.

– О! Сара прибыла! – Адда была рада, что этот звук прервал молчание. – Ну, я пошла. Спасибо за очень интересную беседу, Вальтер! Думаю, мы еще встретимся. Пока!

– Ну тогда до встречи, Адда! – попрощался Паскаль. – Мне тоже было приятно пообщаться.

– Конечно! Это ж твоя обязанность!

Адда звонко рассмеялась и выпорхнула из кабинета так же быстро, как и очутилась в нем.

Паскаль улыбнулся. Ему было, действительно, приятно. Не потому, что это была часть его работы, а потому, что это был приятный диалог, из которого он смог что-то почерпнуть и для себя.

Вальтер уже решил собираться домой, когда в кабинет вошел еще один человек. Высокий мужчина с широченной улыбкой, выглядящей даже несколько пугающе. Если не знать, что у всех людей исключительно хорошие намерения, никогда не подумаешь, что это добрый и отзывчивый человек. Ничего не сказав, он оставил вещи на стойке и сел в кресло. Мужчина явно частенько заглядывает к собеседникам.

– Приветствую вас, Вальтер, – спокойно начал он. – Меня зовут Джозу. Рад с вами поговорить сегодня.

Мужчина слегка наклонил голову, закончив фразу.

– Здравствуй, Джозу, – поприветствовал Паскаль. – Я тоже рад.

– Да, я знаю, – прервал Джозу. – Как же иначе? Как прошел ваш день Паскаль? Многие вас посетили сегодня?

– Пару человек, – ответил Паскаль, немного раздраженный тем, что его прервали, но, естественно, он никак этого не показал внешне. – Довольно интересные собеседники. Надеюсь, смог им помочь.

– Не сомневаюсь, что у вас получилось, – уверенно сказал Джозу. – Как ваше самочувствие сегодня? Физическое и ментальное?

Паскаль опешил. Он не ожидал таких резких вопросов в лоб. Конечно, сейчас все из вежливости спрашивают о здоровье, но такая формулировка. Удивился Паскаль еще и потому, что в его случае все основания для такого вопроса были. Но откуда знает этот человек? Паскаль был абсолютно уверен, что не был знаком с Джозу до сегодняшнего дня. А даже если бы и был, тот не мог знать о невосприимчивости Паскаля к инъекциям.

«Почему меня вообще волнует, что он знает, а чего нет? Даже если и знает, то что? Как это сможет изменить мою жизнь? Правильно, абсолютно никак! Я живу в цивилизации, достигшей высшей ступени развития. Созданный мир непоколебим! И моя особенность уж точно никак на это не повлияет. Так ведь?»

– Вальтер, – с улыбкой обратился Джозу, вернув Паскаля из глубины рассуждений в реальный мир. – Я спросил вас о здоровье, а вы задумались, как будто я спросил о смысле жизни. Так как дела?

– Все в порядке, – все-таки ответил Паскаль, натянув на лицо одну из своих многочисленных улыбок. Смотрелось это, конечно, крайне неестественно. – Почему вы интересуетесь, Джозу?

– Потому что это моя работа, Вальтер, – все с той же улыбкой сказал Джозу. – Я из клиники. Вы не посетили нас, чтобы сделать инъекцию. По плану вы должны были сделать это месяц назад. Пора.

– Оу! Точно! – проговорил Паскаль, не скрывая накатившего волной облегчения. – Я чувствую себя просто замечательно, вот и забыл. Но я вам обещаю, Джозу, что непременно это исправлю в ближайшее время!

– Вот и замечательно. Я сегодня посетил уже многих. Все в порядке, но, сами понимаете, правила есть правила. Нужно, чтобы они выполнялись.

– Да, конечно! – согласился Паскаль, – Завтра же отправлюсь в клинику.

– Удачи вам, Паскаль! – Джозу похлопал Вальтера по плечу, как старого друга.

Он уже собирался переступить порог, как вдруг вспомнил что-то важное и обернулся:

– Чуть не забыл! Я сегодня был у Антэ Франжича. Он очень хотел с вами увидеться и побеседовать. Просил передать вам, чтобы вы по возможности посетили его.

– Лидеру Мира понадобился собеседник? Занятно, – рассмеявшись сказал Паскаль. – Ну что ж. Загляну, конечно. Спасибо, Джозу.

– Всего хорошего, Вальтер.

«Но уж точно не сегодня, Антэ» – про себя отметил Паскаль.

«Почему меня так напугал вопрос о моем душевном состоянии? Что бы могло произойти, если бы кто-то узнал, что «сыворотка идеального мира» не действует хоть на одного человека? Я раньше никогда об этом не задумывался, потому что мне было, в общем-то, все равно, знает ли кто-нибудь или нет. Но, сознательно или нет, я никогда и никому не рассказывал об этом. Возможно, я всегда чувствовал, что этот факт может быть очень губителен для существующего порядка!

Действительно, если углубиться, то в идеальном мире счастья и радости существование человека, способного чувствовать что-то иное, ставит под угрозу неоспоримую непоколебимость установленного порядка.

Сегодня я был очень эмоционально возбужден, когда при встрече с Ариасом Фоллоу у меня появилась надежда встретить кого-нибудь еще, кто не находится под действием сыворотки и может чувствовать этот мир не так ограниченно, как все остальные.

Но такое бывало и раньше. Люди приходили, говорили, что у них есть проблема, у меня появлялась надежда. Что в итоге? После нашего диалога они уходили абсолютно счастливыми и уверенными в том, что проблемы вовсе не было! А ведь с некоторыми я целенаправленно говорил так, чтобы они сохранили это чувство тревоги и неуверенности. Но они как будто сами вытаскивали себя из «ямы» (если так вообще можно сказать, ведь все проблемы сейчас призрачные и, как правило, несуществующие). Они сами без моего участия находили аргументы, что проблемы нет. И уходили, оставляя меня размышлять над тем, зачем я вообще был им нужен».

Паскаль быстро собрался и вышел из кабинета, проведя на ходу карточкой по панели. Нужно было как можно скорее уйти, пока еще кому-нибудь поблизости не понадобился собеседник. Вальтер был уверен, что в диалоге со следующим счастливым представителем нынешнего мира он непременно сорвется и добавит немного темных красок в эту яркую палитру действительности.

«Ну что же, завтра меня уж точно ждет встреча с человеком, который не будет находиться под действием инъекции. Что, впрочем, никак не мешает ему быть абсолютно счастливым и радостным всегда».

Лидерам Мира не делают инъекции. Лидер Мира – это единственный человек, который может чувствовать страх, агрессию, печаль, но все же никогда не показывает эти эмоции, даже если и испытывает.

«Антэ Франжич, завтра мы с тобой непременно поговорим и, возможно, я задам тебе очень интересный вопрос».

Всю дорогу домой Паскаль больше ни о чем не думал. Он просто смотрел в прозрачные стенки трубопровода на проносящиеся мимо зеленые аллеи, прекрасные клумбы и светящиеся радостью лица людей.