Читать книгу Отмена 012, или Инструкция для Демиурга - Константин Утолин - Страница 6

Войдя в помещение, куда они с Наставником попали, Дорет поняла, что это лаборатория, позволяющая тестировать те самые способности, благодаря которым она по дороге сюда от входа в задние смогла обнаружить помимо видимых еще как минимум четыре внешне никак не заметные системы охраны. И поскольку ей уже приходилось бывать в лабораториях своего Ордена, в которых ее также подвергали разного рода исследованиям и проводили обучение, то она смогла оценить уровень оснащения этой. И он впечатлял. Настолько, что даже ее почти всегда невозмутимый Наставник внутренне удивился. Впрочем, никак не проявив этого внешне. Поэтому ощутить это могли лишь те, кто знал его много лет и обладал развитой эмпатией. И как оказалось, такие люди в этом месте тоже были. Встретивший их у порога проходного тамбура средних лет мужчина, пожав руку Наставнику, слегка улыбнулся и уверенно произнес:

– Правда, впечатляет, мистер О'Мак-Гоуэн.

– Да, у вас тут есть на что посмотреть, Стивен, – ответил один из членов Совета Стихий Ордена Сабазия и правая рука Главы Клана Земли. И поскольку именно он курировал все занятия и посвящения Дорет с того памятного ей дня, как она прошла первое свое Посвящение и именно этот человек принял на себя обязательство быть ее Ведущим, то она смогла оценить тот тон, которым это было произнесено. А еще она поняла, что ее Наставник знает того, кто их встречал. И, насколько она смогла уловить опять же по тонкосятм интонации сказанной фразы, знает достаточно давно.

А посмотреть и впрямь было на что. В большой зал, куда они вошли, выходили двери нескольких смежных помещений, таблички над которыми позволяли понять, что это входы в камеры с установленными там самыми современными образцами сразу трёх функциональных ЯМР-томографов. Причём, судя по её ощущению, как минимум один из них имел мощность поля не менее 11 Тесла с возможностями не только одновременного мультисрезового сканирования с ультратонким плоскостным анатомическим разрешением в 0,1 мм, измерять количество употребляемого клетками мозга кислорода и концентрации натрия и калия, а и создавать пучности сложно модулированных быстропеременных магнитных полей, способные создавать очаги возбуждений как нейронных, так и энергетических структур мозга, а также воздействовать на структуру генов.

Также она увидела четыре 128-канальных сквид-нейромагнитометра, четыре совмещенных 3D ультразвуковых допплеровских сканера с согласованной фильтрацией и 64-х канальных энцефалографа, два устройства для исследования сверхслабых электромагнитных полей, а также две установки для высокочастотной газоразрядной визуализации.

Мониторы всех этих устройств были выведены на стоящий в центре зала круглый пульт, так что данные с разных устройств можно было сравнивать не только с помощью компьютерной обработки, а и непосредственным визуальным наблюдением. А помимо всех этих в принципе известных устройств в зале находилось еще и множество других систем, среди которых Дорет узнала только сразу четыре расположенных в разных углах зала установки для биоимпедансного анализа состава тела человека. Назначение же всех прочих устройств для нее оставалось загадкой.

Но самое главное – за еще одной дверью, над которой никакой надписи не было, Дорет ощутила наличие некоего или технического, или же даже биологического устройства, способного излучать и воспринимать МЛТ[18] – поля.

А больше всего ее удивило то, что в помещении, где находилось это устройство, был такой информационно-энергетический фон, словно там был лес, причем расположенный где-то в среднегорье. Как, а главное, зачем в закрытом помещении сверхсекретной лаборатории, была создана подобная среда, можно было только догадываться.

– А вы что скажете, мисс Нилсен? – обратился уже к ней встретивший их. – Надеюсь, Вас ничего не пугает?

– Ну если Вы не собираетесь подвергать меня ангиогра́фии, то все остальное вполне приемлемо, – отшутилась Дорет, постаравшись при этом настроиться на восприятие мистера Стивена. И натолкнулась на то, что он был закрыт, причем не хуже, чем ее Наставник. Что сразу сказало о многом. А еще больше сказало то, что пригласивший их следовать за собой мужчина сумел ощутить эту ее попытку и показать это, тут же слегка (именно слегка) усилив свою защиту и одновременно с этим улыбнувшись ей так, как обычно дедушки улыбаются проказничающим внучкам.

«Похоже тут меня и без ангиографии разберут на составные», – подумала Дорет, входя в дверь, за которой обнаружился небольшой кабинет. Или скорее даже не кабинет, а что-то типа гостевой комнаты. Причем не официальной переговорной, а именно гостевой – призванной расслабить пришедших в этот храм науки и настроить их на более спокойное взаимодействие.

– Как вы до нас добрались, мистер О'Мак-Гоуэн? Надеюсь, без происшествий? – спросил встречающий, одновременно жестом руки призывая их садиться в любое понравившееся кресло. Последние слова вопроса он сознательно выделил – так, словно хотел подчеркнуть, что под происшествиями он понимает нечто особенное, смысл чего известен ее Наставнику.

– Все нормально, Стивен, – ответил тот. И добавил: – И здесь можешь перестать называть меня по фамилии.

– Хорошо, Эгнус.

– А теперь посвяти Дорет в смысл того, зачем вам понадобилось ее изучить.

– А что она уже знает?

– То, что ты – один из Палингенезиков. И что она будет тестироваться на способность работать напрямую со смысловым слоем сознания, включая способность планировать действия, не выражая их ни словах, ни в образах. И, в потенции, на способность прорыва в слой безобъектного сознания, который лишен смысловых образований – то есть, в не заполненное событиями ВЕЛИКОЕ НИЧТО – без пространства и без времени. Нет ни стимулов, ни восприятия, ни форм, но вместе с тем есть сознание как таковое, растворенное в Хаосе Смыслов. Осознающая себя Пустотная Полнота Всевозможностей!

– Что ж, в целом верно. Но есть один нюанс – конечной целью всех этих исследований является определение способности Дорет освоить Язык Пятидесятых Врат Разумения.

При этих словах хозяина лаборатории Дорет, постаравшаяся максимально расширить свое восприятие, ощутила, как ее обычно непроницаемый Наставник на мгновение проявил эмоцию! Он был УДИВЛЕН! Именно так, с Большой Буквы! А значит Стивен сказал нечто, действительно крайне поразительное. При этом внешне сохранивший полную невозмутимость Эгнус обычным спокойным тоном спросил:

– Интересно, кто же смог расшифровать этот считающийся давно забытым язык первой расы? И на основании каких источников? Иначе говоря, какие есть основания иметь убежденность в том, что вы действительно постигли истинный Язык Предела Познания?

– Я не могу этого раскрыть – это одна из высших тайн моего Ордена. И поэтому прошу принять пока на веру, что мы точно знаем, что располагаем подлинной реконструкцией этого языка.

– Ты сказал пока…

– Конечно. Потому что если Дорет действительно обладает теми способностями, наличие которых мы надеемся у нее обнаружить, то она сможет освоить общение на этом языке смыслов. И тогда она убедиться, что он истинен! Ибо ты же знаешь, что на нем нельзя лгать. И поэтому истинный язык Последних Врат сам в себе содержит доказательство своей истинности.

– Что ж, цель более чем достойная. Только сразу хочу сказать – вернее, сообщить через тебя всему твоему Сообществу, что наш Орден настаивает на том, что если в ходе изучения и развития способностей Дорет возникнет нечто, что она сама или наши наблюдатели воспримут как угрозу причинения какого бы то ни было непоправимого вреда ее Сущности, то наш Орден потребует немедленно остановить исследования или обучение. Как минимум до момента, когда мы сумеем понять, можно ли – и если можно, то как – устранить эту угрозу! Это наше обязательное и неизменяемое условие!

– Но ведь само по себе освоение Языка пятидесятых Врат уже приведет к существенным изменениям в Ней, причем именно необратимым. Тогда зачем…

Наставник Дорет не дал Стивену закончить и пояснил позицию Ордена:

– Во-первых, не все изменения вредны, во-вторых, ты не хуже меня знаешь, что большинство изменений на всех уровнях, кроме каузального и иногда – очень редко! – ментального не имеют необратимого характера для собственно Сущности человека. И поэтому я обозначил наше условие предельно точно: наш Орден против каких бы то ни было угроз причинения непоправимого вреда именно Сущности Дорет! Как там говорят на Востоке: «Мясо Ваше, Учитель, но кости мои!»

– В таком случае, думаю, мы примем это условие. Но почему ты высказал его только сейчас, когда вы уже приехали к нам? А если бы мы отказались его соблюдать?

– Совет нашего с Дорет Ордена посчитал правильным показать ей, куда и к кому она попадет и высказать это наше условие в ее присутствии.

– Что ж, это разумная причина. Однако мне придется огласить ее всем членам нашего Совета. Для чего я вас оставлю не на долго. Располагайтесь тут, а я через полчаса вернусь, – с этими словами Стивен вышел, оставив гостей одних.

– Что ж, Дорет, приготовь как нам чаю, – сказал Наставник, указав рукой на стоящий в далнем углу чайный столик. – И готовься войти в мир Больших Игр.

– Что-то мне не по себе, Наставник, – честно сказала девушка, направившись в угол комнаты, где стоял столик с кофейным автоматом и все принадлежности для заварки чая.

– Это нормально, девочка. Я тоже волнуюсь, если честно. Поскольку то, что тебе предстоит, не делал никто в последние несколько десятков тысяч лет. И не только я, а и Верховные Иерархи нашего Ордена хотели бы сейчас понять, стала ты членом именно нашего Ордена случайно или же это чей-то Промысел?

– Чей-то? – удивленно спросила Дорет. – Но про кого еще, кроме ПервоТворца и Демиурга нашей Метагалактики можно сказать, что ОН способен на то, что принято называть Промыслом?

– Про Манифестатора Хаоса, про Мать Всего Сущего, ну и, наконец, про планетарный Логос и Женскую Сущность Планеты. Не даром у Звезды Давида шесть вершин.

– Но кто из них составляет вершины прямого, а кто обратного треугольников?

– На этот вопрос, возможно, тебе ответил бы кто-то из числа Гилгул нешамот, хотя не факт, что и они знают Истинные Связи Определяющих Сил. Однако я думаю, что если ты оправдаешь наши и Палингенезиков надежды и действительно сможешь освоить Язык Пятидесятых Врат Разумения, то сама узнаешь ответ на этот вопрос.

– Надеюсь, что освоение этого языка не сведет меня с ума?

– Скорее как раз наоборот, восстановит в подлинном Разуме – в той его исходной форме, которая и была промыслена для людей их Творцом.

За этой беседой Дорет успела вскипятить воду (отметив, какой мощный электрочайник использует мистер Стивен – вода вскипела менее чем за минуту) прогреть заварочный чайник и собрать из довольно большого набора стоявших на двух полках над столиком трав и чаев сбор, наиболее близкий к тому, который, как она знала, любил пить ее Наставник. И, засыпав его в заварочный чайник и залив немного остывшим кипятком настолько, чтобы вода лишь слегка покрыла слой заварки, Дорет задала еще один возникший у нее вопрос:

– А какова цель изучения этого самого Праязыка?

– Хотя у Совета нашего Ордена и есть некоторые версии того, что Палингенезики хотят узнать в первую очередь. Но это только предположения. И думаю, лучше подождем момента, когда ты его освоишь – и поймем Истинно.

– А Вы уверены, что я его освою?

– Ну, не то чтобы полностью уверен, но ты появилась в нашем Ордене не просто так, а благодаря некоему Пророчеству. Причем столь древнему, что про него все давно забыли. Однако произошла цепочка событий, которая привела к тому, что манускрипт с этим Пророчеством оказался перед глазами нынешнего Верховного Прорицателя Ордена ровно за месяц до твоего рождения. И убедившись в том, что описанные в этом Пророчестве сигналы-предвестники сбылись полностью и в точности, мы предприняли весьма интенсивные усилия по поиску тебя. Так вот в этом Пророчестве был и некий намек на то, что ты станешь обладать Даром Описывать Суть Вещей. А это как раз то, что делает язык первой расы. Так что если Пророчество истинно – а пока что оно исполнялось во всем, чтоб происходило с участием тебя до сего дня – то у тебя есть все шансы и возможности освоить язык Последних Врат Разумения, позволяющий наиболее точно переводить Истинные Смыслы любых Вещей и Событий в цепочки образов, доступных для осознания на ментальном и эмоциональном уровнях восприятия.

– Что ж, надеюсь, что освоение этого языка не сведет меня с ума, – сказала Дорет, доливая заварочный чайник полностью и накрывая его лежащим на столике колпаком из толстого стеганного материала.

– Скорее наоборот, это вернет тебя к тому состоянию Разума, которое было изначально задумано для нас нашим Творцом.

Сполоснув горячей водой две чашки, Дорет не удержалась и задала таки вопрос, который так и вертелся на языке:

– Почему же мне ничего про все это не говорили до сих пор?

И уже произнеся его, покраснела. Потому что поняла всю глупость спрошенного.

Заметивший это Наставник усмехнулся. И после некоторой паузы, в течение которой он дал Дорет полностью осознать всю неуместность ее вопроса, сказал:

– Вижу, что ты уже пожалела, что спросила необдуманно. Однако поскольку вопрос прозвучал, отвечу. Причин несколько. Во-первых, надо было, чтобы ты росла и вела себя естественно, без искажений в восприятии и поведении, основанных на фантазиях, которые могло породить в тебе знание этого Пророчества. Во-вторых, если оно истинное – а пока все идет к тому – то ты все узнаешь именно в то время и в том месте, где и когда это будет наиболее гармонично с точки зрения его исполнения. И сейчас я сказал тебя об этом именно потому, что по целому ряду признаков именно сейчас тот самый момент. Ну и, наконец, в третьих, получи ты это знание раньше – и не смотря на всю опеку и защиту нашего Ордена, с тебя его можно было бы считать. И те, кто смог бы это сделать, могли начать действовать, исходя из этого. Сейчас же Палингенезики натолкнулись на тебя не по их Замыслу, и не по нашему, а по некоему Высшему Промыслу, часть которого и отражена в Пророчестве. Что хорошо, поскольку хотя мы с ними и сотрудничаем, однако основы Доктрины нашего Ордена заждятся на убеждении, что если и не ПервоТворец, то уж как минимум Демиург этой Реальности по-прежнему присматривают за ней и поэтому надо чаще стремиться постигать суть проявлений их Воли в нашем мире, а не действовать в нем согласно своему Произволу.

Впрочем, сейчас около половины членов Совета и довольно много экклесиков[19] нашего Ордена склонны полагать, что наступила Эпоха, когда Творец все больше и сильнее транслирует свою Волю через знающих и видящих и потому любой носитель того или иного Дара просто не способен придумать ничего, выходящего за рамки Промысленного Творцом. И потому намерения знающих и видящих являются прямыми отражениями Промысла в нашей Реальности. И мы должны не пытаться рефлексировать, где в наших действиях заканчивается трансляция или хотя бы отражение Промысла и начинается Произвол нашего собственного Замысла, а действовать, опираясь на чувство минимального усилия.

– Это как нас учили на занятиях по глиме? – не удержалась от вопроса Дорет, одновременно разливая настоявшийся чай по чашкам.

– Именно, – ответил Наставник.

Дорет подала ему одну из чашек и села в ближайшее к ней кресло.

Поблагодарив ее кивком головы и сделав пару глотков, Эгнус продолжил:

– Многие считают, что если обладаешь развитым проявлением этого чувства, а вернее сказать, навыка, то этого достаточно, чтобы суметь отличать границу между действиями по Промыслу и по Произволу. И ты знаешь, что во многом это так и есть – чем больше твои действия соответствуют Промыслу, тем легче их осуществить, а чем больше они от Него отклоняются, тем больше в них надо вливать личной силы или иных тварных сил. Но в том то и проблема, что ощутить разницу между некоторыми высшими, тонкими тварными силами и Истоковой Силой Промысла очень трудно. Более того, парадокс в том, что чем большей личной силой обладает адепт или чем более тонкие тварные силы он умеет притягивать и использовать, тем сложнее ему провести это отличие! Ну как в той же глиме – не зря значительную часть техник заставляют учить и выполнять в состоянии крайней психофизической усталости. На фоне почти полного отсутствия своих сил очень хорошо ощущается, когда ты производишь действия так, как должно согласно отражения в данной боевой ситуации Промысла. Действуешь согласно проекции Промысла – и техники словно сами собой получаются и твоих очень малых сил хватает, чтобы взять действия противника под контроль. Заметь – именно действия, а не самого противника! Тоже очень тонкое различие, кстати! Ты не против человека сражаешься и не с ним, а с теми действиями, которые он совершает! И если в твоих действиях больше истинности, то противник не может тебе противостоять. Ну а пытаешься «ломить» по своему Произволу – проигрываешь. И именно на этом в древние времена основывались т. н. судебные поединки. О подготовительной части которых сейчас почему то ничего не повествуют. А между тем, поединщиков от обеих сторон спора разными способами уравнивали по чисто физическим кондициям, чтобы минимизировать возможность победы за счет большей силы, терпеливости, быстроты или умелости. Чтобы бились в большей степени души, а не тела. Впрочем, что-то я отвлекся. Итак, чем большей личной силой обладает адепт или чем более тонкие тварные силы он умеет притягивать и использовать, тем сложнее ему провести отличие между тем, осуществляет он действие по Божьему Промыслу или же проталкивает свой Произвол за счет обладания значительной тварной мощью. И поэтому лично я считаю использование чувства минимального усилия недостаточным для критерия того, что совершаемые действия отражают Промысел, а не являют Произвол.

Дорет собралась было задать еще один вопрос, но в это время дверь в комнату открылась и вошедший господин Стивен едва прикрыв за собой дверь, произнес:

– Наш Орден принял ваши условия. И наш Глава уже передал вашему подтверждающую это Печать Нерушимого Обета.

– Вот даже как? – задумчиво ответил Эгнус. – Прости, Стивен, но я должен получить подтверждение этому, для чего мы с Дорет должны оказаться вне твоей прекрасной лаборатории.

– Понимаю, – тонко усмехнулся хозяин. – Нет проблем. Собственно, сегодня я вас сюда привел на ознакомительную экскурсию, а начинать работу планировалось все-равно с завтрашнего дня, так что сейчас я выведу вас обратно и готов показать город. Да и вообще мне поручили быть в полном вашем распоряжении. Так что можете располагать мною и моей машиной.

– Что ж, Вергилий, веди нас, – с легким весельем ответил Эгнус.

– Хорошо хоть Сусаниным не назвал, – шутливо проворчал в ответ Стивен, открыв дверь. «Надо же, какой эрудированный Палингенезик», – подумала Дорет, первой выходя в дверь. И чуть не оступиалсь от следующей посетившей ее мысли: «А просто ли так Наставник назвал его – пусть и в шутку – Вергилием»?