Читать книгу В плену иллюзий - - Страница 4

Дафна

Верность. Невидимая стена, охраняющая святое пространство для двоих, не допускающая туда никого постороннего. Она затмевает всех остальных, даже мысль о мимолетном влечении к другому кажется неприятной. Интерес к другим угасает, замещённый глубокой привязанностью И пусть надежды рушатся, пусть тебя обманывают, – сам ты не ступишь на этот скользкий путь. Предавая кого–то, каждый предает сам себя и свой выбор.

Верность живёт внутри, в самом сердце, пульсирует в каждой капле крови, дышит в бессмертной душе…

Утро выдалось тяжелым. После вчерашнего столкновения со странным парнем мне так и казалось, что за мной наблюдали. Еще и нервозность от предстоящего первого дня в новой школе дала о себе знать. Не так я себе представляла переезд. И совсем не выспалась, но заставила себя встать и сходить в душ. Может, я и чувствовала себя ужасно, но не собиралась так же выглядеть.

Для первого дня я выбрала черную кожаную юбку и голубую водолазку. Думая, что лучше быть сдержанной в наряде. Все–таки первое впечатление о себе важно.

Волосы, уже привычно, не поддавались моим стараниям их уложить. В конце концов я смирилась, что буду похожа на пугало.

– Доброе утро, – сказала я, входя на кухню, где уже пахло свежим кофе. – Ты чего так рано встала?

Мама повернулась ко мне, и на ее лице появилась легкая, чуть усталая улыбка.

– Доброе, дорогая, – ее голос был тихим. – У меня ведь сегодня собеседование, помнишь? Решила встать пораньше, морально подготовиться и заодно сделать тебе завтрак, – сказала она, протянув мне тарелку с двумя поджаренными тостами и ставя передо мной кружку ароматного кофе. Я взяла завтрак, почувствовав тепло кружки в ладонях и радость, что у меня есть такая поддержка.

– Волнуешься? – я знала, что ее беспокойство за меня не меньше, чем за собственное собеседование.

– Немного, – призналась я, откусывая тост. Хлеб приятно хрустел на зубах. – Но за мной должна зайти Ингрид. Это придает мне уверенности.

– Нужно будет как–нибудь поболтать с ее родителями, мы так давно не виделись, – я была рада слышать, что мама не унывает и планирует вливаться в социум.

Я неспешно ела свой завтрак, обдумывая сегодняшний день. Выпускной класс. Все ученики уже давно знают друг друга, и мне действительно было страшно не влиться в компанию. Чем старше становишься, тем сложнее искать единомышленников. Страх быть отвергнутой давил на душу, превращая каждую мысль в бурю переживаний.

Внезапно в дверь постучали, и я вскочила со стула, хватая сумку с тетрадями и ощутив прилив адреналина.

– Всё, мамуль, бегу в школу! Удачи на собеседовании, – помахала на прощание и вышла из дома, чувствуя, как ветер ударяет по лицу.

Ингрид стояла на крыльце, сосредоточенно рассматривая что–то в телефоне. По её улыбке было не трудно догадаться, что это сообщения от её благоверного. Мне сразу же захотелось узнать о нём побольше.

– Привет! Знаешь, в детстве было удобнее – жили рядом, а сейчас мне пришлось целых десять минут идти, – усмехнулась подруга и обняла меня, её объятия были тёплыми и искренними.

– А из–за чего вы переехали? – спросила я, не удержавшись от любопытства.

– Сама не знаю, мама вдруг увидела, что продаётся дом на Исланд–Эйв, а ей этот район давно нравился, – с некой грустью начала она. – Вот и решились на переезд. Но думаю, что большая кухня в новом доме тоже сыграла свою роль. Сейчас у мамы много заказов, и всё время она проводит за работой.

– Обязательно пригласи меня в гости, – подмигнула я Ингрид, представляя, как наслаждаюсь выпечкой её мамы.

Мобильный телефон подруги снова завибрировал, как он делал это на протяжении всего нашего пути.

– Расскажешь, к кому вчера так быстро ушла? – спросила я, искренне заинтересовавшись. Меня очень волновало, что за парень так увлёк Ингрид. Мы с ней давно не были близкими подругами, но я бы хотела вновь сблизиться.

Поддерживать связь со старыми подругами было сложно. Я понимала, что в Чикаго вряд ли когда–нибудь снова приеду, а Линда и Рози тоже не собирались в Калифорнию. Поэтому наши переписки ограничивались вопросами о интересных новостях из моей прошлой школы. Очевидно, однажды наше общение может совсем прекратиться, но пока не хотела думать об этом.

– Ох, это такая долгая история! Для начала его зовут Самуэль Линч, горячий блондин с глазами цвета неба. Высокий, а видела бы ты его тело… Там статуя Аполлона даже рядом не стояла! – Ингрид вздохнула, как будто вспоминала что–то очень приятное.

– Поверю на слово, – усмехнулась я и не смогла сдержать улыбки!

– Он ещё капитан волейбольной команды, сборной Сан–Диего «Черные Соколы»! Вообще я засматривалась на него несколько месяцев, пока не решилась познакомиться. Шансы, что он мне ответит, были малы, но не нулевые. И, конечно же, поскольку я неотразима, Сэм не смог мне отказать. Мы пару дней общались онлайн, и наконец–то он меня пригласил в кафе на праздник всех влюблённых! – Ингрид сияла, рассказывая мне о свидании, и моё сердце трепетало от радости за неё. – Я считаю, что это уже о многом говорит, ведь подруг на свидания в такой праздник не приглашают, верно?

– Верно. Я более чем уверена, что ты его очаровала с первого взгляда. Будь я парнем, тоже вряд ли бы устояла! – мы одновременно залились смехом, и это было так приятно беззаботно смеяться по дороге в школу и обсуждать парней.

Погода на улице была тёплой, солнце приятно обжигало щёки. Я даже немного пожалела о том, что надела водолазку.

Все пейзажи Сан–Диего были зелёными и яркими, как из детских книжек. Этого не хватало в Иллинойсе, тем более сейчас там минусовая температура. Как только я представляю снег на дороге, сразу же мурашки по коже. Всегда ненавидела зиму, но теперь о ней можно забыть.

До школы было около пятнадцати минут пешком. Ингрид всю дорогу посвящала меня в детали своей встречи с Сэмом. Она описывала его так подробно, что у меня создалось ощущение, будто я сама была на этом свидании. Уже подходя к школе, я увидела перед собой огромное здание.

Дель Норте – общественная школа Сан–Диего, основанная в две тысячи девятом году. Изучая сайт, я отметила, что здесь было огромное количество спортивных секций: гольф, теннис, волейбол, бадминтон и, конечно же, бейсбол. Школа выглядела очень достойно, и сама территория учебного заведения была внушительной. Я еще молчала о спортивном поле, которое мелькало вдалеке.

– Обалдеть, тут что, олимпийские игры проводят? – удивилась я, осматриваясь по сторонам.

– В чьих–то мечтах, возможно. Пока что только обычные соревнования и уроки физкультуры, – ответила Ингрид, направляясь к дверям.

Я шла за Ингрид, рассматривая все вокруг, пока она любезно проводила небольшую экскурсию. Внутри школа оказалась еще интереснее. Множество разных кабинетов, залов, огромная столовая и актовый зал. Представляю, какие здесь проводят концерты или постановки.

Подруга провела меня к кабинету директора. Миссис Тернер оказалась приветливой и приятной женщиной. У неё я получила код от школьного шкафчика и с облегчением узнала, что мы с Ингрид учимся в одном классе. Это было для меня настоящим облегчением, так как знакомства с новыми людьми – не моя сильная сторона. Точнее, никогда ей не было: я всегда стеснялась знакомиться первой.

Рассказав об этой новости Ингрид, она тут же запрыгала от радости и потянула меня к лестнице.

– Это отлично, Даф! У нас первым уроком будет математика, её ведёт миссис Нилсон. В принципе, она хорошая, но лучше её не доводить, иначе будет страшно. Хотя это, наверное, только так говорят, мы ещё ни разу не проверяли эти слова на достоверность, – захихикала подруга с легким смущением.

– Звучит не так уж плохо. У меня вроде всё хорошо с математикой, – ответила я, но в душе начала переживать. Я училась в другом штате, и образовательные системы могли оказаться разными. Вдруг я начну отставать от других?

– Не переживай, у нас заучек не так много, зато отстающих достаточно. Например, я, – с гордостью произнесла Тапиа, тыкая пальцем в себя и вызывая у меня улыбку. Её оптимизм был нескончаемым и заразительным.

– Хочешь, чтобы я пополнила твои ряды? – подколола я с фальшивой благожелательностью.

– Мечтаю, дорогая! Уж для тебя я местечко найду, – смеялась она, и в этот момент мы подошли к нужному кабинету. Мы открыли дверь и вошли внутрь. Несколько ребят уже сидели на своих местах, и мы с Ингрид прошли к предпоследней парте возле окна.

– Всем доброго утра! Знакомьтесь, это Дафна, новенькая и по совместительству моя подруга детства. Кто посмеет обидеть – вас потом обижу я, – последнюю фразу она сказала более зловеще. Впереди меня раздался мужской смех и, повернувшись в сторону звука, я увидела симпатичного парня, его русые волосы были завязаны в пучок на затылке, а цвет желтой футболкой так и резал глаза.

– Хотел бы я посмотреть, как ты меня обижаешь, Ингрид, – парень усмехнулся и перевел взгляд с подруги на меня. – Дафна, значит. А я Уилл Ньюман, рад познакомиться. Обижать тебя у меня не было в планах, а вот подружиться очень даже.

– Я тоже буду рада, если мы найдем общий язык, – сказала я и Уилл ответил мне широкой улыбкой, после протянул руку, которую я вежливо пожала.

Спустя несколько минут начался урок математики. Ингрид не соврала, Миссис Нилсон – приятная женщина, на вид ей больше сорока не дашь. Черные волосы, идеально уложенные, едва доходили до плеч. И элегантный брючный костюм кофейного цвета придавал ей шикарный вид.

– У нас новая ученица, верно? Как твое имя?

Вот этого я не хотела – представляться перед всеми похоже на сцену в цирке, когда все смотрят на выступающего клоуна.

Почти сразу я словила на себе странные взгляды двух девушек, обе блондинки, но у одной короткие волосы. Видимо, чтобы их можно было различить. Ингрид говорила мне про каких–то мерзких особ, которых нужно обходить сторон. Кажется, это именно они. Но ярлыки вешать я не спешила, вдруг ошиблась.

– Всем привет, я Дафна Коулман, приехала из Чикаго, штат Иллинойс, но родилась и жила до восьми лет в Сан–Диего. Надеюсь, мы с вами сдружимся, – я постаралась сделать самое доброжелательное лицо за свою жизнь, хотя, смотря на оценивающие взгляды вокруг, становилось не по себе.

К моему счастью, миссис Уилсон сразу продолжила урок и всеобщее внимание переключилось на доску.

Оставшийся день проходил спокойно. История и психология пролетели незаметно. Ингрид была везде со мной, моя спасительница. На большой перемене к нам присоединился Уилл, и мы пошли в столовую. Там уже было много народу. Взяв обед, наша компания устроилась за круглым столом поодаль.

– Ну как тебе в Дель–Норте, Дафна? – прозвучал вопрос, и я повернула голову в сторону Уилла.

– Мне нравится, хоть и непривычно, моя школа в Чикаго было небольшой, так как я жила на окраине города, – пояснила я. – А тут так просторно, да и преподаватели располагают к себе. И большое вам спасибо, приятно быть не одинокой.

***

Прошло только два дня. Но мое чутье подсказывало мне, что вскоре я смогу адаптироваться. Лишь бы у мамы дела тоже хорошо пошли и ее приняли на работу. Она была прекрасной медсестрой и всегда бережно относилась к своим обязанностям, если ее не примут, то упустят золотой билет. И обретут нового ненавистника в моем лице. Маме необходимо выйти в свет, работа в больнице – идеальный вариант.

– Вы завтра заняты после занятий? – вопрос Ингрид вырвал меня из раздумий.

– К сожалению, помогаю отцу разбирать гараж, иначе он провозится до ночи, – ответил Уилл.

– Я свободна, только со следующей недели буду подрабатывать в цветочном магазине бабушки, но пока что вся твоя! – сказала я.

Бабуля Глория все предусмотрела. Стоило мне перед переездом упомянуть про желание поискать вакансии для школьников, как она решила, что я буду ее флористом. Но против я не была. Цветы с самого детства вызывали во мне восхищение: их разнообразие, цвет, запах. Каждая деталь, каждый собранный букет – это искусство, занимающее отдельное место в моем сердце.

– Отлично. Значит, идем на волейбольную игру Сэма. Он меня пригласил и сказал, что могу взять друзей. Поэтому мы обязаны пойти, я пообещала, что буду болеть за него громче всех! – глаза подруги так и сияли при упоминании этого парня.

– Ууу… Кто–то влюбился! – громко расхохотался Уилл.

– Ой, замолчи, дурак. – Ингрид нахмурилась и пихнула Нельсона локтем.

– Никогда раньше не ходила на волейбольные игры. С радостью составлю тебе компанию, – я перебила их приближающийся бой.

После обеда нас ждал последний урок химии. Никогда в ней не разбиралась, поэтому молча делала записи в тетради и слушала учителя.

Прозвенел звонок, давая знак, что урок закончился. Выйдя из здания школы, я устремила взгляд на небо. Солнце уже почти село и город сиял розовым закатом. Эта атмосфера окутывала с головы до ног. Мне хотелось постоять так подольше, но усталость от продолжительного дня взяла вверх, и мы с Ингрид оправились по дороге. Весь путь мы обсуждали прошедший день и договорились завтра утром снова встретиться, но уже у здания школы, так как я не хотела заставлять подругу идти до моего дома.

Попрощавшись около небольшого парка, мы пошли в разные стороны. Я шла неспешно, наслаждаясь вечерней прохладой. Здесь даже воздух был немыслимо чистым и свежим. Думаю, за счет океана, который так и манил меня, но я решила прогуляться к нему на выходных.

В Сан–Диего я ощущала себя совсем иначе, более спокойно и комфортно. Так я думала, пока не начала подходить к своему дому, взгляд самовольно потянулся на противоположный. Я вспомнила вчерашний день. И почему меня так волновала та странная встреча…

В окнах второго этажа загорелся свет. Значит, я все–таки не ошиблась и жила по соседству с каким–то жутким типом. Решила не испытывать судьбу и забежала домой.

– Мам, ты дома? – закричала я, открывая входную дверь.

Ответа не последовало, и я направилась к комнате мамы. Увидев тусклый свет, я тихонько заглянула внутрь. Мама мирно спала на своей кровати, я подошла, чтобы накрыть ее одеялом. Мои глаза зацепились за рамку, которую она сжимала в объятиях. Снимок со свадьбы моих родителей. Где они молодые, счастливые и еще вместе… Я правда скучала по нашей семье, но знала, что порознь родителям лучше. Ничто не может быть вечным, особенно любовь.

Я убрала фотографию на прикроватную тумбу и тихо вышла из комнаты.

Не переодевшись, я легла в постель и зарылась под махровый плед, скрываясь от всего мира.

С развода родителей прошло больше трех месяцев. С того момента я не проронила ни одной слезы. Хотя плакать мне и хотелось неистово. Но видя постоянные слезы матери, думала только о том, как облегчить ее боль. Думала об этом настолько часто и много, что свою боль заглушала и топила внутри себя. Это казалось правильным, но было глупо отрицать, что я тоже нуждалась в поддержке.

У меня тоже было право горевать, ведь мужчина, ушедший из нашей жизни, был моим отцом. Я отчетливо помнила, как он говорил, что все еще безмерно любит нас, но не может по–другому.

Все считают, что от любимых не уходят. Но вот одну вещь за свою, пусть и короткую, жизнь я усвоила слишком хорошо – уходят от всех. Рано или поздно. Даже от самых любимых и дорогих людей. И причины бывают абсолютно разные. Возможно, не чувствуют больше взаимности и тепла, нежности. Уходят, потому что не чувствуют прежних эмоций и не видят совместного будущего, потому что быть вместе смысла уже нет.

Уйти – значит выбрать себя. Уйти – значит выбрать правду. Поэтому, как бы я не злилась на отца, я не смогу в полной мере винить его.

И чем больше я об этом задумывалась, тем сильнее начинала его оправдывать. Поэтому старалась этого не делать. Слишком больно.