Читать книгу Приди за мной - Константин Ганин - Страница 12

– Это ты, ты её выгнал из дома! – кричала Ярина. Непохожая на себя, всклоченная и опухшая от слёз, она обвиняла его во всех грехах, которые смогла вспомнить за их совместную жизнь. – Как можно жить с мёртвым человеком? Ты же пустой! Ты стал пустым, Игорь! Ни приласкать, ни слово сказать. Стой! Я прошу тебя, не уходи сейчас, – тут же меняла она гнев на просьбу. Падала на стул и смотрела, как Игорь молча и зло вталкивает вещи в походный мешок.

В их временной спальне, там, где разыгрывалась эта драма, в минуты затишья воцарялась гробовая тишина. Стены, окно, кровать – каждая вещь словно звенела этой напряжённой и больной тишиной.

– Что с тобой, Игорь? – театрально, но не притворно выкрикнула Яра.

– Со мной? – хрипло и сдавленно переспросил он. Полусобранный мешок в его руке дёрнулся, оторвался от кровати и задрожал. Ярина замерла, впервые увидев нескрываемую злобу в лице своего мужа. – Со мной «что происходит»? Всё это время «со мной» происходит? – повторил он глухо. Мешок вдруг описал широкий круг. Взмыв к потолку, он тут же глухо ухнул о деревянный пол.

Игорь замер, тяжело дыша и тупо глядя на вывалившиеся вещи. Потом, словно ватный, присел на корточки и принялся укладывать поклажу обратно. Он уже давно предчувствовал подобную развязку, но сейчас ругал себя. Игорь понимал, что побег дочери, скорее всего, связан с недавним разговором на крыльце. «Слишком рано, слишком рано…», – твердил он про себя, зациклившись на этой фразе. Интерес дочки к их прошлой жизни не мог ускользнуть от него. Её поступок был ожидаемым, но он надеялся, что романтизм юности перегорит по-тихому. Выродится в чувство к какому-нибудь мальчишке, и всё само собой забудется. Случись так, всё его терпение прошлых лет было бы ненапрасным. Его дочь, его внуки имели бы дом с близкими людьми. То, чего никогда не было у него самого.

Он исподлобья посмотрел на жену. Ярина стояла в нескольких шагах, смотрела на мужа и молчала. В её взгляде появилось что-то необычное, что-то давно забытое. Такой взгляд он видел несколько раз в первые годы их жизни. Однажды, когда он из-за неё подрался с местными парнями, она вот так же с восторгом и страхом смотрела на его разбитое лицо. В другой раз, когда он один вышел на разъярённого медведя. Неподготовленный, напуганный неожиданным появлением зверя не меньше, чем остальные люди, рубящие лёд для зимовника у реки.

Ярина подошла к кровати, села, освободила его руки и уткнулась лицом в сухую и грубую мужскую ладонь. Так они и замерли, не решаясь двинуться или что-то сказать.

Когда оцепенение спало и звон тишины распался под выверенными словами, выяснилось, что и Ярина уже давно со страхом ждала этого момента. Это было так не похоже на неё. «Где она, и где тихое и безропотное ожидание?» – думал Игорь, слушая рассудительные слова Яры о скудной жизни молодых людей в их деревне, об их безалаберности, о том, что «Да, этого надо было ждать, но не сейчас. Алька ещё слишком маленькая для таких решений». Потом поток здравого смысла снова иссяк. На Игоря снова полились эмоции в чистом виде. Ни то, ни другое не лезло ни в какие рамки и не вписывалось в обычное поведение Яры. Игорь снова сдержался и промолчал. Переждал и эту бурю.

– Ладно, пойду я, – сказал он, уловив затишье.

Яра поднялась и, не отпуская его руки, прошла за ним на кухню. Там она снова бессильно опустилась на лавку. Бунар с Варенькой до этого момента сидели в соседней комнате, застигнутые врасплох семейной сценой. Услышав, как Игорь собирается, они вышли из своего убежища и замерли в проёме двери.

– Пойду я, – повторил Игорь для них.

Все трое уставились на него. Фраза прозвучала так буднично, что могла означать что угодно. Яра бессильно встрепенулась, заломила руки. Но не нашлась, что сказать, и снова опустилась на лавку. Она казалась настолько растерянной, такой беспомощной и слабой, что Игорь подошёл к ней и прижал её сидящую к себе.

– Ты же вернёшь её? – спросила Ярина.

– Не знаю. Силком не потащу.

– Она же глупая. Ты же не пойдёшь с ней?

– Найду, а там решим, – ответил Игорь. – Зачем спрашиваешь, знаешь же свою дочь.

– А я? – спросила Яра. Она уцепилась в его руку и заглянула в глаза мужу. Как же к лицу ей была эта слабость. Игорь засмотрелся на неё, такую родную и забытую. Вытер слезинку, замершую среди ресниц.

– Пойду я, как бы чего не случилось, пока сидим тут.

– Да, – очень покорно ответила Яра, и руки её безвольно опустились.

Варенька обошла стол, села за спиной Ярины и обняла её.

– Ты же вернёшься? – спросила Ярина.

Игорь молча провёл рукой по её волосам, благодарно тронул за плечо Варю, и ушёл, оставив дверь открытой. Уже отойдя от дома, он услышал, как там в голос заплакала жена. Сердце больно сжалось, но, пройдя несколько вёрст, он почувствовал непонятное и сладкое облегчение. Словно цепь порвал.

Дочку он нашёл там, где и ожидал – на их любимом взгорке перед лощиной с берёзовой рощей. Место было голое, но вид с него открывался замечательный. С одной стороны сквозь прибрежный лес виднелся ручей. С другой – таяла вдали череда холмов, уводящая на запад. Это была самая дальняя точка, до которой они когда-либо доходили с дочерью вдвоём.

Алька сидела у прошлогоднего стожка и беззаботно грызла соломинку. Забытый и разворошённый стог был плоским и бесформенным. Он и годился-то теперь только для того, чтобы в нём отдыхали сбежавшие из дому девочки.

– Эх, и ремня я сейчас кому-то всыплю, – крикнул Игорь, приближаясь к дочке.

Увидев отца, девочка сделала вид, что он застиг её врасплох. Даже вроде как потянулась за вещами. Однако радость и облегчение на её лице были видны так ясно, что сомнений не оставалось – дочка ждала его и переживала, что он не придёт.

– Ты меня как нашёл? – спросила Алька и нахмурила лоб.

– А вот сейчас ремень достану и расскажу, – пригрозил Игорь.

– Ты не выпорешь, – ответила девочка. Так же, как и он, она видела в нём радость.

– Надо бы, – сказал Игорь и улыбнулся, усаживаясь рядом. – Мать там с ума сходит. Хоть бы предупредила.

– Ей скажешь, так потом не уйдёшь.

– Думаешь, лучше будет, когда вернёмся?

– Я не пойду назад, – заупрямилась девочка.

– Ну да? А куда же ты пойдёшь? – спросил он. Напряжение последних часов отпустило. На душе стало спокойно.

– В город схожу, – ответила дочь беспечно. – Посмотрю, как там, а потом видно будет.

– Ничего у тебя не получится, – сказал отец.

– Почему?

– Далеко это, а ты трусиха, – улыбнулся Игорь. – Это же ночью по лесу идти надо. И не один день.

– Ну и что?

– И то, – сказал он и развалился в сене. – Одна ты в лесу пропадёшь. А я с тобой не пойду. Я домой пойду.

Игорь сладко зевнул. Он скосил глаза в сторону дочери. Алька выглядела растерянной. Потом поняв, что отец за ней подглядывает, напустила на лицо невозмутимый вид.

– Нет, ты домой не пойдёшь, – сказала Алька. Она встала на колени и нависла над ним. Вгляделась в лицо отца, пытаясь найти подтверждение своим словам.

– Почему же это? – спросил Игорь и закрыл глаза.

– Ты давно уже из дома сбежать норовишь, – повторила девочка фразу, которую слышала от матери неоднократно.

– Да это я не всерьёз, – сказал Игорь и снова зевнул. – Вот заночую здесь и домой.

– Ну, и иди, – ответила Алька и почему-то тоже зевнула. – Утром проснёшься, а меня уже нет. Дождусь, когда ты уснёшь, и уйду, – пригрозила она. – Найду Акудницу…

– Подслушивала?

– Меньше болтать надо, – ответила девочка и показала язык.

– Акудница – ведьма, она тебя съест, – пригрозил отец.

– Я невкусная, – сказала дочка. – Так вот, найду Акудницу, спрошу у ней дорогу, и в Город.

– И что же ты там делать будешь? Что кушать будешь по дороге? Где жить в Городе? – спрашивал Игорь. Он открыл глаза и сел.

– Не пропаду как-нибудь, – ответила Алька, но в этот раз неуверенно. – Огонь разводить я умею. Летом в лесу не пропадёшь, – сомнения в её голосе прибавилось. – Ну, а если пропаду, то ты виноват будешь.

– Это в чём же я виноват?

– Что дочь в лесу бросил, – ответила девочка. Голос её задрожал.

– Тебя из дому никто не гнал, – ответил Игорь. – Бросать я тебя не буду. Будем здесь сидеть и ждать, пока ты не передумаешь.

– Я сбегу ночью.

– Ночью бы я на твоём месте не ходил. В это время года волки ох и злые.

– Ну и пускай.

– Нормальные, умные трусихи ночью в лес не ходят, – низким голосом прогудел отец.

Он обхватил дочку и перекувыркнул её, вороша сено. Алька засмеялась и принялась отбиваться от отца.

В ночь они спустились к ручью и разложили там костёр. Долго сидели, болтали ни о чём и смотрели на звёзды. Наговорившись, перепачкавшись в жареной картошке, вернулись на вершину холма. Устроили себе в стогу по персональному гнезду и ещё долго переговаривались. Потом Алька затихла, а Игорь лежал и смотрел на звёзды. Летать очень хотелось, а вот объясняться с женой не очень. Ему было хорошо. Лучше, чем дома. Игорю почему-то казалось, что он больше, сильнее, значительнее. Он задремал с мыслями о том, что утром даст дочери себя уговорить и они вместе пойдут в Город.

Утро началось с головной боли. Тяжёлый запах подопрелого сена за ночь набился в грудь и в виски. Игорь выбрался из своей норы и спустился к ручью. Вчерашний костерок дымился в тумане едва заметной тонкой струйкой. Может быть, тело разгулялось, а, может быть, влажный и прохладный воздух освежил, но в голове слегка прояснилось. Игорь разделся по пояс и с наслаждением умылся. Боль почти совсем отступила. Он веткой раскидал к воде остатки углей и пошёл наверх, к стожку.

Альки видно не было. Он обошёл стог по кругу, прощупал его руками, но дочери и в самом деле не было. Игорь усмехнулся и сел ждать.

Солнце уже поднялось и туман от ручья развеялся, когда он окончательно убедил себя в том, что дочка не прячется. Мысль о том, что она сбежала, зудела давно и всерьёз беспокоила. Дороги дальше не было, и местность была для девочки незнакомой. Приняв мысль о побеге как рабочую версию, Игорь отругал себя за то, что прождал так долго. Он собрал в мешок вынутые вещи, осмотрел стог ещё раз, словно надеялся кого-то найти. «Ну, Алька, – подумал он про себя и усмехнулся, – ну, мамонька родная. Уж если что решила…». Дочка выбора не оставила, нужно было искать дом Акудницы.