Читать книгу Тайна девочки из Вудхаус-Гроув - - Страница 2

Май 2017 года

Фрэнки выскользнула за дверь, когда солнце тёплой патокой тянулось к горизонту. Пригнувшись, она обошла дом и, оглядываясь на окно кухни, где мама занималась ужином, открыла сарай. В нагретом за день воздухе пахло деревянной стружкой, землёй для рассады и краской. Аккуратно пристроенный к стене «родстер» сполз и валялся на полу. Фрэнки закатила глаза.

Места, чтобы развернуться, не опрокинув цветочные горшки, не хватало, так что пришлось пятиться к выходу с велосипедом в руках. Он был тяжёлым, с широкими колёсами, а звонок на руле брякал каждый раз, стоило наехать на неровность или соскочить с тротуара. Одноклассники на такой рухляди не катались, но вещь досталась ей от отца, и этим всё сказано. Может, он успел намотать под отцом немало миль и потрепаться, но ей нравилась мысль, что эти колёса побывали на разных дорогах страны, а теперь на нём каталась она.

Фрэнки вытащила велосипед. Посмотрела сначала в сторону кухни, потом подняла взгляд на второй этаж. В его кабинете горел свет. Она опустила голову и покатила «родстер» по каменной дорожке, прочь от дома.

На улице, залитой солнцем и по обыкновению тихой, остывали припаркованные машины. Собачники, ещё не успевшие сменить одежду на домашнюю, прогуливались в деловых костюмах. В окнах то и дело загорались экраны телевизоров. Вокруг стояла та тишина, которая бывала, когда наступал вечер и мысли большинства людей занимал лишь ужин. Однако Фрэнки всё равно спряталась за душистым кустом сирени. Если мать заметит, то можно забыть про вылазку с Лив. Глядя на дом сквозь просветы в кустах, она застегнула молнию на бомбере, проверила в кармане перцовый баллончик и села на велосипед. Вечер обещал быть интересным.

Фрэнки ехала по тихим улицам Хайгейта, которые утопали в зелени. Мимо проносились белоснежные особняки с коваными воротами и дома из кирпича с ухоженными садами. Район считался дорогим, не раз упоминался самим Диккенсом, да и других писателей с артистами здесь до сих пор жило немало. Но самым невероятным был вид Лондона, что открывался с Парламентских холмов. Фрэнки же держала путь в прошлое – в Кроуч-Энд.

Когда она добралась до соседнего района, солнце скрылось за крышами однотипных таунхаусов, цепочками тянувшихся покуда хватало взгляда. Никакими лужайками перед домами или садами с фигурно подстриженными кустами, как в Хайгейте, тут не пахло: асфальт, переходящий в узкий тротуар, столбы фонарей и ряды машин. Тем не менее сердце Фрэнки сжалось, как при встрече со старым другом, с которым развела жизнь.

Мимо проехал пустой девяносто первый автобус. Фрэнки двинулась следом. Добравшись до центральной площади с часовой башней, свернула на Кроуч-Холл-роуд, а затем на Брайанстоун-роуд, где жила её подруга Оливия, а прежде и она сама. Дальше на повороте виднелся кусочек её прежнего дома, но проверить, горит ли в окнах свет, не хватило духу. Больно даже от одной мысли, что Фрэнки больше никогда не переступит порог. Как быстро всё изменилось: сначала жизнь забрала отца, а потом дом, где прошло счастливое детство. Первое время после переезда, когда она наведывалась в гости к Лив, всё время хотелось плакать. Мама же как будто с лёгкостью вычеркнула Кроуч-Энд из жизни.

В окнах Банвиллов горел свет. Фрэнки слезла с велосипеда, чуть не врезавшись в мусорные баки, и пристроила его в арке, через которую можно попасть на задний двор Лив и их соседей. И если в детстве она бы зашла в дом через заднюю дверь, минуя железяки мистера Банвилла, то с возрастом предпочитала иметь дело с главным входом. Наверное, на подсознательном уровне. Чем старше становишься, тем лучше понимаешь, сколько секретов могут хранить взрослые и как безразличны к ним дети. За это им и позволяют видеть больше, чем подросткам. Так что время, когда Фрэнки залетала на кухню миссис Банвилл с раскрасневшимся от бега лицом, прошло.

Она нажала на звонок. Внутри послышались крики, топот и наконец ей открыл Джордж, глядя снизу вверх огромными глазами в квадратных очках.

– Привет, малявка.

– Привет, а я видел тебя в окно. – Из-за обилия жевательных конфет во рту мальчик еле ворочал языком. В воздухе расплылся аромат «тутти-фрутти». – Лив ужинает.

– Мама дома?

– Угу.

Джордж поспешил наверх, а Фрэнки сняла бомбер и прошла на кухню, откуда доносился звон посуды. По маленькому телевизору шло ток-шоу. Оливия грустно сидела над тарелкой с овощным супом, пока Регина Банвилл, в розовом халате и с бигудями на голове, курила в открытой двери, ведущей на задний двор. Тёплый свет заходящего солнца делал кухню уютной, как и запах свежего хлеба.

– Здрасьте.

– Привет, Фрэнсис, – кивнула миссис Банвилл. – Будешь ужинать?

Фрэнки перевела взгляд на Лив, но та многозначительно кивнула на настенные часы.

– Нет, спасибо.

– Мы торопимся, мам.

– Нет, вы только посмотрите, – проговорила Регина, наблюдая за соседским участком, где на бельевой веревке сохла одежда. – Старуха совсем выжила из ума. Только на прошлой неделе я колола ей обезболивающее, и вот она уже корячится над своей капустой. А куда это вы собрались так поздно?

– Покатаемся немного. Сэм приглядит за Джорджем.

– Папа приедет к десяти. Разогрей ему суп и передай, что звонила тётя Мэри, так что в субботу мы едем в Портсмут. И если он починил свою колымагу, то пусть заберёт меня после смены.

Лив хихикнула.

– Папе не понравится, как ты называешь его «Бетси».

– Пока её не зовут «Кристина», можно не переживать. – Регина затянулась в последний раз и раздавила окурок в пепельнице. – Давайте, вы, кажется, торопились. Мне ещё нужно прибраться на кухне, а то вас дождёшься.

Попрощавшись с миссис Банвилл, Фрэнки припустила за Оливией. Та успела натянуть ботинки, хлопнула по плечам тонкими, как и у Фрэнки, подтяжками и нацепила джинсовку. Образ они позаимствовали у дяди Оливии; увидели юношеские фотографии за восемьдесят третий год, когда он с остальными бритоголовыми нагонял страха в Хакни на востоке Лондона. Многие в школе знали, как Оливия, единственная девочка среди трёх братьев, с удовольствием таскала «гадин» за волосы. Никто бы и не подумал, что в младших классах она носила розовое и слушала Бритни Спирс. И как прежде за волосы таскали её.

– Давай в подвал, – сказала Лив тихо. – Надо кое-что прихватить.

Как и в любой семье, подвал Банвиллов был забит старой мебелью, книгами и тряпками. Всё это добро Сэм Банвилл, средний брат Оливии, сгрудил в углу под окошком, чтобы в центре повесить боксёрский мешок, и расчистил старый отцовский верстак под колонки. Сэм, здоровенный, как Халк Хоган, учился в университете Сент-Мэри на третьем курсе спортивного факультета. К радости Оливии, в подвале ещё оставались вещи со времён, когда его дразнили за худощавость и огромный рост. Однако за трусость – никогда.

Оливия подошла к стене, где на гвоздях висели топор, монтировка и самодельная бита, обклеенная изолентой. Тонкими пальцами пробежалась по вещам. Ни у кого из детей Банвиллов детство не проходило легко.

– Не говори, что потащишь что-то из этого! – удивилась Фрэнки.

Оливия улыбнулась. Взвесила в руках монтировку, замахнулась, от чего огромные серьги-кольца подскочили в ушах, и повесила обратно. Потом взяла биту и уставилась на неё с видом, будто та рассказывала что-то серьёзное.

«Знаешь, Оливия, а ведь каждый третий человек на Земле не может хрустеть пальцами. Но мы им поможем».

– Да, это пойдёт, – выдув из жвачки пузырь, резюмировала она.

В этот вечер им предстояло встретиться с шайкой Бэт Симмс. Если до этого они демонстративно избегали общества друг друга, обсуждая лишь за спиной, то в этом году молчаливое противостояние обрело голос. Бэт считала, что школьные коридоры принадлежат ей, распространяла гнусные байки о Лив и Фрэнки, да и вообще совала нос куда не надо. Одним словом, нарывалась на неприятности. Фрэнки рассчитывала на потасовку – вероятно, придётся даже потолкаться, – но нести на встречу биту казалось лишним. Дрались девчонки и без того подло и жестоко, а с тем подспорьем, что брала Лив, всё могло выйти из-под контроля.

Наверное, эти мысли отразились у неё на лице, потому что подруга решила прояснить ситуацию:

– Просто припугнём их, чтобы никто к нам больше не совался. К тому же эта стерва Бэт носит нож.

Уже на улице оказалось, что у велосипеда Лив спустило колесо, поэтому пришлось пересесть на мамин, с плетённой корзиной спереди. Бита торчала из неё как французский багет, и это повеселило Фрэнки. Подруга же оставалась серьёзной. В любом случае включать заднюю уже поздно. Если их отметелят, то это всё же лучше, чем насмешки и оскорбления. Дело в репутации: проигнорировать стычку – самый простой способ стать изгоем. Все это понимали.

Встречу назначили в лесопарке на севере Кроуч-Энда, так что добрались они быстро. На дорожках встретилось немало гуляющих, и в душе Фрэнки порадовалась: значит, всё может остаться в рамках приличия. Проблем хватало и дома.

Оливия же рассуждала в ином русле:

– Если Бэт со своими курицами перейдёт черту, то я за себя не ручаюсь! Хватит! – Она похлопала по бите.

– Я бы хотела, чтобы мы попытались разрешить всё мирно, Лив. Мне неприятности не нужны.

– Ха, по-твоему, мне нужны? Но молчать больше нельзя. Хочешь, чтобы мы стали в школе посмешищем?

– Конечно, нет! Но если мама узнает, мне конец.

Оливия пожевала губу в раздумьях. Они устремились вглубь парка, где было темнее, а воздух прохладнее.

– Давай так, – сказала Лив. – Если родители узнают, то я возьму всё на себя. Моим не привыкать к дракам после Сэма.

Колёса с глухим шорохом затормозили. Оливия оглянулась и тоже остановилась.

– Ты серьёзно?

– Думаешь, я не понимаю, что у тебя сейчас на душе? – вздохнула подруга. – В конце концов, твою маму мне тоже жаль. И вообще, мне всех жаль. Кроме стервы Бэт, естественно.

– Серьёзно, тебе жаль маму?! Интересно, почему?

– Гейт, мать твою, ты так себе подарок. Ей тоже несладко.

– Вот уж действительно! – со злостью воскликнула Фрэнки. На миг она почувствовала себя преданной. – Как сложно жить в роскоши Хайгейта. Твоя мама уже и не спрашивает про неё. А мне стыдно каждый раз!

– Мама считает, что миссис, э-э, Робинсон имеет право жить так, как ей хочется. Если она решила прекратить общение, значит, ей так легче.

– Скажи это, когда она сдаст меня в приют. Я же теперь тоже часть прошлого.

Оливия застонала.

– Иди ты! Сбила мне весь настрой! И вообще, для любителя детективов ты слишком психуешь и не пытаешься понять мотивов другого. Твоя мама – нормальная симпатичная тётка! Что ей ещё оставалось делать? Провести жизнь, оплакивая прошлое?

Лицо Лив, возмущённое и насмешливое одновременно, вызвало непреодолимое желание огрызнуться, но вместо этого Фрэнки с досадой закусила губу. Ругаться с лучшей подругой, когда та ей как сестра и поддерживала практически всю жизнь, начиная с игр в песочнице, было бы глупо.

– Закроем тему.

– Тогда сегодня боссом буду я. В любом случае первыми не лезем. Может, я и хочу расцарапать Бэт глаза, но мне нужно особенное приглашение.

Позади раздался собачий лай. Они оглянулись. По дорожке на всех скоростях мчалась Майра – их подруга. Она щёлкнула звонком, а губы на румяном лице растянулись в широкой улыбке. Её волосы, собранные в пучок на макушке, были настолько зализаны, что ни одной волосинки не выбилось от быстрой езды. В отличие от них, она предпочитала спортивные костюмы и, что греха таить, огромное количество автозагара.

– Боже, уже думала, что опоздала! – Майра притормозила рядом, с одобрением глянула на биту Оливии. – А я стянула у предков электрошокер, но что-то мне подсказывает, что до этого не дойдёт.

До последнего было неизвестно, присоединится ли к ним Майра, потому Лив и придерживалась тактики не лезть на рожон. Но при словах об электрошокере в её глазах вспыхнул зловещий огонёк, не предвещавший ничего хорошего. Бэт слишком долго играла на нервах подруги. С того момента, как увела у той Дэна Харрингтона.

«Босс» с торжественным видом достала биту, по очереди коснулась их плеч, словно посвящая в рыцари, и сказала:

– Надерём им задницы, девочки. Время Бэт Симмс подошло к концу.

Поговорить в тот вечер с шайкой Симмс не удалось. Должно быть, те заранее настроились на драку, поэтому когда с губ Бэт слетели слова о том, что Дэн передавал Оливии «приветик», ту уже было не остановить. Несмотря на то, что на другой стороне стояли четыре девчонки и мямля Беа, которая снимала всё на камеру из кустов, Оливия выхватила биту, с лязгом бросила велосипед и помчалась к Бэт. Такой скорости, смешанной с яростью, не ожидал никто. Фрэнки с Майрой переглянулись и бросились на помощь. Лив, как заправский бэттер, выбила нож из рук Бэт и, судя по крикам, костяшку на кулаке.

Фрэнки почувствовала, что холодеет, но вместе с тем подобралась. Драка больше не казалось страшной, а идея ударить кого-нибудь по лицу – до жути неприятной. В тот вечер за волосы таскала и она, и её. Однажды Сэм сказал им, что в уличных драках правил нет. Их придумывают те умники, которые сами никогда не дрались.