Читать книгу ГОЛУБОЙ РАССВЕТ - КОСТАС БОБСКИ - Страница 5

В юности я опытном путём понял, что неизлечимо болен. В ответ на душевное откровение с самыми близкими я получил странный период моей жизни. Меня поместили в психиатрическую клинику и лечили от моего недуга. Быть другим. Выбирать. Белую ворону пытались покрасить краской из сажи. Точка отсчёта времени началась со звука скрипящих колёс по кафельному покрытию. Со сдавленными ремнями ощущениями. С убеждениями, внемлить которым мне предстояло до конца. Дни слились в одно, непрекращающееся безумие. В крики и вопли ночных страдальцев, волею судьбы запертых в стенах сумасшествия. Временами тело отторгало многочисленные препараты, принимая помощь души, запертой в круговороте галлюцинаций и рефлексии. Я сижу восемь часов с бритвенным лезвием в трясущихся ручках, исхудавших, израненных, холодных. Но я не могу, мне не хватает сил. Как у любого больного. Я один. Мой ужас разбавляет сладкой непосредственностью псих. Он наблюдает за самоубийственной истерикой. Хочешь избавить жалкого идиота от страданий? Я передаю ему силу наточенного металла, силу вершителя судеб, несущего забвение. И мы сидим рядом, связанные всепоглощающим бессилием. Тогда произошёл перелом.

Крупный дождь барабанит по металлическому подоконнику хаотичной дробью. Приглушённый свет лампы сливается с сумерками по ту сторону окна, которые властвуют в тени туч, незримые солнцем. Густой сигаретный дым укутывает одиночество, заполняет пространство четырёх стен, разбавленное присутствием сгорбленной фигуры. Стук капель неестественно контрастирует с абсолютной тишиной. Но одиночество обманчиво. Там, за пределами геометрии, своим бурным потоком течёт жизнь, с отчаянными безумцами, которые бросают все силы на обуздание стихии, или смиренно плывут по водоворотам событий. Ее просто не видно за стеной дождя. Кажется, он будет продолжаться вечно. И даже надоедающий шум не так донимает слух.

Каждый участник увлекательнейшего приключения оставляет свой след. Так или иначе, все мы влияем на дальнейший результат, каждый со своим видением, каждый со своим подходом. По этим следам можно составить представление о попутчике. И самые явные из них хранятся в общедоступной человеческой базе данных под названием «интернет». Автоматические обновления. Прямые трансляции. На любой вкус и цвет. И на каждое найдётся свой, неповторимый зритель, не всегда с благими намерениями и порой выходящий за пределы общепринятых законов, норм морали, не понимающий концепцию личного пространства. А самое страшное, дьявол, скрыт в деталях. Их ведь, по сути, не обвинить. Сами мы, эту базу данных, и собираем. И следим там, тоже, сами.

Но многолетняя практика, подкреплённая опытом, добавляет осторожности. Ты уже не достаёшь без надобности своё средство связи, тщательно отбираешь источники новостей, не переносишь ночной гул компьютера во время припозднившихся посиделок за монитором. Не распространяешь личную информацию и пользуешься помощью спецов. Я открываю свой ноутбук и вхожу в интернет.

В основе моей любимой программы, открывающей вход в инфопространство, лежит частое обновление исходного адреса. Но, так как эта программа создана на деньги налогоплательщиков, создатели вшили в неё функцию отправки адреса исходной точки с небольшой периодичностью. Когда это было раскрыто, начался скандал невиданных масштабов, где познавшие истину боролись с аморальностью скрытого наблюдения за всеми. К несчастью, началось поздно, и пострадавшие навеки очернили себя несмываемым позором, по незнанию попавшим в руки заинтересованным. Я бы не из них. Я отдал программу на переработку программистам из числа теневых энтузиастов, трудящихся не ради обогащения, но ради идеи, и получил идеальный способ уйти от нежелательной утечки ценнейшей информации. Никто не знал, откуда я выхожу в интернет. А если кто-то следит, то он будет считать точку входу за компьютер в специализированном кафе, выстроенным на другом конце света. Следующее правило – не оставлять следов своего присутствия. Я предпочитаю понятие «цифровой след». В понятие входит любая активность, любая фотография места пребывания, любой текст, содержащий восторженный комментарий с подробным описанием места. Каждая единица наполнена метаданными, время, координаты, занимаемый объём, всё, что потребуется для идентификации.

Нужно стать наблюдателем, невидимкой, прокручивающим новостную ленту в поисках. Новости обычные, каждодневная порция негатива, немного доброты и помощи бездомным животным для метафорической индульгенции. Актуальная политическая сводка. Как водится – никаких ограблений квартир. Бытовые преступления случаются каждый день, и их количество с трудом поддаётся учёту. Отчасти потому, что многие уходят от взора и списков правоохранительной бюрократической машины. Уходят в отказ, уходят с жертвами, предпочитающими молчать. Прямо как я сейчас.

Отпил чай из пол литровой кружки. Продолжают приходить уведомления от электронной почты, пропущенные звонки множились. Меня ищут, за меня беспокоятся. Это логично, нечасто публичная персона так внезапно пропадает с радаров. Хотя, для меня внезапная изоляция от мира с последующим бегством не редкость. Но почему столько внимания именно сейчас, излишнего, назойливого внимания? Ответ нашёлся на одном из многочисленных сайтов, которые ведёт Игорёк. Неприметная новость об исчезновении активиста Пола Пота под сдержанным заголовком:

«Второй день не выходит на связь с общественностью известный активист…»

Я выпрямил сгорбленную над экраном спину, выпуская тонкую струю дыма в потолок. Дружище. Брат. Спасибо тебе. В погоне за эксклюзивом даже не распространил подробности и взлом моего дома. Как будто могло быть по-другому. Как будто каждый, в погоне за личной выгодой, затопит ближнего своего.

Уведомления о непрочитанных письмах щекотали самолюбия. Глоток воздуха для утопающего в вязкой трясине бытия и страха. Как бы ни хотелось ответить всем, расписав в подробностях всё произошедшее за последнее время, этого делать нельзя. У всевидящих и всепроникающих щупалец огромный радиус действия. Найдут, дотянуться, обхватят хрупкое тельце, сдавливая, ломая кости и выжимая, словно губку. Не сейчас, не сегодня. Игорь обещал запустить информационную бомбу после подготовки почвы, а значит, он это сделает. Остаётся только ждать. Я отсоединил сетевой провод и нажал на кнопку выключения.

Всё шло по плану. Шумиха поднимается. Сообразительные индивиды без труда связывают в своей черепной коробке два и два. Пресс-конференция, содержащая колкости в адрес правящей элиты. Таинственное исчезновение. Держу пари, мелкие новостные издательства через день посыплют таблоидными домыслами, кричащими темами, неудобными вопросами. Запустится цепная реакция, противники изойдутся желчью, поддерживая огонь обсуждения. Меня станет сложно убрать у всех на виду. Надеюсь, во всей этой суматохе я не растерял остатки здравомыслия и правильно ловлю ход мыслей близкого человека. А если нет, он позвонит и расскажет, где я был не прав, и где оступился от сценария. Я попытался отпить ещё чая, но вместо жидкости мне в горло провалился чайный пакетик, и я поперхнулся.

Дождь ослабевал. Металлическая дробь сменилась на приятное, нагоняющее сон, шелестение листьев под моросью. Сейчас бы завернуться в тёплое одеяло и предаваться походи, чревоугодию, смотреть любимые картины. Освободить голову от лишнего груза и расслабится. Растянуться на привычной кровати, сладко зевнуть и, закрыв глаза, посмотреть чудесный сон. На часах стоял час после полудня, и я решил размять косточки, хорошенько «втыкать» в обстановку. Обстановку на улице.

Забавное слово – «втыкать». Я прочитал его на страницах одного прозаика, посвятившему себя жизни в дороге, автостопом, без гроша в кармане и свободолюбием на душе. Он проникался окружением и обстановкой, бесцельно шляясь по улицам городов, путешествуя по дорогам родиной страны и собирал истории. Я шёл по мощёному крупным булыжником тротуаре. Ноги отбивали ритм синхронно дыханию под затянутым свинцовыми тучами небом. Мелкий дождик барабанил по кожаной куртке редкой и мелкой дробью, затекал за шиворот, ботинки тяжело хлюпали по неглубоким лужам. Мимо проплывали окна, излучая потоки тусклого света, который невольно освящал таинства жизни квартирантов во сём его многообразии форм. Капли воды текли по моему лицу, срывались с кончика носа, стекая с губ. Приходится отплёвываться.

В потоке сознания и ходьбы не замечаешь хода времени. Кажется, что пустые улицы бесконечны, но это иллюзия. Улица за улицей, ориентир за ориентиром, правильная последовательность указательных знаков, без проблем выведут вас хоть на окраины, и чем меньше городок, тем быстрее. Я шёл не больше часа, и даже за молочной дымкой пасмурной погоды уже проступали очертания окрестные холмы. Футболка под курткой промокла насквозь, смысл моего существования был размыт, как отражение неба в беспокойных тучах. Я шёл и шёл, ради процесса ужасающей рутины, где под тяжестью физических нагрузок ломаются даже самые сильные эмоции. Жизнь вокруг попряталась по своим убежищам и норам, некому было впитывать ярость разбушевавшейся стихии, чей шум прибоя на таком расстоянии отлично доносился сквозь асфальтированные улицы, не теряя ни децибела.

Захотелось позвонить родителям. Нас разделяет тысяча километров, но непременно нужно обняться с ними, успокоить, сказать, что всё хорошо, и ваш сын не скрывается ото всех, от мира. Что всё будет хорошо.

Припозднившаяся мама тащит своё непослушное чадо домой. Ребёнок упирается, и, в конце концов, прыгает в лужу, обдавая мать водой. Она с раздражением останавливается и сурово глядит из-под лба. Но негативные эмоции быстро сменяются умилением. Женщина подхватывает мальчика за подмышки, хохочет, и несёт прочь. Но что-то мне подсказывает, что парень крепко влип.