Читать книгу Она исчезла последней - - Страница 5

Двадцать минут Алекс не может найти место для парковки у больницы, с каждой потерянной секундой расстраиваясь все больше и больше. В конце концов он убеждает парня из отделения платных услуг позволить ему припарковаться на обочине рядом, поскольку Алекс очень хорошо умеет убеждать людей сделать что-то, даже если они знают, что этого делать не следует.

Потом короткий рывок к входной двери больницы под проливным дождем.

Мать на втором этаже, в отделении интенсивной терапии, о чем Алекс узнает по дороге. Вот почему у Эда был такой голос, понимает Алекс. Мать, может быть, еще жива, но опасность не миновала.

В прошлом году Алекс пытался уговорить родителей оформить частную медицинскую страховку. Они отказались. Одно дело, когда сын за счет нечестных доходов выплачивает их ипотеку, и совсем другое – запрыгнуть в поезд, который медленно тянет к уничтожению государственную систему здравоохранения.

Алекс объяснил Эду и Сью, что при нынешнем правительстве поезд уже не медленно тянет, а мчится на всех парах. Их романтизированный вариант системы давно отжил свое и скоро вовсе умрет, и они тоже умрут, если вовремя не купят хорошую страховку.

Взбежав на второй этаж, Алекс видит отца, сидящего у палаты матери. Тот уже так сильно наклонился вперед на стуле, что рискует свалиться на пол, если Алекс не успеет его подхватить.

Эд вскидывает глаза на Алекса, почувствовав руку на плече, и выхрипывает одно слово:

– Сын.

Она умерла, думает Алекс. Он видит это в глазах отца, в его убитом горем, опустошенном лице.

– Я приехал быстро, как мог, – произносит Алекс совершенно бесполезные, но кажущиеся нужными слова.

Он думает о Вики, наверняка прослушавшей два его голосовых сообщения. Сейчас она мчится в аэропорт, даже не подозревая, что мать уже умерла. Сестра будет раздавлена.

– Маму ввели в искусственную кому, – Эд кивает на палату позади.

Алекс, растерянный, заглядывает в окошко.

Сью лежит на кровати. Она опутана проводами, светлые волосы, обычно завитые и уложенные, плотно прилегают к голове, а лицо покрыто синяками. Но она еще вполне себе жива. Алекс оглядывается на отца.

С их последней встречи темные волосы Эда заметно поредели, а вот борода, наоборот, стала намного гуще. Эвансы всегда отличались волосатостью. Алекс помнит, как в детстве они все отправились на пляж Уитби, отец нес Алекса и Вики, одну на руках, другого на спине, его голую грудь, покрытую густой черной порослью. Самый сильный человек, какого мы знали, думает Алекс. Во всех смыслах. Качество, которым он восхищался в детстве и ненавидел в подростковом возрасте.

Чего можно достичь, когда твой отец великан?

Алекс недоумевает, отчего Эд так съежился, что могло так подкосить этого великана-силача, что он даже встать не может.

– Как она? – спрашивает Алекс. – Что сказали врачи? Поражен мозг? Или есть что-то другое? Обнаружилось что-то еще?

– С мамой все в порядке, – выдавливает Эд.

Он поднимается, чтобы встать с сыном лицом к лицу.

– Сердечный приступ случился после того, как мы узнали про Вики, Алекс. Она погибла.

Алекс смаргивает.

Мир рушится. Все вокруг начинает кружиться, медленно и сразу убыстряясь. Алекс слышит стук отцовского сердца, его дыхание, чувствует его хватку на своей руке. Но зрение затуманено, лампы над головой гудят, в жилах похолодела кровь.

– Что ты сказал? – спрашивает он.

– Вики больше нет, Алекс.

– Как это? Она же в Финляндии.

– Нам позвонили рано утром. Тогда мать и свалилась.

– Не понимаю. Как она умерла? Что случилось?

Мозг Алекса не воспринимает случившееся.

– На машине разбилась? Упала откуда-то?

Алекс трясет Эда. Он должен знать все, прямо сейчас.

– Утонула, – бесстрастно поясняет Эд, намеренно пряча собственные чувства, чтобы уравновесить бурную реакцию Алекса. – Говорят, пролежала в озере несколько недель. От нее с сентября не было вестей. Но мы не беспокоились. Когда в последний раз разговаривали, она сказала, что там становится все оживленнее, приезжает много туристов. Но надеялись на Рождество все-таки увидеть ее дома. Ты же помнишь, какая она. И звонит-то, если только ей что-нибудь нужно. Бог знает, что там подумают о нас, раз мы даже не хватились, что дочка пропала…

Голова Эда опускается все ниже.

Алекс застыл на месте.

– Она не могла утонуть, – шепчет он, не узнавая собственного голоса.

Он не разговаривал с ней несколько месяцев.

Пыталась ли сестра связаться с ним?

Неужели набирала его старый номер, из раза в раз слыша, что он не обслуживается?

А он намеренно не дал ей новый.

К горлу подступает тошнота.

– У тебя шок, – говорит Эд.

Вики, думает Алекс. Теплое тельце рядом, когда они были маленькими, вредина, которая всегда ябедничала на него родителям. Маленькая девочка, которая однажды написала сочинение, назвав Алекса примером для подражания, поскольку на той неделе брат сделал для нее что-то хорошее. Девочка-подросток, которая таскала у него сигареты и ради развлечения угнала первую его дорогую машину только для того, чтобы позлить его. Женщина, которая в равной мере могла заставить его и смеяться, и грустить…

Вики. Двадцать шесть лет, Вики.

И даже теперь, пытаясь смягчить этот удар под дых, Алекс чувствует нарастающий гнев.

Ведь для сестры так типично – постоянно причинять им боль, идти на такой риск, чтобы в результате погибнуть к чертям собачьим. Да как она посмела? Как Вики могла так поступить с ними?

Алекс отворачивается от отца и, не задумываясь, со всей дури бьет кулаком в стену.

От перелома руки его спасает только то, что это не настоящий бетон, а какая-то дешевая пластиковая перегородка.

Боль пронзает суставы и запястье, и Эд перехватывает его руку прежде, чем Алекс успевает отвести ее назад и добавить к первой вмятине еще одну.

– Нет, – требует Эд.

Алекс послушно опускает руку. Да уже и нет необходимости повторять. Хватило и одного раза, чтобы заместить эмоциональную боль физической.

– Мне нужно, чтобы ты контролировал ситуацию там, – просит Эд, прорываясь сквозь туман. – Я не могу оставить мать.

Алекс сглатывает.

– Кто-то из родственников должен поехать туда, чтобы официально опознать тело.

Алекс смотрит на Эда. Неужели отец ждет, что после таких новостей он сядет в самолет, отправится в чужую страну и будет вести себя как нормальный человек!

Эд пристально смотрит Алексу в глаза.

– Возьми себя в руки. Ты можешь вылететь в Финляндию завтра. Привези ее. Верни мою малышку домой.