Читать книгу Кейн. Трилогия - Группа авторов - Страница 5

{31 декабря. 7 часов 15 минут утра.}

– Нет, ви видели, шо творилось? – В очередной раз воскликнул Абрам Моисеевич и прижал руки к груди. – Душегубы! Антисемиты!

– Сердце с другой стороны, – проникновенно подсказал котолак, не прекращая вылизываться.

Еврей тут же переместил ладони на левую сторону груди и продолжил вопить на той же ноте:

– Проидохи, супостати! И шоб ви жили на одну зарплату и ту задерживали!

– Сколько их? – Устало вздохнул Кейн. Абрам Моисеевич причитал уже несколько минут, и от его визга начинало колоть в висках.

– Таки много, – Перекупщик моментально успокоился и отпил зеленый сироп, который ласково называл «чай».

– Много – это сколько?

– Таки на входе два. В машинах по четире. Итого четирнадцать. В фойе трое, но они говорили по рации, потому на этажах тоже есть. И я таки спешу вам сказать, шо я устал. Мне надо прилечь и выпить микстуру. Сара будет ругаться и заставит меня работать по дому. А ви знаете, шо я это не люблю от слова совсем?! Так шо я пошел, счастливо оставаться.

– Сидеть, – коротко бросил оборотень, и Абрам Моисеевич тут же тяжело рухнул обратно на стул.

– Таки зачем вам старий еврей, я интересуюсь? Ви сильний, как черт, унесете котика сами. В нём нет и ста грамм веса.

– Будем заходить через подвал, – Кейн провел руками по волосам, прикидывая, осилит ли еще одну чашку кофе или он и так взвинчен до предела.

– Прекрасная идея! – Воскликнул еврей. – Ви идите, а я тут прослежу, шобы с вами ничего не случилось.

– Нужно достать план дома, – оборотень нахмурился. – Узнать, если ли лифты и чёрный ход. Соединяется ли подвал с соседним зданием и где выходят на поверхность люки канализации.

– Мяу, – согласно кивнул Изя и продолжил вылизываться.

– Шо еще ви хотите знать? – Недовольно сощурился Абрам Моисеевич. – Шо кушал на завтрак жилец из квартиры напротив или какого размера лампочки в прихожей?

– Возможно, – прорычал Кейн. – Я тоже не в восторге от нашего с вами сотрудничества. Но мой заказчик требует вашего присутствия. Терпите!

– Терплю, а шо еще прикажете мне делать?!

– Вы можете достать план дома?

– Бесплатно? – Ужаснулся еврей, но увидев серьезный взгляд оборотня, тут же согласно закивал. – Могу. Но ви таки будете мне обязани.

– Изя расплатится, – предложил Кейн, чем вверг еврея в крайне унылое состояние.

– Позвоню Саре, – Абрам Моисеевич выпорхнул из-за стола, но, не пройдя и двух шагов, обернулся. – И…

– Следить, чтобы никто не плюнул в ваш чай, – одновременно с котолаком проворчал оборотень.

{31 декабря. 8 часов утра.}

Сара привезла чертежи к восьми утра.

У кафе резко остановилась наглухо тонированная маленькая машинка цвета переспелой вишни и разразилась такой музыкальной трелью, что Абрам Моисеевич выскочил на улицу и даже не напомнил про чай.

В пассажирское окно выглянул чёрный тубус и перекочевал в руки еврея.

– Есть то, чего он не может достать? – Удивленно спросил Кейн, высматривая водителя автомобиля. Безуспешно. Через такую тонировку не пробьется и свет ядерного взрыва.

Котолак задумчиво дернул усами и протянул:

– Не-е, не думаю. Что не сможет найти он, найдет его Сара.

– А ты её видел? – С любопытством поинтересовался оборотень.

К слову, Кейн сомневался в её существовании уже давно. Она была как та самая бабушка Лешего – все про неё слышали, но никто не видел.

– Однажды, – Котолак нахмурился, припоминая встречу. – Мельком. Вернее, слышал, как хлопнула дверь, а Абраша сказал, что это была она.

– Ну, чертежи-то ему кто-то привез, – Кейн приподнял бровь. – Может, она стеснительная?

– Ты знаком хоть с одной еврейской женщиной, волк? – Удивленно уставился на него Изя. – Где там хоть капля стеснительности?

– Чек, – громко, но флегматично рявкнула официантка и бросила на стол странную узкую книжонку. Видимо, пресловутый чек был спрятан в ней. – Наличные, карта?

– Наличные или карта? – Кейн перевел вопрос подоспевшему Абраму Моисеевичу, чем тут же согнал с лица старика довольную улыбку.

– Расходи подождут, – выкрутился Перекупщик. – Повторите заказ, дорогуша.

– Повторить заказ. И я не дорогуша, – зарделась румянцем дородная официантка и неспешно удалилась, призывно виляя бедрами.

– Вей-вей, – протянул еврей, смотря ей в след. Что могло одновременно звучать как: «Кошмар, что за молодеешь пошла?!» и «Вах, какая женщина, мне б такую!»

– Разворачивай, – оборвал Кейн еврея и, дождавшись исполнения приказа, углубился в изучение чертежей.

***

Планы не радовали.

Кейн, Абрам Моисеевич и Изя склонились над схемами, но чем дольше на них смотрели, тем больше хмурились.

Дом успел пережить реконструкцию: подвал перекрыли стенами по принципу «поставим здесь, авось не придется ломать», люки, выходящие на поверхность, заварили, дабы уберечь дом от проникновения лиц без определенного места жительства и руферов. Был еще лифт для грязного белья, но и его заколотили за ненадобностью.

– Вай-вей! – Высказал Абрам Моисеевич то, о чем подумал каждый.

– Через подвал не пройти, – «перевёл» оборотень. – Нужен другой план.

– Таки какой? Берем лопати и копаем подкоп?

– Нужна разведка, – Кейн снова провел по волосам рукой. – Вдруг лифт получится открыть? Тогда мы поднимемся сразу на третий этаж. Я пойду, а вы ждите здесь.

– Никак нельзя! – Еврей строго погрозил Кейну пальцем. – Ви таки сами говорили, шо вас заметят. Если вас убьют, то я буду плакать всю ночь!

– Это еще почему? – Нахмурился оборотень, тщательно скрывая, что слова старика пришлись ему по душе.

– Вас ждет еще один заказ! И я таки уже взял за него предоплату! Если ви погибните, то мне таки придется отдавать деньги, а я их уже потратил.

– Вы соглашаетесь на работу, даже не спросив об этом меня? – Оборотень так удивился, что даже забыл рассердиться.

– Вай-вей, я таки делаю это постоянно! Ми с вами знакомы уже много лет, и я ни разу не давал вам глупую и неинтересную работу. Я таки знаю, шо требует ваше сердце, и сам отбираю заказчиков.

Кейн прорычал что-то невразумительное, но промолчал. Сейчас выяснять отношения было неразумно. Сначала девочка и ее кот, потом разборки!

– И что делать? – Мяукнул Изя и поправил пушистой лапой чертежи.

– Таки на разведку пойду я, – важно заметил еврей. – Они меня знают, к тому же, я сильно мечтаю отплатить им за унижение!

– Плохая идея! – Заметил Кейн. – Второй раз они могут и не быть такими милыми.

– Милыми? Таки они пнули меня по тому месту, где заканчивается спина! – Абрам Моисеевич потер поясницу. – Мое самолюбие задето, а душа требует мести.

– Ха! – Громко выпалил котолак и хитро сощурился. – Чтобы еврей первым лез на рожон? Такого быть не может!

– Таки ви меня оскорбляете, но я витерплю и это. – Важно заметил старик, напустив на себя максимально расстроенный вид.

– Сара! – Воскликнул Изя.

– Где? – Перепугался Абрам Моисеевич.

– Это Сара сказала, чтобы ты нам помог! – Догадался котолак. – Верно?

– Таки нет! – Притворно ужаснулся еврей. – Моя Сара сказала: «Абраша, я таки жду тебя дома завтра к полудню. И если ти не явишься, то я сама передам котика девочке». А ви знаете, шо это значит?

– Что? – Оборотень и котолак внимательно посмотрели на старого еврея.

– Шо она таки туда пойдет! И вай-вей, мне будет сильно жаль тех, кто рискнёт ее остановить.

– Я обязан с ней познакомиться! – С восторгом прошептал Кейн и, сложив чертежи, кивнул. – Вперед, Абраша, на разведку.

– А ви таки следите, шобы…

– Никто не плюнул в ваш чай!!!

{31 декабря. 8:30 утра.}

Абрам Моисеевич свернул за угол дома и сбежал по ступеням с резвостью подростка. Чтобы открыть дверь в подвал, пришлось повозиться – замок проржавел и даже проверенные временем стальные отмычки с трудом справлялись с задачей. Еврей от усердия даже высунул язык и сдвинул на затылок шляпу. Ветер тут же подхватывал искусственные косички и озорно загнул их вверх.

Щелкнул замок, натужно скрипнула ручка…

Абрам Моисеевич заглянул в черноту подвала и поморщился – запах сбивал с ног.

– Проходите, не стесняйтесь, – в спину еврея ударил стальной голос. – Побеседуем.

– Ой-вей, – Перекупщик присел от неожиданности, но нашел в себе силы вовремя схватиться за грудь. – Премного благодарен, но я, пожалуй, откажусь.

– Это не просьба, – берцы застучали по ступеням – высокий мужик, завернутый в черную спецовку как в саван, бодро спустился по лестнице. А из темноты подвала вынырнула рука в перчатке, схватила Абрама Моисеевича за шкирку и втащила внутрь.

– Мне совершенно не нравится ваше гостеприимство! – Завопил еврей сразу, как только смог рассмотреть в свете мигающей тусклой лампы обстановку. – Я буду жаловаться в профсоюз!

Тяжелый удар в спину заставил Перекупщика замолчать и рухнуть на шаткий металлический стул. Хорошо, не носом.

– Где кот?

Угроза в голосе заставила Абрама Моисеевича всплакнуть:

– Много где – таки в квартирах, в домах и просто на улице. Ви знаете, шо котики – санитары каменних джунглей? Они везде! Но я бы советовал вам обратиться к заводчикам – дерут они втридорога, зато подбирают породу!

– Ты сумасшедший? – Удивленно спросил мужик в спецовке и посмотрел на двоих столь же ошарашенных громил. – Он сумасшедший?

– Таки нет! – Возопил оскорбленный еврей. – Моя Сара меня проверяла!

– Где кот? – «Первый» угрожающе помахал перед носом старика резиновой дубинкой.

– Слушай, он же старый совсем, – вступился за еврея «второй». – Мы ж не изверги?!

– Таки я полностью согласен с вами, молодой человек! – Абрам Моисеевич скукожился, принимая вид дряхлого столетнего деда. – Я стар аки древняя мышь, глух аки слон и нем аки рыба! Мне нужен клозет, но господа уже доходчиво объяснили, шо и здесь его тоже нет.

– Что ему надо? – Не понял «третий».

– Сортир, – «первый» поморщился. – Ты Перекупщик?

– Таки все евреи в какой-то степени… Нет! – Уверенно кивнул Абрам Моисеевич.

– Я не понял! Да или нет?

– Я – не он! Даю честное благородное слово! Позвоните моей Саре, и она таки вам всё подтвердит!

– Что за Сара? – «Третий» толкнул в плечо «второго». – Баба его?

– Ох-вей! – Снова вскрикнул еврей. – Таки Сара – не баба! Сара – женщина, от которой нужно держать как можно дальше заначку и свое мнение! Она и то и другое может изничтожить одним взглядом!

– Точно, его баба! – Ухмыльнулся «второй». Его довольную улыбку было видно даже через черную тряпичную маску, с прорезанными дырками для глаз и рта.

– Таки я не буду передавать Сарочке ваши слова, – скуксился Абрам Моисеевич. – Ви хорошие люди и мне будет крайне жалко ваши ребра.

– Что ты делаешь в подвале, старик? – «Первый» наклонился к Перекупщику. Плотный кокон из ароматов чеснока и детской присыпки ударил в нос, обнял, вызывая тошноту.

– Сдаюсь, – Абрам Моисеевич поднял руки и улыбнулся. – Но я интересуюсь в свою защиту, как бы ви поступили на моем месте? Клозета нет, часики никому не нужни! Моя Сара плачет – ей нужна крупа, чтобы накормить ребенка, и бензин, чтобы доехать до магазина. А бедному еврею отказывают в пописать и больно бьют по тому месту, шо пониже спины!

– Что. Ты. Тут. Забыл? – Снова процедил «первый».

– Ой-вей, я хотел узнать цени на квартири! Ви таки мне не отвечаете, а как узнать о доме, как не в подвале? Есть ли протечки, сколько плесени и крыс. Мусор – бесценний свидетель. По нему таки можно узнать, шо предпочитают кушать соседи на завтрак – Рокфор или макарошки!

– Где кот? – Стальная ласка в голосе «первого» пробрала еврея до мурашек.

Абрам Моисеевич поджал губы, но всё же упрямо посмотрел в холодные синие глаза громилы:

– Таки я вас не…

Тяжелая пощечина обожгла щеку старика, рот осолонило кровью из рассеченной губы.

– Где кот? – Снова повторил амбал. – Скажешь сам или я вытащу это из тебя клещами!

Абрам Моисеевич закряхтел, но смог выпрямить спину и посмотреть на «первого». В его глазах вдруг засветилась радость и ехидство, а разбитые губы скривились в довольной улыбке.

– Чё ты скалишься, дед? – Удивленно спросил «второй». – Скажи по-хорошему, где кот?

– Таки он за вашей спиной, господа.

По пустому подвалу еле слышно прошелестело злобное рычание.

Кейн стоял в дверях, сжав пальцы в кулак. Тяжелый взгляд из-под бровей буравил охранников, верхняя губа подрагивала, обнажая крепкие белые зубы.

На широком плече оборотня шипел рыжий котолак. Длинная шерсть поднялась в холке, уши почти лежали на голове, а острые длинные клыки зверя угрожающе сверкали в тусклом свете лампы.

– Таки фас, мальчики!

{31 декабря. 8:50 утра.}

Котолак оттолкнулся от плеча Кейна и спикировал на голову «первого».

Под какофонию грозного мява Изи и отборного мата охранников еврей рухнул на пол, прикрывая голову руками.

Оборотень ударил «второго» правой рукой. Резко, без замаха. Точно в солнечное сплетение. Левой тут же догнал его в челюсть. Пока охранник летел, вскинув руки, Кейн шагнул к «третьему». Прямой удар ногой был его коронным, – Хрусь! – и мужик тяжело приземлился на пол, ловя ртом воздух.

Мимо оборотня, визжа на одной ноте, промчался «первый». Изя сидел на его голове, запустив когти охраннику в глаза, и счастливо подвывал в тон пострадавшему.

Абрам Моисеевич ползком добрался до двери, нащупал в сумраке кусок кирпича и, поражаясь собственной смелости, бросился на помощь котолаку.

– Не сметь обижать котика! – Завопил он больше для храбрости и замахнулся кирпичом. А так как нападать на охранника было страшно, еврей зажмурился и только потом опустил руку на затылок «первого».

О том, что он промазал, Абрам Моисеевич узнал через несколько секунд. Раненый в плечо Кейн зарычал, схватил его за грудки и с чувством встряхнул так, что зубы щелкнули:

– Абраша, ты чего творишь?

– Ой, таки я дико извиняюсь! – Еврей застенчиво спрятал кирпич за спину. – Я чютка-чютка промазал.

– В следующий раз смотри, куда бьешь, – прошипел оборотень и тут же улетел к стене, сбитый с ног очухавшимся «вторым».

– Ой-вей, – пробормотал Перекупщик и швырнул кирпич в спину нападавшего. Сработало наполовину – «второй» охнул от боли, отвернулся от оборотня, но вытащил из-за пояса шокер. Треск разряда и синие искорки охладили пыл старого еврея лучше, чем ведро ледяной воды.

– Ма-ма-а! – Завопил он, с ужасом рассматривая приближающегося охранника. – Я таки снова промаза-ал!

– Мя-у-у! – Радостно проорал Изя с головы «первого» и, вонзив когти в уши своей жертвы, направил ослепшего мужика на шокер. Два тела столкнулись лбами и завалились на пол. Кот едва успел отскочить в сторону.

«Третий» оказался более сообразительным – быстро просчитал исход и припустил к выходу со всех ног. Но в шаге от двери его затылок поймал тот самый многострадальный кусок кирпича, на этот раз брошенный меткой рукой оборотня. Охранник ткнулся лицом в пол и замер.

Пыль медленно оседала.

Крысы удивленно выглядывали из углов, сверкая бусинками глаз.

– Кто хочет чаю? – Абрам Моисеевич похлопал по штанам, выбивая с них грязь. – Так и быть, плач[у] я.

{31 декабря. 9:10 утра.}

Охранников связали обрезками проводов, валявшихся по всему подвалу, и сложили живописной человеческой кучкой.

– М-миленький натюрморт из овощей, – оценил котолак работу Кейна, когда оборотень скинул на пол последнее бессознательное тело. – Шэ-едевр-р.

– А если они проснутся и захотят выйти? – Абрам Моисеевич с подозрением посмотрел на обмотанные проводами тела и даже осторожно потрогал каждого ногой.

– После моего удара они отключаются надолго, – прорычал оборотень. – Часа четыре у нас есть.

– Мало, – уверенно отметил Изя. – Предлагаю треснуть ещё раз.

– Тогда ты их убьешь, – Кейн осмотрелся, откопал у стены гнилой лист гипсокартона, неизвестно как оказавшегося в подвале, и прикрыл им бесчувственную композицию. – Передадим тебя ребенку, и я их отпущу.

– А если их найдут раньше?

– Тогда наша задача усложнится.

***

Подвал соответствовал чертежам. Что было обидно.

Новая бетонная стена преграждала путь во вторую часть дома, лестницы, ведущие на поверхность, и те перепилены с умом – сверху не спрыгнешь – сломаешь ноги, снизу не допрыгнешь – высоковато. Для человека.

Кейн разбежался, оттолкнулся от стены и, пролетев несколько метров вверх, зацепился за перекладину. Подтянулся и ловко вскарабкался по лестнице к люку.

– Ты точно волк? – С подозрением спросил Изя, наблюдая за скачущим по перекладинам оборотнем. – Обезьян в роду не было?

Кейн в ответ оскалился и глухо, но беззлобно зарычал.

Он всегда работал один. Так было проще – не надо думать о чужой безопасности, надеяться, что напарник не ошибется и сделает свою часть работы вовремя. Или о том, что его перекупят или схватят. Соответственно, не придется высказывать соболезнования безутешным родственникам и объяснять, что тормоза в машине были на редкость гнилыми, а дырки от пуль в теле – это царапины от разбившегося лобового стекла. А то, что не похоже, так тут осколкам не прикажешь.

Но рыжий Иной и неумолкающий еврей пришлись Кейну по душе. Хотя ещё несколько часов назад они были «заказом» и «довеском».

Оборотень сам не понял, почему кинулся в подвал, как только увидел, что Абрашу засекли. А звук хлесткой пощечины и дурманящий запах крови из разбитой губы еврея и вовсе вызвали такую вспышку гнева, что Кейн сдержался разве что чудом и не свернул охранникам шеи.

– Таки шо там? – Абрам Моисеевич с любопытством задрал голову, силясь рассмотреть в темноте люки.

– Заварены, – откликнулся Кейн и ловко спрыгнул с лестницы. – Давайте осмотрим лифт.

***

Лифт не просто был заколочен досками. Оторвав их, все трое уныло воззрились на заваленную камнями и мусором шахту.

– Тут разве что крыса пролезет, – пробормотал оборотень и тут же услышал согласный мявк котолака.

– Может, попробуем разобрать? – Предложил Абрам Моисеевич и тут же смутился под удивленными взглядами.

– Раскрой тайну – что такого тебе сказала Сара, что ты готов замарать руки? – Поинтересовался Кейн, но в ответ получил лишь новый «сердечный приступ».

– Будет шу-умно, – спас еврея котолак. – Мы его три дня-у разбирать будем.

Кейн цокнул языком и угрюмо посмотрел на охранников.

– Надо уходить.

– Таки куда?

– Отступаем к кофейне.

План поддержали с похвальным энтузиазмом и чуть ли не наперегонки бросились к двери.

{31 декабря. 11:30 утра.}

– Меню. – С тем же безразличием буркнула официантка, сваливая на стол книгу заказов. – Что пить будете?

Кейн встретил удивленный взгляд котолака и прошипел:

– Чай, кофе, сливки.

– К напиткам? – Авторучка закружилась по бумаге, копируя заказ.

– Пирог.

– Она меня пугает, – прошептал Абрам Моисеевич как только официантка удалилась. – И у меня таки есть подозрение, шо она…

– Ест тех, у кого не хватило денег заплатить по чеку? – Ужаснулся Изя, провожая взглядом пышную фигуру.

– …плюет в мой чай, – еврей нахмурился, соскочил с места и заглянул за прилавок. – Куда она пошла?

– За пирогом? – Кейн даже не посмотрел в сторону бара. Всё его внимание занимал дом и «прогуливающиеся» перед ним люди в черных костюмах.

– Пироги стоят у кассы, – многозначительно протянул котолак.

– Абраша, звони Саре, – Кейн сжал пальцы в кулак, хрустнул суставами.

– Ой-вей, – Абрам Моисеевич побледнел и рухнул обратно на стул. – Таки зачем ми будем ее беспокоить? Шо такое важное пришло в вашу головушку, шо не смогу выполнить я?

– Крыша… – рыкнул оборотень.

– Ви таки льстите моей Саре. Она действительно грозная женщина, но не до такой степени, шобы возглавлять преступный синдикат!

– …отпадает, – продолжил Кейн и нахмурился. – С соседнего здания на дом не перебраться. Можно протянуть канат, но что-то мне подсказывает, что у вас нет навыков скалолазания.

– Ой-вей, ви таки прави, у меня есть какие угодно навики, но точно не те, шо вам пригодились би!

– Плюс время, – оборотень дождался, когда официантка выставит на стол заказ, удалится и продолжил. – При свете дня пробраться в дом сложно, а ночью охрану удвоят, и это станет нереально.

– Мяу, – котолак согласно кивнул, наблюдая, как еврей выливает сливки в блюдечко.

– Уважаемий, – Абрам Моисеевич замешкался, подбирая слова. – Кейн Вульфович…

– Просто Кейн, – поправил его оборотень и нахмурился так, что брови соединились в одну линию.

– Я таки вас не понимаю. Я много принимал заказов на ваше имя и знаю, на шо ви способни. Сейчас ви хотите сказать, шо таки не сможете побить несколько галстуков, шо водят хоровод вокруг дома?

Оборотень поморщился и мельком взглянул на котолака. Изя так внимательно слушал еврея, что даже забыл про сливки.

– Там ребенок, – наконец буркнул он. – Санта должен подарить ребенку кота. Что будет с психикой девочки, если на пороге ее квартиры появится перемазанный в крови сказочный персонаж с раненым животным подмышкой?

– Почему это я – раненый? – Взвизгнул пораженный Изя.

Официантка, флегматично протирающая тряпкой стойку, покосилась в их сторону с видом недовольного крокодила, но ничего не сказала.

– А как ты думал? – Прошипел Кейн. – Там бродит не шпана, а вояки с электрошокерами. Я не смогу защитить вас обоих и при этом никого не убить. Посмотри на их стойку!

– Какую? – Озадачился Изя.

Оборотень силой развернул котолака к окну и ткнул пальцем в стекло:

– Видишь? Видишь, как он стоит – ноги расставлены, руки за спиной. А этот резиновую дубинку держит на скрещенных предплечьях, горизонтально. Знаешь, что так носят? Автомат! А вот те, что у лавки – вышколены так, что даже оборачиваются сразу всем корпусом. Таких носорогов с одного удара не положишь. Пошуметь придется.

– Мя-ау, – понимающе протянул Изя и впервые посмотрел на оборотня с уважением. – Но ты же их побьешь?

– Побьешь, – передразнил его Кейн. – Они, между прочим, тоже спокойно стоять не будут, пока я их … бью. Зачем тебе еврей? Пусть он ждёт нас тут.

– Нет, – насупился котолак. – Абраша должен быть с нами.

– Почему? – Оборотень не сдержался, повысил голос. – Зачем он тебе там?

– Надо, – гнул свою линию Изя и даже отодвинул лапой блюдечко. – Я так хочу. Ты наемник, вот и выполняй задание, раз взялся.

– Взялся, – снова оскалился оборотень. – На свою голову.

– Таки я не против прогуляться по дому, – вступился за котолака Абрам Моисеевич. – Надо, значит, надо. Котик лучше знает, шо делать.

– А я, выходит, не знаю? – Рассвирепел Кейн, наклонился через стол и прошипел прямо в лицо Перекупщику. – Абраша, чтобы от меня ни на шаг! Всегда стой за моей спиной! Если тебя подстрелят, я тебя убью!

– Если его подстрелят, тебя убьет Сара, – Изя толкнул оборотня в бедро и ласково потерся башкой о его джинсы.

– Успокоил, – нахмурился оборотень и замолчал.

Если с евреем что-то случится, он себя не простит!

– Извините, – Кейн повернулся к бару и улыбнулся официантке так, словно встретил любимую маму. – А можно мне попросить лист бумаги и ручку?