Читать книгу Шепот судьбы - Группа авторов - Страница 8

Глухой лес, день.

– Огонёк, Янтарный кончик, Малооко и… Тёмное светило, – перечисляю, кивая на кусты, и ловлю одобрительное хмыканье Дамьена. Ну конечно – значит, сдала очередной «экзамен».

– Быстро схватываешь, Катрин. Молодец, – кивает он. – А теперь давай-ка задачку посложнее: человек – резкая боль в животе, его тошнит, пот льётся как с крыши весной, и – внимание – по телу зелёные пятнышки. Что делать будешь?

– Горячий?

– Угу.

– Настойку янтарных ягод – трижды в день, и чтобы побольше овощей. Меньше хлеба, больше кабачков.

– Верно. А теперь представим, что у бедняги головная боль такая, будто тролль в голове барабанит, ещё и галлюцинации…

– Смотря какие галлюцинации. Если просто тени, то чай из перечного винограда. А если он уже с домовым обедает или видит покойную бабушку, тут надо разбираться серьёзно. Возможно, и не трава вовсе дело.

Дамьен хлопает в ладоши, довольный как учитель на выпускном.

Третий день пути – а я уже будто прожила неделю. С головой в учёбу нырнула, в травы, в сборы, в отвары и примочки. Мне это всё правда нравилось – ни в каком университете мне не было так интересно. Он говорит, что не лучший лекарь в королевстве. Может, скромничает? Хотя по нему видно – человек он практичный, без лишних слов. Учит не по книгам, а по жизни. А я, в отличие от прежней себя, вцепилась в это обучение обеими руками.

Дважды мы останавливались в деревнях – таких, о которых на картах забыли. Врачей там не водится, зато болезней – как семян в арбузе. И я, Катрин, внезапно оказалась нужной. Выходила троих. Люди благодарили – а я не знала, куда глаза девать от непривычной теплоты.

Мне по душе приходилась эта дикая жизнь: костры, ночевки под звездами, утренние росы на волосах. Я закалялась. И физически, и внутри. Мы не говорили о Советнике. Вообще не говорили ни о чём, кроме трав, настоек и анатомии. Я делала вид, что меня это устраивает.

Но однажды, проходя мимо двух крестьянок у ручья, услышала:

– До сих пор мирный договор не подписали. Король Блэкхейвен в бешенстве – мол, Советник отказался жениться на дочке посла.

– Будет война?

– Сплюнь, дура!

Слова застряли в голове, как репей на юбке. Я не любила политику. А особенно – политику этого мира. Но разве можно отмахнуться, если от её последствий никто не скроется, даже в чаще леса?

В тот же вечер, под шум котелка, я заговорила с Дамьеном:

– Думаешь, будет война?

Он помешал похлёбку, задумчиво глядя на танец пара.

– Никто не хочет. Короли оба старые, наследников нет. Но у Блэкхейвена посол – как правая рука. Его дочка – любимая. А Советник ей отказал… Это, мягко говоря, унижение.

– Может, стоило бы извиниться и согласиться?

– Он знает, кто ты, – ответил Дамьен твёрдо. – И если у человека есть шанс быть с Парой, он не променяет это ни на какие союзы.

– Но мы не будем вместе. Это очевидно.

– Он этого не знает. И, возможно, будет жить с этим знанием и мучится до конца жизни.

Я молчала. Лежала под одеялом, глядя в темноту, и спорила с собой. Он ведь мне ничего не сделал. Это не он – это прошлое, чужая жизнь. Но ведь и прошлое болит, разве нет? Он заставил страдать Габриэллу. Значит, заслужил.

…Наутро я попросилась в город. Купила бумагу, чернила, перо. Нашла тихий угол в таверне, заказала себе кружку чая, чтобы не выгоняли, и наконец села писать письмо.

***

Резиденция Главного Советника. Утро.

– Что значит, отказывается есть? – голос Лоренцо прозвучал не столько сердито, сколько опасно спокойно.

Испуганная служанка поникла.

– Его Светлость сказал, что не голоден, заперся в кабинете и никого не пускает, милорд.

Он не стал слушать дальше – просто отодвинул её в сторону и направился к двери, за которой прятался его друг. Постучал коротко.

– Алекс. Это я.

За дверью послышался легкий шум, щелчок замка. Но никто не вышел. Лоренцо приоткрыл дверь сам – и вошёл.

Советник ходил туда-сюда, бессмысленно протаптывая ковёр. Лицо бледное, губы сжаты, взгляд рассеянный.

– Сегодня я получил письмо, – сказал он, даже не повернув головы. – Закрой за собой.

Лоренцо молча подчинился, и защёлка встала на место с глухим щелчком.

– Письмо от короля?

– И да, и нет. Он приглашает к обеду, хотя ни слова о цели разговора. Но не это сейчас главное. Сядь.

Советник опустился в кресло, сцепил пальцы, словно хотел удержать себя от лишних слов или жестов.

– Тогда что случилось? – Лоренцо нахмурился, чувствуя, как беспокойство друга передаётся ему самому.

– Письмо… от моей Пары.

Лоренцо не ответил. Он только чуть заметно выпрямился.

– Без имени. Но – женщина.

– Алекс, ты ведь понимаешь…

– Что это может быть ложь? Я тоже сначала подумал об этом. Но прочти сам.

Он протянул лист бумаги – самый обыкновенный, без гербов и печатей. Почерк ровный, аккуратный, женский.

– Читай вслух.

Лоренцо подчинился:

«Уважаемый Главный Советник, Я пишу Вам, чтобы облегчить свою совесть и, возможно, изменить Вашу судьбу. Мы с Вами встретились – мимолётно – на площади в Маркессе. Простите за то, что тогда сбежала. Мне не следовало даже приближаться.

Судьба ошиблась. Я не та, кто должна была стать Вашей Парой. 17 марта я погибла. Или – стала кем-то другим. Заклинание уничтожило моё тело, оставив только память и душу, пересечённые новой сущностью.

Я не прошу Вас верить. Просто – не ищите меня. Не отказывайтесь от предложения посла Блэкхейвена. Спасите страну, если не ради себя, то ради тех, кто в Вас верит.

Счастья Вам. И прощайте.»

Закончив, Лоренцо молча поднял глаза. Алекс снова не сидел – расхаживал по комнате, как зверь в клетке.

– Ты мог представить себе такое? – спросил он хрипло. – Не ребёнок. Взрослая женщина. Возможно – та самая, с кем я должен был быть. Разве не чудо?

– Или ловушка. В такие времена верить бумаге – риск.

– Лоренцо, всё совпадает. Дата. Площадь. Случайная встреча. 17 марта – день, когда я почувствовал её впервые.

– Это всё можно подделать. Особенно если кто-то хорошо осведомлён.

– Ты можешь выяснить, откуда пришло письмо?

Пауза.

– Алекс…

– Можешь или нет?

Лоренцо медленно кивнул:

– Я постараюсь.

Он снова взглянул на письмо. Почерк выдал многое: спокойствие, внутренняя дисциплина, странная, почти отстранённая решимость.

– Она просит, чтобы ты забыл её.

– А я – не могу. И не буду.

– Почему, как ты думаешь, она не хочет быть с тобой? Любая бы согласилась…

– Ради власти и громкого имени? Может, она одна – кто видит за титулом человека.

Он замолчал. Потом резко повернулся.

– Ты упоминал мастера Оле? Я должен увидеть его. Сегодня. Срочно. Мне нужно знать – могла ли судьба соединить меня не с младенцем, а с взрослой.

– Хорошо, – кивнул Лоренцо. – Если ты настаиваешь.

Он спрятал письмо в секретный отсек, наблюдая, как Алекс почти бегом покидает кабинет. Забыл об осторожности, о тайне, обо всём.

Лоренцо остался стоять у шкафа, глядя на задвинутую дверцу.

Что-то в этом письме тревожило его сильнее, чем просто совпадения.