Читать книгу Магазин потерянной любви - Константин Шеметов - Страница 7

Часть первая. Приём брака
IV

Оглавление

На следующий день Митя получил электронные письма от «Медве» и «Хьюлет». Виктория Клеман и Катя Мануилова хорошо знали Джони и помнили его ещё с 2003-го.

Прошло уже тринадцать лет. Как интересно, неожиданно подумал Митя. За тринадцать лет он не знал ни одного убитого подлеца. Новые коммунисты, казалось, чудом избегали нападения, но никакого чуда здесь не было. Если разобраться, они в точности унаследовали от своих предков пролетарскую смекалку. Этим всё и объяснялось. Складывалось впечатление, что они не подвержены смерти. Их герои цвели и пахли. Митя то и дело слышал их имена и всякий раз вздрагивал.

Более того, новые коммунисты растили себе и столь же хитрую смену. По данным социологических исследований, половина молодых людей в стране мечтала о карьере государственного чиновника. Другая их часть связывала свою судьбу с правоохранительной деятельностью, включая суды, адвокатуру, налоговые службы, полицию и охранные предприятия. Никто из них не хотел работать в сфере производства, да и вообще не хотел работать. В целом же они с уверенностью смотрели в будущее, а зря. «Нельзя же без конца притворяться добродетелью», – не сомневался Митя Захаров, приёмщик брака.

«Да, так и было. Он называл меня Медве», – писала Виктория Клеман, оператор колл-центра «Прекрасного мира компьютеров». В своём свитере из ангоры она напоминала панду. Довольно милый медведь – забавный и простодушный. На протяжении почти года Джони замещал этой пандой свою расчудесную Vi. Дошло ли у них до секса? Вряд ли. Несмотря на обилие откровенных сцен в первой книге, между ними были лишь приятельские отношения. «У нас была вполне платоническая связь», – призналась Медве.

Они переписывались, иногда вместе обедали и пару раз в неделю тынялись[1] у «Бабушкинской». Зима тогда выдалась морозной, и наши друзья то и дело бегали погреться в кафе «Ориона», пиццерию у Северного рынка или пусть бы даже в «Избушку» – эту «Альмайер», приют для сумасшедших по Алессандро Барикко («Море-океан»). Таким образом, от Медве Джони получил то, что могла бы дать ему Вика Россохина, но не дала: ощущение взаимной любви. Связь между ними прервалась сразу же после её замужества. Они расстались летом 2005-го. В тот раз Джони купил Медве автоматический зонт Sun&Rain и вибратор Purple Ego, а днём позже прислал ей цветы и стихотворение.

Ты сегодня была красивой,

Я перестал говорить, молился.

Подарю тебе завтра картину

С небом и какой-то птицей.


Ясно, что никакой картины не было. Так Джони и расстался с Викторией Клеман. Навряд ли они теперь свидятся. «Мы так и не решились на безудержный секс, а жаль», – добавил он в конце.

Безудержный секс интересовал и Хьюлет, но в отличие от Медве она была лесбиянкой. Да кого только не интересовал этот секс! Однако почти всегда найдётся какая-нибудь преграда. В своём роде солдат. Такой станет, к примеру, между Джони и Викой Россохиной и стоит. Митя не понаслышке знал о нём и поэтому не строил иллюзий. Солдат в действительности трусоват, но стоит ему уловить у вас малейшее сомнение – застрелит и пойдёт дальше.

Вот сцена, где Вика предлагает Джони секс в обмен на свободу. «Может быть, это успокоит вас», – говорит она, но уже в следующий момент колеблется. Митя наткнулся на этот отрывок в середине первой книжки, где напряжённость между Джони и Vi достигает кульминации. Поняв, что поторопилась и что предложенная ею цена слишком велика, Вика ссылается на головную боль, менструацию или даже опасность венерической болезни. «Дурак, это же шутка!» – кричит она и возвращается к себе за прилавок.

Хороша шутка, ничего не скажешь.

«Спустя минуту, – прочёл Митя дальше, – двери офиса с шумом распахнулись и в комнату вошли солдаты Господа Бога». Они потребовали от персонала лечь на пол, и Вика немедленно подчинилась. Впрочем, Vi и не скрывала радости – солдаты прибыли как раз вовремя, а Джони только отвернулся и продолжил работу. И тут один из нападавших спросил у него, почему тот не выполнил приказ. Вика с любопытством смотрела на мужчин. «Солдат и упрямец», – думала она. В целом же картина прояснилась, и она лишь посматривала на часы.

– Мне и так хорошо, – ответил Джони.

Митя прекрасно запомнил этот фрагмент. Он так и видел героический Джонин профиль и его чуть глуповатую улыбку. Дальше следовало замешательство, попытка борьбы и, собственно, финал.

– К тому же вы мне отвратительны, – Джони отложил фотоаппарат и выключил свет. – Застегните ваши крючки и убирайтесь вон. Заберите с собой ваших товарищей, взрывное устройство и, если хотите, эту продавщицу.

Солдат повернулся к Vi.

Тут-то она и поняла, что Джони нет никакого дела до секса с нею. Он слишком любил её, и ему было достаточно одного её присутствия. «Я опустошён ею, – напишет он поздней, – это ужасно. Так не бывает. Сначала прилетают облака, а после вы не понимаете, что здесь не так». Да всё не так, – думал Митя, – начиная от белоснежного фона в твоём углу и кончая военным присутствием здесь. Условие же для безудержного секса, да и секса вообще, на удивление просто: обоюдная решимость покончить с этим солдатом.

Что касается Хьюлет, она тоже намучилась.

У неё часто возникали мимолётные связи, но так, чтобы уж совсем не было никакого дела до секса, – ещё не случалось. Именно поэтому главным для неё до сих пор оставалась физиология. «А жаль, – призналась она в своём электронном письме Мите Захарову. – Посудите сами, – продолжала Катя Мануилова, – у Джони просто в глазах стояло, что он влюблён. Влюблён по уши, фанатично и надолго, что, надо сказать, впечатляло. Глядя на него, вы и сами словно заражались этой болезнью. Очень хотелось повторить его опыт, но это непросто».

В «Прекрасном мире» она давала рекламу принтеров HP, так что Джони с первого дня называл её «Хьюлет», а та и не возражала. «К тому же он не был гомофобом и не искал врагов, – призналась Хью. – Ну если вы понимаете, о чём я».

Митя понимал – не то слово. Врагов здесь отыскивали только так. Страна, в которой проживало сто миллионов новых коммунистов, вновь строила светлое будущее. Это была, так сказать, вторая попытка, и никто не хотел ошибиться снова. Приличных людей тут не любили, их сразу же выявляли и делали всё, чтобы те поскорей покинули родину, офис, дом или пусть бы даже песочницу, если дело касалось ребёнка из нормальной семьи. Смотрите, что получается: воспитанному человеку в России недоставало не только любви, но и обыкновенной защищённости. Так что не зря Джони подарил Медве зонт и вибратор.

Были ли это предметы потерянного счастья?

Безусловно, были. Как и прутья плетёной гондолы и пуговицы от блузки Иры Свириденко, провизора и директора частной аптеки в Харькове. В своём роде неучтённый до сих пор брак. Брак этот валялся где ни попадя, тынялся, как неприкаянный, у магазина «Клондайк», пылился на полках и раздирал душу.

Надо было его учесть, что Митя и сделал.

Для начала он составил список артефактов, ввёл их в базу данных и упорядочил по принадлежности. Для удобства управления списком Митя интегрировал его в Microsoft Office Access, дал краткую характеристику предметам и зарезервировал дополнительные поля на случай развития.

Письмо от Кати Мануиловой забавляло и наводило на определённые мысли, так что приёмщик брака даже ощутил прилив сил и вдохновился. «Джони возился в своей студии с утра до ночи, – писала она, – но когда ни придёшь к нему, он всё бросал, варил кофе и ставил в ноутбуке то Thrice, то Over It, то ещё что, не знаю. Много чего ставил».

Митя и сам долгое время приходил к Джони обедать, и прекрасно знал этот репертуар. Джонины тексты рябили различными ссылками на поп-панков. Он приводил названия групп, альбомов, композиций, а подчас и построчные переводы. В основном американские коллективы, музыканты из Канады и изредка из Британии.

Примерно до 2006-го это были в сущности легенды и хорошо известные всем исполнители, отчасти легкомысленные, довольно жизнерадостные и романтичные: Blur, Sum 41, Green Day, Jimmy Eat World, Blink-182, Brand New, Junction 18, Dashboard Confessional, Anti-Flag, Billy Talent, Saosin, Circa Survive, Acceptance, Saves The Day, The Kooks, Taking Back Sunday, At The Drive-In, Bayside.

Дальше Митя терялся. Всё чаще попадались незнакомые имена. Казалось, его герой постепенно отдалялся от радости, всё больше закрываясь ироничной, затем печально-надрывной, а под конец и вовсе мрачной музыкой: Thursday, Envy, The Used, Alesana, Emery, Chiodos, Senses Fail, Issue Sixteen, Funeral Diner, From First To Last, Secondsmile, Her Words Kill, The Fall Of Troy, As Cities Burn, Enter Shikari, Scary Kids Scaring Kids, Funeral For a Friend, Sed Non Satiata, Alexisonfire, Comeback Kid, Emarosa, Intohimo, La Dispute, Underoath, Silverstein, Mewithoutyou, The Mars Volta, From Autumn To Ashes, Scapegoat, The Wonder Years, Sainthood Reps.

В целом, всё ясно. Джони нравился более-менее гармоничный панк и в особенности пост-хардкор конца нулевых. Он заслушивался The Used, Enter Shikari и Thursday, а такие вещи Thursday, как In Silence, An Absurd And Unrealistic Dream Of Peace или Times Arrow, завораживали его.


Теперь же, вспоминая их редкие встречи, Митя переживал острейшую ностальгию. Как вообще такое могло случиться? Он вновь подумал о прутьях и пуговицах и тотчас завёл на каждый артефакт ещё и сопроводительный документ. С «Формой № 1» ему было спокойней. Имея исходные данные в привычном виде, Митя чувствовал себя в большей степени профессионалом и более уверенно мог бы продвигаться дальше.

«Если хотите узнать что-то ещё, напишите», – попрощалась Катя Мануилова, и Митя написал. Письмо вышло сбивчивым и пестрило вопросами. Он выяснил, что вплоть до четырнадцатого года Джони и Хьюлет неплохо ладили, но виделись редко. В июле она ненадолго уехала в Туркмению, а вернувшись, так и не смогла его найти. Джони не отвечал ни на SMS, ни на звонки. У него не работала почта, и никто ничего о нём не знал. Помимо прочего Митя привёл ей список имён из Джониных книжек. Катя хорошо знала Медве, немного Вику Россохину – он безумно любил её, я уже вам говорила, – слышала о Тайке Нефёдовой и догадывалась, кто такая Наташа Рёнэ. Нет, Алису и Эмили она не знает, а насчёт Лизы – это отдельно. Впрочем, некоторые имена ей показались знакомыми и, вероятно, со временем она могла бы кого-нибудь вспомнить. «Позвоните мне», – предложила Хьюлет и дала номер.

К вечеру поднялся ветер, чуть подморозило, а там и снег пошёл. Митя позвонил. Знает ли Катя, что творится на улице? – спросил он. Да, там метёт. Они непроизвольно улыбнулись – ведь на исходе март – и договорились о встрече.

1

От украинского «тинятися» (ходить без цели, слоняться, околачиваться). Так говорят в Харькове и приграничных с Украиной российских областях. (Прим. авт.)

Магазин потерянной любви

Подняться наверх