Читать книгу Совершенно правдивая история жизни и невероятных приключений Миши Семеновича, его отца Владика и невидимого поробайника - Константин Костенко - Страница 8

Они шли по коридору. Владик освещал путь мобильником. Кирпичные стены, цементный пол… Косые пугающие тени… Пол неожиданно просел. Он стал мягким и податливым, как плюшевое покрывало. Ноги отца и сына утонули по щиколотку.

– Что это значит? – недоумевал Миша. – Куда мы попали?

– Не знаю, – ответил Владик. – Странно, очень странно. Сальников, вы тут?

– Нет, – ответил голос.

– Почему же мы вас слышим? – спросил Миша.

– Потому что хотите услышать.

– А если бы не хотели? – спросил Владик.

– То и не услышали бы.

– А если бы хотели и не слышали?

– Значит, не хотели. То есть хотели бы, но недостаточно сильно.

– Что здесь происходит? Можете ответить? – спросил Владик.

– Нет, – ответил голос.

– Почему?

– Потому что я все еще в шкафу. Меня здесь нет, я уже сказал. Осторожно, не толкайтесь!

Владик уперся рукой в стену.

– Гляди, гляди! – сказал он сыну.

Стена, как резиновая, поддалась. Вокруг ладони образовалась вмятина. Кирпичи были нарисованы.

– Мягкий коридор! – в изумлении пробормотал Миша. – Вот это да!

– Сальников, вы еще здесь? – оглядываясь по сторонам, спросил Владик.

И тут они услышали музыку. Играло радио или телевизор, непонятно. Миша Семенович указал вперед.

– Играет там, – сказал он. – Коридор, по всей видимости, делает поворот.

Владик прижал ухо к стене и к полу.

– Похоже, – произнес он, – играет и там, и там. И за стеной, и под полом…

– И за поворотом, – закончил Миша.

– Если хочешь, – сказал Владик, – можем пойти назад. Подумай, стоит ли идти за игрушками неизвестно куда.

– Но мы уже идем.

– Разумно, – согласился Владик.

– И потом, меня уже мало волнуют игрушки, – сказал Миша Семенович. – Мне интересно, что будет дальше.

– Честно говоря, мне тоже.

– Значит, вперед?

– Да, вперед!

– Да! – прозвучал совсем рядом голос Сальникова.

Сын с отцом его проигнорировали и пошли дальше. Но чем дальше они пробирались, тем мягче делался пол. Сначала, как уже говорилось, они утопали по щиколотку, затем по колено… В конце концов они погрузились по пояс.

– Мне это не нравится, – сказал Владик. – Может, назад?

– Да, скорее! – согласился Миша Семенович.

Но было поздно. Как только они развернулись, пол засосал из почти полностью. Над поверхностью остались только головы.

– Пахнет вкусным, – принюхавшись, сказал Владик.

Они поняли, что под ними не пол, а малиновое желе. Но как только это до них дошло, вязкая масса поглотила их с головой. Они полетели вниз. И чем дальше они проваливались, тем отчетливее делалась музыка. Вместе с этим кто-то пел.

Их ноги выскочили из желеобразного потолка. Упав на дощатый пол с мягким ковром, они огляделись. Это была небольшая уютная комнатка со стенами из детских кубиков с азбукой и иллюстрациями. В пухлом ворсистом кресте приятного кремового оттенка сидел старик. Миша Семенович сразу узнал в нем сторожа. Тот, по всей видимости, тоже его узнал, потому что приветливо улыбнулся. Держа перед собой тарелку с увесистым кусок торта, покрытым сливками, цукатами и ягодами, старик с аппетитом и не слишком аккуратно ел. Да, и еще, чтобы не забыть: в углу стоял телевизор, и сторож глядел его. Именно оттуда, из телевизора неслась музыка, которую было слышно в коридоре. Под музыку пел певец с лицом португальского актера, а внизу экрана было написано: «Поет заслуженный артист России З. Ж. Сальников». И вот куплет из его песни:

Кто-то как-то с кем-то и откуда,

Где-то что-то чем-то и куда,

Почему-то и зачем-то ищет чуда,

Хотя, право, все на свете ерунда.

(Припев)

Да, да, да!

Ерунда, господа! (2 раза)

– Добрый день, – сказал Миша Семенович сторожу.

– День? Неужели? – спросил сторож. – Интересно, интересно. Я думал, как раз наоборот.

Он повернул лицо к стене. Там были часы. На циферблате, не переставая, двигалось около двенадцати часовых и минутных стрелок. Все указывали разное время.

– Впрочем, какая разница, – добавил сторож. – День, ночь… Здесь это не имеет никакого значения.

– Что вы здесь делаете? – спросил Миша.

– Ничего. Сижу и наслаждаюсь. Заодно сторожу. Неужели не видно?

Вадик сказал:

– Вас ждут наверху, рядом со шкафом. Вы должны были принести коробку с игрушками. Где они?

– Кто?

– Игрушки.

– Какие? – спросил сторож. —Не помню, чтобы кто-то меня об этом просил. Вот что я вам скажу, дорогие мои, зря вы здесь очутились. Застрянете навечно так же, как я, и не сможете выбраться.

– Но мы знаем дорогу назад, – сказал Миша. – Идемте, мы вас проводим.

– Но дело в том, что я не хочу назад, – сказал сторож. – Мне здесь хорошо, я привык.

– Тогда живите и не жалуйтесь, – резонно заметил Владик.

– Не могу не жаловаться, – ответил старик.

– Почему?

Сняв пальцем с седых усов сливки, сторож проговорил:

– Привык. – И, облизнув палец, добавил: – Если захотите пойти дальше, не советую идти через эту зеленую дверь.

Тут только Владик с Мишей обратили внимание на четыре двери. В каждой стене по одной: синяя, зеленая, желтая и красная.

– Что там? – спросил Владик.

– Не знаю, – ответил сторож. – Но ничего приятного вас там точно не ждет. Не ходите в зеленую дверь.

– Значит, нужно идти в синюю? – спросил Миша.

– И в синюю тоже не ходите. Опасно и непредсказуемо.

– Куда же нам идти? – спросил Владик.

– Не знаю, решайте сами, – невозмутимо ответил старик.

– В красную?

– Думайте, соображайте.

– Тогда, может быть, в желтую?

– Я ни за что не отвечаю, сами принимайте решение.

– Тогда мы пойдем в красную. Там будет что-то хорошее или нет?

– И да, и нет.

– Как это?

– Так. Может быть, там будет что-то хорошее, а, может, нет. А, может, и то и другое сразу.

– Но такое невозможно!

– Почему же? В дыре за шкафом, дорогие мои, возможно все. Спросите об этом начальника главного отдела, он вам скажет.

Заслуженный артист Сальников в этот момент пропел:

Да, да, да!

Ерунда, господа!

Да, да, да!

Это истинно так!

– Что же нам делать? – обратился сын к отцу.

– Не знаю, дай подумать, – ответил Владик и уселся на ворсистый диванчик под кубиком с буквой «Д» и иллюстрацией дятла.

– Да что там думать! – сказал сторож. – Я бы на вашем месте рачетверился и отправился бы во все двери сразу.

– Но как это сделать?

– Очень просто. Было б желание, – ответил старик, и Владик с Мишей, действительно, тут же разделились на четыре пары. Причем все были разных цветов. Желтые, красные… Ну, и так далее. По цвету дверей. В общей сложности Владиков и Миш Семеновичей оказалось восемь штук. После чего они между собой договорились: отправятся попарно во все четыре двери, а затем попытаются объединиться, как раньше. Если, конечно, это будет возможно.

– Все возможно, ничего нельзя исключать, – сказал им на прощание сторож, но они его не слышали. Синие, красные, зеленые и желтые двери за ними захлопнулись.