Читать книгу Лесной ключ - - Страница 1

Вся наша жизнь – невероятные приключения. Судьба постоянно подаёт знаки, если им следовать можно найти нечто такое, которое не только изменит нас, но и покажет мир не доступный нашему пониманию, а ещё она даст силы, выдержку и друзей, о который даже не догадываешься.

*** "Уж если менять жизнь, то сразу и все,"– думала я, подъезжая к старенькому дому, доставшемся мне в наследство от двоюродного деда, которого я никогда не видела. Деревенька была небольшая, но с жителями. Городскому человеку, которым являлась я, страшновато было бы жить в кромешном одиночестве. А так соседи подскажут что да как. Да и "деревенькой"ее назвать можно было с большой натяжкой. С одной стороны располагался быстрорастущий дачный поселок, который придавал этому месту особый статус. Современные удобства добрались и сюда, что очень радовало. Долой печку и колодец. С другой стороны – одиночные деревья переходили в смешанный лес с вековыми вечнозелеными елями и белокурыми красавицами березками. Просто рай, вы не находите?

Отворив калитку, я увидела заросший невысокой травой, некогда ухоженный сад. Аккуратно подрезанные деревья склонили ветки под тяжестью еще недозрелых яблок и груш. Каменные дорожки змейками тянулись к дому от грядок с многолетней зеленью. Клумбы с благоухающими цветами приветствовали меня ароматом роз. Деревянная беседка приглашала отдохнуть на удобных скамейках за большим обеденным столом. Эх, хорошо как. Видать любил сад мой родственник. Я вздохнула полной грудью чистый деревенский воздух и, задержав дыхание, с опаской посмотрела на наше родовое поместье. Небольшой двухэтажный дом из красного кирпича производил величественное впечатление некогда богатого старика, который нахмурив брови-ставни осматривал нового владельца. Я сглотнув, невольно помахала ему рукой здороваясь. И этот добротный старец, словно кивнул мне, уронив с крыши сухие листья, которые мягко спланировали мне под ноги. Я аж вздрогнула от неожиданности. Собравшись с духом я зашла внутрь. Затхлый воздух, давно не проветриваемого помещения, ударил в ноздри. Голова тотчас закружилась, перед глазами все поплыло, завертелось, словно я каталась на карусели. Еще немного и в обморок свалюсь, и ведь никто не поможет: одна приехала, назло всем. Я с усилием дошла до окон большого зала, заставленного мебелью, и открыла их настежь. Образовавшийся сквозняк, разогнал живительный воздух, одновременно разнося вещи по комнате. Вдруг дверь, подгоняемая ветром, захлопнулась уронив массивную картину, висевшую на стене.

Пытаясь ее поднять, я зацепилась за белую накидку, закрывающую кресло-качалку, почему-то стоящую посредине комнаты, и со всей силы навалилась на картину, больно ударившись. Массивная рамка с треском разломилась и перед моими глазами предстал свернутый пергамент, обмотанный белой тесьмой и запечатанный сургучом. Потирая ушибленную руку, я подняла пергамент и рассмотрела на сургуче старинный вензель нашего рода. На оттиске печати хорошо различалось узорное переплетение букв Л и К на фоне густого леса и большого облака на небе. Родовой вензель всегда привлекал мое внимание в качестве необычной игрушки, но что он обозначал раньше мне было не интересно. В детстве бабушка любила рассказывать о наших предках и о том, как внезапно разбогател один из братьев, а второй – умер неожиданно еще молодым, а может сгинул где. Не помню. Эх послушать бы повнимательней тогда… Найдя нож, я быстро срезала тесьму и развернула свиток.

Передо мной была нарисованная карта. Настолько старая, что пергамент потрескался и в некоторых местах рисунок был стерт. Включив свет, нашла на комоде огромную лупу и, разложив карту на столе, внимательно рассмотрела ее. Я, конечно, плохо разбираюсь в картографии, но собственный дом нашла. От него путь вел в лес, где находилась высокая гора, внутри нее крестиком был обозначен проем для пещеры. Далее дорога шла к реке, перейдя которую оказываешься у дерева. Рисунок напоминал детские каракули, и в другое время я просто посмеялась бы, решив, что это шутка. Но ведь пергамент был скреплен печатью с родовым вензелем и надёжно спрятан в рамке портрета моего предка. Какой уж тут смех, сплошная загадка. Аж дух захватило, как в детстве, когда зачитывалась приключенческими романами о поисках сокровищ. Я представила себя в седле красивого скакуна, мчащейся вдоль степи к сверкающему золотому прииску. На голове черное сомбреро. Ковбойские штаны обтягивают мои длинные ноги, а белая рубашка с рукавами прячет стройное тело от палящего солнца. Странно почему в степи? На карте же четко нарисован лес. Сейчас представлю…Я зажмурилась, предвкушая новые видения, воображением меня бог не обидел, но поняла: нет не могу, что-то мешает, постоянно сбивает и отвлекает.

Я открыла глаза и прислушалась. Звук шел от входной двери будто кто-то тихо скребется в нее. “Ветка, наверное, вон ветер как разгулялся,”– подумала я и, не придав значения, продолжила рассматривать карту. Звук усилился и стал настойчивее. Эх, отпилить бы эту ветку. Я со злостью посмотрела на дверь, обдумывая, где в доме может находится пила или топор, и оторопела: дверная ручка начала потихоньку поворачиваться. Еще. И ещё чуть-чуть. Ужас пронзил меня от макушки до пят: я вспомнила, что в эйфории от встречи с домом забыла закрыть входную дверь на внутреннюю задвижку и ключ вытащить из замка. Вот балда. Значит в любой момент ко мне может ворваться кто угодно. Нужно немедленно спрятать карту… Второпях, трясущимися от страха руками, я кое-как завернула свиток. Положила его в верхнюю полку комода и, схватив кусок разломившейся рамки, заплетающимся от страха ногами, подошла к двери. Ручка медленно повернулась, издав характерный щелчок. Ещё немного и неизвестный зайдет внутрь…Я закричала, и первая открыла дверь, готовая к нападению. Каково же было мое удивление, когда за дверью я увидела обыкновенную, правда очень большую и лохматую, овчарку. Собака, стоя на задних лапах, держалась за ручку двери и вопросительно смотрела на меня.

– Ничего себе. Так это ты? – с облегчением выдохнула я, прислонившись к стене и восстанавливая дыхание. Представляете, что я успела себе на придумать? Ни больше, ни меньше огромного кровожадного монстра, готового напасть в любую минуту и разорвать меня своими длинными кривыми когтями. А тут всего лишь собака. – Привет, песик. Меня зовут Анна. Я новая владелица этого дома. А ты кто интересно? Мы, не отрываясь разглядывали друг друга, пока стук в окно не прервал наше молчаливое знакомство.

– Анна, вы уже приехали? А то смотрю, чужая машина стоит у калитки. Я, Николай, помните звонил вам, когда ваш дедушка…

– Николай, тут собака. Не подскажите чья? – перебила я, хватаясь за возможность узнать все о собаке и побыстрее отделаться от нее.

– Бадик поди домой вернулся. Как Петр Иванович умерли, так и убег он в лес. Бадик, иди на место, – Николай подошёл к двери и, не переступая порог, погладил собаку. Бадик отшатнулся и, опустив голову, по плелся в комнату на свою лежанку. – Вы покормите его и поговорите. Он все понимает. Думаю поладите.

Я открыла рот, готовясь сказать, что собака мне не нужна, я ее боюсь и все такое, но жалобный и такой безысходный взгляд животного, потерявшего своего хозяина, остановил меня. Сердце сжалось от жалости, захотелось обнять бедную собаку и приласкать. Ладно, пусть живёт здесь. Попробуем поладить. Это ведь и его дом тоже.

– Я чего зашёл, – улыбнулся Николай. Карие глаза рослого худощавого, ещё не старого, но уже седого мужчины внимательно осматривали внутренность комнаты. Они будто жили своей жизнью, отдельно от добродушного лица гостя.

– Может помочь чем? Подсобить. Я рядом живу. Вон в том доме с коричневой крышей. Если что нужно, без стеснений. Мы с женой фермеры. Поможем, чем сможем.

Он перевел взгляд на меня. Что-то в нем было такое темное, жуткое, гипнотизирующие. Я почувствовала себя странно словно в рентген – кабинете нахожусь, где сканируют мои мысли и быстро отвела глаза. Совсем свихнулась. Мерещится повсюду чертовщина какая-то.

– Спасибо, Николай. Пока вроде помощь не нужна, но обязательно обращусь, если что. Пока сама постараюсь разобраться. Надо привыкать.

– Вы, это, если с Бадиком не сладите, мы заберем его. Уж больно умный он, – подмигнул Николай собаке, но та вдруг грозно зарычала. Подошла и села передо мной, отделяя от соседа. В этот же момент створки окон тягуче заскрипели, загудели трубы. Дом словно зашевелился и ощетинился. Почувствовав неприязнь дома и собаки, Николай скомкано попрощался, вздохнул и быстро ушел. Мне бы придать этому значение, да дел уж очень много было, а солнце клонилось к закату.

Я замотала свои длинные волосы в бабушкину кулю, сняла спортивную куртку и, подвернув джинсы, налила воду в ведро, которое я благоразумно взяла с собой. Весь остаток дня заняла уборка моего нового жилища. Снять накидки с мебели, помыть окна и полы, вытрясти все вещи и вытереть пыль. Генеральная уборка – то ещё удовольствие. Дом хоть и небольшой: две комнаты наверху и две внизу, два санузла по одному на каждом этаже, да кухня с коридором, но меня хватило только на первый этаж.

В кухне удивительным образом гармонично уживались старинные вещи с современными электрическими приборами. Похоже мой родственник ни в чем себе не отказывал: современная плита, микроволновая печь, стиральная и посудомоечная машины. Все плавно вписывалось в добротные массивные шкафы из красного дерева. Кухонная утварь, предназначение половины из которой была мне неизвестна, блестела чистотой и изяществом, словно ее совсем недавно кто-то мыл. Одна из комнат угловая, вероятно, когда-то была отведена для прислуги, поэтому мебели здесь было не много и выглядела она попроще: двуспальная кровать да шкаф с зеркалом. Создавалось впечатление, что ей почти не пользовались последнее время. "Для гостей в самый раз», – подумала я и направила свои усилия уборщицы на зал.

Здесь все было по-другому. В центре комнаты стоял большой дубовый стол овальной формы. Шесть тяжелых резных стульев с высокими спинками были задвинуты внутрь стола. Слева располагался камин со встроенной печной трубой, перед которым стояла кованая решетка из чугуна, рядом примостились железные кочерга и длинный совок. Справа – огромный кожаный диван. В углу стоял роскошный комод с четырьмя полками, в которых аккуратно были разложены салфетки, скатерти, пледы, ножи, ручки и еще множество необходимых предметов. В зале все говорило о достатке бывших хозяев и их усилий для придания дому уюта. Мне начинал нравится мой новый дом. Его спокойная величавость словно излечивали мою израненную неудачной любовью душу. Я решилась на переезд, делая себе вызов, готовая к лишениям и страданиям в глухой деревне, а оказалась в родном доме с деревенской тишиной, размеренностью и современным комфортом. Дом словно ждал меня, постепенно окутывая своей заботой и теплотой.

Но вымоталась я изрядно. К ночи все тело с непривычки болело так, будто меня повсюду испинали футбольным мячом. Поделившись с собакой половиной булки хлеба и проглотив вторую, прибраться в спальне на втором этаже я уже не смогла, поэтому укрывшись шерстяным пледом, легла в большой комнате на старинном мягком диване, подложив под голову перьевую подушку, белоснежная наволочка которой была украшена изящной вышивкой нашего вензеля и приятно пахла полевыми цветами. Я закрыла глаза, но сон не шел: найденная днём карта не давала покоя. Что находится у того дерева? И почему карта была так тщательно спрятана в рамку портрета? И кто ее туда положил? А может и правда тайник у того дерева мои предки устроили? Недаром бабушка говорила о богатстве нашего рода, да только никто того богатства не видел… Сходить туда надо, проверить. Если я правильно поняла карту, то место, обозначавшие дерево, находилось совсем недалеко отсюда. Вот разберусь с домом и схожу. А что? Главное поставить себе цель и не отступать.

"В этом ты вся. Упрямая и прагматичная. Четверть века прожила, теперь уж не исправить, "– сказала бы мама. Я улыбнулась и погрузилась в сон, забыв включить мобильную связь. А может, сделав это специально, избегая теперь уже ненужных назойливых звонков.