Читать книгу Амфитрион - Группа авторов - Страница 10

Испытаем терпение читателя, вынужденного разглядывать недалекое будущее (удивительным образом не превратившееся ни в технологическую помойку, ни в китайскую провинцию, ни в кибернетический ад, а оставшееся таким же безумным и беспокойным, как обычно) в течение ровно одной главы. Уподобившись рано погибшему русскому классику, вежливо предупредившему в тексте, что он собирается описывать природу Кавказа, скажем и мы: написанное в этой главе для сюжета неважно… почти.

Наше повествование происходит в недалеком будущем – человечество ушло вперед всего на десяток лет. И хотя можно живописать тут расслоение и окитаивание бедной России, а равно и ввести в повествование слова: «тунчжи», «сюйси», «цзяоцзы», «бу кэци», «элосы гаобицзы» и даже «лаоцзиба»[16], стоит ли, если все вышло не так?

Москва, где происходит значительная часть нашего повествования, действительно теперь изобиловала китайским фаст– и слоуфудом. Фаньдяни, лапшевни, вонтонные и чайные обосновались на каждой второй улице, как до Октябрьского переворота, когда процветали китайские прачечные и разносчики мелочевки—ходя. Работавшие в нынешнем московском общепите китайцы привычно улыбались, кивали, складывали ладошки, говорили: «Нали! Нали!» и изо всех сил пытались выучить русский язык. Смотреть на тонкослухих харбинцев и шанхайцев, вынужденных по сотне раз в день выносить одни и те же «сесе» и «цзайдянь»[17], было мучительно, но они терпели.

Да не просто терпели, а кормили добрососеднюю нацию уткой, лапшой и рисом, торговали электроникой: универсальный омнитек-напульсник{22} придумали именно шэньчжэньские умники и патентов никому не продавали. Половина населения планеты ходила в омнитеках на запястье. Иблагодаря тому, что все омнитеки связывались с глобальной китайской спутниковой сетью, стало меньше пропадать взрослых и детей; а ввиду того что они ежесекундно снимали жизненно важные показатели здоровья носителей, меньше оказывалось не схваченных вовремя инфарктов и инсультов. Все чаще можно было увидеть человека, уткнувшегося взглядом в экран на внутренней стороне предплечья или быстро клацающего по нему специальным съемным когтем на указательном пальце правой руки. И хотя многие предпочитали мобильные телефоны, омнитеки вытесняли их стремительно, как некогда CD вытеснили видеокассеты VHS.

Митя и Алена могли позволить себе по омнитеку, но по разным причинам не имели их. Алена хотела оставить в отношениях «хоть минимум беспокойства и неизвестности», а Митя из гордости решил не настаивать и тоже ходил с мобильным. Правда, ему, от природы любителю тревожиться, это решение далось трудно – особенно с учетом Алениных танцев в мужском клубе, где защищал ее, казалось, один только железный шест.

* * *

Президентом страны в результате последних выборов стал Петр Владиславович Óдин; двух предыдущих молодых лидеров сменил человек скорее пожилой. Пресса металась от восторгов к уничижительному сарказму, наиболее смелые переносили в фамилии президента ударение на второй слог, слагали частушки, где Один стоял рядом с неизменными двусложными правителями, подшучивали над гуманитарностью Петра Владиславовича (до президентства рядовой членкор по филологической линии), но сам ПВО по-академически не обращал на это внимания, уйдя в управление страной.

Конечно, за шумом инаугуральных торжеств и последовавших за ними решений{23}, никто не обратил внимания, что ровно в то же воскресенье 18 марта 2018 года, когда был приведен к присяге мудрый Один, открыло двери предприятие Gnosis, дочерняя компания транснационального гиганта Niña. Да мало ли совпадений такого рода? Вречи на восшествие президент коротко, но – насколько возможно было для такого ученого сухаря – прочувствованно говорил о знании и его роли в настоящем и будущем страны, Знании с прописной буквы. Все смотревшие и слушавшие трансляцию из Георгиевского зала Кремля только что не плакали, глядя на старого академика. Романтик и мечтатель! Знание! В международном плавании среди акул, когда не просто державой быть уже не модно, но и сверхдержавам едва хватает на прокорм…

Но ПВО был профессиональным златоустом и пронял-таки слушателей своей строгой и высокой риторикой, подслеповато поглядывая из-за плюсовых окуляров большими удивленными глазами. Речь его была заслуженно утоплена в аплодисментах.

Правда, как минимум один человек слушал обращение президента совершенно бестрепетно. Этот человек, располагавшийся в удивительном кабинете, неожиданно для своего немаленького возраста и строгого твидового костюма закинул длинные ноги на стол, курил черную сигарету с золотым фильтром и наблюдал за движениями ПВО на мониторе, опасливо высунувшемся из стола, без умиления и улыбки. Даже когда президент еще раз произнес слово «Знание» с большой буквы и посмотрел в камеру.

Курильщик загнал монитор в стол, вернул ноги на ровный серебристо-серый ковер, поднял трубку телефона (омнитеки человек в твиде не признавал и предпочитал стационарные аппараты) и позвонил кому-то, кому сказал лишь одно слово: Aksios[18].

Спустя почти год, в феврале 2018 года, произошло еще одно важное событие. Английская исследовательская мини-субмарина «Георг III» загуляла в океане чуть севернее, чем планировалось, и столкнулась с неидентифицированным подводным объектом, о который разбила гребной винт. После этого лодку снесло Норвежским течением, бывшим той осенью необычайно сильным, под арктические льды и айсберги, откуда, неуправляемая, всплыть сама она уже не могла. Бритты, конечно, не падали духом, продолжали изучение флоры и фауны и шутили, что всплывать пока все равно рано: столько рыб и водорослей не получили еще ласковых имен. Они даже один раз вылезли в подводную лакуну и попытались своими игрушечными инструментами раздробить ледовую пробку – безуспешно. Вооруженные силы Ее Величества, прослышав о ЧП, выслали на помощь дистанционно управляемый модуль «Скорпион», оказавшийся совершенно бесполезным: он не мог ни разбить ледяной барьер, ни оттащить «Георга». Бурить лед сверху было бессмысленно: слишком толстый. Тогда к месту происшествия двинулась АПЛ Королевского флота Artful, призванная торпедировать ледяной заслон, а затем взять «Георга» на буксир. Но драгоценное время было потеряно на безмятежные манипуляции со «Скорпионом»: кислорода у подводников оставалось на тридцать часов, а «Искусник» был на расстоянии двух полных суток хода – и это при идеальных погодных условиях. Мир беспомощно стукнулся лбом о бесстрастное и жестокое могущество стихий.

Великобритания попросила о помощи мировое сообщество и сжала зубы, считая каждый вдох и выдох вместе с подводниками. Всем было ясно: за сутки никто ничего не сделает. Ночью 23 февраля второй морской лорд (начальник главного управления личного состава ВМФ Ее Величества), переводивший грустный взгляд с экранов компьютера на кружку с кошмарным кофе и не спавший уже вторую ночь, потому что на «Георге III» в эту экспедицию пошел младший брат его жены, услышал в наушниках тихо и без выражения сказанное: «Hey, I’m bringing home a matroshka»[19]. Он решил, что ученые начали сходить с ума от гипоксии, и тяжело вздохнул: вот она, развязка.

Однако все развязалось неожиданным образом.

Выяснилось, что британский SOS с самого начала перехватила русская подводная лодка пятого поколения «Девлет Гирей» (на таком нехарактерном имени настояла консервативная Казань, где собирались ключевые узлы новой машины). Российский флот не проинформировал об этом никого, кто мог бы разгласить информацию о тактико-технических характеристиках прогрессивного агрегата, и со свойственной военным циничностью поставил безопасность военного секрета выше душевного покоя подводников, приготовившихся к мучительной смерти. Так и получилось, что пока «Девлет Гирей», укомплектованный вольнонаемными подводниками, на скорости семидесяти узлов обходил периметр северных льдов и стремился к месту трагедии, весь мир кусал локти и пил валерьянку.

Как только «Гирей» занял боевой пост, из него выплыли двое людей почти в таких же гидрокостюмах, что у исследователей на «Георге», раскрутили какие-то мрачного вида вентили, торчавшие из боков субмарины, и скрылись внутри. Затем приемник британцев, поскрипев, сказал на русском английском с честными интонациями, знакомыми любителям советского кино:

– Attention, British! Attention, British! Close eyes and place hands on eyes. I repeat. Close eyes and put hands on eyes. KEEP EYES CLOSED! Countdown to «Ближний пар»: three, two, one до <…> You may now open eyes[20].

В промежутке между «Go» и «Можно открыть глаза» произошло нечто, что младший брат жены второго лорда потом описывал в ближайшем в дому пабе вот как:

“I swear, I have never seen or experienced anything like this. There was no sound – none at all – but lots of light, and I mean really lots. How about this: even though my eyes were closed, and I had my hands on them, it seemed like a star gone supernova right at the tip of my nose. It went through every cell in my hands. I think “Ближний пар” stands for something like Close Melt, well, I sure as hell don’t want to know what Far Melt is like[21]” Это заявление помощник министра обороны России прокомментировал лаконично: «Пар – экологически чистое оружие, очень эффективное».

Операция «Ближний пар» в течение доли секунды уничтожила пробку, запершую «Георга» подо льдом (подозревали сверхсильный лазер, но технология так и осталась секретом). Сразу после этого «Девлет Гирей» взял британцев на буксир и вытащил на поверхность, сделал круг почета и ушел на глубину. Ну а потом подошел один из кораблей, спешивших на помощь, и начались положенные в таких ситуациях ритуалы: оборачивание шерстяными пледами, горячее какао, рукопожатия, крупным планом серые лица подводников, чудом спасшихся от смерти, жадно дышавшей им в затылок. Еще некоторое время они плохо видели, но потом восстановились.

Двор Ее Величества, запросив имена подводников «Гирея», присвоил всем ордена Британской империи. Петру Владиславовичу Одину больше никто с тех пор не говорил, что вольнонаемная армия может быть неэффективной. Мир медленно, но верно двигался в сторону демократической утопии и конструктивного международного сотрудничества.

В дни кризиса, который пресса в итоге окрестила White Russian Miracle[22], в Лондоне открылся штаб транснациональной корпорации Niña, куда вскоре была перенесена вся их деятельность. И по закону, почему-то именующемуся «законом парных случаев», именно там в кабинете находился знакомый нам острый человек, только одетый не в твидовую пару с галстуком, а в почти черный костюм с шейным платком. И развитие событий вокруг «Георга» он наблюдал не на мониторе: на ухе у него сидел маленький микрофон, спрятанный за довольно длинными волосами. Наблюдатель располагался не в кресле, а двигался по ломаной траектории от окна через пятачок перед камином мимо письменного стола обратно к окну. Когда кризис завершился, человек аккуратно снял микрофон, сжал в пальцах, превратив в пластиково-металлическую крошку, отряхнул руки и куда-то позвонил, произнеся в трубку одно слово: Anaksios{24}. На волне кризиса никто не удивился тому, что британский министр обороны ушел в отставку. Но вернемся в Москву.

В 2020 году в Москве по-прежнему считались с L. Конечно, никто не мог похвастаться, что видел бывшего столичного мэра лично, да и сменилось их со времени L. не менее двух, но дух его в Первопрестольной жил и как-то неявно влиял на всё – в этом сомнений не было.

Где-то лет за десять до описываемых событий L. с треском пропал из публичной сферы, а потом правительство города переизбрали, и в кресле силы воздвигся Пелузин. Но одновременно с Пелузиным к старинному зданию на Советской площади со стороны двора незаметно прибавился пентхаус. Тут-то, как бы из-за того, что L. больше не был актуален, его физическое состояние стало фигурой государственного умолчания. Но что больше обсуждают в России, чем то, что не обсуждается? По-прежнему отчаянно боялись мэра московские дорожники, по-прежнему ругались и завидовали мэру крепнущие регионы; в городе появились еще деловые районы, которые назвали, памятуя о слабой англофилии мэра, City-что-нибудь (скажем, City-Бутово); Москва, как и при мэре, продолжала пропускать через себя золотой поток страны, ненавязчиво позолачивая об него свои дома и висящие в воздухе мостовые… и мэром этим был не Пелузин, но L.

В зависимости от уровня обсуждения говорили разное. Сохранен только мозг L., да еще кепка! От имени L. городом правит тайный совет энергомагнатов, бензозаправщиков и туроператоров! L. умер, да здравствует эмулятор L.!

Автор не в силах прояснить ситуацию, ибо не вхож в высшие сферы столичной власти, да и прямых свидетельств, что L. продолжал воздействовать на московскую жизнь, у него нет. Для коллекции приведем еще пример легкомысленного обсуждения. В коридорах МГУ кто-то вдруг обмолвился между парами, что L., мол, «чуть-чуть опоздал». «Как опоздал?» – спросил собеседник обмолвившегося. «Да так, – объяснил первый охотно, – болел он сильно, ну и нашли ему хорошего врача, не то китайца, не то француза». – «И что?» – «А то! Вот он его и спас». – «Ну!?» – «Вот и ну. Умереть не дал, а вылечить совсем, чтобы ходить и все такое, уже нельзя было: поздно». – «И что же?!» – «Да вот то. Жив L., соображает, дает через механический аппарат советы Пелузину, да плавает в физрастворе и вместо еды пьет эликсир. Ясное дело, бессмертия». Тут собеседники рассмеялись, похлопали друг друга по плечам и разошлись: один – читать лекцию по соматологии человека, а второй – вести семинар по химии порфиринов и их аналогов. Удивительно: самые образованные люди иногда удовлетворяются обсуждением, которому место разве что на кухне.

Странные политические перестановки происходили не только в Москве. Раз уж мы назвали главу «Москва – Лондон», упомянем и о событиях в столице Британии.

На острове все шло своим чередом, а неожиданность случилась одна: потихоньку принялась восстанавливаться империя. Конечно, никто не производил переворотов и не ставил в Индии вице-короля, не вводил войска в Канаду, не пытался завоевать Австралию при помощи экспедиционного корпуса авианосцев, не собирал дань с африканских племен и не тщился поучаствовать в разделении Китая, даже не зарился вернуть Гонконг.

Однако в здании на Вокзале (то есть в районе Vauxhall), где располагалась служба MI-6, – в одном из тех зданий, иными словами, связь которых с правительством обычно не афишируется, – появился новый кабинет без таблички, а в кабинете этом, в свою очередь, появился обитатель. Это был небольшой рыжий и очень веселый шотландец неопределенного возраста и весьма странного свойства: хоть внешность у него была самая приметная, запомнить его было совершенно невозможно. Работал он как будто без штата, и одна только неприступная секретарша охраняла доступ в его странный ромбовидный офис. При этом он пропускал через себя огромное количество посетителей (судя по виду, со всех сторон земли), а уж какое количество электронной информации протекало через его тонкие руки, и подумать страшно.

Этот человек успешно сносился с Канберрой, с Гонконгом, с Оттавой, с Ла-Валеттой и даже с Нью-Дели, и везде-то ждали от него вестей. От него в бывшие британские колонии, а также и некоторые, казалось, совсем посторонние земли приходили документы со странной ромбовидной печатью. Ну а ему каких только документов ни приходило: и со слоном, и с кенгуру, и с мальтийским крестом, и с канадским листком, и со стилизованным трехмачтовым корабликом.

Что же, и довольно на этом о 2020 годе.