Читать книгу Вспышка - - Страница 11

Даниэла

Когда ты понимаешь, что идёшь по неправильному пути, что ты ощущаешь? Я следовала по нему слишком долго, и теперь, когда мою голову окунули в кишащую правдой ледяную воду, я чувствую себя беспомощной.

Впервые за долгое время ощущение, которого я боялась и старательно избегала, всё же догнало меня. И теперь всё, что я могу сделать, – принять это.

Даже если стены тупика сжимаются всё сильнее и давят на меня со всех сторон.

Прими это, Даниэла.

Недавно мама сказала, что я ни в чём не виновата. Я не знала правды и жила по четко спланированному сценарию Данте. Здесь нет моей вины.

И я знаю это. Действительно знаю. Просто не понимаю, как я могла быть так слепа? Со всей своей внимательностью к происходящему и превосходной наблюдательностью, которая в большинстве случаев заменяет слова, я оказалась застигнутой врасплох.

Меня унижали.

Мной манипулировали.

Я принимала всё это, потому что считала – это то, чего я достойна.

Я качаю головой, избавляясь от этих мыслей. Сейчас точно не время раздумывать над тем, что я пережила.

Прошло несколько дней с тех пор, как я оказалась у Кристиана. Сегодня он отправился в Лиссабон за моим братом.

Мама ждёт его больше, чем что-либо. Все эти дни она постоянно спрашивала про Диего. Их встреча произойдёт совсем скоро, и единственный человек, который к этому не готов, – это я.

Мне предстоит рассказать ему правду. Она, вероятно, убьет его точно так же, как и меня, но у нас нет другого выбора. Мы и так облажались, больше это не может продолжаться.

Мой новый телефон вибрирует на столе, и на экране высвечивается сообщение от Кристиана.

Он купил мне его – поскольку с собой у меня не было своего – и сразу же добавил в мои контакты свой номер. Мы ещё долго спорили из-за того, что он не хотел принимать от меня деньги, но мужчина был твёрдо намерен сделать это своим подарком.

Я одолжила эти деньги у мамы только для того, чтобы не чувствовать себя должной ему, и всё же…

Я закатываю глаза, когда вспоминаю его реакцию.

– Убери от меня свои деньги, Даниэла.

– Я буду чувствовать себя лучше, если ты возьмёшь их, Кристиан.

Он окидывает меня сверкающим раздражением взглядом и пренебрежительно произносит:

– Наш спор не имеет смысла. Я не сделаю этого.

Кристиан направляется к двери, но я опережаю его и преграждаю ему путь, тыча в лицо денежными купюрами.

– Я не нуждаюсь в подарках.

Он смотрит на меня некоторое время, а затем забирает из моих рук деньги. Я облегченно выдыхаю, но, когда мужчина приближается ко мне настолько близко, что я ощущаю его дыхание с ментолом на своём лице, и засовывает деньги в задний карман моих джинсов, я вовсе забываю, как дышать.

– Тогда считай это благодарностью за то, что ты не убила меня, пока работала на Данте.

Я широко распахиваю глаза.

Кристиан усмехается, не скрывая пляшущих чёртиков в своих глазах. Он аккуратно обходит меня, а затем за ним захлопывается дверь.

Это было… пафосно. Я вспоминаю об этом случае в течение всего дня и каждый раз закатываю глаза.

Я захожу в наш чат.

Кристиан: Твой брат со мной, через несколько часов мы будем в Мадриде.

Даниэла: Хорошо.

Моя спина покрывается холодком, и я ложусь на диван, принимая позу эмбриона.

Нужно взять себя в руки и пережить день достойно. Справиться с этой трудностью точно так же, как я справлялась с другими множество раз.

Уже смеркается, а это означает, что приедут они только ночью. Я поворачиваю голову в сторону панорамного окна, разглядывая уходящий закат, украшающий небо.

– Возможно, с закатом ты чувствуешь обжигающую боль, но не переживай – обычно именно с рассветом наступает облегчение, – задумчиво шепчу я.

Давным-давно я услышала эти слова от незнакомой девушки в парке в Лос-Анджелесе. Она плакала, но продолжала улыбаться, разговаривая с кем-то по телефону. Складывалось впечатление, что на самом деле она посвящала эти слова себе, но не осмеливалась этого признать.

Я знаю, что не должна была подслушивать, но что-то в этой фразе зацепило меня. И девушка мне показалась необычной.

Я вспоминала об этих словах, когда мне было по-настоящему тяжело. Шептала, словно молитву, себе под нос, и была рада, что мне посчастливилось услышать их, ведь это было моей единственной поддержкой, когда я была совсем одна.

– Что в твоих мыслях, Дани? – вопрос мамы отрезвляет меня.

– Как ты думаешь, как он отреагирует? – неуверенно произношу я и приподнимаюсь с места, чтобы взглянуть ей в глаза.

– Я его совсем не знаю, – она тяжело вздыхает, я отчётливо слышу вину в её голосе, и моё сердце сжимается.

– Теперь у тебя появилась возможность узнать, – ободряюще улыбаюсь я и почти сразу добавляю: – Он всё поймет. Может быть, не сразу, но он не отвернется от тебя.

Несмотря на поддержку, которую я стараюсь дать маме, я точно знаю, что этого недостаточно. Сейчас ничего недостаточно. Им просто нужно встретиться, и всё встанет на свои места.

Я сама переживаю так сильно, что, когда прикладываю руку к грудной клетке, ощущаю, как часто бьётся моё сердце.

Поскорее бы всё закончилось.

Кристиан

И так, мы в Лиссабоне.

Изначально, когда Адриан предложил затащить Диего в Мадрид силой, я был не против. Не поймите меня неправильно, я действую в целях экономии времени.

Но в этот раз поступить подобным образом не могу.

Я дал обещание, и хотя обычно это не то, что меня волнует, я не хочу разочаровывать Даниэлу.

По неизвестной причине её просьба имеет для меня особое значение.

Хотя я, вероятно, придаю этому столько внимания лишь потому, что Диего – сын Виталины, и он так же очень ей дорог. Дело не только в Даниэле и её встревоженном взгляде, который она обратила ко мне, как только почувствовала опасность. И даже не в необъяснимом желании защитить её, возникшем в моей груди, сразу после этого.

Я сильнее сжимаю руль, уставившись в лобовое стекло машины. Наконец, спустя четыре с половиной часа, Диего соизволил выйти из своего дома. Мы с Адрианом ждали этого момента весь день. Я выслушивал ворчание своего лучшего друга о том, что следить за Коэльо – плохая идея, со вчерашнего дня, и поэтому его появление многого стоило.

Диего не замечает нас. Он медленно обходит свою машину и, открыв дверь соседнего пассажирского сиденья, закидывает туда какие-то пакеты. Он стоит несколько минут на месте, разговаривая с кем-то по телефону, и лишь потом садится в неё.

Когда машина трогается с места, мы следуем за ней. Моя задача – найти подходящий момент, чтобы поговорить.

– Мы не применяем физическую силу. Только в экстренном случае, – напоминаю я, устремляя глаза на Адриана, яростно печатающего что-то в своём ноутбуке.

– Нужно привезти товар, чтобы заказчики были довольны его целостностью, я понял, – он хмыкает, захлопывая крышку своего ноутбука.

Адриан умудряется шутить даже тогда, когда не до смеха.

Мы сталкиваемся с трудностями, когда Диего заезжает в сектор частных домов. Он опускает шлагбаум и проезжает, к счастью, мы успеваем последовать за ним.

Я надавливаю на газ. Дорога идёт прямо, вдоль небольших, но довольно красивых домов. Никаких поворотов нет.

Я прибавляю скорости, и когда замечаю машину Диего, приостанавливаюсь в нескольких метрах от неё.

Мужчина паркуется, а затем выходит из своей Audi, оглядевшись по сторонам. Его взгляд останавливается на нашей тонированной машине, и он хмурится, но быстро отвлекается, когда из дома напротив выбегает маленький мальчик.

Он визжит, когда видит Диего, и сразу бросается к нему на шею. Следом за ним выходит молодая девушка с длинными блондинистыми волосами, собранными в косу, которая шлейфом спускается до самых бёдер.

Она мягко улыбается Диего, а затем он заключает её в объятья и несколько раз целует в губы. Рядом стоящий мальчик кривится, наблюдая за этим зрелищем, в чём я его отлично, чёрт возьми, понимаю.

Диего явно догадался о слежке, поэтому как можно быстрее заводит их в дом.

Адриан улыбается.

– Каролина Наварро, – театрально произносит он. – Когда я наводил справки о нём, я немного переусердствовал и дошёл до самой скрытной личной информации.

– Она вокалистка, соцсети не ведёт. Раньше подрабатывала в ресторане в Лиссабоне. Я слышал, многие приходят туда, чтобы послушать, как она поёт. Этот мальчик её сын, зовут… Марко, вроде бы. Диего не его родной отец, – дополняет он.

Мои брови касаются линии волос, когда Адриан заканчивает говорить. Я нажимаю на газ и проезжаю вперёд на несколько метров, остановившись напротив нужного мне дома.

– Почему ты не рассказал мне раньше? – я окидываю его недовольным взглядом. – Ты стратег синдиката, и обязан докладывать мне всю информацию первым.

– И что, что я стратег, – Адриан передразнивает меня, кривя лицом. – Я так же твой лучший друг! Я видел тебя голым, чёрт возьми! Прояви уважение, или я сочту, что ты не ценишь нашу дружбу и не доверяешь мне.

– Так ты ранен, Адриан? – саркастично спрашиваю я, на что он усмехается.

– В самое грёбаное сердце.

Я слышу, как распахивается дверь дома и перевожу взгляд в бок, наблюдая за тем, как Диего неспеша направляется к нашей машине.

Я спускаю окно.

– Есть разговор.

Коэльо отлично понимает, что если он не сядет в машину, то подвергнет опасности не только себя, но и своих близких. Он сужает глаза, глядя на меня. Удивительно то, что он всё ещё стоит без оружия в руках, хотя я уверен, кобура при нём.

– Где моя сестра?

Я вглядываюсь в его равнодушное выражение лица.

– В Мадриде.

Ничего. Он не шевельнул ни одним мускулом, продолжая смотреть на меня с прежним пренебрежением. У него точно такие же карие глаза, как у сестры, но, чёрт… в отличие от глаз Даниэлы, выражающих холод, но не безразличие, его взгляд можно назвать исключительно безжизненным.

Это ненормально.

Как и то, что он совершенно не обеспокоен тем, что стоит напротив двух своих, по его мнению, врагов, которые в любой момент могут убить его.

– Садись в машину, – приказываю я.

Диего складывает руки в карманы джинсов.

– Не думаю, что ты хочешь, чтобы твоя маленькая семья пострадала, – произносит Адриан. Это прямая угроза, которая, как я думал, никак не повлияет на него, но кое-что происходит.

Диего выгибает бровь, его взгляд резко перемещается с меня на Адриана.

– Это угроза?

– Предупреждение, – отвечаю я. – Я обещал твоей сестре не применять силу к тебе, но не к твоим близким.

Не нужно повторять дважды. Он открывает дверь заднего пассажирского сиденья и садится в машину.

Молча.

Он так и продолжит молчать, не так ли?

Я закрываю окно в ожидании того, что Диего приставит к моему виску пистолет, но этого не происходит.

Я оборачиваюсь в его сторону.

– Даже не попытаешься остановить нас?

– Нет смысла.

– Это ещё почему? – удивлённо спрашивает Адриан.

– Потому что я знаю, что вы ничего не сделаете. Думаю, если бы вы хотели избавиться от меня, то вы, с большей вероятностью, отправили бы своих людей. Но вы приехали лично, – он хмыкает, разумеется, поддельно. Не думаю, что прямо сейчас он ощущает хотя бы что-то.

– Чёрт, а ты неплох, – усмехается Адриан и переводит взгляд на меня. – Капитан, он нас раскусил.

– Теперь, когда ты знаешь, что мы ничего не сделаем, тебе нужно поехать с нами.

– В зависимости от того, встречусь ли я с сестрой.

– Да.

Диего молчит некоторое время, прежде чем достать телефон и отправить сообщение. Вероятно, Каролине.

Адриан выхватывает телефон у него из рук быстрее, чем тот успевает отреагировать, и кладёт его в бардачок.

Я окидываю его своим фирменным неужели-ты-серьёзно взглядом, на что тот лишь пожимает плечами.

– Что? Я ему не доверяю.

– Тебе не кажется абсолютно бессмысленной твоя точка зрения? – Диего выпрямляется, облокачиваясь о переднее сиденье.

– Ты это о чём?

Из него вырывается вздох. Не тот вздох, говорящий о страхе, а тот, что всем видом показывает превосходство над нашими умственными способностями.

Что-то вроде: «Избавь планету от своего бессмысленного существования и экстремально низкого IQ и просто позволь мне заниматься здесь своими делами».

Он сноб, не так ли?

– Моя сестра у вас. Как, по-твоему, я с ней встречусь, если сдам вас?

– Не делай из меня дурака, – Адриан отмахивается от его слов. – Они легко повяжут нас и попытаются заполучить все ответы пытками.

– Хочешь сказать, что это так просто сделать? Вы приспособлены к худшему.

Адриан замирает, по всей видимости, осознание догоняет его, и тогда его лицо принимает печальный вид поражения.

– Ты чертовски раздражаешь, – с ноткой сарказма произносит он.

Мои губы изгибаются в подобии улыбки. Я выезжаю из частного сектора, больше мы не можем терять время на бессмысленную болтовню.

– Диего, твоя сестра на нашей стороне.

– Я рассматривал этот исход как наиболее вероятный. Если бы она была против вас, то нашла бы способ сбежать.

– Это не так просто сделать.

Впервые за всё это время он усмехается, и я улавливаю единственную не фальшивую эмоцию.

– Ты недооцениваешь её.

– Может, это ты недооцениваешь Пасьянс? Я ранен, —снисходительным тоном замечает Адриан и хватается за сердце. – Не так просто сбежать из дома Главы синдиката, чёрт возьми.

Он хмурится и возобновляет чертовски раздражающее клацанье по клавиатуре. Я отрываюсь от дороги и заглядываю в его ноутбук, стараясь скрыть усмешку, когда нахожу на дисплее фото знакомого мужчины, с которым недавно проходила фотосессия Таисии для очередного журнала. Остаётся лишь понадеяться, что парень останется в живых.

Диего не отвечает ему. Уверен, потому что не видит смысла тратить время на очередной спор. В этом мы похожи. Немного.

– Тебе многое предстоит узнать, – я не могу скрыть многообещающий тон в своём голосе, но смотрю в зеркало заднего вида и обнаруживаю недоумение, выписанное на его лице. Ещё одна эмоция. Не фальшивая.

Я должен следить за дорогой, но у меня не получается оторвать взгляд от его лица. Он выглядит так, будто бы поддался скребущей грудную клетку тревоге и не пытается ей сопротивляться. Диего смотрит в одну точку целую минуту, а затем несколько раз моргает, и его выражение возвращается к прежнему – абсолютно безразличному.

Он что-то предчувствует. Я знаю это, потому что это произошло внезапно, как озарение, и заставило его занервничать. Ну, настолько, насколько он способен поддаться этому ощущению. Всё же в большинстве своём он собран.

Я стараюсь отвлечь его, когда спрашиваю:

– Тебя не злит тот факт, что теперь она на стороне своего врага?

– Я не могу знать наверняка, так ли это. Ты можешь лгать, – констатирует как факт Диего.

– Могу, но ты так же не можешь узнать это прямо сейчас, так что допусти мою версию.

– С чего бы мне злиться? – спрашивает он.

– Разве ты не предан Данте?

Наши глаза сталкиваются в зеркале, когда я вновь перевожу на него взгляд.

– Я предан своей сестре. К тому же у меня нет врагов и нет людей, на которых я работаю. Работа в группировке Данте – формальность. Мы бы давно сбежали, если бы Даниэла захотела этого, но после всего того дерьма, через которое Данте заставил нас пройти, она выбрала работать на него, чтобы не терять тех навыков, которым научилась, и я последовал за ней.

Я удивляюсь его сговорчивости, но не подвергаю сомнению ни одно слово. Я уверен в том, что он говорит правду, хотя не могу найти причину этой искренности.

Мои брови сходятся на переносице.

– Через что он заставил вас пройти? – отрывая внимание от ноутбука, спрашивает Адриан. На его лице то же выражение, что и у меня.

– Через то, что и любого своего солдата – пытки.

– Но разве он не был вашим опекуном? Он должен был заменить родителей.

– Данте воспринимает нас как оружие, а не как своих детей.

Не удивлён. Ублюдок во всём ищет выгоду. Будь то дети или взрослые люди, они абсолютно ему безразличны, если не приносят пользы.

Я стараюсь выглядеть непринуждённо, чтобы Диего мог расслабиться и дать нам больше информации.

– Что он делал?

– Её начали тренировать раньше меня. Вероятно, потому что мне было лишь девять лет, в то время как Даниэле уже одиннадцать. Со временем её тренировки переросли в некоторого рода пытки. Больше синяков и порезов. Данте забавлялся, причиняя ей боль, под предлогом того, что не только физическое, но и моральное давление сделает из неё настоящего бойца, – Диего перемещает свой задумчивый взгляд с окна на зеркало, мы вновь сталкиваемся взглядами на долю секунды, затем он продолжает: – Это ложь. Он никогда не подвергал меня подобным пыткам. Я не знаю, в чём заключается его неприязнь к моей сестре, но точно знаю, что она была и проявлялась в красках до тех пор, пока я не обрёл силу и не начал её защищать.

– Её сходство с Виталиной, – задумчиво проговаривает Адриан, и я крепче сжимаю руль в своих руках. Мои костяшки белеют, жгучая потребность причинить Данте боль словно яд разливается по венам.

– Откуда вы знаете мою мать?

Я замираю, резко устремляя взгляд на Диего. Его тело сковывает, плечи сжимаются от напряжения.

– Отвечайте.

Глаза Адриана встречаются с моими, и я медленно качаю головой, давая понять, чтобы он молчал.

– Прояви терпение. Твоя сестра всё тебе расскажет.

Диего сужает глаза, а затем произносит:

– Верните телефон.

Адриан усмехается.

– Ещё чего…

– Верни, – я перебиваю его. – Он не наш заложник.

Адриан нехотя делает то, о чём я его попросил. Я перевожу тему, задавая ещё один вопрос:

– Какого рода были пытки?

– Я обязан рассказать тебе каждую деталь? – интересуется Диего.

Я усмехаюсь.

– Предпочитаешь ехать молча?

– Если это означает, что мне не придется вдаваться в подробности прошлого, то да. Это именно то, что я делаю.

– Тем не менее, тебе есть что рассказать, – напираю я. – Ты сказал, Данте тебя не трогал.

– Трогал лишь тогда, когда я вставал на защиту сестры, – коротко отвечает он, а затем возвращает пустой взгляд к окну.

Он сказал всё за него. Диего явно приуменьшал то, как его пытали. Возможно, меньше, чем Даниэлу, но на него это повлияло сильнее.

– Вы выросли, и отношение Данте к вам поменялось?

– Мы выросли и начали приносить пользу. Мы одни из лучших в группировке.

Это очевидно. Они превосходно подготовленные машины для убийств.

– Что ж, я удивлён, – заключает Адриан, глядя на меня.

Он ждёт моей реакции? Её не будет.