Читать книгу Охотник для гаммы - Кощеева Юлия - Страница 4

Вспоминать дальше было слишком для шумящей головы и откровенной тошноты, подступающей к горлу. Тяжело перекатившись с живота на спину, я приоткрыл глаза. Темнота и стук капель по камню. Ясное дело, оружия нет. Тихо выругавшись, я приподнялся, и меня всё же вывернуло. То, что я был жив, было странно. Охотников обычно убивают: оборотни сентиментальностью не отличаются. Если я жив… Впрочем, мне уже говорили об этом. Марат, ну конечно, выстрелить в лицо одному из принцев империи оборотней… судя по всему, папаша ждал реванша. Короче, ждало меня кое-что поярче ощущений в так называемой лаборатории. Просто сдохну медленно и мучительно. Неприятно заскрипели и грохнули замки, если бы я был простым человеком, то уже умер бы от ужаса, а так сил хватило откинуться спиной на каменную стену тюрьмы. Сидел я внизу под лестницей и, к сожалению, сразу увидеть тех, кто зашёл, не мог, ну или почти, так, только ноги. Откинувшись дальше, постарался оттянуть момент своего обнаружения. Вошедший ступал мягко, но всё равно звук шагов гулко пульсировал в голове, перед глазами плыло, и снова тошнота подкатила к горлу. Вывернуло меня снова, но уже на появившиеся перед взглядом сапоги.

– Всё так же рад меня видеть? – этот голос, проникающий сквозь шум в голове, казался глухим.

Превозмогая боль и головокружение, я снова откинулся на стену за спиной, подняв взгляд на говорившего. Всё расплывалось перед глазами, но это лицо не требовало каких-то долгих воспоминаний. Волна чёрных волос до плеч, прищуренные зелёные глаза и плотно сжатые губы. Мне показалось: я умер и попал в ад, потому что конкретно это существо ждал только ад. Оборотень резко приблизился, удерживая меня за плечи, чтобы я не скатился по стене на пол, и от этой близости меня обдало жаром ужаса, такого дикого, что тело среагировало само по себе: удар в переносицу лбом, рывок прочь из цепких пальцев, проклятья, смешанные с шипением Беса, а это был он. Он был жив, ЖИВ, после прямого выстрела в лицо серебром, настолько жив, что я чувствовал тепло ладоней и дыхания. Жив! Сука!

– Костя, Костя! Твою мать, перестань сопротивляться! – шипели мне в лицо, вцепившись пальцами в плечи, отчего казалось, что этот монстр целенаправленно тянет меня за собой в ад, в чёртову чёрную тьму, из которой нет выхода.

Жутко тошнило, но рвать уже было нечем, поэтому желудок жалобно сжимался, не в силах выдать хоть что-нибудь. Чудовище что-то резко крикнуло за спину, и через мгновение я почувствовал укол в руку. Сфокусировав взгляд на Бесе, мне показалось что-то неправильным в его лице. Мне улыбнулись, обнажив клыки, и меня снова затошнило.

– Жив… – выдохнул я, сдержав горький комок, и улыбка напротив померкла, меня отпустили, отчего я сполз на пол, наконец-то отключаясь.

Дорога, летящая под колесом Харлея, словно взлётная полоса. За спиной напарник. Сейчас я могу думать только о том, что ждёт впереди, дорога под колесом меняется на лесную тропу. Сбоку появляется тень, сбивая меня с седла. Перекувыркнувшись, достаю дробовики, плечо ноет, но это не главное. Оборотни поднимаются полузвериными тушами, и я уже не жду, начинаю стрелять, двигаясь вперёд, зная, что за спиной броня… Так было всегда, это было то, к чему я привык. Поворот, пропускаю монстра и стреляю в следующего. Стволы за спину и ножи в руки, бросок, и почти не чувствую удар в плечо. Куртка трещит под когтями, и мы валимся в траву, наношу удары, почти захлёбываясь в чужой крови, и вдруг рывок. Противник рыча отлетает в сторону, и меня вскидывает на ноги Бес, так легко, словно я пушинка. Отдышаться некогда, потому что я вижу его ладонь, держащую мою руку. Длинные крючковатые пальцы с огромными когтями, не понимаю и поднимаю взгляд на того, кого считал другом. Зелёные глаза отливают золотом, расширенный зрачок, и знакомое лицо, словно рябью по воде, перетекает в морду. Пытаюсь вырваться, но куртка не позволяет. Когти, как лезвия, режут до кожи, обжигая болью. Ужас накатывает волной, пытаюсь найти хоть что-то от бывшего напарника, но передо мной уже не человек, зверь, опасный хищник. И в этот момент я всего лишь еда для него. Бью в оскаленную пасть, чудом отрываюсь и ухожу от броска, в меня снова вцепляются, пытаясь добраться до горла. Вязкие слюни из пасти, и смерть смотрит на меня жёлтыми зрачками. Бью в нос, не обращая внимания, что тело, как тряпка, разорванная в клочки рука дотягивается до берты, и дуло устремляется в оскаленную морду. Оборотень скалится, и я понимаю, что это смех. Выстрел.