Читать книгу Провинциалка - Группа авторов - Страница 4

Услышав стук захлопнувшейся двери, Надя вздрогнула и вновь оглядела комнату, подмечая непривычные взгляду детали. Небольшой настоящий камин, ныне тщательно вычищенный, канделябры на стенах и оплывшую свечу в подсвечнике на прикроватной тумбочке, старинное зеркало в тяжёлой оправе, словно подёрнутое дымкой времени и вышитые накидки на стульях у чайного столика. А также заметила отсутствие иных вещей, что только подтверждали версию о её нахождении в прошлом. На стенах не было розеток и выключателей, монотонность белого потолка не нарушала люстра или хоть какая-нибудь захудалая лампочка и не только оконная рама, но и всё вокруг: мебель, посуда, такни – всё было изготовлено из натуральных материалов.

Надя встала с кровати и на ватных ногах подошла к окну. Со второго этажа особняка открывался прекрасный вид на Уфу середины девятнадцатого века. По мостовой катились кареты и повозки, запряжённые лошадьми, разносчики газет сновали меж прохожими, во всю силу своего горла рассказывая последние новости, дамы, прячась под кружевными зонтиками от солнца, прогуливались под руку с кавалерами, которые раскланивались со встречными знакомыми, опираясь на трость. Поражённая видом, девушка упала на ближайший к окну стул и замерла, тяжёло дыша. «Вот тебе и историческая конференция, вот тебе и Пушкинский бал…» – думала про себя Надя, барабаня пальцами по подлокотнику стула. – «Хотела в XIX век. Вот, как говориться, получите и распишитесь». Девушка посидела ещё пару минут, собираясь с мыслями, потом встала и заходила по комнате. «Так! Кто виноват, потом выяснять будем, – снова начала размышлять Надя. – А вот что делать, нужно уже сейчас решать».

– Так, так, так. – Уже вслух повторила девушка, теребя пояс халата. – Чтобы что-то планировать, нужны вводные данные, а у меня их практически нет. Ладно, будем выяснять. От этой непонятной Аксиньи мало толку, а вот доктор может послужить хорошим источником информации. Главное самой не спалиться.

В этот момент в дверь постучали, и Надя быстро юркнула обратно в постель, до подбородка укрывшись лёгким одеялом.

– Войдите. – Пискнула она, немного испугавшись.

Дверь открылась, и в комнату вошёл представительного вида пожилой мужчина в костюме тройка и с пенсне на носу.

– Добрый день, барышня. – Поздоровался он, ставя свой саквояж на стул, где совсем недавно сидела Аксинья. – Меня зовут Ибрагим Исаакович, я доктор местной губернской больницы города Уфа, а также имею частную практику на дому. Как Вы себя чувствуете, юная дама?

Ибрагим Исаакович потрогал лоб Нади, посчитал пульс и стал что-то искать в своём чемоданчике.

– Я в порядке, в целом в порядке. – Промямлила Надя, не зная, что ответить.

– Да с лошади она упала. – Из-за спины доктора начала тараторить Аксинья. – Не помнит вот теперича ничего. Может Вы ей какую микстурку накапаете?

– Может и накапаю… – Отозвался доктор, доставая из саквояжа маленький молоточек.

– Ага, главное, чтоб не касторки. – Тихо прошептала Надя, внимательно следя за доктором. (Прим. Автора: КАСТОРКА – растительное масло, получаемоё из семян клещевины, в медицине известно как слабительное средство.)

– Вы что-то сказали, душенька? – Спросил Ибрагим Исаакович, поворачиваясь к девушке.

– А? Нет, нет, ничего. Это я так… – замялась Надя.

– Хорошо. Тогда будьте любезны, сядьте ровно, – я проверю Вашу нервную реакцию.

И Ибрагим Исаакович сначала поводил молоточком перед глазами Надежды, а потом постучал по её коленкам.

– Хм, всё в норме. – Пробормотал он, будто бы удивляясь этому.

Потом достал блокнот, писчие принадлежности, сел к столу и, приготовившись записывать, спросил:

– Вы помните, кто Вы?

– Надежда. – Спокойно ответила девушка.

– Верно. – Согласился доктор. – А сколько Вам лет?

Это уже был вопрос, на который Надя не знала ответа. Прикинув, что девушек в царской России выдавали замуж ещё до двадцати лет, брякнула наудачу:

– Девятнадцать.

– Хорошо. – Удовлетворённо потёр руки Ибрагим Исаакович.

Надежда едва слышно выдохнула. Повезло.

– Откуда Вы, Наденька? Помните? – Снова начал допрос доктор.

Наденька, конечно, не помнила, но ответ на этот вопрос ранее уже дала Аксинья.

– Из Никольского. – Смело ответила девушка.

– Всё так. – Кивнул доктор, предварительно посмотрев на Аксинью. – А как зовут Вашего батюшку, не подскажите ли?

– Э-э-э… – Это был вопрос, на который Надя никак не смогла бы угадать ответ.

– Вот! – Снова встряла Аксинья. – Я же говорила, что у неё от падения память отшибло.

– Не будем делать поспешных выводов. – Перебил женщину доктор и, посмотрев на Надежду, снова спросил. – А как звали Вашу матушку?

– Э-э-э… – Вновь промямлила Надя.

– Понятно. – Ибрагим Исаакович опустил перо в чернильницу и сделал запись в своём блокноте.

– А какой сейчас год, помните? – Задал очередной вопрос доктор.

– 1858 от Рождества Христова. – И вновь благодаря информации Аксиньи Надя смогла ответить на вопрос.

– Так… – Задумавшись, Ибрагим Исаакович почесал нос кончиком пера. – А здесь Вы что делаете?

– Живу. – Честно ответила девушка.

– Это понятно. – Усмехнулся доктор. – А почему именно здесь?

Это был вопрос со звёздочкой. Надя успела услышать от Аксиньи, чей это дом, но вот почему девушка живёт здесь до свадьбы, а не у себя в селе, она не знала. Звук открывающейся двери избавил её от необходимости отвечать на этот сложный вопрос. В комнату прямо таки вплыла высокая, по-своему стройная женщина шестидесяти лет. На её лице практически не было морщин, и только увядшая кожа рук да седые пряди в волосах выдавали возраст этой строгой женщины.

– Здравствуйте, Ибрагим Исаакович. – Поздоровалась она, входя в комнату.

– Авдотья Михайловна, приветствую. – Приложился доктор к протянутой руке хозяйки дома.

«Ага! Свекровь будущая, значит. И, видать, не самого доброго нрава».– Подумала Надя, увидев как Аксинья при виде вошедшей женщины тут же юркнула за ширму.

– Что скажите про свою пациентку, доктор? – Авдотья Михайловна продолжала общение исключительно с ним, совершенно не обращая внимания на Надежду.

– О, полагаю, с учётом обстоятельств, Наденька весьма неплохо себя чувствует. – Ответил Ибрагим Исаакович, убирая блокнот и писчие принадлежности обратно в саквояж. – У неё, правда, присутствуют некоторые провалы в памяти. Но это вполне объяснимо – всё-таки был удар по голове.

– Чем это может грозить её психическому и душевному здоровью?

– Абсолютно ничем. Не волнуйтесь, Авдотья Михайловна. – Успокоил женщину доктор и, поправив пенсне на носу, продолжил. – Если Наденьке оказать надлежащий уход, а также обеспечить физический и психологический покой, то со временем память восстановиться.

– Вы уверены, Ибрагим Исаакович? – Продолжала напирать хозяйка. – Мне бы очень не хотелось, чтобы мой сын взял в жёны дурочку. То, что она провинциалка, и так более чем достаточно.

– А Уфа, это, по-вашему, что – столица? – Не смогла удержаться от усмешки Надя.

– А с Вами, милочка, я позже поговорю. – Стрельнула на девушку злым взглядом Авдотья Михайловна. – Помолчите покуда.

Женщина посмотрела на Надежду так, будто перед ней находилось какое-то мерзкое насекомое и, повернувшись к доктору, продолжила.

– Благодарю Вас, Ибрагим Исаакович, за визит. И напоминаю, что мы с Анатолием Дмитриевичем ждём вас с супругой на сентябрьский бал.

– Все непременно будем, Авдотья Михайловна. Всего доброго. – Раскланялся доктор, вновь приложился к руке хозяйки дома и покинул спальню.

Как только за Ибрагимом Исааковичем закрылась дверь, маска благодушия на лице будущей свекрови Нади сменилась злобной гримасой.

– Ты хоть представляешь себе, сколько стоят услуги этого доктора?! – Накинулась на бедную девушку хозяйка дома. – Из-за твоего глупого поведения пришлось вызвать самого Ибрагима Исааковича!

Надя не знала, почему обычный с виду доктор вдруг стал «самого» и уж точно не могла представить, сколько ему заплатили за этот визит. Но вся эта ситуация ей порядком надоела. К тому же девушка очень устала и просто хотела остаться одна.

– Нет, я не знаю, сколько денег берёт за визит Ибрагим Исаакович. – Всё ещё стараясь держать себя в руках, ответила Надежда. – Но в любом случае, я не просила Вас вызывать ко мне этого почтенного человека.

– Не просила она, как же! – Буркнула Авдотья Михайловна. – Чует моё сердце – ты специально брякнулась с самой спокойной в нашей конюшне лошади, чтобы Сергей отвлёкся от своих неотложных дел да к тебе примчался. Быстрее его на себе женить хочешь, неугомонная.

– Да с чего Вы решили, что я специально упала? – Повысила голос Надя, уже не сдерживаясь.

– А с того, что ты в деревне всю жизнь прожила! Не уж-то на лошади держаться не научилась? – Зыркнула на девушку женщина. – Да я тебя насквозь вижу. Понаедут с провинции такие вот бедные да несчастные и пытаются жалостью хороших мужчин на себе женить. А у самих ни воспитания, ни манер, ни такта.

Авдотья Михайловна опёрлась на подоконник, глядя в окно. В комнате повисла напряжённая тишина. Хозяйка дома молчала, тяжело дыша, Надя не знала, что ответить на эти необоснованные обвинения, а Аксинья продолжала прятаться за ширмой в надежде, что про неё забудут и ей не прилетит просто за компанию. Глубоко вздохнув, будущая свекровь повернулась к Надежде.

– С этой самой минуты из комнаты не выходишь до моего особого разрешения. Занятия по танцам и, естественно, по верховой езде временно отложим. А вот уроки этикета и светской речи можно проводить и здесь.

Авдотья Михайловна смахнула несуществующую пылинку со своего безупречного платья и, вновь осмотрев Надю с головы до ног, продолжила.

– И приведи себя в порядок, будь добра. Посмотри, что на тебе надето, что с твоей причёской… – Она обречённо махнула рукой и, уже стоя возле двери, закончила – Одним словом – деревенщина.

Хозяйка дома взялась за дверную ручку, но, словно передумав, повернулась к ширме в углу комнаты.

– Аксинья! И не думай, что я тебя не заметила. – Прикрикнула она на крестьянку. – Ступай на кухню и принеси горячей воды барышне. Чтоб к приезду своего будущего супруга она выглядела прилично.

И громко хлопнув дверью, Авдотья Михайловна, наконец, покинула спальню. Аксинья с Надей понимающе посмотрели друг на друга. Мало, что могло объединить этих двух столь разных женщин, но взаимные оплеухи иногда тоже не плохая основа для союза.

– Пойду я, барышня, воды Вам нагрею. – Проговорила Аксинья, выползая из-за ширмы. – А Вы покуда почитайте свой дневник – он у Вас под дальним углом матраса спрятан. Авось чаво и вспомните.

И оставив удивлённую девушку хлопать глазами, Аксинья удалилась.