Читать книгу Астра Иванова – 2. Похождения современной взрослой девушки, или С Новым годом! - Кора Бек - Страница 4

Проводив нашего последнего посетителя, мы с Тамарой Ивановной облегченно вздохнули. Вторая половина дня выдалась на сей раз действительно трудной. Но зато впереди нас ждали веселые новогодние праздники! С радостными улыбками мы попрощались с музейными залосмотрителями, сами, как обычно, отправились сдавать экспозицию на пульт охраны. И тут оказалось, что что-то случилось с сигнализацией. После нескольких неудачных попыток подключения оператор посоветовал нам вызвать техника. Вот только этого не хватало! Меня же в офисе заждалась Люся Крапивина, с которой мы хотели немного посидеть в преддверии завтрашнего праздника. Пока я экскурсантов наверху развлекала, моя коллега и подруга успела уже в магазин сбегать за бутылкой вина и фруктами. Но деваться некуда, вызвали техника.

Он, слава Богу, явился быстро, но на этом хорошее закончилось. Заключение техника о причинах неисправности сигнализации меня и Тамару Ивановну, как громом поразило. Мы, безусловно, понимали, что в наш музей эту сигнализацию установили еще во времена царя Гороха, из-за чего она периодически выходила из строя. Но нас это обстоятельство прежде мало смущало. Мы ждали ремонта, чтобы сразу все привести в полный порядок. К тому же, ради справедливости стоит заметить, что сигнализация порой срабатывала отнюдь не по причине своей ветхости. Я помню целых два случая, когда в экспозицию залетали голуби. Тут при всем желании невозможно что-то сдать на пульт охраны. Мы тогда всем коллективом гонялись за ними после работы.

И вдруг такая незадача! Прям накануне Нового года какой-то идиот додумался перекусить плоскогубцами провод сигнализации во втором зале. Хорошо, если ради развлечения. А что, если с целью ограбления? Но самое ужасное, что техник категорически отказался чинить провод. Дескать, он тоже человек, и у него уже закончился рабочий день. Конечно, в другое время он, может, и пошел бы нам навстречу, но только не перед Новым годом, когда его позвали в гости. Придется сегодня самим как-нибудь выходить из положения. А утром он придет и все, как надо сделает. От его слов мы с Тамарой Ивановной в кратковременный ступор впали. Ну и подлянку нам на праздник злодейка-судьба подбросила!

Печально поникнув головой, я спустилась в наш офис. Душу томили недобрые предчувствия. Несмотря на сокращенный рабочий день, как ни странно, в офисе застала всех. На этом хорошее закончилось. Мое тревожное сообщение вызвало всеобщее возбуждение. Виталий Львович собрал всех сотрудников на совещание. Никто ни на секунду не засомневался, что нас под праздничный шумок решили ограбить. Слава Богу, злоумышленники хоть не успели серьезно напортачить, и техник обещал назавтра поломку исправить.

– Но ведь сегодня мы наш музей не можем оставить без присмотра? – шеф обвел присутствующих недоуменным взглядом.

– Разумеется, преступники только и ждут удобного момента! – поддержала его бухгалтер Светлана Михайловна, после чего добавила: Зато нас потом привлекут к материальной ответственности.

– Вот бессовестные! – всплеснула руками уборщица тетя Катя. – Новый год, по идее, должен приносить людям радость, а не хлопоты. Ведь у нас, между прочим, корпоратив завтра. Хотелось бы все-таки его нормально отпраздновать.

Все задумались. Ситуация и в самом деле складывалась малоприятная.

– Значит, нам нужно кого-то из сотрудников оставить для охраны? – уточнил на всякий случай Наливайко и почесал затылок озадаченно.

Почему-то при этих словах все сотрудники музея повернулись в мою сторону. Шеф не стал исключением. А я возмутилась :

– Мы сегодня с Тамарой Ивановной выполнили недельный план по экскурсиям! Устали до чертиков! А вы предлагаете, чтоб мы теперь еще и ночь не спали? Это, замечу, сразу два грубых нарушения: прав человека и Закона о труде!

– Астра Петровна, – откашлялся для солидности Наливайко, – должен заметить, что на вас с Тамарой Ивановной лежит сегодня ответственность за экспозицию, как это ни прискорбно.

Виталий Львович тут же отвел взгляд в сторону. Наверное, ему за свои слова тотчас стало стыдно. Наверное, он понимал, что не совсем в этой ситуации прав. Ну, что ж, хотя бы так. Я перестала на него сердиться.

– Как же мне тебя, Асенька, жалко! – запричитала тетя Катя, а потом бестактно добавила: А Томочке-то как ужасно не повезло! Ты-то еще можешь, Ася, ночь без сна потерпеть, а куда ей в ее шестьдесят лет?

– Действительно, Виталий Львович, – внезапно оживилась наш бухгалтер. – У Тамары Ивановны проблемы со здоровьем. Думаю, ее следует кем-то заменить, кто помоложе, – и посмотрела выразительно на Люсю.

Признаться, я приободрилась. С Люсей Крапивиной я смогу, конечно, время провести гораздо интереснее, чем с той же Тамарой Ивановной, раз уж карты сегодня не в мою пользу сложились с этим внеплановым дежурством в экспозиции, будь она неладна!

Все дружно уставились на Люсю. Я испытала к ней сочувствие. В Люсе сейчас боролись два сильных чувства: чувство солидарности со мной, своей коллегой и подругой, и чувство возмущения, что она в этой истории ни с того ни с сего оказалась вдруг крайней. Но я не зря Крапивиной всегда восхищалась, она умела извлекать пользу даже из самых безвыходных ситуаций.

– В таком случае, – голосом прирожденного организатора сказала Люся, – нам следует сейчас решить два вопроса.

Обстановка в кабинете директора тут же разрядилась. Все радостно заерзали на стульях. Люся согласилась! А она деловитым тоном продолжила :

– Поскольку мы все сегодня готовимся к ограблению (при этих словах Виталий Львович закашлялся), нам с Асей Ивановой потребуется подкрепление. Думаю, двух человек будет достаточно. С нами должны остаться дядя Ваня и Паша!

Дядя Ваня покряхтел в кулак, Паша нахмурил брови, однако, возражать нашему внештатному профкому ни тому, ни другому не пришло в голову. Крапивина удовлетворенно улыбнулась и обратилась к бухгалтеру :

– Ввиду того, что мы вчетвером сегодня находимся в своего рода командировке, нам, Светлана Михайловна, потребуются деньги на пропитание.

Бухгалтер абсолютно не возражала. Я поняла, что нас ждет весьма приятная компенсация непредвиденного морального ущерба в виде междусобойчика. Ну, что ж, неплохо. А Наливайко расщедрился и предложил взять у него из кабинета музыкальный центр, чтоб нам ночью скучно не было. Мы не стали отказываться. Коллеги шумно разошлись в предвкушении завтрашней гулянки, снабдив нас напоследок ценными советами, как следует себя вести в случае ограбления. Тамара Ивановна долго извинялась, что Люся вместо нее попала под разнарядку, но Крапивина в ответ только смеялась, поскольку она теперь под другим углом смотрела на ситуацию.

Затем мы вчетвером наверх поднялись. На всякий случай внимательно осмотрели экспозицию. Все было тихо, чинно, благородно. Чай, находимся в храме искусства, как любит выражаться наш бухгалтер Светлана Михайловна, дабы продемонстрировать окружающим свою культурность. Знать, не дура, и понимает, какие про бухгалтеров в народе байки гуляют! И так она всех достала, так часто это выражение употребляла, что мы не смогли удержаться от прикола и дали Михайловне прозвище «жрица». Вполне по теме: «жрица искусства». Без всякого заднего смысла, между прочим.

Осмотром мы остались вполне довольны. Все экспонаты находились на месте, и никаких посторонних лиц в экспозиции также не было замечено. Дядя Ваня даже высказал предположение, будто это дети так пошутили. Мол, на радостях, что начинаются каникулы, чересчур резвые несмышленыши ради хохмы провода кусачками и перекусили. Но Люся благоразумно заметила, что дети не носят с собой кусачки в кармане. Возразить на это было нечего. Стало грустно и немного тревожно, однако, умничка Крапивина вновь разрядила обстановку. Вручив деньги, полученные от Светланы Михайловны, вмиг оживившемуся дяде Ване, она подробно проинструктировала их с Пашей, что нужно купить в магазине.

Ужин получился замечательный! Правда, Паша поначалу тушевался. Он у нас в коллективе появился недавно. Вот я его для порядка, а также для собственного удовольствия стращала тем, какие здесь строгие внутренние законы и, если их не соблюдать, то с работы можно вылететь в два счета, в чем молодой специалист, конечно же, не был заинтересован. Мои наставления отнюдь не прошли даром. Системотехник долго смотрел по сторонам растерянным взглядом. Его даже не брала водка, хоть они с дядей Ваней и ходили в соседний магазин за добавкой. Люся искренне умилялась: какой скромный, интеллигентный парень!

Но потом наш Паша разошелся! Он уболтал дядю Ваню примерить украинские костюмы, после чего прямо в коридоре экспозиции они стали плясать гопака. Ох, и пыль поднялась! Я, как самая трезвая (Между нами говоря, Крапивина пить не умеет), тут же про себя отметила, что тетя Катя в последнее время халтурит, и ей следует сделать замечание, пока все в экспозиции не покрылось паутиной.

А мужики наши тем временем так зажигательно танцевали, такие выделывали кренделя, что мы с Люсей не сдержались и тоже пустились с ними в пляс. Однако энергия требовала какого-то дополнительного выхода, и я решила от мужиков не отставать. Переоделась в свой маскарадный наряд (Выходит, все же вовсе не зря я именно сегодня его у портнихи забрала!), но поскольку шляпа осталась дома, я натянула на голову парик, если так можно назвать то чудо-юдо из экспозиции, которое во время последней генеральной уборки (а мы делаем ее чуть ли не всем коллективом) забыли водворить обратно внутрь витрины и оставили в кабинете у экскурсоводов до следующего раза.

Как я уже отмечала, некоторые экспонаты в музей попадают окольными путями. То есть они имеют какое-то отношение к прошлым эпохам, но, боюсь, никто из специалистов не возьмется утверждать, какое именно. Так получилось и с этим париком. В распоряжении нашего музея он оказался несколько лет тому назад. Выглядел парик, конечно, довольно странно, как будто для огородного чучела он был предназначен. Но нас подкупила прочность материала, да и выбрасывать вещь просто так было жалко. Вот мы его у себя и оставили.

Постирали, продезинфицировали, а затем в витрину с театральным реквизитом из частного театра поместили с пояснительной табличкой, будто б в этом парике известная актриса 19-го века Мария Савина свои первые роли играла до того, как она на сцену Александринского театра попала. По-моему, что вещь, что история выглядели достаточно трогательно и правдоподобно. Признаться, я, когда все это сочиняла, даже не думала, что парик и мне сослужит службу.

Хотя, скажу, к появлению в этом уборе потенциальных зрителей желательно все же готовить. Вы бы видели, как округлились глаза от ужаса у дяди Вани и Паши, когда во всей своей красе я перед ними неожиданно нарисовалась! Мне даже показалось, будто они на время протрезвели. Вот она – великая сила искусства! Только Люся Крапивина ничего не поняла и продолжала хохотать. Нет, что ни говори, а при всем моем к ней уважении, пить Люся не умеет!

Я же, плюнув на свой образ лисы Алисы, пустилась вместе с Пашей плясать что-то среднее между гопаком и лезгинкой (там музыка была непонятная). Ох, как дядя Ваня и Люся нам аплодировали! Крапивина даже уговаривала, чтобы мы завтра на корпоративе этот номер опять повторили, но я ей объяснила, что это – импровизация.

В общем, хорошо мы посидели! Но еще до полуночи все ужасно устали. Ничего удивительного, день был очень длинным и насыщенным. Думаю, наступающий 2005-ый год мы надолго запомним! А дяде Ване стало так хорошо, что он и вовсе заснул на диване. После недолгих размышлений мы тоже решили последовать его примеру. Паша устроился в стареньком, продавленном кресле, что вместе с диваном находилось в коридоре. Ну а мы с Крапивиной расположились на отдых в кабинете экскурсоводов. Спать, правда, пришлось на стульях валетом, однако, другого выбора и не было. Зато бессонницей тоже никто не мучился, во всяком случае, поначалу.

Проснулась я оттого, что мне пить сильно захотелось. Свет уличного фонаря падал в окно, и я с вдруг с удивлением увидела перед своим лицом чьи-то ноги. Я попыталась их отодвинуть, но спинки стульев мне не позволили развернуться как следует. Такая неудача меня немного опечалила, и я в отместку лягнула того, чьи ноги почти уткнулись мне в лицо. С той стороны раздался жалобный стон. Я поняла, что попала. Тогда с чувством определенного удовлетворения я встала и, не удостоив своего нечаянного противника даже взглядом, с высоко поднятой головой вышла в коридор.

Включила свет. Моим глазам предстал ужасный бардак. На журнальном столике – пустые бутылки, остатки пищи, заполненная окурками пепельница. В кресле и на диване громко храпели два человека. Я присмотрелась. Узнала! Это были дядя Ваня и Паша. Но как они в экспозиции-то оказались? Их что, выгнали обоих из дома? Я понимаю, бомжики и все такое, но ведь музей – это святое! Главное, чтоб об их ночевке не узнал Наливайко. Тут же попрет с работы. Эх, ребята, ребята! Как же вы до такой жизни докатились?

Интересно, где Тамара Ивановна? Мы ведь с ней сегодня работали в экспозиции в паре. Я вспомнила, как давеча сильно устала, и ноги тут же стали предательски подкашиваться. Ах, какие же вы у меня хитрые и чувствительные! Ждали своего часа. Но я от своих намерений не отступила. В горле жутко пересохло. Однако воды я почему-то нигде не обнаружила. Такое впечатление, будто я оказалась в пустыне. Пришлось идти дальше. С жаждой не поспоришь.

Зато во втором зале я вдруг увидела любопытную картину. Ко мне спиной стоял какой-то человек и что-то пытался сделать с витриной. В полном недоумении я его окликнула. Мало ли что, может, ему помощь какая требуется? Я-то в музее чувствую себя, как рыба в воде, а посторонний человек может тут и растеряться. Он медленно обернулся и почему-то неестественно громко вскрикнул. Потом, как в замедленном кинокадре, стал оседать на пол.

Я сообразила, что мне одной не справиться и позвала на подмогу Пашу с дядей Ваней. Те, к счастью, быстро очухались и чуть ли не вприпрыжку побежали. А у меня их человеколюбие вызвало уважение. Я даже немного расстроилась: зачем таких хороших людей нужно было выгонять из дома? Надо будет переговорить с Наливайко. Может, шеф войдет в положение и выделит мужикам какой-нибудь кабинетик в офисе для проживания? Тогда и на охрану, кстати, нам не придется тратиться.

Тем временем дядя Ваня достал из своего кармана бутылку минералки и щедро брызнул водички в лицо человека, нечаянно потерявшего сознание. Я облизнула пересохшие губы. Дядя Ваня перестал вызывать у меня сочувствие. Это же надо было догадаться спрятать себе в карман минералку! Неудивительно, что такого жадюгу из дома выгнали. Так ему и надо! Хорошо, что я не успела поговорить с шефом. Ну а Паша пусть сам как-нибудь выкручивается. Хотя, если подумать… Почему бы ему не устроиться сторожем в садик? Работа – не бей лежачего, и только в ночное время, жильем тебя обеспечат, еще и заработок дополнительный появится. Кажется, неплохая идейка.

А вода между тем подействовала. Лежавший на полу человек открыл глаза и начал приподниматься. Паша удивленно сказал :

– Андрюха, а ты тут откуда взялся?

Мне стало любопытно, и я поближе к месту событий протиснулась. Но человек оказался неадекватным. Увидев меня, он вновь почему-то потерял сознание. А дядя Ваня быстро оценил ситуацию :

– Ась, ты бы свою чуду-юду теперь уж сняла. Вишь, человек пугается?

Я прикоснулась к голове. Руки нащупали какую-то паклю. Мне стало не по себе. Какая беда приключилась с моими волосами, пока я тихо-мирно спала? Вдруг, откуда ни возьмись, в экспозиции появилась Люся Крапивина. Усадив меня на стульчик залосмотрителя, начала приводить мою голову в порядок. Мне ужасно не нравилась эта пакля, поэтому я и не стала действиям Люси сопротивляться. Просто сидела и молча удивлялась.

Ладно, я на работе задержалась. Как человек очень ответственный, я не могла покинуть свое рабочее место, пока в экспозиции находились посетители. Было много экскурсий, я сильно устала, поняла, что не доберусь до дома, и решила разочек переночевать в кабинете экскурсоводов. То есть со мной все, в принципе, ясно. С ребятами тоже понятно, их выгнали из дома. Бывает. Но Люся-то живет одна! Кто мог ее выставить из своего собственного жилья? Старшего научного сотрудника краеведческого музея и внештатного профкома? Какое безобразие! Нет, нужно подключать прессу и бить во все колокола. А, может, стоит написать в Госдуму? Да я ради подруги, если понадобится, дойду аж до самого Владимира Владимировича Путина! Нельзя допускать, чтоб работников культуры обижали.

А Крапивина, молодец, держится! Глядя на нее, ни за что не догадаешься, какие у человека проблемы. Я Люсю в беде, конечно, не оставлю. Насчет дяди Вани еще подумаю. С Пашей тоже как-нибудь разберусь. Ну, не умею я равнодушной оставаться к неприятностям других людей! А что, если мне с моими-то явными способностями в правозащитники податься? Сколько людей в мире в помощи нуждаются! Я – девушка грамотная, с гуманитарным образованием. Думаю, с такой работой легко справилась бы. Тем паче, что она сейчас очень востребована. От этой крайне любопытной темы меня отвлек голос дяди Вани :

– Ну, что, товарищ грабитель, пришел в себя?

Я быстро приподнялась со стула. Мозг заработал со скоростью самого лучшего компьютера. Вчера вечером было собрание, на котором нас четверых музей на ночь охранять оставили, поскольку какой-то недоумок перекусил плоскогубцами провод сигнализации во втором зале. Тамару Ивановну, ввиду ее возраста, домой с миром отправили. Помню, она еще очень сильно обрадовалась, хоть и много раз за свою несолидарность извинялась. А мы, убедившись, что все в порядке, решили в узком кругу Новый год немного отметить в преддверии завтрашнего праздничного вечера.

Пили, ели, плясали, а потом с устатку спать отправились. Все эти любопытные моменты за доли секунды пронеслись в моей памяти. Я мысленно восхитилась, как быстро все по полочкам разложила. Есть еще порох в пороховницах! А еще за ребят обрадовалась. Из дома-то, выходит, никого не выгоняли! Да и у Люси Крапивиной все в порядке. И вдруг над головой раздался какой-то странный стон.

– Ой, мамочки!

– Люся, голубушка, что с тобой? – почему-то обеспокоился дядя Ваня.

Люся стояла за моей спиной с вытаращенными глазами и обеими руками за свою правую щеку держалась. А под левым глазом у нее огромный фингал спелым яблочком наливался.

– Это ж в каких передрягах-то бедняжка побывала, пока мы все мирно спали? – посочувствовала я мысленно подруге.

А Крапивина вдруг сказала :

– Ты чего бодаешься, Ась? Я ведь тебе помочь хотела.

В руках у Крапивиной был парик. Помню, несколько лет тому назад я лично приводила его в порядок, и потом еще красивую легенду для него сочиняла. Боюсь, если б об этом вдруг узнала актриса Мария Савина, то в гробу, наверное, перевернулась бы. Но куда, скажите, деваться? Со времен древнего Рима люди упорно требуют «хлеба и зрелищ». А предназначение любого искусства – это служение народу… Хотя парик, откровенно говоря, просто дурацкий. Я бы не стала его одевать даже для роли Бабы-Яги, если б нечаянно понадобилось. Но интересно, как он в руках Люси Крапивиной оказался, если его место в витрине с театральным реквизитом? Или она примерить его захотела? Однако, вкусы!

– Не ожидала я от тебя такого, Ась!

Похоже, Крапивину всерьез нынче заклинило. Чего она ко мне ни с того ни с сего пристала? Но тут неожиданно Люсю поддержал дядя Ваня.

– Тебе бы, Ась, между прочим, извиниться не помешало бы. Люся-то как-никак для тебя старалась. А ты вместо благодарности ее головой боднула. Как она в таком виде на корпоративе завтра покажется? Что народ подумает?

При этих словах Крапивина тихо заскулила. А я искренне изумилась :

– Вы, что, ребята? Да я к Люсе со вчерашнего вечера не приближалась!

– Ты меня головой только что ударила, когда со стула резко встала, – возразила обиженным тоном Люся. – А я в это время парик с тебя снимала. Вот и помогай после этого людям!

Я прикоснулась к голове. Вместо пакли вновь ощутила свои родные волосы. Ой, как здорово! Но потом взглянула в лицо Люси и мне стало немного неудобно.

– Что, больно? – посочувствовала я своей доброй сослуживице и подруге.

– А ты как думаешь?

– Но я же не специально, Люсь.

– Вот только этого еще не хватало!

Да, выглядела Крапивина сейчас не совсем презентабельно. А, если честно, то с распухшей щекой и фингалом она на бомжиху сильно смахивала. Но я ей этого, конечно же, не сказала. К счастью, я уже отошла, и поэтому заметила, что в этом очень деликатном деле имеются некоторые несоответствия. Врожденное чувство справедливости не позволило мне промолчать.

– Я свою вину, конечно, Люсь, признаю и прошу у тебя прощения за неверное движение. Но одного не пойму. Как всего лишь одним ударом головы я сумела тебе попасть и в правую щеку, и в левый глаз? Разве так бывает?

– По поводу синяка у меня нет к тебе никаких претензий, Ась! По-видимому, я во сне о спинку стула лицом ударилась. Может, хотела повернуться, – не совсем уверенно произнесла Люся, – хорошо хоть не лишилась глаза.

Я согласно закивала головой, и тотчас отвела свой взгляд в сторону. И чем мне, спрашивается, помешали люсины ноги? Она же меня не лягала, хотя тоже могла бы! Однако признаваться в своей вине я не стала. Ну, зачем человека лишний раз расстраивать? Тем более, что это уже все равно ничего не изменит. Пусть лучше Люся продолжает радоваться, что чуть не лишилась глаза. Такой вот новогодний подарок от Деда мороза. В любой ситуации нужно уметь находить хорошее, так нас учили на занятиях по психологии.

– Ну что, товарищ грабитель, ты долго собираешься еще валяться? Наверное, хочешь надавить на жалость? – опять раздался голос дяди Вани.

– Вставай, Андрюха! – теперь в разговор вступил Паша. – И рассказывай, как ты в нашем музее оказался?

Я посмотрела на парня, которого давеча застала во втором зале за непонятным мне занятием, да только лица его в тот момент не разглядела, поскольку он сразу потерял сознание, и удивленно сказала :

– Ты что, Паш, знаешь сына Матвиенко?

– А Матвиенко – это кто? – в глазах нашего системотехника читалось искреннее удивление.

– Губернатор Санкт-Петербурга, – с некоторой ехидцей в голосе сказала Люся, очень гордившаяся тем, что она никогда не пропускает телевизионные новости и знает в лицо всех чиновников нашего города.

– А какое она имеет отношение к Андрюхе? – растерялся Паша, и добавил: Это мой однокурсник, мы вместе учились в институте.

– Потому что наш новый губернатор – мама твоего институтского товарища, – с некоторым превосходством в голосе произнесла на сей раз я.

Конечно, в отличие от Люси Крапивиной, я не каждый день смотрю новости по телевизору, поскольку других дел хватает, знаете ли. Но зато мне известно то, что не знает даже сокурсник сына Матвиенко. Нет, какой, однако, скромный парень! Хорошо его мама воспитала! Одно только непонятно: как он в музее среди ночи оказался? Наверное, ему дали запасные ключи в городской администрации. Ну, гаврики, о таких вещах предупреждать вообще-то надо!

Однако Паша при этих словах почему-то рассмеялся. Его товарищ, которому дядя Ваня помог с пола подняться, залился краской. Редкостный, что ни говори, экземпляр. Ну, прямо-таки динозавр! А Паша неожиданно сказал :

– Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, Ася. Андрюха из наших. Все будет в порядке.

– Не поняла?

– Видите ли, в чем тут дело, – в разговор вступил ботаник, – ваша сотрудница, с которой я в этом зале беседовал до вашего появления, меня неправильно поняла. Я не имею к Матвиенко, скажем так, совсем прямого отношения, просто работаю системотехником в городской администрации.

– Может, Марья Петровна в чем-то и ошиблась. Ей в силу возраста это, знаете ли, простительно, – насмешливо усмехнулась я, когда поняла, что меня обдурили. – Но я-то, молодой человек, отлично помню ваш душещипательный рассказ о мамином воспитании. Представляю, как удивилась бы Валентина Ивановна, если б его услышала! Да, не переводятся самозванцы в русской истории. Жаль, нет на вас Гоголя! – и смерила парня уничтожающим взглядом.

Ботаник поежился. А Паша заговорил примиряющим тоном :

– Астра Петровна, он хороший! Я за свои слова отвечаю. Наверное, у Андрея так сложились обстоятельства, что он сочинил для вас эту трогательную историю. Ну, давай, рассказывай! – подтолкнул Паша товарища.

– У меня через две недели свадьба, – выдал странную фразу ботаник.

– Вы хотите, чтобы мы за вас порадовались? – поинтересовалась я ласковым тоном и добавила: Не дождетесь, обманщик! Как же вы не понимаете, для нас, работников музея, нет никакой разницы, чьим сыном вы являетесь? Просто не нужно людей обманывать. И, кстати, – пришла мне вдруг светлая мысль в голову, – обрыв сигнализации – это ваша работа?

Лицо парня залилось краской, но я на это уже не обращала внимание.

– Так вот из-за кого, Люсенька, ты сегодня пострадала! – меня переполняли эмоции. – Если б не этот обманщик, ты бы нынче спала спокойно в своей уютной постели и не ломала голову над тем, как загримировать завтра свое лицо, чтоб не давать повода для сплетен. Старший научный сотрудник музея и внештатный профком должен быть вне всяких подозрений! – подняла я вверх указательный палец.

По-моему, сценка получилась яркой и эффектной. Если б ее вдруг увидел кто-нибудь из преподавателей театрального, меня бы приняли в вуз без экзаменов. Жаль, они ни сном, ни духом не ведают, где зарыты истинные таланты! А самой подсказывать как-то неудобно. Нас с детства приучали к скромности. А я, если подумать, получила воспитание ничуть не хуже, чем этот самозванец. Ну, что тут сказать? Спасибо маме!

– Помилуйте, Астра Петровна! – забеспокоился Паша. – Я учился с Андрюхой четыре года, он и мухи не способен обидеть. Коренной петербуржец, живет с мамой. Она – учительница и, между прочим, очень добрая интеллигентная женщина. За сына сильно переживает. Ну, бес попутал, с кем не бывает!

– Чего молчишь, Андрюха? Давай, кайся! – подтолкнул системотехник локтем товарища.

– Ну, как я уже вам сказал, у меня скоро свадьба, – немного заикаясь от волнения, сказал ботаник. – Я ради такого важного события еще во время учебы начал подрабатывать. Невеста у меня хорошая и очень красивая, так хотелось, чтоб она на всю жизнь запомнила этот праздник!

– А я тебе скажу, голубчик, что все на этом свете рано или поздно забывается, – Крапивина демонстративно зевнула. – Уж лучше бы ты на свадебное путешествие деньги потратил. Зачем кормить-поить всяких халявщиков?

Парнишка заметно смутился и поспешно продолжил :

– В общем, скопил я нужную сумму, заказал кафе и все, что в таких случаях положено. Мамина знакомая портниха сшила красивое платье. Но Наташе, так зовут мою невесту, оно почему-то не понравилось. Увидела в свадебном салоне другое, а у меня уже и денег не осталось. Никто перед Новым годом в долг тоже давать не хочет. Наташа очень сильно расстроилась. Мы даже из-за этого немного поссорились. Пошел я в расстроенных чувствах по улице, увидел вывеску вашего музея, ну и зашел от нечего делать.

– А как вы догадались захватить с собой в музей плоскогубцы? – не сдержала я удивления. – Или вы, молодой человек, всегда при себе их носите? Может, у вас хобби такое?

– В первый раз я побывал в музее в воскресенье. Но тогда здесь другая девушка проводила экскурсию, – простодушно пояснил ботаник. – Я заинтересовался ее рассказом о монетной реформе Петра Первого, а потом и вы также подтвердили подлинность выставленных монет.

– Но это вовсе не значило, что музей нужно грабить! – возмутилась я тем, что с виду скромный парень так технично перевел на меня стрелки.

– Я с вами полностью согласен, – покаянным тоном произнес ботаник, и тут же взмолился: Прошу вас, поймите, я не видел в сложившейся ситуации для себя никакого другого выхода! После своего первого посещения музея я сходил к одному знакомому нумизмату, чтоб узнать, сколько стоят такие монеты, и кому в нашем городе их можно предложить?

– Ну, и как, договорились? – я очаровательно улыбнулась. По-моему, моя улыбка получилась не хуже, чем у Нонны Гришаевой. Во всяком случае, с долей иронии.

Ботаник насупился и буркнул :

– Почти.

– Астра Петровна, дорогая, я вас умоляю, простите моего товарища! – с жаром воскликнул системотехник Паша. – Я могу за Андрея поручиться, что ничего подобного в его жизни больше не случится, – а потом с некоторым укором в голосе добавил: Ну, кто, скажите, в 22 года от сумасшедшей любви не терял голову?

– И в самом деле, Асенька, стоит ли ломать жизнь молодому парню? – вступился за ботаника дядя Ваня. – Давай его с миром отпустим.

– Ну, ежели по справедливости, то вина за случившееся лежит на его невесте, – выдала свой вердикт Люся. – Зачем нужно было девушке напрягать парня по поводу нового платья? Оно все равно рано или поздно превратится в труху, попроще следует относиться к таким вопросам.

– Наташа ни в чем не виновата! – с неожиданной горячностью вскричал ботаник. – Вы же ее совсем не знаете, а она – настоящий ангел! Ограбление вашего музея – целиком и полностью моя инициатива! И я готов, если надо, понести за это любое наказание.

За такое благородство я готова была бы простить и не такой проступок, но, на беду Андрея, я вспомнила еще об одной небезобидной вещи.

– Скажите, пожалуйста, а как вы в нашем музее среди ночи оказались? Вы что, умеете пользоваться отмычками? А, может быть, Андрей, это не первый случай в вашей практике? А, может, вы, вообще, действуете с Пашей на пару? – вопросы посыпались из меня, как из рога изобилия.

От моих предположений бедный Паша прямо потерял дар речи. А ботаник вдруг улыбнулся, словно приятный комплимент услышал.

– Да я даже был не в курсе, что Паша в музей работать устроился, ведь после окончания института мы с ним еще ни разу не виделись.

– Допустим, я поверю, что Паша не является вашим сообщником, – я смерила Андрея инквизиторским взглядом. – Но как же вы тогда к нам, голубчик, попали? Наверное, сказали волшебную фразу «Сим-сим, откройся»? – и я улыбнулась с чувством собственного превосходства.

Мальчишка! Небось, поклонник телесериалов «Бандитский Петербург», или «Бригада». Прельстился криминальной романтикой, а куда она может завести, не понимает. Не поговорить ли мне с его мамой? Нельзя оставаться в таких делах равнодушной. На карту судьба человека как-никак поставлена. Но прежде надо посоветоваться с Пашей, все-таки это его товарищ. А я – девушка деликатная, и языком почем зря не болтаю.

Однако наш неудачливый грабитель на сей раз почему-то не смутился.

– Во время нашего с вами разговора по поводу монетной реформы вы, Астра Петровна, обронили на ковровую дорожку ключи. Пожалуйста, держите, вот они. В целости и сохранности.

Я от такой наглости не сумела сдержаться и, как сумасшедшая, расхохоталась. Глядя на меня, все присутствующие тоже стали смеяться. Однако я, как девушка серьезная и ответственная, баловство это очень скоро прекратила и заставила всех делать уборку, чтоб комар носа не подточил. А Паша даже сумел дурацкий парик на прежнее место водворить. Потом Андрей с Пашей в качестве моральной компенсации всех развезли на такси по домам. К счастью, музей уже некому было грабить, ведь и преступники на Новый год отдыхают!