Читать книгу Мон-Иллей. Восхождение близнецов - - Страница 5

Утро следующего дня выдалось таким же непогожим. Пасмурное небо висело над Крамблроу серым тяжелым одеялом, а ветер хоть и разогнал плотный туман, но сам остался в долине, пронизывая ледяными порывами каждого, кто осмеливался выйти на улицу.

Рой так и не смог крепко уснуть: ему мешали мысли о Джустин, навязчивое убранство спальни, надоедливые скрипы ставень и неясные ночные звуки. Поэтому, как только наступило утро, он, потягиваясь и зевая, поспешил одеться и покинуть неуютную комнату.

Когда Рой спустился к завтраку, оказалось, что хмурая погода оставила свой отпечаток на всех обитателях замка. Бернард забился в подушки кожаного кресла у камина и, почесывая отросшую щетину, не спеша отпивал из кружки горячий травяной чай, всячески избегая чьих-либо взглядов. По его мятому лицу и небрежно накинутой мантии было заметно, что и ему этой ночью выспаться не удалось. Даже миссис Вильсон пребывала в крайне дурном настроении: говорила с мистером Клейком резко и односложно, а параллельно отвечала на утреннюю почту быстрым размашистым почерком. Пламя камина игриво потрескивало, освещая красными отблесками ее лицо и грандиозный гобелен за плечами.

Но сегодня утром Рою были интересны лишь двое – Джустин и Флориан Фар. Последнего за столом не оказалось. Джустин же выглядела прекрасно: на щеках горел свежий румянец, непослушные в обычное время волосы были аккуратно переброшены на одну сторону, а клетчатая жилетка сменилась на нарядный кремовый свитер.

«Неужели она сегодня успела прогуляться? Очень надеюсь, что в одиночестве», – подумал про себя Рой.

Положив завтрак на тарелку, он сел напротив девушки. Ему внезапно захотелось поговорить с ней и понять ее настроение. Джустин подняла милое личико и лучезарно улыбнулась. Однако ее взгляд был направлен поверх сидящего Роя. В зал с гобеленом вошел Флориан Фар. Рой не успел увидеть, ответил ли тот девушке взаимной улыбкой; когда он обернулся, лицо мистера Фара приобрело типичное строгое и сдержанное выражение.

– Похоже, кроме тебя, у всех в замке настроение не самое лучшее. Возможно, многим не давали спать сквозняки и гул каминных труб, – как бы невзначай заметил Рой.

– Правда? Я и внимания на это не обратила. Ночью в замке стояла такая тишина, я была уверена, что все крепко спят. Скорее всего, ветер поднялся под утро. Меня поселили в чудесную комнату! Настоящая маленькая малахитовая шкатулка: все стены обиты темно-зеленым шелком с искусно вышитым золотой нитью орнаментом. А кровать из орехового дерева с бархатным балдахином показалась мне самой удобной на свете, – мечтательно поделилась Джустин.

– Тебя ничем сегодня не расстроить, – хмыкнул Рой, сам перебирая в голове возможные причины ее радости.

– Если только в твои планы это не входит, – пробормотала девушка, недовольно посмотрев на молодого человека, после чего украдкой взглянула на Флориана, словно надеясь на его поддержку.

К сожалению, он сидел вполоборота и разговаривал с миссис Вильсон, которая сразу завладела всем его вниманием. Глава поселения периодически переходила на шепот, кокетливо поправляла волосы, непозволительно близко наклонялась в его сторону и слегка касалась его руки. В эти моменты Клейк с такой силой нажимал вилкой на сосиску, что казалось, она рано или поздно вылетит кому-то из сидящих в лицо. Но, к счастью, этого не произошло.

В зал влетела лакейская перчатка, держа в зажатых пальцах маленькое серебряное блюдечко с письмом. Миссис Вильсон изящным движением вскрыла его, бегло прочитала и сразу поднялась из-за стола, при этом мистер Клейк и мистер Фар тоже встали.

– Прошу всех пройти в мой кабинет, там состоится наше закрытое совещание. Уже прибыли его недостающие участники. А вас, Джустин, пригласят позже. Благодарю, – произнесла она и, накинув свой любимый изумрудный плащ, покинула зал.

Все тут же отложили тарелки с завтраком и последовали за главой Крамблроу. Джустин проводила их взглядом, достала свой блокнот и сделала пару заметок.

***

Кабинет миссис Вильсон находился на самом верху Главной башни. Чем выше поднимались приглашенные гости, тем ближе они были к нависшей над Крамблроу пелене туч, и тем темнее становилось вокруг, будто им пришлось потратить весь день на то, чтобы добраться до указанного места. Наконец, дойдя до высоких дубовых дверей, гости вошли в просторное круглое помещение, в котором, несмотря на множество высоких окон, тоже царил полумрак.

Миссис Вильсон прошла к своему рабочему месту, по пути проведя ладонью по отполированной поверхности длинного стола, словно поприветствовав покорного зверя. Стол установили здесь лишь на время собрания; в остальные дни миссис Вильсон предпочитала видеть перед собой просторный зал с несколькими креслами у камина. Однако сейчас те были бесцеремонно сдвинуты в сторону, где высились стеллажи с бесчисленными книгами. После легкого прикосновения главы поселения на столе одна за другой вспыхнули и затрещали свечи. Мира Вильсон мельком взглянула в маленькое серебряное зеркальце, поправила прическу и вернулась во главу стола, ожидая, когда все займут свои места.

Через дверной проем вслед за Роем вошел Севверин. Его не было на завтраке, и многие о его существовании и вовсе забыли. Выглядел он так, словно проснулся всего несколько минут назад и собирался в спешке. Рой кивнул брату, тот пробормотал что-то невнятное и обернулся ко входу, где уже показались новые гости миссис Вильсон.

Это были трое взрослых мужчин, один из которых был хорошо знаком Рою и Севверину: старый друг Агвида Лайна и глава охраны Линдсейроу Морис Бигли-старший. Тридцать лет назад он присутствовал на совете, на котором решалась судьба Роя, и уже тогда считался мужчиной в возрасте. Однако и сейчас сложно было с уверенностью сказать, сколько ему лет на самом деле. Рою казалось, что к его внешнему виду прибавились только седина, несколько глубоких морщин да изрядное брюшко. В остальном Морис остался таким же осанистым крепким мужчиной с уверенным и твердым взглядом, с ровными, щеточкой, усами и аккуратной бородой.

Мистер Бигли шумно протопал в направлении миссис Вильсон, пожал ей руку и с грохотом уселся рядом с Дорианом Клейком, бросив на него такой презрительный взгляд, будто тот занял его место по правую руку от хозяйки замка. Рой впервые видел, как мистер Клейк нервно заерзал на стуле и сердито втянул голову в плечи. Похоже, и у него имелись свои страхи.

Второй мужчина – настоящий викинг – казалось, сошел к ним со страниц старинных преданий. Мощный и красивый, длинноволосый, с темной, с рыжинкой, бородой, высокими скулами и ярко-зелеными глазами под темными пышными бровями, он неизбежно приковывал взгляды всех присутствующих в комнате. Скинув на свободный стул тяжелый меховой бушлат и оставшись в походном костюме из темно-коричневой кожи, он сразу направился к миссис Вильсон, широко улыбнувшись и обнажив белоснежные зубы, ровной полоской выделяющиеся на фоне смуглой обветренной кожи. Когда викинг приветственно раскинул руки, на его пальцах в свете свечей засверкали богатые перстни с драгоценными камнями.

– Моя дорогая! – поприветствовал он ее бархатным баритоном.

– Боже мой, боже мой, – не в силах сдержать улыбку, воскликнула глава Крамблроу.

– Неужто я посмел так долго лишать себя созерцания столь прекрасного создания, как вы, Мира. Подумать только! С нашей последней встречи прошло без малого пять лет! Как сейчас помню, на Рождественском балу вы задолжали мне танец, – ласково продолжал стоящий рядом с ней мужчина.

– Ох, Торлейв, не в самое лучшее время вы вспомнили про старый долг, но если нам улыбнется удача, то в этом году вы получите свое, – взяв его за руки, грустно заявила Мира Вильсон.

Севверин от удивления наклонился к Рою и зашептал:

– Послушай, так это же Торлейв Ивгольвсон! Глава поселения Скалистый хребет! Поверить не могу, что он здесь, прямо перед нами.

– Ты прав, это он. Совсем забыл, что ты не присутствовал на Юбилейном съезде Содружества и не знаешь в лицо и половины Совета, – ответил ему Рой, переведя взгляд с Севверина на лежащий на стуле бушлат с нашивкой поселения, которую практически не встретишь в здешних краях.

За Торлейвом Ивгольвсоном шел еще один мужчина. Такой же высокий и крепкий, он скромно поклонился главе поселения принимающей стороны и прошелся по периметру комнаты, заглядывая в высокие окна, которые до сих пор застилали темные низкие тучи. Не заметив ничего подозрительного, мужчина занял место возле двери, внимательно рассматривая присутствующих.

– Похоже, этот господин кто-то вроде нашего Мориса; начальник охраны или личный телохранитель Торлейва. Посмотри на него, я бы с ним не связывался, – не переставал восхищаться Севверин.

Рой же продолжал наблюдать за милым общением миссис Вильсон со своим знаменитым гостем. Любезности продолжались ровно до того момента, пока в комнату не вошел последний участник собрания. Как только Флориан Фар переступил порог, Мира Вильсон отступила на шаг от Торлейва, высвободила руки из его крепких ладоней и, нервно поправив волосы, стала расправлять карту на столе. Глава поселения Скалистый хребет невесело хмыкнул, но виду, что все понял, не подал.

«Неужели эта великая женщина потратит всю свою жизнь на безответные чувства? Они однозначно приведут ее либо к невероятному разочарованию, либо к беде, – с грустью размышлял Рой, глядя на главу поселения. – У нее есть огромный выбор из достойнейших волшебников, но всем им она предпочитает мистера Фара».

Для Роя оставалось загадкой, как такой неприветливый и холодный человек, как Фар, может притягивать взгляды и вызывать чувства у противоположного пола, но при этом до сих пор оставаться одиноким.

«Этому есть какое-то объяснение, просто я его еще не нашел», – подытожил свои мысли Рой.

После того как Флориан Фар занял свое место, волшебник, сопровождающий Торлейва, обернулся к двери для проведения особого обряда. Прислонив к ней ладони, он забормотал известные только жителям гор рунические тексты, покрывая вход в кабинет полупрозрачной пеленой. Когда он закончил, все участники собрания оказались отрезаны от внешнего мира непроходимой завесой.

На несколько минут над столом повисло неловкое молчание, все с нетерпением ждали речи от главы Крамблроу.

– Думаю, я выражу общее мнение, если попрошу раскрыть причину нашей сегодняшней встречи. Миссис Вильсон, пора вам объясниться, – наконец не выдержал Морис и нервно потер руки.

– Вы правы, я больше не имею права держать вас в неведении. Искренне благодарю каждого, кто прибыл сюда, оставив свои дела, несмотря на то что я пыталась до последнего держать цель нашей встречи в тайне. Но эта осторожность была необходима. В сложившейся ситуации любые слухи просто недопустимы, – с волнением в голосе начала миссис Вильсон.

– Довольно любезностей! Скорее переходите к сути, – продолжил напирать Морис.

– Мы лично не знакомы, но я предпочел бы, чтобы с единственной присутствующей женщиной в нашем коллективе в таком тоне не разговаривали, – вступился за Миру Торлейв. Его бархатный голос сейчас звучал, как раскаты грома.

– Спасибо. – Мира Вильсон с благодарностью посмотрела на Ивгольвсона, глубоко вздохнула и продолжила: – Боюсь, услышанное далее многих шокирует. Поэтому, прошу, держите себя в руках. Наступают нелегкие времена, друзья мои, и я очень надеюсь, что мы к ним готовы. Но обо всем по порядку. Немного терпения, и вы все узнаете. Два дня назад мой информатор находился в Ламбершире, где до сих пор находится имение, принадлежащее моей семье. По заданию ему необходимо было перевезти в столицу некоторые ценные бумаги и семейные реликвии. Но в ходе поездки возникли незапланированные дела, что задержало его до позднего вечера, и возвращаться обратно в Крамблроу ему пришлось под покровом ночи. До перемещающей арки оставалось совсем немного, как вдруг в темноте он услышал чьи-то шаги. Незнакомец быстро приближался с противоположной стороны арки. Всем известно, что на окраине Ламбершира нередко можно встретить и обычного человека, поэтому моему информатору пришлось спрятаться на краю небольшой рощи, пока не станет понятно, кем окажется приземистый силуэт, практически неразличимый в полумраке. Через минуту пространство внутри арки вспыхнуло режущим взгляд алым сиянием.

– Алым? – удивленно переспросил Морис.

– Именно. Ошибки быть не может, – твердо ответила Мира Вильсон, выдержав его прямой, полный скепсиса взгляд.

– Кто-нибудь может пояснить мне, с чем мы столкнулись? – как ни в чем не бывало поинтересовался скучающий Севверин.

Морис нетерпеливо кашлянул, с гневом сжал кулаки и, еле сдержав себя от тирады ругательств, посмотрел на неопытного сына Агвида, зло сверкнув на него глазами.

– Мне казалось, что всем известны особенности магических перемещений. Наши арки загораются молочно-радужным светом, если мы путешествуем между поселениями, входящими в Содружество; небесно-голубым, если случается отправиться в человеческие города, и только в одном случае ярко-алым, – снисходительно объяснила ему миссис Вильсон.

– Поселение Мон-Иллей… – поспешно подытожил Морис.

В мгновение шепоты за столом прекратились, а пламя свечи в высоком канделябре тревожно задрожало. Все взгляды обратились к Мире Вильсон, требуя немедленных объяснений.

Поселение Мон-Иллей было особенным даже для волшебников. Местом загадочным, окутанным тайными и всевозможными слухами. Оно представляло собой город, расположенный на большом каменном острове, со всех сторон омываемом морскими волнами и окруженном монолитной крепостной стеной. За главными воротами находились городские улицы, обрамленные старинными трехэтажными домиками с серыми черепицами и множеством сомнительных заведений, где часто крутились безликие торговцы и продажные информаторы. Без страха в них входили лишь местные жители, привыкшие к такому разношерстному соседству. Чуть дальше, у подножия крутой скалы, начиналась лестница, извилисто поднимающаяся вдоль каменных укреплений. Она вела на самую вершину, где стоял огромный сумрачный замок. Острый шпиль главной башни бесстрашно пронзал небеса, часто находясь выше толстых серых облаков.

Но не всегда Мон-Иллей было столь мрачным и пугающим местом. Всего полвека назад его окружали бесчисленные поля свежей травы, где паслись стада белоснежных овец. Жители были приветливы и общительны, а их торжественные песни напевал любой, кто хоть раз оказывался на веселом празднике Плодородия. Это был спокойный для волшебников мир, где свято чтили традиции, жили в гармонии и спокойствии. Никто не предполагал, что однажды все настолько изменится. Во главе поселения встала особенная женщина, происходившая из древнего рода первых глав Содружества. Ее предки помогали великому волшебнику Стефану, основателю Крамблроу, привлекать сторонников идеи создания магических городов и находить для них наиболее подходящие и безопасные места.

Когда Совет выбрал ее, многие были рады столь властному покровителю Мон-Иллей, но никто не предполагал, чем обернется это назначение. Вскоре благополучный и процветающий город превратится в тоскливую серую крепость, куда начнут свозить тех, кто пережил ужасные человеческие пытки и выжил после сожжения на кострах. Большинство жителей, не в силах терпеть такое ужасное соседство, покинут уютные дома, которые впоследствии превратят в пристанища для лечения сошедших с ума волшебников.

– Удивительная новость! Однако, как и любая легенда, история Мон-Иллей с каждым пересказом обрастает все новыми подробностями. Загадочный остров, окутанный зловещими туманами. Теперь его боятся лишь маленькие дети! Как по мне, угроза давно миновала. Не вижу причин, чтобы собирать нас в срочном порядке. Возможно, вы просто заскучали здесь, в вашем «идеальном» замке, дорогая Мира? – насмешливо предположил Морис.

– Немного терпения. Позвольте мне закончить рассказ. Уверена, в его конце вы измените свое мнение. Да, действительно, в последнее время путешествия в это поселение становятся довольно редким явлением, но не этот факт стал причиной моего беспокойства. Волшебник, который в ту ночь стоял напротив арки, является нашей главной целью. Итак… На чем я остановилась? Ах да… Через несколько секунд в глубине арки появились размытые очертания каменистого берега. Резкий порыв морского ветра сорвал капюшон с головы незнакомца, наконец позволяя разглядеть его лицо. Толстые бульдожьи щеки, жесткое выражение бровей и глаз, кудрявые темные волосы с яркими седыми прожилками… Это был не мужчина, а женщина – Мэрил Бишоп собственной персоной!

– Чушь полная! – расхохотался Морис. – Похоже, ваш информатор тронулся умом. Вы хоть сами послушайте, что говорите! Мэрил Бишоп в Ламбершире? Вы шутите? Ее изгнали двадцать лет назад!

Остальные присутствующие за столом не были столь оптимистичны. Комната наполнилась удивленными возгласами и требованиями немедленных разъяснений. Все прекрасно знали, о ком идет речь, даже Севверин.

Не так давно имя этой женщины прославляли наряду с другими главами поселений. Властительница Мон-Иллей внушала уважение, многие хотели быть на нее похожими. Талантливая, смелая, знающая себе цену. За ней нередко оставалось решающее слово на собраниях Содружества. К ее мнению прислушивались, и в ее верности кодексу волшебного мира не было ни единого сомнения, до того дня, как она приняла решение поселить всех несчастных, искалеченных физически и душевно волшебников на территории своего города.

Сначала это выглядело как жест милосердия. Многие горожане поддерживали это решение, но они не знали, что травмы привезенных неизлечимы ни одним снадобьем или заклятием. Все эти несчастные были окончательно потеряны для общества и светлого будущего, но для тьмы, поселившейся в их сердцах, оказались очень даже желанными.

Шли годы, и песни горожан сменились истошными криками сумасшедших, которых становилось все больше. Борьба с ожесточенными людьми продолжалась, поисковые группы все чаще отправлялись в человеческие города, выискивая тех волшебников, кто не знал о существовании Содружества, но чаще возвращались с потерями и новыми искалеченными.

Главы поселений поздно осознали масштаб бедствия. Созвав Совет, на котором Мэрил Бишоп на этот раз не присутствовала, они приняли решение освободить Мон-Иллей от многолетнего забвения. Тогда они еще не знали, что эта женщина благородного происхождения уже совсем не та, кем была раньше. Искалеченные волшебники становились визжащими тенями, черной субстанцией, наполняющей неведомой ранее силой их повелительницу. Мрачные тучи сгустились над замком Мон-Иллей. Известие о проведенном за ее спиной собрании стало последней каплей и окончательно развязало ей руки. Последний огонек света в ее сердце погас, уступая место недремлющей тьме. И вот, за многие столетия волшебники объединились не против человека, а против своего могущественного соратника.

Мэрил Бишоп тут же покинула Мон-Иллей, бросив его без всякого сожаления. Судьба местных жителей ее мало волновала, впрочем, как и самого поселения. Она и так получила от него больше, чем могла себе представить. Ее местонахождение постоянно менялось. Как опытный охотник, она заманивала свою жертву, играя с ней. Давала возможность поисковым группам подходить все ближе, обнадеживая и в то же время наслаждаясь их беспомощностью. Волшебники продолжали исчезать, а их родственники теперь не знали, кого в этом винить.

Тактику Мэрил Бишоп никто не мог разгадать. Вероятнее всего, она хотела постепенно избавиться от тех людей, которые не разделяли ее взгляды на то, каким должен быть волшебный мир. Мир, в котором обычным людям приходится прятаться, а не наоборот. И, увы, находились те, кто ее поддерживал.

Невообразимая сила вскружила ей голову. Она считала, что именно Мон-Иллей дал ей столь могущественные магические способности, и теперь ее манили мечты о возможностях, которые могут открыть остальные поселения. Главы Содружества были в отчаянии, никто больше не мог наблюдать, как ряды лучших волшебников редеют. Решение пришло внезапно: если ей так нужно новое поселение, так почему бы одним из них не пожертвовать? Крамблроу был для нее лакомым кусочком, Мэрил всегда настаивала на проведении совещаний именно там. Тогда всех жителей призвали на время покинуть столицу Содружества. А когда все дома опустели, перемещающую арку зачаровали только на вход в поселение. Оставалось лишь ждать, клюнет ли Бишоп на эту наживку.

На несколько недель Крамблроу погрузился в тишину. Дикие звери все чаще начали появляться на окраине леса, прислушивались и нарушали прежние границы. То встретишь пугливого оленя неподалеку от деревни, то неосторожную лисицу. И вот, в один поздний вечер перемещающая арка озарилась светом, и темная фигура осторожно шагнула на каменную площадь. Тишина и пустые покинутые дома сразу же насторожили незваную гостью. Она сделала шаг назад в арку, но было поздно – та резко погасла, отрезая путь к отступлению. Мэрил Бишоп подняла глаза на манящий свет в окнах прекрасного замка Крамблроу и с гордо поднятой головой зашагала в его сторону. Там ее уже ждали с возбуждением, страхом и надеждой, что план сработает.

Глава поселения Мон-Иллей как ни в чем не бывало вошла в комнату и осмотрелась по сторонам. По периметру располагались скамьи в несколько ярусов, словно ее заманили в импровизированный зал суда. Многие сразу не признали в ней ту жизнерадостную женщину, с такими почестями поставленную во главу достойнейшего поселения. Лицо было искажено надменной, брезгливой гримасой, а ноздри вздернуты, словно ей пришлось зайти в плохо пахнущий свинарник. В зале находились главы поселений, охрана и предводители поисковых групп. Последние наиболее агрессивно отреагировали на появление хозяйки Мон-Иллей: пугающие воспоминания о ее страшных деяниях продолжали стоять перед их глазами.

Выдвинутые обвинения нисколько ее не смутили. Мэрил Бишоп криво оскалилась, отказалась раскаиваться и объявила себя невиновной. Все в зале суда подняли ее на смех – так очевидны были ее деяния, напрочь расходящиеся со всеми пунктами кодекса десяти поселений. Он-то и стал ключом к ее поимке. Клятва, данная над старинным свитком со сводом важнейших магических правил, составленных первыми главами Содружества и узаконенных самим волшебником Стефаном, являлась сильнейшим магическим договором, ослушаться которого не в силах был ни один волшебник, вставший во главу любого из поселений. Бросив Мон-Иллей, Мэрил Бишоп подписала себе приговор.

Только увидев каменный ларец с тем самым свитком, она более внимательно осмотрелась по сторонам. Это был зал, где десять лет назад проходило ее назначение. Здесь она клялась на кодексе, здесь ее аплодисментами встречали другие главы Содружества. Теперь все изменилось. Испещренная руническими текстами комната показалась самым мрачным и неуютным местом, приветливые улыбки сменились на резкие выкрики, а каменный ларец озарял комнату не радужным, а мистическим красным светом. Лишь на мгновение Бишоп взглянула на окружающих поверх черной пелены, поглотившей ее в последние годы. На лица друзей, соратников, наставников. Вновь ей хотелось быть среди них, среди достойнейших. Но этот секундный просвет снова погас, заглушенный внезапно вырвавшимся из ее груди безумным хохотом.

– Вы не в силах тягаться со мной, гнусные задаваки! – продолжала она сгибаться от смеха. – Вам и не снились возможности, которые я открыла для себя. Время Содружества истекло!

– Содружество будет существовать, пока существуют волшебники. А ты, Мэрил, лишь доказала, что не имеешь права быть его частью, не имеешь права использовать силы, данные тебе от рождения, против себе подобных. Приговор будет исполнен немедленно! – твердым голосом ответил ей тогдашний глава поселения Крамблроу и по совместительству отец в то время еще юной Миры Вильсон.

– Вы, никчемные трусливые последователи Стефана, затаились в своих поселениях, как мерзкие подколодные жабы! А я не собираюсь больше сидеть и трястись при виде человека. Я стану их ночным кошмаром! Они будут заколачивать ставни в своих вонючих домишках, пряча отпрысков под мамкины юбки.

– Ты можешь говорить и планировать все, что угодно, но, глядя на тебя, я лишь огорчаюсь тому, как мы были слепы, когда поставили на одну ступень с нами настолько алчную особу. Магия – это не только неповторимые способности, но и огромная ответственность. Тебе этого не понять. К счастью, первые основатели Содружества были невероятно прозорливы и обезопасили нас всех от такого случая. Магический договор присяги необратим.

Движением руки он скинул крышку каменного ларца, и старинный свиток воспарил над ним, разгораясь все ярче. Всем присутствующим оставалось лишь наблюдать за страшным наказанием. Слепящий свет вводил в оцепенение каждого, кто находился сейчас в его лучах, медленно прощупывая в душах присутствующих зловещую тьму. Через несколько секунд все пришли в себя, кроме осужденной. Она так и осталась стоять в центре зала, скованная невиданным заклятием. Надписи на полу, словно бесчисленные черные змеи, заскользили возле ее ног. Круг быстро сужался, и никто не заметил, как они оказались на ее локтях, потом на запястьях и, в конце концов, обвили каждый палец руки. Руны засветились, и в то же мгновение раздался пронзительный крик, который навсегда запомнил весь Совет. Процедура лишения врожденной магии была болезненной, душераздирающей и тяжелой, даже для наблюдающих со стороны. Ларец забирал то, чего, по его мнению, она больше не заслуживала.

– Приговор исполнен, – произнес глава Крамблроу, после того как ларец захлопнулся и тело лежащей на полу женщины перестало содрогаться. – По нашим правилам тот, кто не имеет волшебных способностей, не имеет и права оставаться на территории магического поселения. Бишоп решено сохранить жизнь, сослав ее в человеческий мир. Можешь и дальше исполнять свои зловещие планы, но не впутывая нас и не позоря имя волшебников.

Свидетелем этих событий из всех присутствующих был лишь старина Морис. Он ненадолго мысленно вернулся в тот страшный вечер и вспомнил обреченное лицо женщины, которая когда-то была ему слишком дорога. Остальные тоже молчали, прислушиваясь к воцарившейся тишине. Не скрипят ли ступеньки, не бросает ли ветер листву в окна, не подкрадывается ли кто-то с фразой, что это собрание – большой розыгрыш?

– До сих пор не могу понять, как такая личность, как Мэрил Бишоп, так легко попалась? – искренне удивился Севверин.

– Я бы на твоем месте не возносил ее до столь высокого уровня. Она – бельмо на глазу нашей истории, – недовольно пробормотал Бернард.

– Не соглашусь, – мрачно начал Морис. – Никаким образом не хочу выгородить эту женщину в ваших глазах, да и искренне сомневаюсь, что горе-информатор мог видеть ее на днях в Ламбершире, но скажу одно: она была сильнейшей волшебницей, которую я когда-либо встречал. Согласитесь, не просто так ей достался пост главы Мон-Иллей. Вы сами знаете: как бы ни казалось на первый взгляд, это поселение всегда имело некоторые «особенности». Просто появление Мэрил стало апофеозом всех проблем, на которые десятилетия закрывали глаза: запрещенная морская торговля, подпольные черные рынки и прочие отхождения от кодекса были выгодны многим добропорядочным волшебникам. И очень кстати появилась та, на кого можно было повесить все обвинения.

– Вы даже готовы простить ей убийство сотен волшебников? – спросила шокированная Мира Вильсон. – До меня доходили слухи, что ваши отношения были ближе, чем дружеские, но то, что связь до сих пор так сильна, меня просто поражает. После всего, что она совершила?!

– Да ничего вам не известно! Вы были мелкой девчонкой, шныряющей за стеллажами библиотеки. Ваши детские фантазии – лишь жалкие догадки, – повышая голос, парировал Морис.

– Возможно, я знаю больше, чем вы можете себе представить, – не сдавалась миссис Вильсон.

– Не вам рассуждать о болезненных привязанностях, Мира, – процедил сквозь зубы Морис.

Глава Крамблроу обескураженно пробежалась взглядом по лицам сидящих за столом мужчин: по прячущему ухмылку Ивгольвсону, по заерзавшему на стуле Дориану Клейку с выступившей испариной на лбу и, наконец, остановилась на виновнике этих слухов – Флориане Фаре. Его лицо, как и в большинстве случаев, оставалось непроницаемым. Он поднял на нее глаза, выражающие невероятную усталость, говоря лишь одно: «Сколько это может продолжаться?» Они некоторое время смотрели друг на друга, пока последний не решил нарушить неловкое молчание.

– Морис прав, – выдержав небольшую паузу, чтобы увидеть реакцию Миры Вильсон, сказал он и поспешил продолжить: – Подходить к данной ситуации нужно со всей серьезностью, ведь дело важное и ответственное. Всегда есть вероятность того, что вы просто обознались.

– Мистер Фар, я уверена в том, что видела в тот вечер, – все еще недовольно смотря на него, заявила глава поселения Крамблроу.

– Ага, попались! Вот и открылся наш «информатор»! Так значит, вы и есть источник этих слухов? И зачем же нужно было держать все в секрете? А-а-а, погодите, так, наверное, вы были там вместе. – Довольный неловкой сценой Морис склонился над длинным столом, пристально вглядываясь в лица напротив.

– Я не видел Мэрил Бишоп, если вы об этом. Я пришел к арке спустя двадцать минут, где меня ожидала Мира Вильсон. Действительно, в последние выходные мы оба находились в Ламбершире, но в этом нет ничего удивительного – он был и остается нашим родным поселением. Предлагаю вернуться к сути собрания. Мы закончили на том, что, имея на руках непроверенную информацию, опасно подключать остальных глав поселений. Поэтому сегодня собрались таким небольшим составов. Здесь те, кто, по мнению миссис Вильсон, сможет участвовать в поиске доказательств. Разумно начать с Мон-Иллей, попытаться отыскать Бишоп или выяснить, куда она отправилась дальше.

– Мы абсолютно не знаем, с чем столкнулись. Во-первых, каким образом она вернулась из человеческого мира? Это невозможно провернуть без чужого участия. У нее должен был быть проводник, кто-то из наших. Во-вторых, вернула ли она себе свои силы? Возможно ли это? Ларец все еще спрятан надежно? И, в-третьих, что мы будем делать, когда отыщем ее? – выступил Торлейв, потирая кулаки.

– Первым делом мы проверили ларец. Как и прежде, его можно распечатать только в присутствии всех глав Содружества. На остальные вопросы пока нет однозначного ответа, но мы знаем, что за всю историю ни одному волшебнику, лишенному магических способностей, не удавалось найти обратной лазейки. Вероятно, это и есть ее основная цель – как можно быстрее вернуть свои силы. Предположим, кто-то осмелился ей помочь, либо она обнаружила волшебников в человеческом мире, проследила за ними до перемещающей арки и, пока ее действие не закончилось, отправилась в одно из поселений. Но это всего лишь наши догадки, – рассуждала Мира Вильсон, обрадовавшись тому, что разговор наконец-то принял предметный характер.

– Если они верны, то сейчас силы на нашей стороне. Пока она не нашла возможность вернуть свою мощь, мы должны действовать, и чем быстрее, тем лучше. – У Ивгольвсона загорелись глаза, словно у волка, почуявшего добычу. – Она сейчас максимально уязвима, как букашка. – Он показушно хлопнул большой ладонью по столу.

Морис раздраженно наблюдал за рвением шумного главы поселения Скалистый хребет, потом сомкнул руки на груди и сурово сдвинул брови, словно опять ушел мыслями глубоко в себя.

– Я тоже хотел бы выступить, – протирая пот со лба, подал голос Дориан Клейк. – Как вы знаете, моя профессия напрямую связана с организацией поисковых походов, но, ко всему прочему, еще и с разоблачением предателей. Мне вот лично интересно, кто мог стать сообщником Бишоп. Не иначе как волшебник со связями и безупречной репутацией. Сомневаюсь, что это была случайная шестерка, выслеженная этой коварной дамой. Нам нужно уточнить, возможно ли воспользоваться перемещающей аркой так просто извне. Скорее всего, нет, иначе этот случай был бы не единственным. Я бы поискал ответы в кодексе.

– Могу я высказаться? – опять взял слово Торлейв. – Я решительно против в данных обстоятельствах трогать кодекс. Во-первых, потому что для этого необходимо собрать Совет в полном составе. Внеплановый съезд всех глав Содружества породит массу слухов, которые не укроются и от самой Мэрил Бишоп. Безопасность кодекса окажется под угрозой, а она, вероятно, этого и добивается. Таким образом, мы просто поднесем ей его на блюдечке. Во-вторых, говоря о влиятельном помощнике, вы на кого-то конкретно намекаете?

– Мистер Морис, – сдерживая волнение в голосе, обратился к нему Дориан Клейк, лицо которого покрылось багровыми пятнами, – когда вы в последний раз видели Бишоп?

Морис ответил не сразу, только после того как заметил, что все взгляды обращены на него.

– О чем вы судачите, мистер Клейк? – поинтересовался он, не сразу поняв суть претензии.

– Нет, так дело не пойдет. – Ивгольвсон вскочил со своего места. – Если между нами нет доверия, то это собрание стоит прекратить сию же минуту!

– Это моя работа, – вскипел мистер Клейк, – подозревать, выяснять, выслеживать, задавать неудобные вопросы, наконец, никому не доверять.

– Так займитесь своими прямыми обязанностями вне этого зала. Если вы сомневаетесь в нас, то не сидите с нами за одним столом, – прогромыхал своим баритоном Торлейв.

– Клейк, вы явно поторопились с выводами, – вмешалась Мира Вильсон, надеясь избежать скандала. – Сейчас я соглашусь с Торлейвом, что доверие между нами – это наше преимущество. Оно помогло справиться с Бишоп в прошлый раз, поможет и сейчас.

Клейк демонстративно вышел из-за стола и направился прямиком к выходу, но, не сумев преодолеть запечатанную рунами дверь, оказался в весьма комичной ситуации. Немного помявшись, он с перекошенным от злости и смущения лицом отошел в сторону, сделав вид, что его очень заинтересовал пейзаж за окном. Морис же, как опытный тактик, оставил при себе все мысли насчет необоснованных обвинений ищейки, отчасти потому, что был невысокого мнения о мистере Клейке.

– Что за остолоп этот их Дориан Клейк? Взъелся на нашего Мориса. Ну и что, что тот по молодости крутил шашни с самой популярной волшебницей? Похоже на обыкновенную зависть. Мира Вильсон на него и не смотрит, а он перед ней и так, и этак, – зашептал Рою взбудораженный последней сценой Севверин. – Но я недоволен! Почему нас не предупредили, что поход связан с этой старой злодейкой? Это же опасно! О чем отец только думал?

– Я и сам до сих пор удивляюсь, что тебя позвали, – сухо ответил Рой, хотя был с ним полностью согласен. Ситуация оказалась намного серьезнее, чем пыталась преподнести Мира Вильсон, а Агвид, вероятно, и вовсе не знал, о чем пойдет речь.

Севверин зло посмотрел на брата и постарался отодвинуться от него подальше.

– Предлагаю отправиться сегодня же вечером. Не прошло и двух суток с моей встречи с Бишоп, а без волшебных способностей это не большая фора. Чем раньше мы окажемся в Мон-Иллей, тем быстрее получим необходимое приглашение на сам остров. Я, Морис, Торлейв и более молодая половина группы – Рой, Бернард и Севверин – отправятся сразу же. Мистер Фар останется в замке как мое доверенное лицо. Если появится информация о ее появлении в другом месте, он сразу же осведомит нас об этом, а мистер Клейк, как и рассчитывал, займется своими прямыми обязанностями, – подытожила собрание Мира Вильсон.

Дориан Клейк недовольно посмотрел на нее, покачал головой, словно его вновь чем-то обидели, и вернулся к созерцанию окна.

– Миссис Вильсон, с вашего позволения, я немедленно отправлюсь с докладом к Агвиду Лайну. Мы не можем держать его в неведении, его наследник участвует в этом опасном мероприятии, – сказал Морис, поднимаясь из-за стола. – Но к вечеру, как и договаривались, я буду в назначенном месте.

– Ступайте, вы правы. Агвид наш близкий друг. Пусть будет начеку. Место назначения вы знаете, – утвердительно кивнула ему глава Крамблроу.

Двери зала были распечатаны. Морис сразу же покинул его, а за ним, выждав достаточно времени, чтобы избежать неловкой встречи на лестнице, отправился по своим делам и Дориан Клейк. Рой с Бернардом тем временем внимательно рассмотрели вырезки из старых газет, которые Мира Вильсон разложила на столе. На страницах были статьи и снимки разных лет, где присутствовали предыдущие главы поселений и, конечно, сама Мэрил Бишоп. На одной из фотографий, среди выстроившихся в ряд волшебников, они обнаружили знакомое лицо: Морис был заметно стройнее и моложе, но уже с густыми пышными усами и легкой щетиной. С нескрываемым интересом и довольной улыбкой он смотрел на молодую круглолицую женщину с пышной прической и выделяющимися, словно мужскими, руками. Она уверенно смотрела вперед острым тяжелым взглядом.

– Это же она? Та самая Бишоп? – Над их склоненными головами раздался голос Севверина.

Он уже около получаса расхаживал по кабинету, стараясь не обращать внимания на остальных участников собрания, которые активно обсуждали дальнейшие планы, рассматривали старые газеты, изучали карты острова, слушали увлекательные истории Миры Вильсон и Торлейва. Севверин делал вид, что ему откровенно скучно, но Рой-то знал, что брат прекрасно понимает, в какую опасную авантюру они попали, а вариантов избежать похода и не опозорить имя Агвида Лайна он пока, очевидно, не видел. Рой даже пожалел, что не успел поговорить с Морисом. Возможно, тот смог бы отговорить их от идеи брать с собой столь неопытного волшебника.

Пока остальные с энтузиазмом строили планы, Флориан Фар занялся прочтением кипы старинных свитков, но то и дело поглядывал на дверь, словно у него имелись дела поважнее на этот вечер. Рою казалось странным, что такого талантливого специалиста по снадобьям оставляют в замке – кто знает, что может понадобиться во время их путешествия. Но Мира Вильсон решила по-своему.

Торлейв был максимально расслаблен: шутил, планировал Рождество, а о Бишоп упоминал лишь вскользь, словно это было не более чем второстепенное дело, которое придется решить, и чем быстрее, тем лучше. Его позитивный настрой подбадривал остальных, но стоило ему замолчать, как волнующие мысли о страшных и неизбежных испытаниях, ожидающих их впереди, тут же возвращались вновь.

– Ребята, – вдруг обратился он к Рою, Бернарду и Севверину, – а вам, как и Морису, придется заглянуть в еще одно место.

– Куда нужно отправиться? – поднявшись, поинтересовался Рой.

– Не иначе как в Скалистый хребет, – широко улыбаясь, пояснил Торлейв. – Кажется, засиделся мой дорогой сын в родном поселении, еще одна голова лишней не будет.

Рой и Бернард тут же обменялись улыбками и дружески похлопали друг друга по плечу, сразу догадавшись, кого им следует забрать. Это был их хороший друг – Эйнар. Им уже не раз приходилось путешествовать вместе, но ответственность, которую взваливал на себя каждый, чей отец был главой поселения, все чаще заставляла его оставаться дома. Поэтому последние пару лет они не виделись, и от этого предстоящая встреча становилась еще более долгожданной.

Старший сын Торлейва был его молодой копией: так же красив, обаятелен, храбр и силен. Его лицо к тридцати годам успело обзавестись парочкой шрамов, а кожа огрубела от ледяного горного ветра. Он, словно противоположность Севверина, был готов как к походам любой сложности, так и в любой момент занять место главы поселения, если возникнет такая необходимость. С ним, как и с Торлейвом Ивгольвсоном, никогда не было скучно. Оптимизм, остроумие и умение радоваться мелочам передались ему от отца в полной мере. Такого спутника мог пожелать себе каждый, поэтому друзья готовы были отправиться за ним сию же минуту и куда угодно.

Бернард получил от Миры Вильсон кожаный мешочек с перемещающим песком в Мон-Иллей и подробную карту острова.

– Не задерживайтесь, встречаемся на берегу. Мы прибудем раньше вас, разобьем лагерь. Будьте предельно осторожны. – Мира Вильсон попыталась подбадривающе улыбнуться, прощаясь с этой частью группы.

Флориан Фар, пока его не озадачили новыми делами, поспешил следом за исчезающей в дверном проеме троицей. Бернард и Севверин так быстро преодолели каменную лестницу, что Рой, не планируя этого, оказался наедине с мистером Фаром. Последние полчаса собрания он не выпускал из головы мысли о безопасности Джустин, о том, что Мира Вильсон, вероятнее всего, предоставит ей ложную информацию для газетных новостей, поражающую своей наивностью, что может заставить молодую и умную девушку самой начать искать интригующие подробности, а в свете последних событий это может грозить ей смертельной опасностью.

– Мистер Фар, – вдруг заговорил Рой, резко остановившись на лестнице.

– В чем дело? – с раздражением спросил тот, чуть не налетев на Роя сзади.

– Я хотел бы попросить вас об одолжении. Раз уж вы остаетесь в замке, присмотрите за Джустин. Как только она услышит версию Миры Вильсон, то сразу же распознает ложь. Не дайте ей попасть в беду в поисках правды. Лучше бы вы доверились ей и пригласили на собрание. Если бы возникли слухи, она придумала бы правдоподобное прикрытие для нашего вечернего приключения. Теперь уже поздно – мы поклялись не разглашать услышанное ранее.

– Вы лучше меня знаете эту девушку, – отмахнулся он, но потом обернулся, прислушался, не идет ли кто за ними, и продолжил шепотом: – Я понял вас, Рой. Постараюсь, по возможности, не спускать с нее глаз. Хотя она наверняка меня не послушает и сразу же покинет Крамблроу.

– Этого допустить нельзя! Пока мы не выясним обстоятельства дела, лучше сократить до минимума перемещения из столицы, – возмутился Рой.

– Это решать не вам, а Мире Вильсон. Ей хватит опыта, чтобы обезопасить поселение и его жителей без ваших советов, – сказал ему мистер Фар, вернувшись к своему обычному надменному тону, и, обогнав Роя, скрылся за очередным поворотом винтовой лестницы.

Молодой человек недовольно вздохнул и не спеша отправился в зал с гобеленом.

В жерле камина уютно потрескивали поленья, по залу плыл приятный аромат только что поданных блюд, наступало время обеда. Джустин так и не изменила своего места за столом, лишь рядом появились несколько стопок старинных книг. Воспользовавшись свободным временем, она с интересом пролистывала древние фолианты, выписывая из них значимые события прошлых лет для своей любимой исторической колонки. Рядом стояла полная тарелка грибной похлебки, успевшей остыть, к которой она так и не притронулась.

– Ну наконец-то! Вас так долго не было! – воскликнула она, увидев Роя. – Так, выкладывай, что я пропустила?

– А мистер Фар сюда не спускался? – поинтересовался он, пытаясь избежать ненужных объяснений.

– Флориан Фар? Нет. Я его не видела. Возможно, у него есть более важные дела, чем обед со мной, – сказала она, и в ее голосе проскользнули нотки обиды.

Рой удивленно посмотрел на Джустин, словно его самые страшные опасения оправдались. В зале появился Бернард и, не сказав ни слова, прошел мимо них к столу с едой. Набрав целый поднос разнообразных блюд, он сел за стол и с жадностью набросился на выбранные угощения. Но вскоре, ощутив на себе любопытные взгляды друзей, он отложил вилку и невозмутимо пояснил:

– В Скалистом хребте ужасная непогода! Если не поем, замерзну до смерти! И тебе, Рой, советую отведать хотя бы этой горячей похлебки! Еще пожалеешь, что меня не послушал! – начал было Бернард с набитым ртом, но потом резко замолчал и уткнулся в тарелку, прекрасно понимая, что сболтнул лишнего, что было совершенно на него не похоже.

– Вы отправляетесь в Скалистый хребет? – затараторила Джустин, округлив глаза. – Быть того не может! Я до сих пор ни разу там не бывала! Вас пустят в город? Что вас там ждет?

– Ни на один из твоих вопросов я не имею права ответить! Ты все узнаешь лично из уст Миры Вильсон. Ну вот, она уже тебя ждет. – К Рою подлетела лакейская перчатка с запиской от главы поселения.

Девушка перехватила ее, молча кивнула, перекинула через плечо сумку и направилась в кабинет миссис Вильсон, где ее ждала тщательно подготовленная ложь. В этот момент в зале появился Флориан Фар. Джустин не обронила ни слова и, делая вид, что очень спешит, прошла мимо него.

– Я советую вам поторопиться. Неизвестно, сколько времени потребуется провести в Скалистом хребте. Не заставляйте остальных ждать! – заявил мистер Фар, подходя к камину.

– Вам-то легко говорить! Вы сами-то остаетесь в замке! – зло бросил ему Рой, взволнованный предстоящим походом и переживаниями за Джустин.

– Не смейте мне дерзить! Близость к Агвиду Лайну и заслуги перед поселениями не спасут вас от сломанного носа. – Лицо Флориана Фара озарилось пламенем огня, что сделало его на мгновение зловещим и пугающим.

Рой выдержал его взгляд, но потом отошел в сторону, накинул теплый шерстяной плащ и решил покинуть замок как можно быстрее. Бернард все еще сидел за столом, охотно набивая рот едой и запивая ее из кубка. Он даже не успел остановить удаляющегося Роя, бросил салфетку и, тяжело вздохнув, пробормотал что-то вроде: «Раз в жизни придет такой аппетит, и то каждый норовит его испортить».

Во дворе прогуливался взволнованный Севверин, по-мальчишески пиная ногой небольшой булыжник и бормоча себе под нос, засунув руки в карманы. Рой не желал с ним разговаривать и уверенно пересек внутреннюю площадь, направляясь к выходу из Восточной башни. Севверин, не почувствовав вспыльчивого настроения кузена, постарался догнать его. На полпути к деревне это ему все-таки удалось.

– Где потерял Бернарда? – запыхавшись, спросил он.

– С каких пор тебя это беспокоит? – не оборачиваясь, рявкнул Рой.

– С тех пор, как мы собрались в Скалистый хребет, а потом в Мон-Иллей! Не находишь, что стоит держаться вместе, ты, глупый человечишка? – схватил его за плечо кузен.

– Какого черта? – воскликнул Рой, зло развернувшись. Но, разглядев лицо Севверина, внезапно смягчился. Двоюродный брат был искренне напуган. – Послушай, я так же, как и ты, взволнован тем, что услышал на собрании, и мало представляю, что нас ждет. Но нужно сохранять хладнокровие. Кто, если не мы, защитит наши поселения? Если уж от этого не отвертеться, давай и правда держаться вместе.

– Согласен. Это я и пытаюсь до тебя донести, – сказал Севверин, и выражение его лица изменилось, став довольным, даже чуть-чуть высокомерным.

«Он неисправим», – подумал про себя Рой, смотря уже поверх его плеча, за которым показалась приближающаяся фигура Бернарда.

Мужчина с трудом пересекал склон, держась за живот. Севверин тоже обернулся, и они, не в силах больше сдерживать свои эмоции, дружно рассмеялись.

***

Большинство жителей Содружества имели весьма туманные представления о наиболее труднодоступном поселении Скалистый хребет. Лишь единицы получали право войти в город, возведенный из камня и льда. Остальным же оставалось довольствоваться чужими рассказами, или в лучшем случае выпадала возможность наблюдать за этим городом со стороны. Однако увиденного было достаточно, чтобы надолго запечатлеть в памяти поражающий своей величественной красотой негостеприимный пейзаж остроконечного хребта. У северного склона горы, который был более пологим, находились огромные каменные ворота, по обе стороны от которых возвышались две монолитные смотровые башни с узкими бойницами.

Ступив на каменное плато, трое волшебников ощутили на себе всю суровость здешних погодных условий. Яростный ветер дул с такой силой, что казалось, вот-вот сбросит их в пропасть. Севверин одеревеневшими пальцами вцепился в край арки, втянул голову в плечи, стараясь как можно глубже спрятать лицо в ворот шерстяной мантии. Его длинные волосы тут же обледенели, застыв в направлении холодных порывов.

– Не думал, что скажу это, но я очень жду, когда мы отправимся в Мон-Иллей. Температура падает, а снегопад усиливается с каждой минутой, мы здесь долго не протянем, – постарался перекричать порывы ветра он.

Справа угрожающе нависала темная вершина с крутыми скалистыми стенами и серым ледником. Солнце давно скрылось за перевалом, который окутали плотные снежные облака. Рой и Бернард стояли в нескольких метрах впереди, придерживая шерстяные капюшоны и пряча лица от летящих на них мелких ледяных осколков. Они старались не отводить взгляда от высоких ворот, словно это могло хоть немного ускорить появление их товарища. Спустя еще полчаса, которые показались волшебникам целой вечностью и заставили пальцы ног перестать чувствовать холод, раздался скрежет, и двери приоткрылись. Сквозь образовавшийся проем показалась высокая фигура в сопровождении двух охранников, которые вскоре отстали и на расстоянии наблюдали за долгожданной встречей старых друзей.

К ним приближался крепкий темнобровый мужчина в тяжелой медвежьей шубе с расстегнутым воротом, с куньей шапкой в руках и с кожаной торбой наперевес. На смуглом лице играла заразительная улыбка, которая сразу же отразилась на лицах его друзей. Ему совершенно не мешали ни снег, ни ветер. Уверенно шагая вперед, Эйнар Ивгольвсон с легкостью преодолевал снежные заносы. Его мощь была практически осязаема – без доспехов и лат он казался способным сопротивляться любому врагу и любой непогоде. Если бы его глаза цвета ясного неба не были так глубоко посажены, его внешность можно было бы назвать идеальной. Словно один из Олимпийских богов снизошел к людям.

Рой и Бернард тут же позабыли о холоде и с радостью встретили Эйнара. Несколько долгих минут продолжались дружеские объятия и приветствия. Севверин, наблюдая за этой сценой, подрагивал плечами от холода. Он искренне не понимал, почему, кроме него, никто не спешит покинуть это нерасполагающее к существованию место.

– Истинному сыну теплых берегов Линдсейроу здешняя погода не по нраву? – бархатным голосом заговорил с ним Эйнар, наконец оторвавшись от друзей.

– Да будь вы неладны, дети гор! Теперь понимаю, почему здесь никто не бывает. Хочешь еще пожить – не ступай на земли Скалистого хребта, – поспешно отозвался Севверин.

Эйнар расхохотался. Ему и правда было все нипочем, но, рассмотрев страдальческое выражение лица собеседника, Ивгольвсон-младший поинтересовался у Бернарда:

– Куда держим путь, друзья мои?

– Боюсь, тебя это не обрадует, – спокойно ответил за товарища Рой. – Мы отправляемся в Мон-Иллей. Но это не самая плохая новость.

– Расскажешь подробности потом! – взмолился Севверин.

Лишь на секунду лицо Эйнара приобрело тревожную маску, которую он тут же умело скрыл. К счастью, все отвлеклись на Бернарда. Тот еле справился задубевшими пальцами со шнурком на мешочке и высыпал багряный песок в маленькое углубление арки. Пространство внутри нее заполыхало красным, словно охваченное языками пламени. Как только очертания незнакомого берега стали почти осязаемыми, молодые мужчины один за другим скрылись в ее центре.