Читать книгу Магазинчик грехов - - Страница 5

Уже как три часа Мистер Баббингтон перекладывал флакончики из одной коробки с надписью «ДоставкАда» в другую с надписью «Алчность». На обратной стороне каждой колбы была прилеплена маленькая этикетка с надписью: «Не растворять в воде», «Хранить в недоступном для детей месте» и «По истечении срока годности – сжечь». Вторник – сортировочный день, когда в Магазинчик грехов доставляли партии товара, тщательно приготовленные чертями в Преисподней. И это не могло не удивлять.

Достаточно долгое время, даже после того, как Мистер Баббингтон вышел на службу, он думал, что Преисподняя по своему предназначению есть не что иное, как место для страданий грешных душ и что всё там ужасное, одичалое и крайне пренеприятное, начиная от вездесущих зловоний, заканчивая криками, насилием и всем прочим, о чём людям так неприятно говорить. Но каково же было его удивление, когда сам, чуть не угодив на восьмой круг, Мистер Баббингтон увидел слажено работающих там чертей. Они всё время над чем-то пыхтели и вкалывали, мастерили и сооружали, гнули хребтину и надрывали пупы, а главное – пахали как лошади и работали до седьмого пота. Мистер Баббингтон неоднократно вспоминал эту картину, когда думал о том, что ему надоело продавать грехи и стоило бы заняться чем-то другим подоходнее. Восхищался же Мистер Баббингтон именно самой структурированностью Преисподней, её слаженной работой и товарищеским трудом. Никто из грешников не имел привилегий, и если все страдали, то страдали одинаково. Так сказать, по-товарищески. А доставка была лишь маленькой частью той структурированной жизни Преисподней, которой наш главный герой восхищался.

Вторник, как и было упомянуто ранее, был днём, когда все привезённые грехи сортировали по объёму, виду, сроку годности (а ты как думал, дорогой читатель? Грехи тоже могут пропадать, забываться где-то на полках и, найденные через какое-то время, становиться чёрной жижей. Поверь, такое лучше не нюхать и, не дай чёрт, пить!). Как и говорилось ранее, Баббингтон уже три часа сортировал всё по ячейкам в подвале Магазинчика. Вся Гордыня, Зависть и Гнев уже были рассортированы. В коробке нашлась одна разбитая колба Обжорства, но, учитывая, что валялась она почему-то среди партии Зависти, можно списать это на невнимательность какого-то чёрта.

До Времени Призыва оставалось ещё сорок минут, но в главном гостином зале показались Стервелла и Чертыхтынг. Они, слегка нервные, оживлённо обсуждали что-то между собой и спускались в подвал к Мистеру Баббингтону, чтобы напомнить о предстоящей планёрке.

–Ты точно свалил нужное количество горящих песков? – услышал Баббингтон голос Стервеллы.

– Да, точно! Сколько можно меня спрашивать? – Чертыхтынг уже раздражался.

– Лучше переспросить, чем недоспросить, – настояла Стервелла.

– Да, только почему-то переспрашиваешь ты во всей Преисподней только меня. Так ещё тысячу и один раз!

– Чья бы корова мычала… – не договорила Стервелла и посмотрела на вспотевшего мистера Баббингтона. Он как раз клал первую отобранную коробку с Ленью на полку и замер в таком положении.

– О чём дискуссия? – затолкал он коробку внутрь.

– Сегодня Время Призыва, – Стервелла скрестила руки на груди и начала недовольно вилять хвостом. – Господин знал, что ты забудешь об этом, поэтому мы пришли тебя предупредить и сопроводить.

– Сопроводить? – иронично переспросил Баббингтон. – Какая честь…

– Не беси меня, нам и своих бесов хватает, – сощурилась Стервелла.

– А разве в нашем круге есть бес? – удивился Чертыхтынг.

– Ну да, – Стервелла задумалась, – Белиас, Приман, Ламбер…

– Ламбер – бес?! – перебил Чертыхтынг и выпучил от удивления глаза. – Я думал, он по национальности Демон.

– Да ты видел, какая у него бородка?

– Дьявол! – выругался мистер Баббингтон. – Вы хотите мне помочь, чтобы успеть на Время Призыва, или так и продолжите балаболить?!

– Боже… – Чертыхтынг поймал себя на оговорке, замер и три раза сплюнул на плечо. – Да помогу я, помогу. Стервелла! А ты чё стоишь?

– Да иду я, иду!

Вместе работа пошла быстрее и веселее. Черти обладали каким-то удивительным качеством, на которое Баббингтон давно обратил внимание. Каждый раз, когда черти начинали работать, они становились на удивление дружелюбными и общительными. Более того, они работали слаженно и, когда возникала необходимость, помогали друг другу в разных мелочах. Так, например, Стервелла обладала хорошим видением, и стоило ей прикрыть один глаз, как она вторым уже разглядывала все колбочки по пропорциям и могла достать самые большие, средние и маленькие, не смотря на марку. Чертыхтынг же, несмотря на свою толстячность и неповоротливость, мог спокойно перебираться между коробками и, взяв одну в одну руку, а другую – в другую, нёс их и ставил у полочек, где уже стоял Мистер Баббингтон и проталкивал их внутрь. Стервелла же, выполняя работу, стала напевать народную песенку, которую всё время пели черти в Преисподней во время работы:

Ну ка, черти, встали в ряд!

Раз! Два! Раз! Два!

Ох, дедлайны все горят!

Раз! Два! Раз! Два!

Мы работаем с утра!

Раз! Два! Раз! Два!

И без выходного дня!

Раз! Два! Раз! Два!

– Как же уже достала эта песня… – пробубнил Чертыхтынг мистеру Баббингтону, когда подносил коробки. – Целыми днями только её и поют…

Через двадцать минут уже всё было сделано, и все трое присели на ступеньки, чтобы передохнуть:

– Хочешь магмы? – Стервелла достала баночку из чёрного металла, по форме похожую на газировку.

– Нет, я не пью сладкое.

– Отчего так? – открыла банку и отхлебнула напитка Стервелла.

– У меня от неё прыщики появляются.

– А ты ж глянька! – засмеялась она. – На кой тебе прыщики мешают? Нашёл Ту Самую и решил стать красивым? – подтрунила Стервелла.

– Иди ты! – замахнулся хвостом Чертыхтынг.

– Да шуткую я, шуткую, – засмеялась Стервелла и, опустошив баночку с магмой, встала со ступенек и принялась оттряхиваться. – Пора идти, а то точно опоздаем.

Все трое встали, оттряхнулись и поднялись по ступенькам вверх, только Мистер Баббингтон немного задержался, чтобы запереть дверь на ключ. Черти не стали его ждать, но скорость всё же немного снизили, пока Баббингтон поднимался вверх.

Вот уже показался коридор, через который можно было зайти в подвал. За ним сразу же последовала гостинная, с которой, мой дорогой читатель, ты уже знаком с начала истории. Но я тебе ещё не рассказывал, что было в уголке, который был рядом со столиком, где устраивал чаепитие в перерыве Мистер Биббингтон. А было там вот что – дверь! Да, обычная деревянная дверь со всякими вырезанными узорчиками, которые, если вглядеться, изображали всякие интересные сценки. В одном углу был изображён суккуб, с доброй улыбкой протягивающий девушке яблочко. В другом красовался Цербер – послушный как овчарка и красивый как волк, его шею обрамляли две змеи, а он сам сидел и смотрел на выставленную перед ним ладонь. По центру же был изображён достаточно привлекательный мужчина в деловом костюме с улыбкой на лице, в которой читалась одновременно и дружелюбность, и какой-то скрытый намёк.

Наши герои подошли к прилавку со счётами, где Мистер Баббингтон встречал гостей. Стервелла и Чертыхтынг остановились и, прокрутившись на месте три раза, провалились куда-то вниз. Мистер Баббингтон же подошёл к двери и открыл её особенным ключом, который по своему виду напоминал какой-то сказочный ключик от избушки Бабы Яги или королевства Кащея Бессмертного, настолько у него был сказочный вид. Открыв им эту потайную дверь, Мистер Баббингтон зашёл в малюсенькую комнату, похожую на чулан своей темнотой и тесностью, и, топнув три раза ногой, также исчез, оставив в чулане лишь струйку дыма с себя ростом.

Ну вот и наша прекрасная Преисподняя, дорогой читатель! Признаюсь, я очень ждал этого момента и даже немного нервничал перед тем, как рассказывать тебе об этом интересном месте! Ну что ж, дабы не задерживать нашего героя, я постараюсь описать всё кратко и по существу. Но не суди меня строго, если я вдруг зайду слишком далеко в своих описаниях, уж очень мне нравится это прекрасное местечко.

Итак, во-первых, как мы и говорили, Ад состоит из кругов, в одном из которых работают наши черти Стервелла и Чертыхтынг. Во-вторых, наверняка ты читал «Божественную комедию» Данте Алигьери и знаешь, что весь Ад подразделялся на девять кругов, где некоторые в свою очередь тоже разделялись на три. И в-третьих – так было не всегда.

Дело в том, что когда-то давным-давно Ад был очень печальным и захолустным местечком. В тот момент им правила Смерть, а она по своей природе женщина ветреная и никогда не любила дисциплину. Забирала она в своё царство всех, кого не попадя: кого-то рано, кого-то поздно. Её совершенно не интересовало, как гости будут чувствовать себя у неё в царстве. Многие сетовали, что, мол, еды мало, пыли много, везде кости валяются, да ещё прямо посередине улицы! Ну ужас же просто!

Сама же Смерть мало об этом заботилась. Она любила вальс и любила под него с кем-нибудь танцевать. Нарядившись в чёрное платье, Смерть выходила на поиски своего кавалера и награждала его поцелуем. К слову, делала она это крайне беспардонно и ни о месте, ни о времени не думала вовсе. Так она могла поцеловать старичка на улице, пока он шёл из магазина домой. Могла водителя облабзать, когда ему надобно было бы остановиться перед красным светофором. Короче, мадама без правил приличия.

После того как она кого-нибудь целовала и уводила в своё царство, то, как подобает даме перед важным мероприятием, несколько часов приводила себя в порядок и вся нарядная – в чёрном платье, чёрных туфлях и чёрной вуали, через которую лишь еле заметно показывались зелёные глазки с длинными душистыми ресницами – выходила в свет. Затем она приглашала своего избранника в залы дворца и в обществе уже давно умерших гостей, также нарядно одетых, ждала, когда новый кавалер додумается пригласить её на танец. Ох, читатель, какая скорбь ждала тех, кто так и не додумывался этого сделать! Эти кавалеры выбрасывались на улицу, совершенно голые, вечно голодные и нищие. По-другому дело обстояло с женщинами – здесь она обличалась в Приличного Господина и сама звала потанцевать… а если дамы отказывали из-за недоверия или ещё чего, то также сбрасывала совершенно голыми за борт дворца, и они тоже страдали в муках, голоде, бродя среди костей и праха.

Другое дело те, кто всё же на танец её приглашал. Там-то было где развернуться! Кроме того, что Смерть владела всеми видами танцев на высшем уровне, так она ещё и показать могла себя как очень даже приличную даму. А если кавалер был сам осведомлён о правилах приличия и обращался с нею как подобает истинному кавалеру, то ждала его и слава, и общество, и все ненужные для потребности, но нужные для удовольствия мелочи – в виде вкусных блюд, питья, интересных ему книг и многого-многого другого.

И как ты, дорогой читатель, наверное, уже догадался – все, кто смотрели, как танцует Смерть, тоже когда-то с ней своё оттанцевали. Привилегированное общество, что ж тут сказать. А танцевали они чаще всего, пусть и не всегда, но под произведение, которое Смерть сама заказала у одного композитора и потребовала назвать в свою честь, за что обещала даже продлить ему жизнь. И обещание сдержала, да ещё как!

Ну вот. Обещал тебе, дорогой читатель, побыстрее, а получается как всегда. Ладно. Тогда не буду подробно описывать тех мертвецов с обтянутой по костям кожей, а сразу перейду к нашему ныне правящему Господину.

После некоторых заварушек, которые произошли Наверху, Люциферу пришлось вместе с несколькими своими подопечными отправиться в Царство Смерти. В отличие от обычных гостей, Люцифер со своими товарищами-Демонами выпал сразу же в костлявое болото и долго не мог оттуда выбраться, пока несчастные, выброшенные за борт дворца, не помогли ему вылезти оттуда и затем достать остальных его друзей и щенка – Цербера. Вместе, сплотившись с мёртвыми, они взяли самую длинную кость, которую только можно было найти в округе, и забросили её в костное болото. Демоны вцепились что есть мочи, а последний ещё и прихватил щенка.

– Тащим все вместе, товарищи! – закричал Люцифер, стоя впереди всех и держась за кость. – Раз! – все мертвецы и он потянули кость, но она еле-еле двинулась. – Два! – на этот раз кость пошатнулась сильнее. – Три! – кость пошла взад и вперёд.

– Раз! – крикнул Люцифер снова. – Два! – потянул со всеми. – Три!

– Раз! Два! Три!.. Раз! Два! Три! Раз! Два! Три!!!

Кость раскачалась, как лодка, и в одно мгновение все, кто держался за неё, потянулись к берегу. Да так сильно их рвануло, что несколько последних Демонов буквально вылетели из болота, а последний пролетел несколько метров над берегом, продолжая держать в одной руке маленького Цербера, и упал среди толпы мертвецов, которые всё это время любопытно наблюдали: что же будет дальше?

Через пятнадцать минут все уже стояли и отряхивались от костной пыли, а Цербер, украшенный двумя маленькими маисовыми полозами на шее, запрыгал от счастья при виде такого огромного количества костей. Господин Люцифер тоже отряхнул рукава своего чёрного пиджака, измазавшиеся в костную пыль, и повернулся к мертвецам, чтобы несчастные смогли его как следует рассмотреть.

Как и все, кто населял ныне существующий Ад, Люцифер был красного цвета. Его вытянутая голова с маленькими ушками изумительно смотрелась с хитрыми, как у Иосифа Сталина, глазами и уложенными вниз, как у Саддама Хусейна, усиками. Подбородок его украшала бородка, сродни той, что была у Владимира Ленина, а волосы уложены назад так же строго и педантично, как у Антониу ди Салазара. Короче, красавец, какого ещё поискать надо!

– Дорогие умершие! – встал на груду костей Люцифер и обратился к собравшейся толпе. – Знаете ли вы, кто правит этими землями? Кто ваш хозяин и где его можно найти?

Мёртвые переглянулись, думая, кто из них будет отвечать. Но через несколько секунд все, словно сговорившись, молча толкнули вперёд костлявого старика, и тот посмотрел на стоящего перед ним Люцифера:

– Дык, здесь правит Смерть, милсдарь… – весь скукожился мертвец, лишь изредка поднимая на Люцифера глаза.

– Смерть, значит… А где она живёт?

– Дык, вон в том дворце и живёт, – старик показал на торчащий на горизонте дворец. – Это, так сказать, её строение и её друзей всяких, умерших.

– «Друзей умерших», говоришь… – Люцифер достал из внутреннего кармана пиджака зрительную трубку и, слегка нагнувшись вперёд, посмотрел в сторону Дворца Смерти. – А почему это, товарищ, мёртвые там живут, а вы здесь блуждаете?

– Ну, дык, она нас из дворца выгнала, – старик завял на глазах. – Мы все плохо танцевали, а некоторые никогда не танцевали вовсе. Вот она нас и выгнала!

Сзади раздались негодующие возгласы мертвецов: «Да! Выгнала!», «Всех нас на улицу!», «Даже одежду не отдала!».

– Ужас, товарищи, – свернул трубку Люцифер и положил её обратно в карман, – так дело не пойдёт. Коли вас сюда забрала, так и выбрасывать не имеет права!

– Да! Не имеет! – закричала толпа мертвецов. – Не имеет! Не имеет! – послышалось со всех сторон.

– А мы вот что с вами сделаем… – Люцифер спустился с груды костей. – Во-первых, я вас одену. – Тут он щёлкнул пальцами, и на костлявых телах мертвецов появились праздничные наряды, да ещё похлеще и престижнее, чем у тех, кто жил во Дворце. – Во-вторых! Мы пойдём сейчас с вами к Смерти, и, я ручаюсь, вы будете жить во дворце, как её приспешники!

– Как её приспешники! – закричали все хором и подняли вверх кулаки.

– Вперёд, товарищи! Будем свергать эту буржуазию!

Мертвецы, как и во всех предыдущих случаях, повторили его слова, и все вместе двинулись к Дворцу: Люцифер впереди, за ним – Демоны, затем – толпа мертвецов, а замыкал шествие счастливый Цербер с костью в зубах и в таком хорошем расположении духа, что даже приплясывал.

Ох, дорогой читатель, хотел бы я продолжить, да боюсь, что глава выйдет слишком длинной, если попытаюсь сейчас описать, какие события произошли в этом Дворце Смерти. А события там были, что мама не горюй! Но позволю себе сделать перерыв на чай и продолжу в следующей главе.