Читать книгу Синдром Ж - - Страница 6

В 20 с половиной лет я начала свою карьеру, я пропущу тот промежуток, когда я работала официанткой и хостес, а также в ночном клубе менеджером, так как это никак не повлияло на путь моей карьеры. Но немного задержу ваше внимание на работе в ночном клубе.

Итак, в 20 лет я работала в ночном клубе, мой график работы был с 8 вечера до 4 или 5 утра. Выходные были только понедельник и вторник, ну и в среду я работала до 01:00 ночи. Работа в ночном клубе – это всегда шум и веселье, а также алкоголь почти каждые выходные.

Помимо работы в ночные смены я училась днём, пары начинались с 9, иногда с 10 утра. Поэтому жизнь моя была очень интересная и насыщенная по тем временам. В студенческие годы мне хватало 3 часов сна для того, чтобы восстановиться и начать что-то делать, а делать надо было многое, так как на носу была сессия и сдача экзаменов.

Так я работала больше семи месяцев, ну и, конечно же, я ни разу не вспомнила о том, что у меня есть небольшой недуг в виде моего наследственного “друга Ж”. Все лето я отработала в том же режиме, и наступила долгожданная осень и новый учебный сезон.

Я помню, как мне стало плохо и как сильно у меня заболел правый бок. Это было 2 сентября 2012 года. В этот день мы с моей студенческой подругой сидели у меня в съёмной квартире и отмечали начало нового учебного года, но начать отмечать мы особо не успели. Я помню, что съела пару роллов и выпила немного виски, и у меня резко заболел правый бок.

Я чётко помню, как тошнота подкатила к горлу, и я ушла лечь на диван. Боль в боку усилилась, и мы вызвали скорую. Скорая приехала и забрала меня с подозрением на аппендицит. Уже в больнице пришёл хирург и сказал, что это точно аппендицит и что будут оперировать сегодня.

Если вы читали начальные главы, то, скорее всего, уже прослеживаете взаимосвязь. А я вот, к сожалению, не отследила этого в тот момент и не вспомнила о том, что это могло быть всё то же самое, что случилось семь лет назад.

Мои симптомы на момент, когда меня забирала скорая:

– тошнота, но не рвота

– тупая боль в правом боку, отдающая в подреберье и вниз живота

– горечь во рту

– тяжёлая голова

– резкая усталость и желание лежать

– бурление в животе

О своём синдроме я рассказала хирургу, который осматривал меня уже в больнице, но он даже не придал этому значения. Будто я сказала, что у меня просто прыщ на щеке.

Кстати, отношение к этому синдрому – это вообще отдельная тема. Я до сих пор не понимаю, почему никто не придаёт значимого внимания этому недугу, все воспринимают его как нечто обыденное.

Анестезиологу я тоже сказала, что у меня хронический синдром, но реакции не последовало.

В итоге ночью меня повели на операцию. Было решено и установлено, что у меня аппендицит, и его надо вырезать.

Я помню, как отходила от наркоза. Открыла глаза и осознала, что у меня в горле трубка, и дышу не я, а за меня дышит аппарат. Сейчас этот момент вспоминается фрагментами, но тогда это было жутко.

Мне вынули эти трубки, я посмотрела на живот и увидела три повязки. В голове сразу закружилась куча мыслей: что же мне ещё удалили? Что же ещё произошло там? Почему во мне были дыхательные трубки?

Я ждала, когда меня переведут из реанимации в обычную палату.

Точно помню, что я постоянно отключалась и слышала, как медсестра кричит мою фамилию. От этого открывала глаза и поворачивала голову влево. Там лежала заинтубированная бабушка – очень-очень худая, синюшного цвета, а аппарат медленно пикал.

Этот звук я потом ещё долго слышала в ушах. Очень неприятный – звук ИВЛ, пикание аппарата. Всё это создаёт какую-то тяжёлую картинку внутри мозга.

Через какое-то время меня перевезли в обычную палату. Там уже ждали мама и папа.

Я отчётливо помню первое касание взглядов – они между собой перешёптывались о чём-то. Я спрашивала, что со мной, как прошла операция, но мама только говорила, что сейчас придёт хирург, который оперировал, и всё расскажет.

В итоге в палате появился он. Со временем я прозову его «мясоруб». Невысокого роста, с карими глазами, в белом халате, с папкой в руках. Он начал говорить, рассказывать, как прошла операция.

Из его рассказа я поняла, что всё пошло не по плану. То ли неверно ввели наркоз, то ли хирург не то оперировал, но явно была допущена ошибка. Ошибка, о которой я вспоминаю только сейчас.

На тот момент мне просто хотелось узнать, каких органов, кроме аппендикса, меня ещё лишили.

Врач объяснил, что во время операции у меня произошёл надрыв яичника, и он начал кровоточить. Так как наркоз был введён на определённое количество времени, его, конечно же, не хватило, и им пришлось меня интубировать.

В итоге удалили аппендикс, который, по словам врача, они долго искали, зашили яичник (слава Богу, оставили его на месте), ну и всё это лапароскопическим путём.

Почему же я его прозвала «мясорубом»?

Потому что, когда зажили все мои разрезы, я была в шоке от их размера. Шрам от аппендикса оказался более 10, а может и 15 см. Разрез на пупке был зашит так, что я даже не могу привести аналогию.

Возможно, девочек на первых уроках труда учат шить и вышивать аккуратнее, чем этот хирург зашил мне разрез от лапароскопии.

Ну и шрам от разреза, где проводилась операция на яичнике… Тут без комментариев. Там просто крестик.

Если отмотать всю эту ленту событий, то я могу предположить, что на тот момент у меня просто в очередной раз обострился мой Ж.

А в итоге, из-за неопытности хирурга или невнимательности к деталям, меня положили на операционный стол и прооперировали.

Но я села писать эту книгу не для того, чтобы кого-то обвинить, а для того, чтобы понять следственную связь.

Теперь к истокам.

Моя карьера приобрела новые краски и смыслы, когда я ступила на путь настоящей работы.

Тогда я училась ещё на 3 курсе универа и начала свою деятельность в одной из международных компаний. Я пришла к ним на собеседование, и я расскажу вам подробнее историю этой части моей жизни.

Однажды, сидя в универе, я решила зарегаться на хх.ру.

Тогда у меня уже был опыт работы менеджером в ночном клубе, но я рассказывала об этом так, как будто это способствовало моему росту в плане коммуникаций.

Я расписала это всё в своём резюме и начала поиск интересных вакансий. Буквально через несколько дней я стала получать приглашения на собеседования.

Основная масса, конечно же, были предложения на должность менеджера по продажам, но иногда среди них встречалось и что-то интересное. Так я выбрала одно из приглашений и согласовала время.

Меня пригласили на позицию рекрутера. О том, кто такой рекрутер и что он делает, я прочитала в интернете.

Один из моих талантов – это то, что, даже если я в чём-то ноль, я могу быть в этой теме как рыба в воде. Я считаю это даром.

Поэтому мне всегда было просто находить общий язык с людьми и расти в работе.

Я успешно прошла собеседование.

Это было лето, каникулы, сессия была позади. Осенью начинался 4 курс моего универа, а с зимы – подготовка к дипломной работе. Но меня это всё особо не смущало, потому что училась я нормально, и предметы, которые мне были интересны, я сдавала без какого-либо труда.

Около 4 месяцев я занималась поиском сотрудников в компанию и прекрасно помню этот день, когда ко мне зашёл директор и поделился, что хочет поставить определённый план в отделе: кто выполнит его за неделю, тот займёт должность руководителя отдела персонала.

Здесь включились все мои лидерские качества и желание быть впереди планеты всей. Конечно же, я показала самые лучшие показатели, мне дали эту должность, и первым делом я уволила всех, кто был ещё со мной в отделе, и наняла всю команду под себя с нуля.

Как вы поняли, в плане карьеры и руководящей стратегии равных мне не было. Я всегда знала, что смогу, могу и точно сделаю.

Вот с этого момента и началась моя взрослая жизнь.

Я стала получать свои первые хорошие деньги для студентки 4 курса, но вместе с этим напоминал о себе и мой Ж. Каждый раз, когда во мне накапливался стресс, когда я понимала, что команда не вытягивает, включалась в работу я и перевыполняла все показатели. Вместе с этим я надрывала все свои жизненные показатели. Но когда ты молода, амбициозна и с огромным стремлением к звёздам, все эти надрывы не имеют никакого смысла в твоей голове.

Раз за разом мне удавалось всё вытягивать и быть лучшей. В итоге это заметили не только я, но и руководство компании. И меня пригласили в Тюмень запустить филиал с нуля.

Сказать, что я была счастлива, – не сказать ничего.

Накануне отъезда я разговаривала с родителями по Скайпу. Я помню хмурый взгляд папы и его слова:

– Да как девочку в 20 лет могут отправить открывать филиал? Они точно хотят тебя забрать в проститутское рабство.

Сейчас я это всё вспоминаю с огромной улыбкой. На тот момент в моей голове зарождались какие-то странные мысли, но они тут же исчезали в небытие.

В итоге – февраль, поезд, мой маршрут Казань–Тюмень. Ехать 26 часов, что ли, уже не помню, но всё это для меня было приключением.

В купе мы ехали сначала втроём: я и молодая пара. Потом где-то ночью зашёл взрослый мужчина, и с ним мы доехали до Тюмени.

Он рассказал, что едет дальше в Сургут, а я рассказала, что нахожу сотрудников в компанию. Мы обменивались историями, и так мой маршрут оказался не таким длинным и скучным.

Приехав в Тюмень, мне сняли там квартиру, наняли водителя – в общем, 7 дней, которые я там прожила, мне очень понравились.

Конечно же, я показала хороший результат: набрала сотрудников, оставила заместителя и отправилась обратно в Казань, довольная своими успехами. Моя работа там продолжалась, и параллельно я начинала писать дипломную.

В день защиты диплома, 19.06.2014 года, умер мой отец – в больнице, так и не выходя из комы, в которой он провёл неделю.