Читать книгу Песок забвения и шепот Камня - - Страница 4

Песок висел в воздухе густым саваном, пронизанным лишь дрожащим светом единственной масляной лампы. Ее пламя отбрасывало гигантские, пляшущие тени на стены тесной камеры, высеченной глубоко под фундаментом давно заброшенного храма на западном берегу Нила. Воздух был тяжелым, пропитанным запахом камня, пыли веков и чего-то еще – острого, металлического, как запах крови, но холодного, как глубины зимнего Нила.

Посреди камеры стоял Последний Хранитель Вместилища Без Эха. Его лицо, изборожденное глубокими морщинами скорби и знания, было неподвижно, как маска. На его груди, поверх простого льняного одеяния, висел амулет – крошечная, идеально выточенная из черного базальта копия Знака. Опрокинутый луч, две линии скорби у основания. Знака Ужаса. Знака Равновесия. Проклятия и Спасения.

Перед ним на каменном пьедестале, покрытом иероглифами предостережения, лежал источник его вечной тяжести – сам Камень. Небольшая плита, чуть больше ладони, но невероятно тяжелая, будто вырубленная из самой сердцевины ночи. Ее поверхность дышала холодом, от которого немели кончики пальцев. Внутри, замурованная в черной глубине, мерцала та самая сломанная звезда – вечное напоминание о Падении и вечный вызов для павших.

Хранитель знал время пришло. Шепоты извне становились громче. Жаждавшие ложной силы, искавшие врата во Тьму, не ведая, что творят, приближались к Храму Без Имен. Лабиринт Зеркал уже не мог сдержать всех. Знак чувствовал их. Его холодное сияние в последние лунные циклы пульсировало с тревожной, почти живой частотой, отбрасывая на стены крипты не ту, иную тень – расколотую колонну, уходящую в никуда. Предупреждение. Призыв. Осуждение.

Рядом с пьедесталом стояла глиняная чаша. В ней густела темная, почти черная жидкость – вода Нила, смешанная с порошком лазурита и… каплей его собственной крови, жертвой Забвения. Перо сокола, священной птицы Гора, лежало рядом.

Хранитель поднял перо. Его рука не дрогнула, хотя в глазах стояла бездна отчаяния и решимости. Он окунул перо в чашу и начал писать. Не на папирусе, а прямо по воздуху над Камнем, вплетая слова в саму ткань реальности, в холодное сияние Знака. Каждый иероглиф, выведенный чернилами Забвения, вспыхивал синим огнем и тут же впитывался в поверхность камня, оставляя после себя лишь едва уловимую рябь.

«Именем Того, Кто Чертит Галактики… Клятвой Осириса, разбросанного и собранного… Силой Пламени, рожденного из Бездны… Заклинаю тебя, Камень Весов, Камень Падения и Восхождения… Сверни свои лучи! Скрой свое сияние!

Пусть память о тебе станет сном, забытым на рассвете. Пусть твой путь в этом мире будет стерт, как имя предателя из царских анналов. Пусть твое Вместилище станет Без Имен и Без Пути. Да не узрит тебя око живых, пока не придет Час Суда Теней…

…и пока тот, кто ищет, не станет тем, кто достоин найти не для власти, но для Искупления.»

С последним словом заклинания Хранитель вонзил перо не в воздух, а в самое сердце Знака – в точку схождения опрокинутого луча и линий скорби. Раздался звук, не похожий ни на что – глухой хруст ломающегося времени, слитый с ледяным шипением. Камень на миг вспыхнул ослепительно-синим, затем его свет погас, съежился внутрь и… исчез. От него осталась лишь грубая, ничем не примечательная черная глыба, похожая на тысячи других. Холод от нее стал глухим, спящим. Мерцание звезды угасло.

Хранитель вытащил перо. Оно рассыпалось в прах. Он опустился на колени, истощенный. Его задача была выполнена. Знак Ужаса был скрыт не в камне, а во времени и вовеки запечатан ритуалом Забвения. Он знал, что этот акт может стоить ему вечности в Полях Иалу, но лучше вечное забвение, чем новое Падение мира из-за глупости искателей власти.

Он поднялся, взял безжизненный камень и поместил его в простой глиняный кувшин. Затем он подошел к дальней стене крипты, где в тени уже ждала ниша, приготовленная заранее. Стены ниши были покрыты рельефами спящих сфинксов и перевернутых песочных часов – символами остановленного времени. Хранитель поставил кувшин в нишу. Его губы прошептали последнее заклятие, связывающее охрану тайника с самим местом, с песком, камнем и вечным молчанием пустыни. Затем он замуровал нишу тяжелой каменной плитой, на которой его дрожащая рука высекла лишь один символ: перевернутые песочные часы без песка – знак остановившегося времени, мертвой буквы закона без духа.

Потушив лампу, Последний Хранитель вышел из крипты последний раз. Тяжелая каменная дверь закрылась за ним с глухим стуком, похожим на удар погребального барабана. Тьма и тишина, гуще нильского ила, поглотили тайник. Песок веков начал свой неторопливый путь, чтобы похоронить даже память о входе.

Знак Ужаса уснул. И мир забыл.

На три тысячи лет.