Читать книгу Эльнара-2. Путешествие за море. Рекомендуется к прочтению вдвоем - KORABEK - Страница 3

Эльнаре снились лепёшки, что продавались у входа на главный базар Перистана, разнося далеко окрест дразнящий запах свежей выпечки. Круглые пышные лепёшки аппетитно-золотистого цвета просто таяли во рту и всегда пользовались большим спросом на столичном рынке, который, казалось, сложно было чем-то удивить. Торговал ими кругленький, низенький и очень опрятный узбек по имени Юсуп, летом и зимой одетый в неизменный полосатый халат и чёрную тюбетейку, хорошо знавший всех своих постоянных покупателей, для которых, если они опаздывали к началу его торговли, он обязательно оставлял вкусный товар в отдельной корзинке, укутанной несколькими слоями льняной ткани, дабы сохранить его тепло и свежесть. Из-за этих лепёшек Эли ежедневно ходила на главный базар, чтоб, с одной стороны, не подвести доброго Юсупа, а с другой, порадовать себя и Султана замечательной вкуснятиной.

Аппетитный запах щекотал ноздри и казался настолько явственным, что Эльнара открыла глаза и вдруг увидела перед собой большую жёлтую, похожую на солнце, лепёшку. Решив, что от голода у неё начались галлюцинации, бедная девушка с лёгким стоном откинулась на постель и тут услышала знакомый голос:

– Проснись, сестренка! Нам с тобой давно пора бы подкрепиться, – у её изголовья сидел улыбающийся Султан с самой что ни на есть настоящей лепёшкой в руках.

– Ты только представь себе, Эльнара, от этих пронырливых узбеков просто спасу нет! На измирском рынке я обнаружил такие же вкусные лепёшки, что мы ели у себя в Перистане, и торговал ими такой же узбек, как наш Юсуп, только высокого роста и очень худой, но в полосатом халате и тюбетейке. Я хотел расспросить его, не приходится ли он братом Юсупу, но там, как и у нас, шла такая бойкая торговля, что невозможно было словом перекинуться, и я поспешил к тебе. Ну же, вставай, родная, у нас с тобой вновь есть вкусная еда, а значит, всё хорошо!

Эли глазам своим не поверила: круглый низенький столик, застеленный предусмотрительно захваченной из дому хозяйственным Султаном белой скатеркой, весь был заставлен разнообразными блюдами. Из глубокой глиняной чашки ещё шёл пар, исходивший от хорошо прожаренного кебаба, другая чашка была доверху наполнена пловом, в небольшом глиняном горшочке белела густая сметана, на маленьких плоских тарелках были разложены аппетитные лепёшки, хрустящее сладкое печенье, халва, хурма и ещё куча всевозможных сладостей.

– У нас сегодня праздник живота! – важно объявил Султан.

Эльнара по-детски захлопала в ладошки. Наконец-то её приятелю повезло в игре, и хоть он весь выигрыш полностью потратил на еду, а всё ж думать на сытый желудок всегда гораздо веселее, чем наоборот.

За трапезой Султан сообщил Эли, что им несказанно повезло, поскольку завтра во второй половине дня из измирского порта отплывает торговое судно под названием «Марсель», которое держит курс на Францию, и если они хотят на него попасть, то им следует поторопиться и уже с утра быть в порту, чтобы заранее договориться с капитаном о поездке.

– Но у нас сейчас нет денег, чтобы оплатить дорогу! – воскликнула Эльнара, ещё не успевшая прийти в себя после долгого и утомительного путешествия.

– Ты забыла, сестренка, о подарке, что нам преподнесли перед тем, как мы покинули нашу любимую родину, – важно произнёс Султан, после чего запустил руку в один из многочисленных карманов своего коричневого жакета, из которого он с видом волшебника вынул небольшую коробочку, обшитую красным бархатом. – Я думаю, этих драгоценностей будет достаточно!

– Да, возможно. Они не просто дорогие, но очень красивые, – рассеянно ответила девушка, после чего задумчиво добавила. – Не кажется ли тебе, Султан, что мы всегда успеем отправиться в путешествие за море? Пусть мы находимся не дома, но всё-таки на Востоке, где исповедуется одна вера и во многом схожи обычаи и языки, где чувствуешь себя как-то спокойнее и увереннее, а ведь на Западе нас никто не ждёт.

– Да и здесь-то в нас не шибко нуждаются, – невозмутимо парировал приятель, а потом горячо заговорил. – Я не узнаю тебя, Эли! Ты ведь всегда мечтала посмотреть мир, а теперь, когда у нас появилась такая возможность, начинаешь сомневаться, правильно мы поступаем или нет? Я думаю, ты просто устала, но любая усталость рано или поздно проходит, а нам нельзя мешкать, поскольку следующий корабль в нужном нам направлении ожидается не раньше, чем через месяц, а тогда на море похолодает и наша дорога усложнится. Всё будет хорошо, Эльнара, поверь мне! Впереди нас ждёт счастье!

Рано утром Эли с Султаном уже были в порту. На всякий случай они захватили с собой все вещи, оставив в своём временном пристанище только провизию. Утро выдалось туманное и на редкость промозглое для сентября месяца. Эльнара осталась сторожить их котомки, а Султан отправился выяснять, когда прибудет нужный им корабль. Вернулся приятель очень быстро.

– Ты не поверишь, сестренка, – взволнованно заговорил он, – но удача продолжает сопутствовать нам, а это значит, что мы поступаем правильно, отправляясь во Францию. Сейчас готовится к отплытию судно, на котором написано «Марсель», так мне сказал проходивший мимо бродяга. Получается, что если бы мы пришли сюда после полудня, то наверняка опоздали бы.

– Ты уже переговорил с капитаном, Султан? Он согласен взять нас на свой корабль?

– Нет, Эльнара, я не стал тратить время на его поиски, а сразу бросился за тобой. Нам нужно поторопиться, да поможет нам Аллах в наших благих намерениях!

У причала действительно стояло судно под названием «Марсель»: небольшой корабль серо-коричневого цвета, выглядевший весьма-таки скромно, если не сказать – невзрачно для торгового судна великой Франции. На берегу суетились моряки, по всей видимости, собиравшиеся снять корабль с якоря. За их работой наблюдал какой-то невысокий человек, одетый в кожаный короткий жакет, потёртый и истрескавшийся настолько, что сложно было разобрать его первоначальный цвет, в белую рубаху и чёрные кожаные штаны, на коленках залатанные грубым сукном. Он был довольно худощав, из-за чего выглядел ещё ниже ростом, чем, наверное, был в действительности, но обладал громким и суровым голосом, имел длинный седой волос, на ветру развевавшийся подобно парусам, и лицо, испещренное множеством глубоких морщин. Человек этот курил трубку и был как будто бы чем-то озабочен. Немного оробевшие при виде всей этой картины, Эли с Султаном подошли к нему.

– Сударь, – обратилась Эльнара на латыни к суровому незнакомцу, – не могли бы вы нам помочь? Нам нужен капитан «Марселя».

Мужчина медленно повернул голову в их сторону. Его тонкие обветренные губы почему-то всё время немного подёргивались, а небольшие карие глаза смотрели так цепко и холодно, что Эли стало сразу не по себе.

– Зачем он вам понадобился? – в его голосе звучала настороженность и даже, быть может, какая-то враждебность.

– Нам нужно попасть во Францию, – чуть запинаясь, ответила девушка.

– У вас есть деньги, чтоб оплатить дорогу? – настороженность в его неуютном взгляде сменилась насмешкой.

– Да, есть! – с вызовом произнесла Эльнара, возмущённая тоном и отношением к ним этого неприятного человека. – Только я не пойму, сударь, какое вам до этого дело? Не имеете желания нам помочь, так и скажите, мы и без вашей помощи найдём капитана!

– Без моей помощи вам не обойтись, – чёртов незнакомец сохранял полное спокойствие и невозмутимость, – поскольку я и есть капитан «Марселя»!

У девушки округлились глаза: Эли считала, что капитан корабля должен выглядеть как-то иначе.

– Да, мадемуазель, – покачиваясь на носках, по-прежнему насмешливым тоном сказал мужчина, – перед вами капитан Люрук собственной персоной! Вас что-то смущает, или мне кажется?

– Вам это показалось, сударь, – с досадой ответила Эльнара. – Так вы возьмёте нас на свой корабль?

– Если сойдёмся в цене, сударыня, – Люрук явно наслаждался своим положением.

– Султан, достань коробочку, – обратилась Эли к приятелю, а затем язвительно произнесла: Надеюсь, это вас устроит?

При виде драгоценностей у капитана заблестели глаза и уже более миролюбивым тоном он сказал:

– Ну, коли ничего другого предложить, я вижу, вы не можете, так и быть, возьму то, что есть. Быстрее поднимайтесь на палубу, мы не можем больше задерживаться в этом порту!

– Сестренка, все наши съестные припасы остались в доме, – вскричал Султан, когда Эли сообщила ему, что им нужно подняться на корабль. – Скажи капитану, пусть он нас немного подождёт, я быстренько сбегаю туда и обратно, иначе мы пропадём в пути!

– Не пропадёте! – сухо ответил Люрук на просьбу девушки. – Вы же будете среди людей, а с ними всегда можно договориться.

Переглянувшись меж собой, Эли с Султаном направились к судну, даже спиной ощущая цепкий холодный взгляд капитана.

– Я смотрю, капитан, ты времени на берегу зря не терял, – раздался с палубы весёлый грубый голос. – «Живой» товар повезём? Надеюсь, девица – то хороша?

Эльнара не сразу поняла его громкую, быструю речь, но что-то её насторожило, и она замешкалась на сходнях.

– Это мой помощник Шактуа, не пугайтесь его, мадемуазель, – успокаивающим тоном сказал Люрук. – Он большой любитель вина, шуток и женщин, а в целом неплохой человек!

Тот, кого назвали Шактуа, оказался здоровым мужчиной с багровым мясистым лицом, бычьей шеей, огромными кулаками и кривыми толстыми ногами. Его нижняя губа отвисала, обнажая нездоровые дёсны и кривые жёлтые зубы, а когда он улыбался, она отвисала ещё больше, уродуя и без того некрасивое его лицо. При виде красивой девушки помощник капитана разулыбался и широко шагнул ей навстречу, затем бесцеремонно взял её за подбородок:

– А ты, детка, очень даже неплоха! Я буду у тебя вторым после капитана, – Шактуа отвратительно расхохотался.

От неожиданности Эли вздрогнула, а потом дала наглецу короткую звонкую пощёчину. Вторую пощёчину здоровяку залепил Султан, поначалу тоже растерявшийся, не понимая языка, на котором говорили капитан и его помощник. Водянистые серо-голубые глаза Шактуа округлились от удивления, а в следующий миг он взревел от ярости и схватил Султана за грудки.

– По-моему, ты хочешь узнать, приятель, вкус морской воды? Вот отойдём немного от берега, и ты попьёшь водицы вдоволь, обещаю тебе! Но это будет чуть попозже, а сейчас…

– А сейчас ты оставишь его в покое, Шактуа, – спокойным тоном приказал капитан. – И не только сейчас, и не только его. Я обещал этим ребятам доставить их во Францию. Они оплатили дорогу, так что не вздумай подходить к ним слишком близко!

– Ты обещал?! – Шактуа убрал руки от Султана. – Люрук, мы с тобой столько лет вместе, так что лучше бы ты не смешил меня по поводу твоих обещаний. Я знаю, чего они стоят!

– У меня такое впечатление, Шактуа, что испить морской воды торопишься ты, а не кто-нибудь другой, – в голосе Люрука зазвучали угрожающие нотки.

– Капитан, я просто хотел сказать…

– Тебе незачем говорить, когда есть я! – Люрук повернулся к Эли. – Проходите, сударыня, и присаживайтесь на скамейку, с непривычки у вас наверняка начнётся морская болезнь, так что будьте готовы к небольшим неприятностям.

К удивлению путешественников, других пассажиров на борту корабля не оказалось. Команда «Марселя» состояла примерно из двадцати человек, причём все они выглядели довольно странно: были одеты большей частью неряшливо и кто во что горазд, между собой говорили громко и грубо, нередко хватались за нож, но стоило на палубе появиться Люруку, как все тут же замолкали и судорожно принимались за работу. Своего капитана они за глаза называли «Морским дьяволом» и боялись его просто до жути. Шактуа недолюбливали, но слушались его беспрекословно, зная, что он скор на расправу. На пассажиров, занятые своими делами, они поначалу особого внимания не обратили. Собственно, этих грубых и угрюмых людей вообще мало что волновало, кроме как поесть – поспать, а при возможности – от души принять на грудь.

Как и предрекал Люрук, уже к вечеру первого дня у Эли и Султана началась морская болезнь. Целыми днями они лежали в выделенном им крохотном закутке на каких-то тощих жёстких матрацах, не в силах приподнять голову. Обоих мутило так сильно, что, кажется, легче было бы умереть, чем так мучиться. На десятый день болезнь отпустила их так же внезапно, как и началась. Бледные и исхудавшие путешественники выбрались на палубу. Высоко в небе ярко светило солнце, голубое безбрежное море своей величавой красой радовало глаз, и всё-таки что-то в окружающем их мире изменилось. Прошло какое-то время, прежде чем Эльнара с Султаном осознали, что их корабль не плывёт, а стоит на одном месте. Обеспокоенная девушка бросилась к капитану, и на вопрос: «Что случилось?» получила короткий ответ: «Штиль, сударыня».

Сей штиль обернулся для путешественников ещё большими неприятностями, чем предшествовавшая ему морская болезнь. На них обратили внимание умиравшие от безделья члены команды «Марселя». Как только Эли с Султаном более-менее пришли в себя, они оба почувствовали голод, а никаких продуктов у них не было. Но если Эли, привыкшей обходиться малым, ещё как-то удавалось отгонять от себя мысли о еде, то на её друга нельзя было смотреть без слёз. Он не просто осунулся, но стал как будто бы меньше и тише, ни на что не жаловался, и почти ничего не говорил, ведь для Султана даже непродолжительное отсутствие еды было равносильно смерти. Он привык находить в пище удовольствие и утешение одновременно.

Эли бросилась за помощью к Люруку. Выслушав её, он задал лишь один вопрос:

– У вас, сударыня, есть деньги, чтобы заплатить за еду?

Когда же она напомнила ему его слова перед посадкой на корабль о том, что они там не пропадут, капитан сухо произнёс:

– Я не обещал, сударыня, вас кормить. Я сказал, что рядом с вами будут люди, а они не дадут пропасть с голоду. Вот и обращайтесь к ним, у меня есть заботы поважнее!

Тогда девушка подошла к одному из моряков, турку по национальности по имени Хамит, которого его товарищи коротко звали «Хам». Хамит внимательно выслушал Эли, сочувственно покачивая головой, а потом предложил полмешочка крупы и десяток бобов в обмен на одну ночь с ним. В дивных глазах гордой дочери степей вспыхнул огонь еле сдерживаемой ярости:

– Я вижу, твои друзья попали в самую точку, когда прозвали тебя «Хамом». Другого имени ты просто не заслуживаешь!

Хам покраснел от злости, но поднять руку на девушку побоялся, ведь как-никак в день отплытия из Измира из-за неё влетело от капитана даже самому Шактуа.

Всё ещё не теряя надежды, Эльнара обратилась к другому моряку, настоящее имя которого было Пьер, но все звали его «Лопухом» из-за больших оттопыривающихся ушей, густо заросших рыжими волосами. Долговязый конопатый Пьер после обеда ковырял в зубах, нарочно оттягивая время перед тем, как приступить к неприятному для него делу – уборке палубы. Способная к языкам, Эли уже научилась немного изъясняться по-французски, а потому при помощи отдельных слов и жестов она попыталась объяснить моряку суть своей просьбы. Почесав затылок, Лопух заявил:

– Сегодня моя очередь драить эту поганую палубу! Ты можешь выполнить за меня, детка, эту маленькую работёнку, а я тем временем подумаю, что тебе дать?

Однако стоило девушке взять в руки швабру, как Пьер вдруг подбежал и выхватил её из девичьих рук:

– Я передумал, красотка! Уборка – дело нехитрое. Я и сам как-нибудь справлюсь с ней. А вот в чём действительно есть нужда, так это в женской ласке. Ублажишь меня как следует, а уж за мной – не заржавеет, я – парень щедрый!

Оскалив свой щербатый рот в довольной ухмылке, он протянул к Эли волосатые длинные руки с обгрызанными ногтями. Собравшиеся за спиной девушки остальные члены команды дружно загоготали: уж они-то хорошо знали, что у Лопуха зимой снега не допросишься.

Эльнара резко обернулась и увидела ощупывавшие её сальные взгляды. Всем было интересно, чем закончится эта пикантная сцена, и каждый из моряков уже мысленно держал в своих объятиях молоденькую красотку, почти не сомневаясь, что из-за куска хлеба для своего умирающего от голода товарища она пойдёт на всё. Холодно взглянув в маленькие свиные глазки Пьера, Эли поманила его пальчиком к себе. Заподозрив какой-то подвох, Лопух неуверенно улыбнулся, но не желая позориться перед товарищами, двинулся вперед. Он успел сделать всего два шага, как вдруг споткнулся о стоявшее между ним и девушкой ведро с водой, которое он сам же и приготовил для мытья палубы. Раздался грубый громкий хохот. Теперь изнывавшие от безделья моряки смеялись над Лопухом: хоть и маленькое, но всё ж какое-то развлечение среди череды однообразных дней. Сильно промокший, да ещё оцарапавший при падении лицо и руки, Пьер с грозным видом поднялся, но тут его товарищи разбежались с криком:

– Все по местам, Морской дьявол идёт!

Уставшая Эльнара побрела на другой конец корабля, где обнаружила моряка, стиравшего в старой лохани свои вещи. Это был англичанин по имени Том, а по прозвищу «Коротышка»: спокойный молчаливый человек недюжинной силы, но на редкость низкого роста. В отличие от остальных членов команды «Марселя», он был, пожалуй, единственным, кого можно было назвать действительно человеком. Эли решила попытать счастья ещё раз. В ответ на просьбу девушки он молча кивнул головой и указал глазами на лохань. Обрадованная Эльнара засучила рукава и проворно взялась за дело.

Однако неожиданно вернувшийся обратно Том заявил, что ему не нравится, как она стирает, а потому он, мол, решил обойтись своими силами. При этом англичанин старательно отводил взгляд в сторону. Эли догадалась, что сговорившиеся между собой моряки пытаются сломить её, и молча направилась вниз, в отведённую им с Султаном каморку, но дойти до неё не успела. Сзади раздался знакомый голос:

– Сударыня, я так понимаю, вы нуждаетесь в какой-то помощи? Почему бы вам не обратиться ко мне, ведь все мы ходим под Богом? Сегодня я вам чем-то помогу, а завтра, глядишь, вы мне чем-нибудь подсобите? – голубые глаза Шактуа выражали сочувствие и готовность прийти на помощь.

– Нам с моим другом нужна хоть какая-нибудь пища, но у нас нет денег, чтобы заплатить за неё, – нерешительно произнесла Эльнара, а потом добавила: Я могу, сударь, для вас что-либо постирать или заштопать, дабы не оставаться в долгу.

– О каком долге, мадемуазель, вы ведёте речь? – Шактуа улыбнулся и сделал широкий жест. – Я всегда рад помочь людям! Проходите и выбирайте всё, что вам нужно!

Помощник капитана посторонился, пропуская девушку вперёд себя в небольшую каморку, до потолка заставленную какими-то коробками, корзинами и мешками, и служившую, по всей видимости, кладовой. На глазах растроганной Эли заблестели слёзы благодарности, но вдруг она вздрогнула, почувствовав на своём плече широкую мужскую потную ладонь. Резким движением Шактуа развернул хрупкую девушку лицом к себе и, не дав ей опомниться, грубо надавил на плечи, так что Эльнара была вынуждена встать на колени, затем одной рукой он схватил её за волосы, оттянув тем самым её голову немного назад, а другой быстро спустил с себя штаны:

– С Шактуа все бабы всегда расплачиваются только одним способом! Бери глубже, маленькая потаскуха!

Перед запрокинутым наверх лицом Эльнары нависло его огромное мужское достоинство какого-то непонятного безжизненного цвета, густо заросшее светлыми волосами и весьма дурно пахнущее, а в следующий миг раздался его разъярённый вопль:

– Ах ты, мерзкая поганая тварь! Ты над кем вздумала издеваться, грязная сука? Сейчас я тебе покажу!

Оказавшаяся в поистине безвыходной ситуации, Эли хотела укусить Шактуа за его грязную плоть, как бы она ей ни была омерзительна, однако её истощённый голодом организм умудрился выдавить из себя рвотные массы, которые привели настроившегося на удовольствие помощника капитана в дикое бешенство. Содрогаясь от злости и отвращения, он смотрел на своё враз поникшее мужское достоинство, залитое мутной серовато-розовой жидкостью, и хватал ртом воздух.

– Шактуа, ты забыл, что я тебе говорил не трогать девчонку? – на плечо помощника капитана легла железная ладонь Люрука. – По-моему, мне стоит немного освежить твою память.

Второе лицо на корабле полетело в угол. Его жирный зад при падении ещё больше оголился, и капитан с нескрываемым удовольствием оставил на нём отпечаток своего пыльного сапога. Сверху на Шактуа посыпались коробки с корзинами, завалившие его по самую шею. Холодно взглянув на растерявшуюся от быстрой смены картин девушку, Люрук, ни слова не говоря, выпустил её из кладовой.

Немного пошатываясь от голода и пережитого волнения, Эльнара пошла в свою каморку, из которой вышла только на следующий день, чтобы предложить морякам своё жемчужное ожерелье в обмен на пищу. При виде красивого украшения, ярко сверкавшего на солнце, у кое-кого из членов команды «Марселя» заблестели глаза, но рискнуть нарушить круговую поруку никто не осмелился. На море по-прежнему царил штиль, и уже не только Султан, но и Эли с трудом держалась на ногах.

Прошло ещё два дня. Положив голову спящего Султана себе на колени, Эльнара дремала в своей каморке, как вдруг с палубы раздались громкие стоны. В этом голосе звучала столь нечеловеческая боль, что, позабыв о собственных невзгодах, движимая чувством сострадания, девушка поднялась наверх, где увидела моряка Тома, двумя руками державшегося за правую щеку. Он сидел на полу, подтянув колени к подбородку и чуть-чуть раскачиваясь из стороны в сторону, стонал, а вокруг него сгрудились члены команды «Марселя», с любопытством взиравшие на товарища. В руках одного из них Эли заметила щипцы для колки сахара. Пробившись сквозь толпу, девушку спросила:

– Что болит у Тома?

– Тебе-то что за дело, красотка? – в глазах стоявшего ближе всех к больному моряка отразилась явная насмешка. – Такие лапочки, как ты, должны только раздвигать ноги, да молчать в тряпочку, пока их не спросят. Не видишь, что ли, болен человек, а тут ты со своими дурацкими вопросами! Если хочешь что предложить, так говори прямо, а не разводи канитель!

– Я вижу, что Том болен, – у Эльнары не было сил, чтобы ответить на оскорбление. – Я спрашиваю, что с ним?

– Зуб у него болит, – вмешался в разговор сидевший на корточках пожилой моряк. – Мы ему предлагаем вырвать его щипцами, а он ни в какую. Странный человек, ведь ни чёрта, ни бога не боится, а вот стоило заболеть какому-то несчастному зубу, как всё его мужество, словно ветром сдунуло. Чудак, да и только!

При этих словах Том бешено завращал своими круглыми зелёными глазами, потряс перед лицом обидчика крепким кулаком, но от боли ничего сказать ему не смог.

– Том, ты хочешь избавиться от боли? – нарочито медленным тоном спросила девушка, дабы больной понял смысл её слов.

Бедняга затряс головой, по-прежнему не отнимая рук от больного места.

– Я могу тебе помочь, – сказала Эльнара, – но ты, Том, должен будешь оплатить мои хлопоты. Имей в виду, деньги мне не нужны, только пища, чтобы спасти моего умирающего от голода друга. Ведь если тебе сейчас плохо, то ему во сто крат хуже! Ты согласен на это условие?

– Да! – моряк почти кричал от боли.

Девушка уверенно направилась в сторону уже знакомой ей кладовой, на ходу пояснив:

– Мне понадобятся для лечения чеснок и ещё кое-какие травы. Пусть кто-нибудь покажет, где они находятся?

Желающих оказать добрую услугу, а на деле – посмотреть, что собирается делать эта азиатка, без тени сомнения в голосе заявившая, что сумеет помочь Тому, нашлось более, чем достаточно. Среди них краем глаза Эли заметила Хамита с Пьером. Мелко нарубив большим ножом чеснок и травы, Эльнара залила их кипятком, после чего разожгла огонь, над которым на прокопченной трубе с огромным крюком повесила небольшой котелок. Как только смесь закипела, девушка остудила её, тщательно процедила через чистую тонкую тряпицу, и отнесла полученный таким образом настой Тому, а сама спустилась в свою каморку. Прошло немного времени, и на пороге каморки показался счастливый улыбающийся Том. В руках он держал мешок, наполненный всевозможными продуктами.

– Премного тебе благодарен, сестра! Ещё недавно я был самым несчастным человеком на свете, а теперь вряд ли кто найдётся счастливее меня! – моряк широко улыбнулся, а потом полушутливым тоном произнёс:

– А ты случаем не колдунья, сестрёнка? Мужики сказывали, что когда ты готовила свой чудесный отвар, в твоих глазах сверкали красные дьявольские огоньки! А потом ты ещё что-то там бормотала на непонятном наречии.

– Я не колдунья! – рассмеялась Эльнара. – Просто мне известны кое-какие секреты восточных целителей, ну а в глазах моих, наверное, отражался огонь, горевший под жаровней. Приготовив целебный настой, для усиления его свойств я прочитала молитву на арабском языке. Вот, собственно, и всё! Никаких особых чудес, а уж тем более колдовства, не было и в помине. Я очень рада, Том, что смогла помочь тебе!

Ещё раз поблагодарив свою спасительницу, моряк вышел. А Эли, разобрав мешок со съестными припасами, разбудила друга и принялась осторожно кормить его, после чего впервые за много дней поела сама. Уже на второй день Султан поднялся на ноги, а на третий совершил прогулку по кораблю. Вернулся он довольно взволнованный.

– Что-то я никак не могу взять в толк, сестренка, для какого груза предназначен наш корабль? – сказал Эли удивлённый друг. – Помнится, капитан Люрук в самом начале пути сказывал, что «Марсель» занимается перевозкой материй с Востока на Запад, однако никаких тюков с тканями или хотя бы каких-нибудь мешков я в трюмах не обнаружил. Зато они все оказались забиты длинными и тяжёлыми деревянными ящиками. Я попытался было заглянуть в них, но крышки оказались намертво приколочены большими гвоздями. Странно всё это, Эльнара! Скажи сама, зачем материю перевозить в ящиках? Ох, не нравится мне эта история!

Не успел Султан поделиться своими сомнениями с приятельницей, как в их каморку заглянул Том. Почему-то он тоже выглядел взволнованным. Приложив палец к губам, шёпотом заговорил:

– Беда, сестрёнка! Я только что услышал разговор нашей команды на палубе. Сами знаете, ребята, проклятый штиль всё никак не закончится, вот мужики и заволновались. Говорят, будто ты, сестрёнка, навела порчу на «Марсель»! Хам с Лопухом в один голос твердят, что ты – колдунья и требуют от Шактуа, чтобы он пошёл к Морскому дьяволу и добился, чтоб тебя выбросили за борт. Дескать, это ты наслала на нас штиль. Я, конечно, им не поверил! Но кто ж меня слушать станет? Во Франции с ведьмами не церемонятся, если что почуют – тут же отправляют на костёр. Было б что другое, я б помог! Ну, морду бы набил каждому, на кого б ты пальцем указала, сестра, а тут дело такое…

– Да какая же я ведьма?! – вскричала побледневшая Эльнара. – Они что, все с ума посходили?

– Не знаю, сестрёнка, но ты меня здорово выручила, и теперь я вернул тебе свой долг. Подумайте меж собой, ребята, может, что путное и надумаете. Да хранит вас Господь! – озираясь по сторонам, Том выскользнул из каморки.

Эли с Султаном остались наедине со своей ужасной бедой.

– Я хочу жить, Султан! – простонала потрясённая чудовищным сообщением девушка и, залившись слезами, рухнула на матрац.

Немного успокоившись, каким-то отрешённым тоном сказала:

– Надеюсь, тебя, мой друг, эти звери не тронут?

Спустя мгновение в глазах Эльнары загорелся огонёк надежды.

– А, может быть, попытаемся сбежать? От кого я только не убегала в своей жизни, Султан, и до сих пор мне это удавалось…

– А куда бежать, сестренка? – печально ответил друг. – Вокруг нас море, а в нём наверняка водятся кровожадные акулы.

Султан горестно замолчал, опустив голову, но вдруг, озарённый какой-то мыслью, резко вскинул её так, что у него на шее даже хрустнули позвонки. А потом он твёрдым тоном попросил у Эли свиток с завещанием её деда и решительно направился к выходу.

Из капитанской каюты раздавались громкие голоса. Там спорили меж собой Люрук с Шактуа. Набрав побольше воздуха в лёгкие, Султан переступил порог каюты. Мужчины враз замолчали, а капитан устремил на непрошеного гостя недобрый взгляд.

– Кто-нибудь из вас умеет читать по-арабски?

Отважный хоршик изо всех сил старался не выдать своего волнения и страха перед двумя бывалыми морскими волками, для которых человеческая жизнь не значила ровным счётом ничего.

– А зачем это нам дался арабский? Или ты, пигмей, почуяв что-то своей поганой задницей, надумал оставить нам с Люруком завещание? Быть может, у тебя есть золото, много золота? – Шактуа отвратительно расхохотался.

Ему было очень смешно, ведь он не умел читать даже по-французски.

– Дело у меня к тебе важное, капитан!

Султан замолчал, многозначительно поглядывая в сторону Шактуа. Люрук молча повернулся к своему помощнику. Тот, мгновенно сникнув, без каких-либо вопросов попятился к выходу. Капитан «Марселя» сложил руки на груди и прищурил глаза.

– У меня не было возможности прийти к тебе раньше, капитан, – доверительным тоном заговорил Султан. – Я болел, долго и сильно болел, думал – не выживу. Но Аллаху было угодно…

– К делу! – тонкие губы Люрука как обычно немного подёргивались.

– Я не успел рассказать тебе на берегу, капитан, что мы с сестренкой отправляемся в Парижу с очень важной миссией, – хитрый хоршик сделал паузу.

– В Парижу? – губы капитана задергались ещё сильнее, что случалось всякий раз, когда он хотел посмеяться.

– В Парижу, – невозмутимо ответил Султан, с удовольствием повторяя очень понравившееся ему в беседе с профессором Моро название города.

– Так вот, капитан, мы – не простые путники! Эльнара, которую ты всё время называешь «сударыней», является внучкой знатного персидского вельможи, который был отправлен с важнейшим поручением к самому французскому королю! Однако во время пребывания в Парижу он внезапно очень сильно захворал.

– Господин Сатар, поверьте моему слову, один из богатейших людей Персии, тут же отправил из Франции гонца с завещанием для своей единственной наследницы. А Эльнара, благородная душа, больше жизни любящая своего доброго деда, – хоршику удалось выдавить из своих лукавых глаз несколько слезинок, – захотела проститься с ним и поспешила в неведомые ей края. Господин Сатар уже извещён о том, что Эльнара находится в пути, и с нетерпением ждёт наследницу всех своих бесчисленных богатств!

– Что-то по вашему ободранному виду не скажешь, что в Парижу, любезный, – сыронизировал Люрук, – вас ждёт богатый старикан.

– Клянусь Аллахом! – вскричал вошедший в роль Султан. – Ты не видел нас, капитан, в самом начале нашего пути. Нас с Эльнарой сопровождал такой большой и богатый караван, что он, прости мою дерзость, не уместился бы и на этом корабле! Но в дороге на нас напали разбойники. С большим трудом мне удалось спасти Эльнару и добраться с ней до Измира. Я говорю чистейшую правду, тут всё написано!

В руках хоршика появился свиток, перевязанный парчовой лентой.

Бросив беглый взгляд на дорогую душистую бумагу и затейливую печать, Люрук велел позвать в каюту Хамита – единственного, кто мог бы разобрать арабское письмо. Не шибко владевший грамотой Хам, спотыкаясь на каждом слове, принялся читать. А поскольку текст завещания начинался и едва ли не наполовину состоял из перечисления заслуг представителей рода Каиров, капитан и его моряк поняли так, что речь идёт о самом персидском падишахе, дочерью которого являлась эта красивая молодая девчонка, которую они собирались час тому назад сбросить за борт корабля.

Когда же началась самая интересная часть завещания, где подробно перечислялись многочисленные обширные угодья, роскошные дворцы, сундуки с драгоценностями и золотом, завещанные Сатаром его внучке, у Люрука заблестели глаза. Даже не дослушав текст, он отослал Хамита прочь и обратился к Султану нарочито равнодушным тоном:

– Для чего ты всё это мне рассказал? Ну, повезло в жизни кому-то, а причём тут я?

– Господин Сатар – очень щедрый и благородный человек! – не моргнув глазом, соврал хоршик, даже не представлявший себе, как выглядит этот самый Сатар, не говоря о большем: Он очень беспокоится за здоровье и жизнь своей единственной наследницы, отважившейся на такое далёкое путешествие, и будет весьма признателен тому, кто доставит её к нему во дворец в целости и сохранности.

– А где живёт в Париже ваш богатый старикан? – задал хитрый Люрук коварный вопрос, услышав который бедный Султан аж вспотел, не зная, что ответить.

– Он живёт… – приятель Эли улыбался, растягивая время, как вдруг его осенило. – Господин Сатар живёт в Бастилии!

– В Бастилии? – небольшие карие глаза Люрука увеличились чуть ли не вдвое. – Ты шутишь, любезный?

– Не шучу, – Султан, довольный своей находчивостью, продолжал безмятежно улыбаться, после чего вновь уверенно повторил. – Господин Сатар живёт в Бастилии!

Из беседы с профессором Моро Султан хорошо запомнил два слова, связанные с Францией, которые ему очень понравились – Парижу и Бастилия.

– Ах да, кажется, я понял, что ты хотел сказать, милейший! – обветренные губы капитана задёргались в улыбке. – Ваш старикан, по всей видимости, живет по улице Шаксиле, что находится в районе Бастилии, и где имеют странную привычку селиться приезжающие в Париж богатые чужестранцы.

Султан не успел опровергнуть эти слова, поскольку в дверь каюты просунулась чёрная взлохмаченная голова Хамита:

– Господин капитан, там на палубе схватились Лопух с Томом, дерутся на ножах и никто не может их разнять!

Люрук поспешил наверх, а хитрый хоршик отправился к Эли.

С того самого дня Эльнара с Султаном на себе ощутили, как изменилось к ним отношение команды «Марселя». Благодаря длинному языку Хамита, все сразу узнали любопытную новость. Правда, сам Хамит, как и его ближайший друг Пьер, старались держаться подальше от наследницы падишаха Персии и её товарища, но отношение других моряков к пассажирам намного улучшилось. Они даже старались держать себя в руках и не браниться в присутствии особы голубых кровей. К тому же, на море наконец-то закончился штиль и, стосковавшийся по попутному ветру «Марсель» весело поплыл вперёд, что привело в хорошее расположение духа самого Люрука.

К искреннему изумлению Эльнары, однажды капитан лично подошёл к ней и вручил ей красную бархатную коробочку с драгоценностями, заявив, что её общество вполне окупило их дорогу. Султан долго не хотел признаваться подруге в своей шалости, но после широкого жеста Люрука он вынужден был объяснить девушке причины столь разительной перемены по отношению к ним со стороны моряков и Морского дьявола.

– Но что мы скажем им, когда корабль прибудет во Францию? – вскричала потрясённая Эльнара.

На это её друг философски заметил:

– До Франции, сестренка, нужно ещё доплыть! Да и потом, от Марселя, куда прибывает судно, до Парижу – путь тоже не совсем близкий, что-нибудь да придумаем. Ведь главное, мы оба с тобой живы и сыты!

После всех пережитых потрясений с этим доводом сложно было не согласиться.