Читать книгу Глаза тигра - Кристина Вернер - Страница 3

Полицейский участок в “Адской кухне” сегодня пребывал в необычайном оживлении. Женщины с каждым днём становятся всё настойчивей в борьбе за равные права с мужчинами. Носят брюки, водят автомобили, как заправские гонщики, летают на самолётах и осваивают всё больше профессий, раньше считавшихся истинно мужскими. Вот и до полиции дело дошло.

Комиссар Роджерс принимал курсантов из полицейской академии, среди которых были две девушки3. После подобающих случаю формальностей и торжественной речи комиссар уделил им особое внимание.

Одну из курсанток звали Сильвия Беннетт. Золотистая блондинка, высокая, стройная, с серьёзными голубыми глазами, длинными ресницами и слегка застенчивой, обезоруживающей улыбкой. Похоже, что перебаламутит весь отдел. На неё уже засматривались проходящие мимо офицеры.

Вторая девушка, Рита Андерсен. Брюнетка с серыми глазами, среднего роста, симпатичная, однако не идущая ни в какое сравнение со своей подругой, такой соблазнительной и женственной даже в форме полицейского.

– Милые дамы, позвольте мне позабыть устав и кое-что спросить. Какие мотивы двигали вами, когда вы решили работать в полиции? Работа полицейского сопровождается определёнными рисками, – подойдя к открытому окну и закурив, начал комиссар. – И я не скажу ничего нового из того, что вы уже узнали в академии. Вам придётся патрулировать улицы Нью-Йорка в любую погоду. Не исключено, что вас могут изнасиловать или даже убить. Я говорю это не с целью запугать вас.

– Я здесь для того, чтобы расправиться с подонками, нарушающими закон, – Сильвия встретилась глазами с требовательным и строгим взглядом комиссара Роджерса. – Моего отца, Майкла Беннетта, убили в перестрелке, когда он ввязался в потасовку между представителями враждующих группировок. Мой отец честно служил обществу, и я решила продолжать его дело. Обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы никто из преступников не ушёл от правосудия.

Комиссар вспомнил её отца, служившего в их отделе до тех пор, пока его не перевели на другой участок. Образцовый страж закона и порядка был. Его убийца не найден до сих пор. На автомобильном заводе десять лет назад произошла настоящая резня. Майкл Беннетт впервые совершил ошибку и тут же поплатился за неё.

– Так вас ведёт только месть? – комиссар внимательно посмотрел на девушку.

– Не только. Я хочу поддерживать в обществе порядок и уверена, что на работе раскрою свой потенциал.

– Хорошо, проверим, – Роджерс перевёл взгляд на Риту Андерсен.

Та слегка стушевалась. У Риты не имелось личных счетов ни с преступниками, ни с кем-то другим. Она пошла вслед за лучшей подругой, с которой дружила с детства и заодно собралась доказать своему жениху, что сумеет не хуже мужчин – полицейских патрулировать улицы и арестовывать преступников. Однако ей хватило ума не говорить об этом комиссару.

– Я хочу бороться с преступностью, – насколько можно твёрдо произнесла Рита и, не выдержав пронзительного взгляда комиссара, отвела глаза.

– Приступайте к своим обязанностям, – докурив, Роджерс направился к себе в кабинет.

Он не пререкался с высшим начальством, хотя ему пришлась не по душе идея брать девушек на должности полицейских. Вероятно, он становится слишком старым, чтобы понять нравы современной молодёжи? Пенсия не за горами, да и Питер Чандлер наступает ему на пятки. Настанет день, когда тридцатитрёхлетний преемник займёт его место. Кандидатуры на свой пост достойнее Питера комиссар не видел. Тот был исполнительным, умным, отлично подготовленным специалистом, на чьём счету уже не одно успешное расследование.

Чандлер стоял в коридоре возле двери, ведущей в его кабинет, и пристальным взглядом провожал девушек.

Родители Питера умерли от туберкулёза, и он с пяти лет воспитывался в детдоме. Питер с детства мечтал стать комиссаром полиции. Он проделал длинный и сложный путь от постового до заместителя руководителя отделом. Увлёкшись карьерой, ему некогда думать о том, чтобы создать семью, и он до сих пор не был женат.

Сегодня Чандлер едва ли не впервые всерьёз задумался о том, что карьера – ещё не всё, что необходимо для счастливой жизни. Подумал и отогнал в сторону подобные мысли. Пока что мечта занять пост комиссара привлекала его куда сильнее, чем мимолётный неожиданный интерес, проснувшийся у него к красавице-блондинке.

Сильвия часто вспоминала отца. Она обожала его и чуть ли не боготворила. Майкл постоянно был занят, редко уделял дочери время и часы, проведённые с ним, были самыми счастливыми эпизодами её детства. Взяв её на руки, отец рассказывал о своей работе то, что мог себе позволить рассказать ребёнку. Сильвия помнила чувства, что она испытывала, слушая его: безграничную любовь и восхищение, гордость оттого, что её папа самый умный, сильный, смелый и добрый человек на свете.

Майкл тоже нежно любил свою дочь. Она помогала ему забыть о любых неприятностях. Бывало, что на работе выпадали тяжёлые дни, но стоило ему увидеть улыбающееся лицо дочери, бегущей к нему навстречу, как на душе сразу становилось мягче, тревоги куда-то уходили.

Его смерть полностью выбила её из колеи. Сильвия сразу стала как-то взрослей. Для неё Майкл был не только отцом, а лучшим другом, к которому можно было прийти с любой проблемой и получить совет и поддержку. Плакала она редко, но подолгу и тяжело. Ещё больше девочку шокировало то, что её мать, Анжелика, всего спустя полгода со дня смерти Майкла вышла замуж за Пьера Дюбуа, “противного французика”, как называла его Сильвия, работавшего рыбаком на судне “Белая чайка”.

Сильвия терпеть не могла отчима. Он не старался завоевать расположение девочки и даже к собственным детям – Джеку и Кэрол, двойняшкам, родившимся в первый год после свадьбы, не испытывал большой любви. Отчим вечно был недоволен, орал на всю семью, любил выпить, а “сухой закон” совсем превратил его в деспота и тирана. Ему ничего не стоило ударить жену, если к его приходу не был готов ужин, отшлёпать детей, если те слишком шумели. Однако Сильвию он ни разу и пальцем не тронул, хотя часто говорил на её счёт что-нибудь ехидное.

В последнее время его поведение всё меньше нравилось девушке. Он не устраивал сцен, узнав, что она пошла учиться в полицейскую академию и как-то раз сказал ей в отсутствии матери:

– Крошка, ты хочешь узнать, что такое мужская любовь, прежде чем тебя пристрелит какой-нибудь ублюдок? Копы ведь мрут как мухи. В газетах вон то и дело некрологи печатают.

Он неожиданно приобнял её за плечи и притянул к себе. На неё пахнуло потом, перегаром и пережаренными чипсами. Скривившись, девушка отшатнулась, словно её ударили.

– Думаешь, ты так же крута, как твой папаша? Что-то не помогла ему его крутизна. Зато я могу разделить твой пыл, – посмеиваясь, подмигнул ей Пьер.

Сильвию передёрнуло от отвращения – неужели эта вонючая свинья смеет её домогаться?! Стали понятны его странные, надолго задерживающиеся на ней оценивающие взгляды, его похотливая улыбка.

У неё затряслись колени. Она кинулась в свою комнату и заперлась там, ожидая прихода Анжелики.

Пьер в тот вечер больше не приставал к ней, а ушёл к друзьям распить бутылочку-другую вина или чего покрепче.

Мать ей не поверила и заявила, что у неё слишком богатая фантазия и вообще она всё не так поняла. Анжелика предпочитала терпеть побои и оскорбления от второго мужа, до сих пор смотря на него глазами влюблённой девочки-подростка.

С той поры Сильвия старалась не оставаться наедине с отчимом и уходила из дома всё равно куда. Она подолгу бродила по улицам или шла в гости к своей подруге Рите – у той всегда находилось время, чтобы утешить и поддержать её.

Сильвия была красива и парни обращали на неё внимание. Романтические прогулки по городу, посещения джаз-клубов, ухаживания, невинные поцелуи, любовные клятвы и обещания – в этом Сильвия не испытывала недостатка. Однако дальше отношения как-то не продвигались.

Её поклонники в какой-то момент исчезали, будто проваливались под землю. Они переставали заходить за ней и ждать её после занятий. Если потом Сильвия случайно встречала их, парни на ходу неловко придумывали дурацкие оправдания, а то и вовсе признавались, будто у них появилась другая девушка.

Счастливчики, которым удавалось попасть на ужин в семью девушки, проходили строгий отбор, но никто не вызывал одобрения со стороны отчима. То, по его мнению, “выглядит настоящим идиотом”, то “нищий забулдыга”, то “абсолютно не смотрится рядом с нашей малышкой Сильвией, как только она сама этого не видит”?

Анжелика только и делала, что поддакивала мужу.

Сильвия догадывалась, что отчим каким-то образом воздействует на её поклонников, но спросить его об этом прямо она не могла. Замкнувшись в себе, девушка перестала принимать приглашения знакомых парней сходить в кино или погулять. И вскоре с горечью поняла, что никто из них не любил её, раз не предпринял ничего, чтобы изменить ситуацию.

***

Жуткая сцена часто вставала перед глазами Алекса: залитый кровью асфальт, застывшие в отвратительной гримасе смерти лица водителя грузовика и его товарища. Как Винс и Карло небрежно, будто мешки с мусором, выбрасывают из машины тела жертв. Всякий раз, вспоминая о случившемся, Алексу становилось не по себе. Неужели это так просто – убить человека?

Он быстро понял, с кем столкнулся в то холодное осеннее утро. С “обществом внутри общества”, где процветала своя власть, были собственные законы и традиции и куда почти не проникала карающая рука внешнего мира, отчасти потому, что поддавалась укрощению и не слишком-то этого стыдилась.

Алекс в назначенное время явился на склад. Винс подозвал стоявшего возле нераспакованных ящиков мужчину в длинном сером плаще с высоким воротником. Его звали Джорджио Орсини. Пожав Алексу руку, тот представился, сверля его испытывающим колючим взглядом.

– Слушай, Алекс, – начал Винс. Сегодня он выглядел гораздо лучше, чем накануне, ему удалось выспаться. – Ты где-нибудь работаешь или учишься?

– Я безработный.

– Что-нибудь слышал о Фалконе?

– Владельцах пиццерий?

– Да, пиццерии входят в сферу нашей деятельности, – с самым серьёзным видом кивнул Винсент. – И это далеко не всё.

– А я ничего не смыслю в подобного рода… деятельности, – улыбнулся Алекс. Его ехидная улыбка противоречила словам: похоже, вам нравится, когда приходят простачки, ладно, я не прочь подыграть. – Но мне хотелось бы научиться.

Винс улыбнулся в ответ, он ждал именно этого.

– Отлично, по рукам. Джорджио проверит тебя и, если ты нас устроишь, я предоставлю тебе работу. Ты не пожалеешь.

Джорджио Орсини не понимал сына своего босса. Винсент сразу направляет парня к нему на боевую подготовку и открыто намекает на то, кем на самом деле являются Фалконе. Обычно так дела не делаются.

На первый взгляд, Орсини казался добродушным здоровяком. Никто бы не поверил, если б ему сказали, что этот полный, с приятным мягким тенором мужчина обладает звериной жестокостью и имеет на своём счету не один десяток жертв. В последние годы он занимался тем, что отбирал и тренировал бойцов для Семьи Фалконе.

Джорджио был убеждён в том, что лучший солдат непременно должен быть сицилийцем или, на худой конец, итальянцем, только не с севера Италии, где, по его мнению, жили неженки и избалованные маменькины сынки. Поэтому, услышав фамилию Алекса, Джорджио с ещё большим неодобрением покосился на Винса, который мог прочесть в его глазах прямой вопрос: “Ну и зачем нам тут ирландцы?”

Лицо Винсента оставалось бесстрастным. Если уж он вбил что-то себе в голову, то спорить с ним было бесполезно.

Орсини попросил Алекса рассказать о его семье и занятиях. Узнав, что его мать родом с Сицилии, Джорджио стал более доброжелательным, а услышав о стычке с Рэем Смитом, из-за чего Алекс сидел в тюрьме, он и вовсе просиял. Смит числился на особенном счету.

– Ладно, развлекайтесь, а мне пора заняться делами, – Винсент ушёл.

– Ну что ж, парень, давай посмотрим, на что ты способен, – Джорджио прошёл вместе с Алексом на задний двор склада, где за длинным деревянным столом сидели трое парней, с оживлением болтавшие о чём-то. Они начинали новый день с выпивки – на столе стояло три початых бутылок с виски. Парни с неудовольствием зыркнули на Джорджио и Алекса и продолжили шумный разговор.

– Держи, – Орсини швырнул Алексу “кольт”. Ловко поймав оружие, тот покрутил его в руках и вопросительно посмотрел на него. – Встань-ка вот тут и стреляй по бутылкам.

– Стрелять по бутылкам? – переспросил Алекс.

– Да, – невозмутимо ответил Орсини, добавив с ехидцей: – Ты что, глухой?

– А если я случайно попаду в кого-то?

– А ты не попадай. Что, кишка тонка?

Алекс бросил на него сердитый взгляд. Вытянув вперёд правую руку, он прицелился и решительно нажал на курок. Сидящие за столом парни не ожидали такого развития событий. Один из них от неожиданности подался назад и опрокинулся на спину вместе со стулом. Остальные вскочили со своих мест, как ужаленные, и отпрянули от стола.

Поняв принцип стрельбы, Алекс не остановился, пока не выпустил все пули из обоймы. Две бутылки из трёх разорвало на стёклышки. Виски залило стол и закапало на землю. Алекс вернул “кольт” Орсини. Сердце гулко стучало в груди, он не показывал виду, что переживает за то, что чуть было не попал в кого-то.

– Слабовато. Почему не все грохнул? – спросил Джорджио.

– Джорджио, ты рехнулся?! – закричал один из парней, добавив несколько непечатных выражений на сицилийском диалекте. – Совсем что ли!..

– Возись с этим своим “сырым материалом” подальше отсюда! – вторил другой, отряхнув брюки.

– Заткнитесь и поцелуйте меня в зад! – рявкнул на них Орсини. – Сколько раз твердил: перед заданием не напиваться! Вы ещё не настолько хороши, как вы о себе возомнили, чтобы убивать в пьяном угаре. Алекс, вот тебе урок номер один: никогда не пей, когда идёшь на “работу”. Запорешь дело только так – внимание притупляется и реакция уже не та. Следуй за мной.

Джорджио поравнялся с Алексом, а сам незаметно для него кивнул парням. Худощавый тип в кепке и его товарищ в серой куртке на некотором расстоянии последовали за ними. Третий остался прибираться.

– Чтобы стать одним из нас, ты должен выкладываться на всю катушку. У тебя не будет права на ошибку, – Орсини остановился, устремив изучающий внимательный взгляд на Алекса. Тот молчал.

Вдруг один из бесшумно следовавших за ними парней напал на него сзади, скрутив за спиной руки. Его товарищ выскочил откуда-то сбоку и замахнулся, собираясь ударить его по лицу. Алекс действовал словно на автомате и отреагировал мгновенно. Опередив противника, он пнул его в живот. Сдавленно вскрикнув, тот отлетел в сторону. Алекс ударил держащего его парня ногой куда-то в район колена. Зашипев от боли, парень сразу же отпустил его. Алекс схватил его за ворот рубашки и как следует встряхнул. Его кулак успел пару раз соприкоснуться с физиономией ошарашенного противника.

Чуть поодаль Джорджио спокойно наблюдал за ними. “Ловушка” была заранее подготовлена.

– Ладно, Алекс, хватит. Удар тебе ещё надо ставить, – заметил он. – Пока ты спал, тебе бы сто раз перерезали глотку, но я сделаю из тебя настоящего мафиозо4.

Джорджио не успел опомниться, как Алекс, отшвырнув от себя парня, рванул к нему с намерением расквитаться за “тёплый прием”, однако, мгновение спустя оказался лежащим на земле, получив довольно ощутимый удар в солнечное сплетение. В глазах замелькали звёздочки, на несколько долгих секунд перехватило дыхание. Алекс толком не понял, как это произошло. Движения здоровяка были ещё более быстрыми и резкими, чем у него.

– Баста! Ребята не имеют к тебе претензий, они сами проходили через подобное, это так, вроде упражнения для проверки твоей реакции, – Джорджио протянул ему руку. – Правда если бы они не налакались с утра, ты бы так легко не отделался. Ну?

Здоровяк смотрел в его горящие от злости глаза и терпеливо ждал, пока он отдышится. Напавшие на Алекса парни наблюдали за происходящим издалека.

– Я нарочно тебя злил, чтобы посмотреть в деле. У тебя не такие уж плохие данные, примерно, как у девочки-подростка, – посмеиваясь, снисходительно заявил Орсини.

Алекс снова бросился на него и лучше бы он этого не делал. Мощным пинком Джорджио пригвоздил его к земле:

– Слушай, ты, идиот долбаный! Я не хочу свернуть тебе шею или проделать в тебе дырки. Говорю в первый и последний раз, ты должен беспрекословно подчиняться вышестоящим. Я теперь твой учитель, наставник, лейтенант, то есть, capo. Ладно, о структуре тебе расскажут на посвящении. Если ты доживёшь до этого дня.

– Я тебе не бойцовская собака, мудила, не смей меня злить! – огрызнулся Алекс, слегка приподнявшись на локтях, и сплюнул ему под ноги.

Парни переглянулись. Новичок оказался не так-то прост. Джорджио с интересом осмотрел свои ботинки и снова протянул ему руку:

– Попал бы – убил бы тебя на месте и похрен, что там Винс говорил. Но сегодня твой счастливый день, мир?

– Ага, уговорили, – буркнул Алекс после пары секунд раздумий.

Орсини помог ему подняться и дружелюбно похлопал его по плечу. Бросив на Джорджио недоверчивый взгляд, Алекс немного смягчился.

Чуть позже Джорджио заглянул в кабинет Винса, который разбирал деловые документы и счета и просматривал один за другим в поисках нужного. Фалконе не терпел бюрократических заморочек и с удовольствием спихнул бы всё на бухгалтера, вот только нового пока не было, а от старого пришлось избавиться, слишком уж много лишнего тот болтал кому не следовало.

– Ты оказался прав, Винсент, новенький не так уж плох, – сообщил Джорджио. – Озлобленный до чёртиков почему-то, горяч, лезет в драку и не думает о последствиях. Если удастся приручить такого, думаю, он глотку перегрызёт за босса. У него отличная реакция, умеет здорово работать кулаками.

– А головой?

– Пока не знаю, увидим. К нему нужен подход, найти ключик к его преданности…

– Найдёшь?

– Я тебя когда-нибудь подводил? Научу его, как следует обращаться с “пушкой”, познакомлю с гарротой. Вдруг ему понравится выполнение “последнего вздоха”?

Сам Орсини любил использовать в деле гарроту5 – тихое и верное средство отправить жертву в мир иной. Нынешние солдаты слишком американизировались, автомат или пистолет для них значили куда больше.

– Ты следующее задание для Алекса придумал? – спросил Винс.

– Отвезу его к Смиту, будет для него первое крещение.

– Что не так со Смитом? Не платит?

– Именно. Весь страх потерял, – ответил Джорджио.

– Думаешь, ребята Молиарти к нему сунулись?

– Вряд ли, мы их уже шугали как-то. Они и в прошлый раз свалили, как за жопу укушенные.

– Ладно, езжайте, организуй там всё, – Винс откинулся на спинку стула.

– Есть, сэр! – Джорджио, в шутку отдав ему честь, вышел из кабинета.

Винсент задумался. Как бы помягче преподнести отцу новость, что грузовик, который они захватили вчера, направлялся на склад Молиарти? Отец говорил, что пока им нужно затишье. Нельзя разжигать конфликт, дав повод для очередной войны. В грузовике находился важный груз – канадское виски, за что любители крепкого градуса готовы выложить втрое, а то и вчетверо дороже, чем раньше. Винс и сам любил выпить. Если бы отец не стеснял его в средствах, он бы не пошёл на то, чтобы перехватить добычу у Молиарти.

Шикарные машины, красивые женщины – что тех, что других он менял, как перчатки, – скачки, пьяные вечеринки. Всё это составляло неотъемлемую часть жизни Винса. Отец остаётся приверженцем старых взглядов. Ему не понять, что сыну не хватает суммы, получаемой из семейного пая ежемесячно. Всё-таки Винсент не только развлекается, а руководит частью легального бизнеса – строительными компаниями, рестораном и пиццериями. Также проверяет, как обстоят дела на их складах. И нелегальный бизнес тоже, в основном, под его контролем. Леонардо боится, не хочет лишний раз пачкать руки. Винс справедливо полагал, что заслуживает большего. В конце концов, ему свою задницу подставлять и за всех отдуваться, чуть только жареным запахнет.

Старшему брату всего лишь тридцать лет и у него уже четверо детей, преждевременно располневшая жена, куча забот и хлопот. То ли дело Винс – ценитель истинной женской красоты и грации. Сколько девочек побывало в его объятиях, одна лучше другой! И рядом с ним нет никого, кто контролировал бы каждый его шаг и ревновал к каждому столбу. Как только Лео умудряется угождать жене и детям и ещё как-то успевает руководить портом в “Адской кухне”?

Винс никогда не понимал старшего брата…

Орсини остановил свой “альфа ромео” возле магазина Смита.

– Сильно не увлекайся, так, потрепи его слегка.

Алекс до последнего не подозревал, куда они едут и сейчас ему стало не по себе. Он знал, кому принадлежит магазин и словно вернулся мысленно к прежней жизни, когда он ещё учился в колледже. Вспомнил свои надежды и мечты, связанные с учебой и дальнейшими планами на будущее, и как они были разрушены из-за того инцидента. Проклятый Смит! Держал бы язык за зубами, так ничего бы не произошло.

Прихватив биту, что вручил ему наставник, Алекс направился за ним.

Отец Рэя, Бен Смит весь день проверял отчёты и прервался, чтобы сделать паузу. Сидя за столом в своём кабинете, он наслаждался простым, но вкусным обедом: пловом с курицей и стаканчиком крепкого вина.

Ворвавшись в его “апартаменты”, Джорджио и Алекс вызвали гримасу неудовольствия на его заплывшем жиром лице. Чёрные маленькие глазки, напоминавшие изюминки в тесте, негодующе заблестели.

– Как вы посмели? – возмущенно завопил он, сорвал с шеи салфетку и бросил её на стол. – Эй, Кливленд, етит твою мать!.. Ты почему не следишь за тем, кто сюда заходит?

Управляющий попытался протиснуться в приоткрытую дверь. Он не успел остановить Алекса и Джорджио, быстро прошедших мимо него прямо в кабинет хозяина.

– А ну свалил отсюда! – Джорджио крепким пинком выпихнул управляющего за дверь, захлопнул её и повернулся к Смиту. – Тебя предупреждали, Бен. Жизнь – сложная штука, каждый день что-то случается. Где гарантия, что твой магазин завтра будет в целости и сохранности?

– Ты угрожаешь мне, грязный макаронник? Если мне потребуется защита от таких мерзавцев, как вы, я обращусь в полицию, – ответил Смит.

– Ты правда думаешь, что там тебе помогут? – напустил на себе притворно-удивлённый вид Орсини.

Бен бросился к окну. В это время здесь обычно проходил дежурный полицейский с обходом. Распахнув окно, Бен принялся кричать, призывая на помощь. Проходящие мимо магазина прохожие с удивлением посматривали на него.

Джорджио с ехидной улыбкой наблюдал за Беном. Лейтенант Миллер хороший коп, поставлял им нужные сведения и иногда закрывал глаза на мелкие проступки людей Фалконе.

“Ну хватит, побесился и будет”, – Орсини подал знак Алексу.

Маккензи колебался недолго. Он подошёл к Смиту, резко схватил его за отвороты пиджака и отшвырнул на стол. Грузное тело Бена проехалось по столу, сметая всё на своём пути, и приземлилось на пол. Лицом толстяк угодил в тарелку с рисом.

Алекс ударил его по спине битой. Бен завопил, но не от боли, – тот бил вполсилы, – а от унижения и страха в ожидании того, что может быть дальше. Размахнувшись, Алекс разбил большую фарфоровую вазу, стоявшую на полу. Шкафчику из красного дерева тоже досталось. Смит снова невольно вскрикнул.

– Так тебе точно не нужна защита, Бен? – Джорджио, слегка наклонив голову, наблюдал за происходящим.

Заляпанное рисом лицо Бена перекосилось, покраснев от испуга. Орсини поморщился.

– Вы сукины дети! – с неожиданной злобой проговорил Смит. Его ноздри дрожали, судорожно втягивая воздух. – Чтоб вы сдохли! Грёбаные ублюдки!

– Добавить? – угрожающе спросил Джорджио.

Алекс пнул Бена в бок уже по-настоящему. Издав хлюпающий звук, Смит пролепетал:

– Простите, я заплачу сколько скажите.

– Нам много не надо, только “клювик смочить6”, – улыбнулся Джорджио.

– Мочите что угодно, только не меня! – сжимая кулаки в бессильной злобе, всхлипнул Смит.

– Значит, договорились.

Пока Джорджио лично “чистил” кассу, Бен, всё также лежа на полу, присматривался к Алексу. Он не сразу узнал его.

– Ты тот самый негодяй избивший моего сына? – внезапно понял Смит. – Сгниёшь в тюрьме рано или поздно, грязный ты выродок! Паршивое ничтожество!

– А ну тихо! – прикрикнул на него Орсини. – У тебя и твоего сынули есть какие-то претензии? Радуйся, что ваша семейка получила бесплатный житейский урок. Надеюсь, теперь вы станете относиться к людям с подобающим уважением.

Бен больше не перечил, но, провожая их, бросил на Алекса ненавидящий взгляд. Так смотрит не просто неприятель, а лютый враг, желающий смерти.

Алекс и Джорджио покинули кабинет и направились к выходу из магазина. Проводив их настороженным взглядом, управляющий кинулся в кабинет хозяина, чтобы помочь ему встать и прибраться. Вызывать копов он не решился, так как был весьма наслышан о таких парнях, как эти двое.

– Хорошая работа, Алекс, – Джорджио хлопнул его по плечу. – Считай, что выдержал экзамен. Винс будет доволен.

В этот момент Алекс отчётливо понял, что вступил на путь, с которого свернуть будет невозможно.