Читать книгу Мой «Калейдоскоп». Пусть эти подмостки работают на нас… - Кристина Клеменко - Страница 8

Нам всем остаётся лишь ждать и продолжать упорно репетировать. Девчонки уже облазили все возможные сайты, и теперь более-менее имеют представление об Аквалоо (Это комплекс, в который мы приедем), о его отелях, развлечениях и погоде, обещающей нам райский отдых, пока наши одноклассники будут находиться в тёплой, но далеко не подходящей для купания рутине.

Придя на одно из воскресных занятий, я слышу, как Юлиана делится своей радостью с Блондиночкой.

Юлиана Самарцева.

Дальше, чем с Юлианой, я не находилась ни с кем в коллективе. Даже с Кирой у меня было куда больше общего, чем с Самарцевой. У нас с ней сразу сложились такие «дружелюбные» отношения. Она не общается со мной, я с ней. И никто не против. Мы разговаривали с ней на моей памяти разве что по вопросам танцев. К примеру, когда нас ставили в пару, что бывало очень редко, потому что она очень высока для меня, и кому-либо из нас необходимо было обговорить наши движения в номере.

Я не говорю, что я или Юлиана не достойны общения. Просто нам друг с другом не интересно. Мы редкий случай абсолютного не взаимодействия друг с другом. Она умная, и я знаю это не понаслышке, имеет кучу репетиторов и пятёрок, симпатичная с той долей необычности, которую подчёркивает её имя, и неплохо танцует, но я не знаю её как человека. По мне так Юлиана относится к богатеньким девочкам, которые чтят айфоны, модную одежду из «Остина» и крутых магазинов, а также любят сделать селфи на Дне рождении какой-нибудь подружки в популярном кафе или фоткать ножки на фоне моря. В чём я уверена так это в том, что для Самарцевой очередная поездка на море – не подарок. Мне кажется, она едет туда больше ради Олимпийских объектов и Розы Хутора, в которые мы собираемся съездить на экскурсии, а скорее всего ей просто дорог «Калейдоскоп».

Я очень сомневаюсь, что Самарцевой удастся многое рассказать обо мне, разве что, что меня зовут Лиза Зеленко, и я плакса и заучка, не вылезающая из художественной литературы.

Юлиана была в «Калейдоскопе» задолго до меня. В прошлогоднем выпускном альбоме, когда выпускалась основная часть нашего коллектива, я видела фотографии Киры и Юлианы совсем крошками. До моего прихода они выучили порядком 2—3 танца, и каждый раз это было чем-то милейшим: то куколки, то цыплята… У Давильевой в детстве были пухленькие розовые щёчки, которые ушли с возрастом, превратив её во взрослую красивую девушку, заставив меня не сразу отыскать её на фото. А вот Юлиану я узнала сразу, её выдали глаза такие серые или голубые (я не умею различать эти цвета, если только они действительно хорошо не выражены, как, например, у Марго).

Самарцева высокая, и в свои исполнившиеся шестнадцать лет переросла Анну Вячеславовну. Из-за её роста нередко бывают проблемы в построении рисунка танца, но благо есть Жанна, которая почти такая же высокая как Юлиана.

Она хвастается Марго, что уже начала закупать вещи к Сочи, а Ропотова, улыбаясь, отвечает:

– Хорошая идея. Мне тоже стоит купить что-нибудь к поездке.

Я задумываюсь о том, что же всё-таки объединяет этих двоих. Марго не так избалована, хотя и богата, и для неё танцы значат куда больше, чем для её собеседницы.

Остаётся около двух недель. Я уже чувствую такую усталость от подготовки! Билеты на поезд давно куплены, и хочется скорее поторопить время, лишь бы сесть в поезд и прибыть в Сочи, к морю, подальше от бесконечных репетиций, которые уже снятся по ночам.

Мама уже выставила чемодан, готовая хоть сегодня начать складывать вещи. Мы будем в самом Сочи, не считая дороги, шесть дней и пять ночей, но даже если взять одежды по минимуму, то всё равно из-за костюмов всё едва ли вместится в дорожную сумку. Предыдущие наши поездки были не такими масштабными, всего по два номера на конкурс и жили мы в другом городе где-то в два или три раза меньше, чем придётся, но это не отменяет того, что даже тогда мне пришлось брать с собой целую сумку, чехол с костюмами и набитый полностью рюкзак. Боюсь представить, что будет в это году.

***

Я не успела рассказать лишь об одном танце, который был создан позже остальных. «Любавушка» – олицетворение русской красивой молодой девушки. Этот танец лёгок, и на него приятно смотреть зрителям, хотя, если честно, я не понимаю, что именно привлекает их внимание. Основными атрибутами «Любавушки» считаются большие узорные платки. Если говорить для человека, не заинтересованного в пояснениях танцевальной структуры, то в этом танце пять девушек ходят по сцене с платками в руках или на плечах, выполняя различные рисунки и танцевальные движения.

Всё кажется таким простым, но только вот для нас танцовщиц это совсем не так. Важно показать манеру и грацию и идеально исполнить танец с технической точки зрения.

Вообще я попала в этот танец совершенно случайно. Когда Анна Вячеславовна его только ставила, я о нём даже не знала какое-то время. Но как-то задержалась после занятия с Мулюшкой и услышала что-то о танце с платками. Мы переглянулись с Дашкой, но обессилено пожали плечами, потому что в некоторые тайны, как оказалось, нас не посвящали.

Уже позже, может, недели через полторы-две, нас оставили после занятия на внеплановую репетицию для концерта. Мы должны были выступать на ступенях перед нашим ДК в честь какого-то детского праздника, но из-за того, что места там немного, Анна Вячеславовна выставила малочисленный танец «Чаёвницы», а т. к. Марго не могла прийти на концерт, мне пришлось остаться тоже. Мулюшка не видела смысла оставаться с нами, поэтому пошла домой. Мы быстро отработали номер, исправив мои ошибки в хореографии, и, чтобы не создавалось ощущения, что всё так быстро прошло, было предложено поотрабатывать танец с платками. Предложение возобновило мой погасший к тому времени интерес, а Анна Вячеславовна как раз предложила поучить пока что место Юлианы, которая в тот день не смогла посетить занятие. И вот теперь-то Дашка должна была пожалеть о своём уходе. Я была только «за»! В конце концов, наконец-то появился шанс узнать, что это за новый танец.

Мне всегда нравилось учить танцы, даже если я в них не стояла. Я всегда была готова заменить кого-нибудь, и это только возвышало меня в глазах хореографа.

Кире, Жанне, Марго и Вере, которые так и так состояли в «Любавушке», пришлось застопориться из-за меня, постоянно объясняя во время танца куда идти, и как я должна была держать невидимый, а точнее ещё не купленный платок. Хотя, как оказалось, знали то девочки сами не очень много из танца к тому моменту. В самом начале произошло то, что я называю «попасть в бестолковую ситуацию». Суть в том, что Юлиана выходила первой, а значит, и мне пришлось встать вперёд. Опять же прямо перед Кирой, что уже, на мой взгляд, становилось традицией или же иронией судьбы. Когда мы, наконец, сдвинулись с мёртвой точки, потихоньку, полегоньку я втянулась в танец и примерно заучила то, что девочки знали до моего внезапного прорыва в танец.

Пропуски Юлианы стали чаще, и объяснялось это уже сильной загруженностью в учёбе, а может только отговорками и ленью, как, например, это было у Верочки, которая слишком часто строила из себя больную. За время пропусков Самарцевой я до такой степени влилась в танец вместо Юлианы, что вскоре пришлось учить дополнительно танцу уже не меня, а её. В итоге в танце официально стала стоять я. Мне было стыдно, что её заменили мной, но я всегда стремилась к тому, чтобы стоять во всех танцах и не сидеть на скамейке запасных, так что моя стыдливость довольно быстро испарилась без следа.

После моего рассказа о волнующем нас до этого танце с платками Даша не раз оставалась на репетициях, чтобы тоже начать учить «Любавушку». Конечно! Замена всегда нужна, и не всегда возможно подгадать, когда именно и где можно найти знающего человека.

Когда уже этот танец начали репетировать в открытую (и я до сих пор не понимаю, почему это нельзя было сделать сразу), Мулюшка решила учить место Марго, так как они примерно одного роста и комплекции и можно будет сшить один костюм на двоих. В конце концов, сделали два состава для этого танца, только я и Кира остались без замены и танцевали всегда, а костюмы сшили на пятерых.

Возвращаясь к сложностям этого танца, хочется сказать, что даже такой просто выглядящий танец, выполняется с неким трудом. Нужно вырабатывать манеру, а не просто ходить по сцене и бесчувственно улыбаться. Танцор одновременно выполняет ещё и работу актёра. Согласитесь, не интересно смотреть концерт, если у его исполнителей не горят глаза.

У каждой девочки из пятёрки, есть свой сольный или парный момент. Этот танец, как и всё, идёт на взаимодействие друг с другом, поэтому нам всем приходится работать слажено, чтобы не подводить старания Анны Вячеславовны. Пусть наш коллектив и разделён на группки, но если мы объединимся, то покажем невиданную силу и мощь. Я уверена, что могу горой встать за любую из девочек, как и они за меня. Да, мы мало общаемся с некоторыми, но «Калейдоскоп» и Анна Вячеславовна воспитали нас такими.

За все года, что мы бывали на разных конкурсах, я и остальные девчонки никогда не видели номера с платками. Они есть, просто это случается настолько же редко, как и снег в начале октября.

На моём сольнике приходится выполнять вращения и некоторые элементы маталочки. В тёмно-синей юбке, которую мы используем, как замену сценической, вращения получаются прекрасно. Но как только я одеваю все пышные накрахмаленные подъюбники и сам костюм, меня начинает заносить от непривычной тяжести, и Анна Вячеславовна заставляет работать и работать, пока не получится так же легко, как и раньше. Мне было необходимо, чтобы костюм стал продолжением меня. Простыми словами, я должна научиться жить в этих юбках на сцене, чтобы могла исполнять доверенное мне соло как следует.

Если я говорила, что в начале танца выхожу первая, то после некоего перехода, оказываюсь в центре. Поэтому и тесьма у меня на костюме жёлтая, а у остальных зелёная. Мне несколько раз перепадает делать что-то отличное от того, что делали в парах девочки (нас же всего пятеро в танце). Но самым трудным, из-за чего у меня каждый раз от страха поражения замирает сердце, остаётся момент, когда за секунду мне надлежит взять четыре края платков других девочек и удержать их всего лишь в двух руках. Это очень сложно, и не всегда выходит. Даже, правильнее сказать, почти не выходит. Удачей бывает ухватить хотя бы три платка или четыре, но абы как. Но чтобы всё было идеально – что вы! Такое случается только, когда Анна Вячеславовна не смотрит или когда все уже выдохлись от частых попыток, проще говоря, по чистой случайности. Каждый раз виноват кто-то новый, но чаще всего вина и ответственность лежит именно на моих плечах, так как я хватаю платки, а не кто-то другой. Но ведь и девочки должны верно протянуть мне край или ещё лучше вложить его мне в ладонь, иначе секунда закончится, и я так и останусь без какого либо платка. Этот момент – один из тех, из-за которых я переживаю больше всего, несмотря на предвкушение увидеть море или побывать в Сочи, ведь если оплошать на конкурсе перед судьями (даже совсем чуть-чуть), можно сразу собирать вещи и ехать обратно. Победы в таком случае можно не ждать.

Однажды в Самаре в судейской коллегии сидела сама Алла Духова – руководитель знаменитого шоу-балета Todes! А когда она похвалила один из наших стилизованных, тоже манерных танцев «Заплетися плетень», для Анны Вячеславовны это было выше всяких похвал. Так что мы не должны подвести её вновь!

***

Вчера Алина торжественно выставила статус в социальных сетях: «Лоо, жди нас через две недели!». Тем временем каждый раз перед занятием мы восторженно обсуждаем, что возьмём с собой в поездку. Прогноз погоды по-прежнему обещает райскую тёплую погоду, и мы все безгранично будем рады, наконец, избавиться от ветровок и кофт. Правда, Анна Вячеславовна всё же сказала взять с собой тёплые вещи на случай, если синоптики ошибаются.

Отдельно мы обсуждаем не менее приятную часть вылазки из города – поезд. Я люблю этот вид транспорта за его спокойствие и размеренную отдельную от всего остального жизнь, словно, пока ты едешь в нём, настоящего мира не существует вовсе.

Мне нравится читать в поезде, слыша тихий стук колёс. Там, как нигде иначе, я могу погрузиться в книгу полностью. Вот и на этот раз решаю взять с собой как можно больше чтива. Как-то раз я сглупила и скачала на планшет в дорогу лишь одну книгу, но, только начав читать её, поняла, что оставшийся путь мне придётся провести без чтения. Произведение не давалось и оставляло после каждого слова неприятное чувство бездарности автора. Но теперь я всё просматриваю наперёд.

По случаю поездки мама решает доверить мне свою любимую электронную книгу, поэтому на планшет я качаю разных фильмов, чтобы можно было смотреть их с Мулюшкой в поезде. Зарядка электронной книги может держаться до нескольких суток. А ехать нам предстоит где-то 2,5 суток, так что скучать не придётся точно.

Несмотря на то, что билеты на поезд туда и обратно давно куплены, выбор мест в поезде не очень нас порадовал (одна целая плацкарта и по две боковушки в двух других), но деваться было некуда. С нами поедет сестра Анны Вячеславовны, поэтому мест, занимаемых нами, десять, а не девять.

Как и всегда все уже давно и заранее распределяют, кто с кем поедет независимо от покупных мест. Мы всегда меняемся в поезде, когда куда-нибудь едем. Кира, Марго, Юлиана и Жанна объединяются и говорят, что точно будут в шестиместной плацкарте. Туда же присоединятся и взрослые. Компенсируя то, что я решила жить в комнате с Алиной и Верой, выбираю одну из боковушек вместе с Мулюшкой, причём загребаю себе верхнюю полку, чтобы можно было изредка прерываться от чтения и смотреть в окошко лёжа. Дашка и не против. С её энергичностью она вряд ли долго сможет лежать на одном месте и будет постоянно бегать к девчонкам. Количество мест в комнатах отеля так и остаётся для нас загадкой до самого прибытия туда. Мы все надеемся на номера на четверых или двоих, чтобы можно было поделиться, никого не оставляя вдали от привычной для него компании.

***

– А ведь это, скорее всего, наша последняя поездка таким составом, – замечаю я как-то перед занятием. Мы сидим, развалившись, на креслах снаружи зала, потому что компания Киры в зале. Они не запретили нам туда входить, мы сами хотим побыть наедине друг с другом, и благо, что есть место, где это возможно воплотить в реальность.

– Бли-ин, да… – протягивает Алина.

– Вот выпустимся в этом году мы с Мулюшкой, а большинство из наших уже в десятом или одиннадцатом классе. Им будет не до танцев.

– Так и коллектив распадётся, – поддерживает мою мысль Вера, распаковывая принесённую на танцы шоколадку.

– Надеюсь, что нет, – я опускаю глаза, готовая начать реветь, как маленькая девочка. Я осознала, какую роль играют танцы в моей жизни, слишком поздно, так и не успев этим насладиться. У других девочек хотя бы есть шанс продолжить этим заниматься: Кира всегда сможет приходить к маме на занятия; Марго шикарно танцует, и её возьмут куда угодно с такими данными, как у неё; Вера с Алиной всё-таки решают поступать в этом году в местный Колледж Искусств на хореографов; Мулюшка же хочет уйти, когда всё будет кончено к какому-нибудь другому хореографу… Таких примеров множество, но я не уверена в своих силах, не уверена, что нужна где-то в другом коллективе. Тем более, что «Калейдоскоп» нельзя так просто заменить для нас всех, но если придётся, не каждый из нас сможет это сделать.

– Господи, успокойся, а?! – закатывает глаза Дашка, – Неужели ты думаешь, что Анна Вячеславовна не сможет ставить нам номера на пять-шесть человек? Если мы и вправду хотим этим заниматься и будем ходить, то почему бы не держаться за то, что дорого?

– Так мы тут до пенсии выступать будем, – усмехается Красова, – Кто же сможет заменить нас? Мелкие? А больше некому! Ведь мы самые старшие и лучшие здесь!

– Это да! – кивает Мулюшка, жуя дольку от Вериной шоколадки.

– А что если Анна Вячеславовна не захочет с нами возиться? – предполагает Петрова, – Ей проще набрать ещё одну группу малышей.

– Ну, уж нет! – во мне вскипает неожиданная злость, – Ты же видела, что было в прошлом году на выпускном! Как она плакала, как вы все плакали! Блин, даже я в зрительном зале не смогла сдержаться, зная, что нам с Мулюкиной остался лишь год! А время всё несётся! И посмотри, уже начало апреля! Отведённый год почти истёк! Анна Вячеславовна, как и все мы до последнего будет держаться за эту группу, и да, надо смотреть трезво, это наш последний выездной конкурс!

Всё молчат, но у каждой в голове летает множество мыслей. Каждая из нас прекрасно знала, что танцевать в «Калейдоскопе» осталось недолго. Просто никто не хотел признавать этого вслух. Никто кроме меня. И если бы Анна Вячеславовна не позвала нас в зал на занятие, мы бы ещё долго просидели в немом молчании. Мысль о том, что нашей группе осталось существовать меньше двух месяцев, запечатывается в памяти, постоянно напоминая о себе.

***

Собрать документы в поездку не так сложно, как костюмы и всё самое нужное. Мама составляет список всего-всего, начиная от зубной щётки и заканчивая танцевальными туфлями. Я вожусь несколько дней, таскаясь по врачам и делая ксерокопии паспорта и других документов, чтобы меня пустили в аквапарк и вообще в поезд. С костюмами всё иначе. К каждому номеру нужны свои атрибуты и платья. Я начинаю проверять всё, начиная с ног: туфли, колготки белые, колготки телесные, подъюбник маленький, побъюбник большой и так далее, пока чемодан на колёсиках не будет забит доверху одним лишь нужным.

Голова кружится от близкой встречи с поездом. Одноклассники завистливо косятся, потому что я около десяти дней не буду в школе, на что мне остаётся лишь мечтательно улыбаться, замечая их взгляды, хотя в душе у меня и сквозит странным волнением.

Сегодня особенный день. Последняя репетиция. Завтрашний день будет представлен лишь нам самим и ночью того же дня мы сядем в поезд, оставив этот крошечный город далеко за нашими спинами.

Прогноз погоды всё также утверждает, что в Лоо будет солнечно и благоприятно для отдыха, а у нас тем временем льют слабые дожди, словно город не хочет отпускать нас так далеко, боясь, что мы никогда не вернёмся сюда обратно, увидев море.

Кажется, Алина прыгает на месте дома, потому что статус её, говорит всё за себя: «Завтра в 1:57! Жди нас Лоо! Скоро буду греться на песочке у твоего моря!»

Я опять прихожу рано на занятие, потому что не могу сидеть дома и трясусь от нетерпения. Чувствую, эта ночь будет бессонной. Кира сидит, прижавшись спиной к бледно-жёлтой стене раздевалки. Она ещё не переоделась. На её лице выражение грусти. Завидев меня, она поворачивает голову:

– Привет.

– Привет.

– Уже завтра… – обращается она ко мне, – Ты веришь?

Отрицательно машу головой не в состоянии вымолвить и слова. Я отсчитывала вместе с Алиной каждый день с того момента, как узнала о конкурсе, но чем ближе к отъезду, тем больше мне кажется, что я обманываю себя и завтра останусь дома, а это просто неудачный розыгрыш.

– Я тоже. Мне даже страшно, – спустя несколько секунд признаётся девушка, – Мы вложили столько трудов в эту поездку, но я так боюсь, что всё будет напрасно, что мы подставим маму.

– Нет. Мы столько работали, что должны хотя бы что-то занять!

Я опускаюсь на лавочку и вытягиваю ноги в проход.

– Да, другие коллективы тоже сильные, но и мы не первый год танцуем! Вспомни, сколько наград мы получили за всё существование именно нашей группы и того состава, что есть по сей день!

– Но это же были победы городского и областного уровня! В Сочи же будет труднее! – продолжает настаивать на своём Кира.

Я закатываю глаза, совсем забыв, что разговариваю с Давильевой, а не Мулюкиной:

– Мы знали это изначально, и, тем не менее, Анна Вячеславовна не стала бы отправлять нас туда, если бы мы что-то не значили, если бы мы были не в состоянии занять хотя бы третье место. Она же не ради отдыха туда едет? Она, как и мы, будет трудиться и работать до конца!

Кира прекращает уверять меня в обратном, может из-за моего упрямства, а может, потому что поняла, что я всё же права.

Бесконечные репетиции принесли плоды, соло каждой улучшилось, как и моё. Но есть и волнение, от которого невозможно избавиться. Мы до сих пор в душе переживаем (и с каждым днём всё больше) из-за вероятности потерять платочек на «Озорных дробушках» или из-за отведённых нам соло, да и вообще из-за всего проделанного труда. Моим же личным страхом остаётся не столько какой-то танцевальный момент, как мгновение с платками в «Любавушке». Конечно, мы отрабатывали все изъяны, но даже сейчас есть шанс ошибиться. А серьёзная ошибка на конкурсе может дорого обойтись для всего коллектива.

В последнюю ночь перед поездом я ворочаюсь не в состоянии уснуть.