Читать книгу Покойник из Сказки - - Страница 9

– Да, Никанор Васильевич, – слегка запыхавшись, ответила Астрид, когда нашла телефон на дне рюкзака.

– Добрый вечер, Аста, – голос Никанора, напротив, был спокоен.

Астрид представила даже, как он сидит у себя за столом, уставший солдат, в рубашке, брюках, крепенький еще, смотрит в окно. В углу комнаты телевизор, который подарили дети, напротив диван, на котором он спит – вот и все хозяйство. Они с бабушкой бывали у Никанора, когда он хворал, помогали по хозяйству. Жена его умерла лет пятнадцать назад, с тех пор он один и жил. А бабушка была вдовой последние четверть века. Агату Петровну Никанор уважал, поэтому любил тихо, ненавязчиво, ждал, когда она сама решится. Они, бывало, вместе в театр в городе ходили, или Никанор ее в кафе новое городское приглашал, а Агата Петровна его на выставки водила. Худого-то ничего не делали, оба давно были одинокими, но бабки деревенские шептались меж собой, мол, женихается Никанор. Но тихо шептались, Агату про себя ведьмой звали, побаивались, вдруг могла проклясть. Но не получилось у бабушки с Никанором вместе пожить. Иногда Астрид думала, что из-за нее так случилось, бабушке пришлось заменить ей всех родных, и на себя у нее времени не оставалось. Даже спросили однажды Агату Петровну об этом. Бабушка посмеялась тогда и сказала, что, кабы сильно хотелось, разве можно ее было бы удержать. И так взглянула, что Астрид поняла, что никто бы и не посмел. Но Никанора Васильевича всегда считала родным человеком, который готов помочь.

– Не спится, Никанор Васильевич?

– Заснешь тут с твоим покойником.

– Побойся Бога, это наш общий покойник. Митька с Петькой могли хоть куда побежать с находкой.

– Могли… Но побежали к тебе, Астрид… Я тут думал и так, и этак, с разных сторон к покойнику подходил. Ну и получается, что все как-то связано с тобой. Альберт из деревенских только с тобой близко общался. По крайне мере, насколько нам известно. Как только его нашли, сразу как коршуны все слетелись в деревню. Глеб твой собственной персоной прибыл, даже и не вспомнить, когда его в последний раз здесь видели, мы привыкли только читать о нем.

– Года три уже носа не казал, – подтвердила Астрид, она иногда любила говорить так по-деревенски.

– Правильно говоришь, а тут и сам явился, и дочь покойного привез. И заметь, примчались так быстро, что мы и глазом не успели моргнуть. Кто-то им сообщил. А кто и зачем им рассказал, ради чего они приехали?

– Не сказал, спрашивала уже, – устало сказала Астрид.

– Вот видишь, не просто так. Не прошло и пары дней, как и дружок твой Марк явился. Два года ни слуху ни духу, а здесь здрасьте, пожалуйста, приехал опять смущение наводить, словно без него ты спокойно жила. Какими ветрами его к нам занесло, не узнавала случайно?

– Говорит, что услышал о покойнике и поспешил защитить меня, как и обещал бабушке.

– Угу, наверное, во всех мировых новостях объявили, что мертвого Альберта нашли в деревне Сказка, мы же всегда в центре вселенной. Информацию об Альберте попросили нигде не распространять, понимаешь? И узнать он мог, только если как-то связан с убийством, с заинтересованными людьми или со спецслужбами.

– У меня голова кругом от твоих слов. За день устала, готовимся к фестивалю, тебя, между прочим, тоже ждем.

Астрид помолчала немного.

– Все-таки не могу понять, почему ты думаешь, что все связано со мной. Покойник ведь как-то здесь оказался. Откуда Альберт появился, и что значит циферблат со стрелками Бреге?

– Уже и о Бреге выяснила? Весь интернет, наверное, перелопатила в поисках информации, не сидится тебе спокойно? Да ладно, я понимаю, что за деревню волнуешься. О часах поговорим, когда приеду. Прошу только присмотреться к окружающим. Кто и как себя ведет, почему приехали, чего хотят. То мы годами никому не нужны, до деревни даже автобус не могут продлить, а тут собрались все вместе и уезжать не планируют, словно медом намазано. Чего выжидают или что ищут? Нам бы не помешало понять.

Теперь вместе молчали. Первым продолжил Никанор:

– Покойник – плохая примета. По одному они редко появляются. Как бы не пришлось еще кого найти.

– Типун тебе на язык. не вовремя это, дай нам хоть фестиваль провести. Столько сил положили, негоже, чтобы зря, это же шанс деревни на будущее.

Никанор сказал:

– Понимаю, но обещать за покойников не могу, – подумал немного, сообщать или нет, но продолжил, – У меня информация есть кое-какая от соседних служб, завтра заеду, поговорим, а ты внимательнее будь, девочка. Все как-то связано с тобой, считай, это интуиция моя подсказывает.

Астрид, помолчав, все-таки сказала:

– И у меня есть, чем поделиться, может, ты и прав.

Закончив разговор, она отложила телефон.

Задумалась. «Что имел в виду Никанор? Я действительно знала Альберта. Десять лет Альберт с Глебом приезжали сюда часто, особенно первые годы после аварии, да и потом регулярно наведывались. Приехать вот так он мог только ко мне, но до меня не дошел, или кто-то помешал или что-то его задержало. Странно, что никто не видел, как Альберт приехал, кто-то точно должен был заметить. А это значит, что либо его мертвым привезли, либо приехал он по темноте, либо те, кто видел его, это скрывают. Надо поговорить еще раз с Кристиной, пусть снова пройдется по домам и расспросит деревенских, особенно тех, кто был тогда, но позже уехал куда по делам.

А насчет Глеба с Викторией участковый прав, не просто так появились и сидят, что-то или кого-то ищут. А Марк… ну Марк, как обычно, действует в своих интересах. Убивать, может, и не убивает, но точно приехал ради того, за что получит хорошее вознаграждение. Вокруг мельницы ходит, с Викторией подружился, с местными разговаривает. Значит, есть задание, связанное как-то с Альбертом.

Ночь, разговор с Никанором усилили чувство одиночества и разбудили все страхи, которые, Астрид, казалось, успешно поборола за эти два года.

В этот момент раздался стук в дверь.

Астрид накинула шаль, пока спускалась вниз, ворчала, что в этой Сказке никакой личной жизни, даже если бы захотела. Днем и ночью любой может явиться без приглашения, живешь у всех на виду, кажется, что вся деревня – это твоя семья, и ты себе не принадлежишь.

Открыла дверь и удивилась, увидев Степу.

– Что-то случилось?

– Матрена с Олимпиадой пропали, – выдохнул он. – Я не доглядел.

– Рассказывай, что значит пропали, две бабушки не иголка в стоге сена, – Астрид потуже затянула шаль на плечах.

– Утром они пошли за грибами, помнишь, что бабушки пекут у нас вегетарианские пирожки на ярмарку, в промышленных масштабах, чтобы на всех хватило.

– Как тут забудешь, они последние две недели рецепты придумывали. Мы уже наелись пирогов с капустой, картошкой, кабачками и фасолью, яблоками и тыквой.

– Об этом и говорю, засела у них мысль, что обязательно нужно с грибами. И ведь, что удумали, не со всякими грибами хотят, а именно с лисичками. Откуда такая идея этой парочке пришла, судить не берусь. Бабули у нас современные, в интернете порой и не такое с легкостью находят. Говорят, что подают такие маленькие пирожки с лисичками в известном ресторане. Мы, мол, сделаем еще вкуснее тех поваров.

– Только ресторана нам здесь и не хватало. И что там с лисичками? – глаза Астрид сверкнули любопытством.

– Утром рано собрались за грибами, знали, что в лесу, если перейти через поле, а потом немного совсем за реку, есть целая поляна лисичек. Вот туда они и отправились. Недалеко совсем, сказали.

– Если Олимпиада еще может бойко ходить, а иногда, помню, и бегать, то Матрена до магазина порой с трудом доходит.

– Торопился, я, голова мыслями о ярмарке была занята, и не обратил на это внимания. Днем не успел заглянуть к ним, только к ночи и вспомнил. Пошел к Олимпиаде, дай думаю, проверю, как бабушки мои, не отравились ли грибами. Как раз посчитать договаривались, сколько и с какой начинкой они пирожков напекут. Смотрю, калитка закрыта так, словно дома бабки нет. Постучал, не открывает. Ну, я к Матрене сразу, у нее тоже закрыто. И похоже, что они с утра не возвращались.

– Значит, у нас две больные старушки где-то по ночному лесу ходят, если еще на ногах. И это в то время, как мы с покойником на мельнице не разобрались еще.

– А покойник тут при чем?

– При том, что так люди подумают. Где один покойник, там и остальные, – так и скажут, это же деревня. Иди к Юрию Ивановичу, предупреди, чтобы собирался с нами на поиски.

Фонари прихвати, которые в сарае клубном лежат. К деду Григорию по дороге зайди, пусть мотоцикл заводит. Я сейчас соберусь, сам переоденься и возвращайся с Юрием Ивановичем. У дороги встречаемся через десять минут.

За Степаном стукнула дверь. Да, никакой личной жизни, поднимаясь по лестнице наверх, чтобы одеться, Астрид просчитывала, кто еще может помочь. У Марка днем было заперто, да и сейчас света не было. Быстро одевшись для ночной прогулки по лесу, вышла из дома. Сначала постучалась к Глебу, Вика пустила в дом и сказала, что Глеб днем еще уехал по делам, но обещал вернуться утром. Когда Астрид выходила из дома, в сенях увидела поплавки, даже спросила Вику: «Глеб увлекся рыбалкой?». Вика немного смутилась. «И не говори, я ему прямо сказала, чтобы в наш дом не приносил сырую рыбу, я никогда не буду ни мыть, ни чистить ее. Нормальные люди заказывают рыбу в ресторане». Астрид лишь удивилась – никогда не замечала за Глебом интереса к рыбалке.

Разделили лес на участки, распределили и пошли искать. Всю ночь ездили и ходили по лесу. В какой-то момент, когда Астрид стояла одна в лесу – было прохладно, поэтому ее немного трясло – она подняла голову.

– Мне должно быть страшно? Никого нет, если кто-то хочет меня убить – прекрасный шанс. Ну что, выходи, если ты прячешься, план удался, я уже здесь, одна. Давай махнемся, моя жизнь за их жизни. Зачем тебе старые женщины, когда есть я молодая и готовая сделать все, что ты хочешь, – говорила она хоть и не громко, но уверенно и отчаянно.

Астрид стояла и смотрела вперед, разведя руки, повернув ладони наверх. Сзади хрустнула ветка, послышались удаляющиеся шаги и голос тихо, так что она не могла слышать, сказал: «Еще не время, птичка…»

С другой стороны на голос подошел Юрий Иванович, и они вместе продолжили поиски. Прошли весь ближайший лес, но Матрену с Олимпиадой не обнаружили. Вернулись в деревню, собрались на центральном пятачке у магазина, уставшие, мокрые. Обсуждали, не пора ли Никанору звонить, тревогу объявлять.

Маринка, продавщица, как обычно, голосила:

– Да что же это такое, люди добрые, делается-то! Посреди дня в деревне люди уже пропадают. И кто бы мог подумать, что это наши Олимпиада с Матреной. Лежат в земле, милые наши, за что их-то? И где же их могилы-то сейчас искать… Даже похоронить нормально не сможем…

Только Астрид хотела чем-нибудь стукнуть Маринку, как показалась машина Глеба, он возвращался рано утром из города. Глеб был известным коллекционером машин, у него их имелось больше десятка. Нынче он возвращался в кабриолете. У всех на глазах машина сложила крышу, и на заднем сидении собравшиеся увидели Олимпиаду с Матреной, подруги махали руками и улыбались.

Машина лихо затормозила около застывших и онемевших от увиденного ночных искателей. Глеб вышел первым, открыл дверь и помог выйти сначала одной бабушке, а потом и второй.

– Дамы, пожалуйста, выходим. Доставка на дом, как и обещал.

– Вот это приключение! – только и сказала Олимпиада.

– Ох и лихач, ты, Глеб, – пококетничала Матрена.

– Где вы были? – устало спросил обретший первым дар речи Степан.

И тут Глеб поспешил на помощь, защищая дам.

– Трудно поверить в такое совпадение. Представьте, еду я вчера днем в город и вижу, идут по дороге мне навстречу наши две молодые лани. Гляжу, что лани хоть и молодые, но слегка уставшие, могут и не дойти, а до деревни далеко. А мне в деревню никак обратно нельзя, спешил сильно. Поэтому предложил дамам свою компанию на день, а сегодня вернул обратно в целости и сохранности с доставкой на дом.

Тут вступила в разговор Олимпиада.

– Матрена-то поначалу молодцом шла, лекарства приняла и говорит, пойдем дальше, пойдем, – начала Олимпиада, – А потом как ее прихватило, ноги-то не идут, и мы тихонько только доковылять до дороги смогли. В жалкой надежде, что кто-нибудь проедет и подберет.

– И нам повезло, – бодро добавила Матрена.

– Еще как! – подхватила Олимпиада.

– Девочки, вы все подробности не рассказывайте, мы же договорились, – заговорщически добавил Глеб.

А Матрена тут же Маринке на ухо зашептала:

– Мы жили в таком отеле! Я только по телевизору такие видела. Там одна ванная, прости Господи, размером с мою избу.

– А кровати! – с другой стороны громко шептала Олимпиада, – да там впятером можно уместиться.

– Девчонки, я же просил, – умоляюще произнес Глеб.

В этом весь Глеб: умеет быть обворожительным, внимательным, создать праздник.

– А нам сообщить о похищении двух пожилых женщин ты не подумал? – спросила Астрид уже безнадежным тоном.

– Какое похищение? – удивился Глеб.

– Не было похищения, – тут же уверенно сказала Матрена.

– Даже не думай, Астрид, по доброй воле все, – добавила Олимпиада.

– Все по взаимному согласию и к общему удовольствию – улыбнулся Глеб, опять продемонстрировав работу стоматолога. Но поспешил все же добавить: – Согласен, надо было сказать, но извини, столько дел, совсем забегался и забыл. Но девочки были под присмотром, отдыхали как надо.

Бабули только захихикали.

У Астрид не осталось слов и эмоций, за эти часы она передумала разное: и как найдут тела старушек в лесу или выловят из реки. И что, возможно, завелся маньяк и издевается над людьми.

И вот теперь бабульки веселые, довольные перед ней стоят. Были бы они помоложе, может, и сказала бы что-нибудь. Но она была просто рада, что все благополучно закончилось.

– Спасибо, Глеб, – только и сказала Астрид, – Спасибо, что позаботился о них. Неизвестно, что могло случиться, если бы ты их не подобрал.

А бабули уже наперегонки рассказывали Маринке, какие зеркала были в шикарной спальне отеля и для чего они нужны. И какой высоты пена была в ванне. А уж какие умелые руки у массажиста!

Астрид смотрела на них и думала, что все хорошо, что это и есть счастье, когда все дома.